Отправлено: 06.05.08 13:51. Заголовок: "Галлюцинации", original, R, romance, angst, + сиквел "Убийство" закончен

Название: Галлюцинации
Автор:Ptrasi
Жанр:romance, angst
Рейтинг:R
Саммари: В общем, так. Есть у нас в городе эзотерический магазинчик, в котром работает ну очень укуренный парень, которого сразу и не отличишь от обстановки магазина. симпатичный, яойный, с дредами, хиппи-растаман. И его физиономия так понравилась автору, что я не выдержал и написал фанфик.
Предупрждения: все плохо заканчивается

 Отправлено: 06.05.08 13:53. Заголовок: Это начало, в общем-..

Это начало, в общем-то. Просто медленно набирается=(


Листья всех невозможных мировых оттенков сияют искусственным, восковым блеском, шелестят на ветру, беспорядочно обрывающем надежды, сдирающем с прохожих лица и уносящем их вдаль. На асфальте остаются кровавые потеки – пыль, щебень, мелкие камни, осколки бутылок и счастья.
Город застывает, умерщвленный весною, погребенный под центнерами недожитых жизней, цветами сирени, мелочью березовых сережек и недосказанных правд. Сердце бьется гулко, медленно, расстроено, как струны в старом рояле…
Он сидит за прилавком эзотерического магазинчика и смотрит неподвижными, будто слепыми глазами на улицу через стеклянную дверь. Волосы его, сплетенные в дреды, пахнут весной и благовониями – и уже их не отмыть, не избавиться от этого запаха.
Имени у него нет, только прозвище – Валдай.
Валдай сидит в одной и той же позе целый день, рассматривает все тот же клочок улицы, виднеющийся сквозь дверь, словно ожидая кого-то.
Но нужный человек никогда не приходит, И Валдай отправляется домой, закрывая магазин, как в бреду вспоминая прошедший день – узкую улицу в рамке двери, надоедливых покупателей, сны наяву.
***
По ночам он лежит, все так же широко раскрыв глаза, все пытаясь определить, где реальность, а где мечта. Ему кажется, что кто-то – тот самый кто-то – поднимается по лестнице, чуть шаркая ногами, останавливается у двери его квартиры… Но долгожданного звонка в дверь – такого мучительного, безнадежного, способного избавить от неприятного тянущего чувства внутри – никогда не следует.
И от разочарования – одновременно сладкого и горького – хочется плакать, но он не умеет. Валдай отворачивается, сцепляет пальцы и закрывает глаза. Ему никогда не понять, спит он или бодрствует.
***
Валдай – это юное лицо, тонкие пальцы, карие глаза и растерянная улыбка. Он сидит за прилавком, перебирая в руках четки, и все ждет, и ждет, и ждет, и старается не обращать внимания на ветер, растягивающий время вширь, и на дождь, растворяющий в себе жизнь.
Люди вокруг – как полусонные галлюцинации: говорят об одном и том же, выглядят совершенно одинаково, ничем не отличаются на лицо, на голос, на характер. У них одинаковые жесты, одинаковая походка. И что-то глубоко в полуживом теле Валдая начинает трепетать от страха, когда он всматривается в пустые, шаблонные, проштампованные лица.
Он берет отпуск – каждый месяц по одному дню, и это всегда понедельник. Валдай не знает, почему именно понедельник, но это имеет какой-то свой особенный, глубокий смысл.
Раз в месяц он собирает небольшой рюкзак и уезжает в пригород, ложится под деревом, закрывает глаза. Его лицо, кожа, ресницы, волосы – все словно тает на солнце и сливается, его руки на свету кажутся прозрачными; теплая клетчатая рубашка сплавляется с травой.
Он и дерево – единое целое, жуткое, нетерпеливое, ждущее все того же самого, все мечтающее, все безнадежное.
***
Валдай почти не спит, потому что он нашел человека, которого так долго ждал – ночью, на улицах, во сне, днем.
Тот, второй, много улыбается – неправдоподобно и искусственно, словно кукла, и растягивает гласные в конце важных для него самого слов, и курит Winston lights, глубоко затягиваясь, глотая дым.

