Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

СТАРЫЕ ВРЕМЕНА

Когда это случилось, он сразу как-то посерел. Не поседел, нет – все такой же рыжий – а точно обесцветился изнутри. Выглядит так, точно весь мир разломали на мелкие кусочки, и заставили его их все держать. Вообще-то, так примерно оно и есть. Ну да, все рано или поздно начинают стареть, а уж после такого-то…
Все равно он очень красивый. Глаза первое время были заплаканные – сейчас-то уже нет – но все равно ужасно голубые. А когда ему хорошо, он так смотрит… прямо в душу. За один бы такой взгляд я себе позволил все четыре руки выкрутить. Только он таких жертв не требует – смотрит и все.
Худой он очень. Раньше, до войны, был еще в теле, а теперь совсем костлявый стал. Я его стараюсь покормить получше, когда он ко мне заходит, только это не особо помогает.
«Просто я старею, Декс» – вот, что он говорит все время: и в ответ на мое «что ж ты худеешь и худеешь?», и отшучиваясь от вопросов о тяжести магистрского служения, и просто жалуясь. Нет, он, конечно, много пережил, но стареть ему рано.
Однажды все вернется на круги своя. Снова станет таким, каким было в старые времена. Уж кому, как не мне верить в это.
Правда, Оби-Вану я про это все не говорю. Он все равно не поверит, и скажет, что мир просто не может стать прежним, мертвые не воскреснут, и его собственный ученик так и останется предателем, погибшим от рук бывшего учителя.
Может быть, джедаи и видят будущее, но они ничего в нем не понимают. Думают, что зло может следовать за добром, а наоборот – нет. Наверное, когда все время с кем-то воюешь, перестаешь замечать то, что замечаешь, когда сидишь безвылазно в своем заведении.
Если бы мы одинаково смотрели на вещи, то, конечно же, все было бы иначе.
Когда у меня есть время, я сажусь рядом с ним, смотрю на то, как он поправляет выбивающуюся из-за уха рыжую прядку – вроде бы, он постригся еще короче, но как-то неудачно, и она все время вылезает – и грустно гипнотизирует свою тарелку. Тарелки у нас ужасные, от красно-сине-желтых узоров по краям, кажется, у кого угодно в глазах зарябит… А у него нет. Он не различает цвета – то есть, во всяком случае, так мне сказал, а врать тут незачем.
Я сижу рядом с ним, и обнимаю: иногда одной рукой, только за плечо, а иногда и второй тоже – за талию. Никогда не говорил об этом – и не скажу уже, наверное – но он мне нравится. Не то, чтоб я этого стеснялся, тем более, что и сам Оби-Ван любит мужчин. Он мне давно уже сказал – кажется, когда я предложил ему жениться на бабе, которая вкусно готовит.
И дело даже не в том, что мы и не пара, и уж тем более не в физиологической стороне дела. Просто ему нужен старый друг. После смерти магистра Винду у него только я и остался. Вот так-то.
Однажды все, что было, вернется.
Снова наступят старые добрые времена. Он возьмет себе нового ученика, найдет нового любовника, и надолго упрячет подальше мысли о старости. Снова будет выглядеть цветным. И мне будет легче быть его другом.
Только я иногда надеюсь, что, все-таки, этого не случится. Или он не заметит – не видит же он цвета окружающего мира, так что, может быть, пропустит и те, что внутри.
У новых времен тоже есть свои преимущества. Иногда, чуть ли не с трудом опустошив тарелку, Оби-Ван рассеяно прижимается ко мне боком, и говорит, что я – самое лучше, что есть сейчас в его жизни.
В старые времена он бы так не сказал.