Серджен уже на третьем ударе потерял контроль над собой и уже даже не рычал, а просто исходил злобой и яростью.
Возмутительные “правила”, зачитываемые ему ублюдком Юпитер под методичные удары, вывели его больше, чем оюидные до этого удары по спине. Эта “процедура” выглядела настолько опостылевшей и привычной для блонди, что Монгрел просто бесился от злости, представляя себе, сколько раз он подобное репетировал.
- «Все блонди – просто тупые, бесчувственные придатки долбанной машины!..»
Адреналин бурлил и требовал выхода - будь у него хоть чуть-чуть больше свободы, он бы уже разодрал в клочья запястья, лишь бы добраться до своего тюремщика!
Слабость не чувствовалась, забитая злостью, а туман в голове смешался с кровавой пеленой ярости. Ошейник давил на горло при любом движении, подстегивая эмоции. И не столько боль бесила Серджена, сколько этот спокойный, монотонный голос за спиной…
Спина и плечи монгрела уже давно покрылись неяркими красными полосами, а недоумение консула начало вытеснять скуку. Пет сопротивлялся – да. Он рычал и сыпал угрозами, но все чаще стал просто повисать на цепях, и при этом – консул проверял – вовсе не терял сознания. Но вот пет замолк совсем, и тело его расслабилось в ожидании следующего удара. Консул переложил плеть в другую руку и положил правую руку на ребра больного бока монгрела. Тот даже не отреагировал.
- «Отключился?»
Консул провел рукой вдоль ребра. Поперек тела висящего перед ним юноши, одним плавным движением встав прямо перед ним. И уперся взглядом в сверкающие яростью зеленые глаза, с плавающей в них мутной дымкой. Зубы монгрела были сжаты так, что, казалось, сейчас раскрошится эмаль. Он только шумно дышал, глядя прямо перед собой невыразительным взглядом из-под прикрытых век, да судорожно сжимались на звеньях цепи стертые в кровь руки.
- Неужели ты даже не скажешь ничего? – неожиданно проснулся в блонди бес-провокатор.
Ответный взгляд был острее лазерного ножа. Но он молчал.
- Ясно.
Себастиан развернулся и отошел от своего пэта. Ему стало скучно.
- Искусственный выродок. Вот и все, что ты представляешь из себя…
Спина блонди закаменела. Первым порывом было «ПОКАРАТЬ». Его едва не затрясло от ярости. Сильные пальцы сжались на рукояти, и он сделал глубокий вдох.
Разворот, удар, крик.
- Тогда уж лучше молчи. Раз твой скудный умишко не в состоянии запомнить хотя бы два пункта.
Следующий удар был тоже достаточно сильным, но уже без такой злости. Блонди встал напротив монгрела, оценивая результат. Вся спина, бока, поясница представляли собой красные полосы, с лопнувшей кое-где кожей. Следы обвивали тело, доходя до груди.
Пот капал с волос и подбородка пэта.
Консул лениво ткнул плетью в бок монгрела и задумчиво наблюдал, как тело раскачивается на цепях.
- «Все-таки обморок».
Брезгливо отброшенная плетка шмякнулась на пол. Туда же отправились и перчатки. По-хозяйски он взял в руку кончик длинной косы. Осторожно перекатывая между пальцев жемчужины, он так и стоял посреди комнаты. Его мысли уже улетели отсюда. Сейчас он раздумывал совсем не о стоимости редкого жемчуга, не о новом пете или его волосах, он думал о государственных делах и Юпитер. Позволил волосам выскользнуть из пальцев и неторопливо обошел вокруг. Сощуренные глаза изучали лицо юноши. Новые перчатки лежали на своем обычном месте – в ящике стола. Которые он и одел.
Одна пощечина, вторая.
Резкий вдох – и ресницы нехотя приподнялись.
- Оказывается, монгрелы совсем не такие сильные, как ожидалось. Обычные пэты класса В и то покрепче.
Дымка в зеленых глазах ненадолго отступила, и слова полились сплошным потоком.
- «Так это, оказывается, был всего лишь тест? Гребанный, жестокий, тупой тест?!»
Серджен просто не владел собой. Ярость требовала выхода, боль выматывала и вопила о мести. Как же он хотел сейчас сжать пальцы на этой белой шее! Не важно, что от боли и слабости он даже не мог сжать пальцы. Стертые запястья болели нещадно, а пальцев он просто не чувствовал.
Он замолк на полуслове и в ярости только шипел что-то сквозь зубы, вперемежку с хриплыми вдохами.
Монгрел не спускал глаз с блонди. А тот спокойно стоял и пальцами расчесывал свои волосы. Неторопливо и аккуратно. Тряхнул волосами и откинул их за спину.
- Незнание правил не освобождает от наказания за их нарушение, пэт. Никому не позволено так вести себя перед элитой, особенно пэтам, - блонди кинул взгляд на своего пленника, - но это чуть попозже. А сейчас мне придется наказать тебя всего лишь за сказанное только что.
- Да пошел ты к черту, придурок белобрысый!!!
Гримаса недовольства на пару секунд появилась на безупречном лице, но вскоре испарилась без следа. Блонди дернул плечом и направился к стойке. Плетки были проигнорированы. Кляпы, ремни и сбруя – тоже. В руку блонди лег электрошокер.
- Неужели? – холодная улыбка. - И именно потому тебе никогда не стать ничем большим, чем грязь. Твоя кровь – кровь мятежников, отбросов. Монгрел. Даже цвет твоих волос показывает, насколько ты жалкое и грязное отребье. Такой же темный, как твоя судьба. Крыса.