 Отправлено: 06.05.08 20:29. Заголовок: Валдай протягивает к..

Валдай протягивает к нему холодные руки – он зябнет, он хочет тепла, тело хочет – и душа, и он почти умоляет о заботе, о ласке. И Мастер – таково прозвище второго, давно потерявшего имя – откликается на просьбы.
Мастер уходит рано утром, не дожидаясь звонков будильника, и всегда опускает ключи в почтовый ящик. А Валдай, притворяясь, что спит, уткнувшись в подушку, учится плакать.
И все же каждый день он встречает его у своего порога, и наливает горячий черный кофе с перцем, и рядом всегда стоят тапочки – для него. Мастер много смеется, кладет две ложки сахара в непроницаемую муть кофе, и стряхивает пепел с сигарет прямо на линолеум.
Валдай прижимается к нему, гладит волосы Мастера, и целует его плечи.
Ветер врывается в открытое окно, ломает тишину, разрушает молчаливое непонимание рам и подоконника. Туч слишком много, чтобы можно было увидеть солнце – только наугад ткнуть пальцем, только по наитию. Первый ледяной весенний дождь рвет асфальтовую ткань, пробирается под кожу, собирается мелкими ртутными каплями внутри, на розовом, гладком мясе.
Закрывая глаза, Валдай всегда слушается коротких приказов Мастера, в которых звучат насмешливые нотки. Обнимает его, покорно раздвигая ноги, задерживая в груди всхлипы, когда чужое тело словно пытается разорвать на части. Не бывает приятно – только отчаянно, только горько, только надломленно. Валдай стискивает зубы, цепляясь за плечи Мастера, и старается вытерпеть, чтобы не задохнуться, чтобы не взорваться криком, чтобы не оттолкнуть, когда он кусает ладони, когда в легких только боль и ржавые капли крови.
А Мастер все время улыбается. У него сухая, теплая кожа, горячее тело, влажные губы и мягкие, уверенные руки хозяина. Он управляет, как кажется Валдаю, всем миром.
***
Валдай не умеет плакать. Он лежит, накрыв голову подушкой, глаза его сухие и чуть покрасневшие; в них словно насыпали песок.
Он по-прежнему уезжает раз в месяц по понедельникам за город, но уже не может спать, и больше не сливается с деревом.
Он по-прежнему сидит за прилавком, но уже не ждет никого. Его раздражают покупатели, ему не интересны глупые, банальные слова, постные скучные лица.
Мастер каждый раз уходит. Он - холодные, одинокие, усталые глаза и слишком молодое лицо. И Валдай со страхом думает о том, что он больше никогда не придет, и внутри становится пусто. Однако Мастер пока что возвращается – через день, через три, через неделю – и пьяный, и пахнущий чужим телом, и трезвый, и удовлетворенный кем-то другим, и усталый, и ледяной.
Валдай не умеет думать о ком-либо, кроме Мастера. Он прокручивает в голове кинопленку их полужизни: поцелуи, разлитый кофе, разбросанная по кровати одежда, руки, сплетенные до судорог, неосторожное, резкое вторжение в тело, - и только тишина, сотканная из газетных обрывков тяжелого дыхания.
Валдай худеет с каждым днем, подолгу сидит ночами у двери, напряженно ожидая шагов на лестнице – таких знакомых, таких вожделенных. Он почти ничего не ест, его все время тошнит. Пригоршня таблеток – ежедневный рацион. Валдай знает, что скоро его отправят в больницу, но тело еще выдержит – месяц, может, два, может, три.
Дожди идут чаще. Скоро будет лето – жаркое, убийственное. Он надеется, что дотянет хотя бы до июня, чтобы опять поехать за город. Кто знает, быть может, Мастер согласится поехать вместе с ним.
Они не нуждаются друг в друге – две половинки разбитой чашки, которую уже не склеить.
Сегодня ночью Мастер опять придет.
***
Поздним вечером, в понедельник, после отпуска, когда Валдай вернется домой, он найдет записку в почтовом ящике вместе с ключами. Дождь закончится на следующий день, и, возможно, все начнется заново.