Блонди даже не понимал, что лишь помогает монгрелу. Прилив адреналина резко хлынул по жилам, и Серджен на мгновение почувствовал себя почти прекрасно. Он хотел только одного: убить этого ублюдка!
Высокий блондин подошел вплотную к висящему юноше.
- Ничтожество. Падаль. Огрызок человека.
Каждое слово – в глаза. Каждое новое слово – как удар.
Монгрел рванулся в цепях. Консул резко отшатнулся, но его это не спасло. Каким-то невероятным чудом пэту удалось обхватить одной из рук цепь, на которой он был подвешен. Еще рывок – подтянулся. Перехват. Обхватить ногами шею блонди.
Руки консула взметнулись вверх. Затрещал электрошокер, напряглась под мускулами монгрела мощная шея. Все тело пэта затрясло от сильного электрического тока. Но добычу свою он не выпустил. Только сжал крепче захват. Соскользнул с кнопки шокера палец блонди, и юноша воспользовался этим, чтобы вдохнуть воздуха в парализованные секунду назад легкие. Еще удар тока. И монгрел оnпустил цепь, сбрасывая свое тело вниз, пользуясь инерцией, чтобы опрокинуть блонди. Если повезет – то и сломать ему позвоночник.
Но блонди – это не обычный человек. Падая, он сгруппировался и повис всем весом на ногах монгрела.
От рывка, снова повисая на цепях, дичайшая боль резко вышибла дух. Последнее, что он ощутил – как смещаются позвонки, и растягиваются, едва не рвутся мышцы спины. Зависнув над полом с вывернутыми из суставов запястьями, монгрел уже ничего не чувствовал.
Консул сел на полу собственной спальни. Быстрый взгляд подтвердил – монгрел больше ничего уже не сделает. Брезгливо сбросив с плеч безвольные ноги, он потрогал свою шею. Да, с одной стороны, кажется, будет синяк. Шок от такого невероятного открытия мгновенно перерос в ярость. Блонди захотелось встать и, протянув руки, сжать голову монгрела обеими руками. И сжимать до тех пор, пока она не лопнет, забрызгав все вокруг липкой серой массой и кровью.
Если бы пэт хотя бы шевельнулся, так и было бы. Но монгрелу уже было абсолютно все равно.
Консул взял себя в руки. Поправил сбившиеся волосы и аккуратно встал. Электрошокер валялся тут же недалеко. Один удар кулака по грудной клетке – как по груше в спортзале – и приятный звук ломающихся ребер успокоил консула достаточно, чтобы он начал думать о более важных вещах.
Сбросив перчатки и домашний сьют прямо тут же, на холодный пол, он голым прошествовал в саму спальню. От одной мысли, что его касался кто-то столь низкорожденый, его просто начинало мутить. Он жаждал срочно смыть с себя даже воспоминание об этом. Но так быстро это сделать все равно не выйдет. Придется сначала вызвать Люка и личного врача…
- Люк! – негромкий приказ в сторону двери, и фурнитур появляется на пороге спальни, кланяясь своему господину.
Когда Люк поднимает глаза, на его лице разлито потрясение, но он быстро справляется с собой. От этого взгляда, тщательно спрятанного, у консула просыпается раздражение и злость.
- Врача сюда, убрать в моей спальне, если монгрел еще жив – откачать! И постарайся, чтобы он выжил, Люк, - прошипел сквозь зубы Себастиан.
Мебель бросился исполнять приказания. Он быстро прошел мимо консула к шкафу и подал тому новый, чистый сьют. Консул проигнорировал почтительно держащего сьют Люка и, выхватив у того одежду, кипя гневом, ушел в ванную.
Главный фурнитур не стал ждать других приказаний. Мало ли что умудрился сделать хозяину монгрел – если на коже блонди ничего не проявилось, это еще ничего не значит. А раз консул в такой ярости…
Он быстро связался по наручному комму с личным врачом Себастиана, который жил здесь же, двумя этажами ниже, и с мебелью внутренних покоев третьего консула. Предстояла большая уборка.
Добравшись до воспитательного станка в спальне консула, Люк почти надеялся, что этот побитый и окровавленный кусок низкосортного мяса уже мертв. Но приложив руку к сердцу пэта, Люк с обреченностью и радостью обнаружил, что оно все еще бьется. Слабо, правда, бьется, но монгрел пока еще жив. А консул сказал «откачать». Значит – откачать…
Должно быть, монгрел изрядно вывел блонди, раз тот отдал такой приказ. Наверное, собирается убить его лично.
Содрогнувшись от одной мысли, что сделает с ним консул, если он позволит сейчас подохнуть этой крысе, Люк приступил к работе. Не дожидаясь других, он осторожно ослабил цепь, на которой болталось тело, и аккуратно уложил монгрела на пол. Деловито отстегивая оставшиеся ремни и стягивая лохмотья, осторожно освобождая безвольные, липкие от крови кисти, он не забывал прислушиваться к шуму воды в душе. Вот открылась дверь покоев Третьего консула, и топот ног по паркету возвестил, что фурнитуры и охрана уже тут. Люк отдал им монгрела, строго наказав, чтобы за ним присмотрели как следует и передав «нежное» пожелание Консула.
- И срочно приберите тут, - бросил он, выходя из маленькой комнатки в покоях консула следом за теми, что вынесли пэта.
Он уже с тоской просчитывал, что будет ему за эту ошибку…
Продолжение -
http://esergy.borda.ru/?1-0-0-00003613-000-0-0-1229543869
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