Конец.

 Отправлено: 06.05.08 20:38. Заголовок: Автор... вы... вы.....

Автор... вы... вы... не знаю, кто вы, но ЦЕПЛЯЕТ, черт возьми...
Первое. Сюжет (а, точнее, парень) взят из жизни. меня это сразу подкупило.
Второе... О, такие описания. Восприятия мира ребенка... наивного такого, и правда понимаешь - да, бывает такое чувство - будто все люди вокруг - галлюцинации, небыль, бред...
Это... это безумно, автор. И очень-очень... жаль. И Валдая. И Мастера. И всех вокруг...
Ptrasi пишет:

цитата:

Дождь закончится на следующий день, и, возможно, все начнется заново.

*истерический смех*
Заслуженные цветочки

 Отправлено: 07.05.08 00:48. Заголовок: Вау.... здорово.... ..

Вау.... здорово....
Честно говоря, сначала читать не хотела, потому что не люблю плохие концовки. Но прочитав - не пожалела. Да, грустно, но зато как написано.... Сам стиль, язык - всё очень красиво, образно. У меня даже картинки перед глазами вставали:)
Большое вам спасибо за такое удовольствие

 Отправлено: 08.05.08 17:23. Заголовок: Juuo мдааа... автор..

Juuo
мдааа... автор? кто такой автор? просто... маньяк. Спасибо.
Tsukiori
благодарю.

 Отправлено: 08.05.08 18:39. Заголовок: отличные образы. ..

отличные образы.

 Отправлено: 08.05.08 19:14. Заголовок: Ptrasi,все просто зд..

Ptrasi,все просто здорово. Сильно! Очень яркие образы встают перед глазами,что меня дико радует! Грустно правда закончилось,но я ни на минуту не пожалела о том,что прочитала!! Спасибо большое))))) Воть Вам от меня скромный букетик

 Отправлено: 10.05.08 16:48. Заголовок: Сехмет Marise благ..

Сехмет
Marise
благодарю вас.

 Отправлено: 03.06.08 15:28. Заголовок: сиквел к "Галлюц..

сиквел к "Галлюцинациям" (нет, в отдельную тему нельзя)
Название: Убийство
Автор:Ptrasi
Жанр: angst (к сожалению, romance как-то почти совсем исчез)
Рейтинг:R
Саммари: Все про того же Валдая, только уже..э...Черный тоже существует на самом деле, один из знакомых автора. Разговоры выдержаны, по возможности в характере. История создания дредов - все вопросы собстно к Валдаю, ибо он рассказывал об этом автору.
Предупрждения: все неплохо заканчивается.
В процессе, хотя вес равно на макси меня не хватит.
хотелось бы, чтобы комментили =_+
а, еще: автор обожает Джима Моррисона, и ему очень стыдно, что Валдай, такой нехороший, там плохо поступает с ним.

 Отправлено: 03.06.08 15:29. Заголовок: - Помнишь меня? – н..

- Помнишь меня? – негромкий голос, прокуренный, темный, сухой.
Горький запах пыли, безвкусный чай, теплые пальцы, колонки, включенные на максимум, несмешные шутки, пресный смех, разбитая тарелка. Мгновенные ассоциации с этим голосом, когда-то сообщавшим о том, что туалет занят, просившем списать лекцию, говорившем по телефону. Сосед в общежитии, парень, которого выгнали с третьего или с четвертого – уже не вспомнить – курса.
Валдай обернулся. Он стоял, склонив голову набок, беспокойными глубоко черными глазами разглядывая его в упор. Клетчатый шарф, проколотые уши, непривычно отросшие вьющиеся волосы, немного покрасневший от холода нос, сеточка лопнувших капилляров на белках. Небо над головами рушилось, извергая крупные хлопья серого пепла, мгновенно таявшего на лице и застывавшего тополиным пухом на волосах, ветер рвал в клочья дома, растягивая осколки асфальта по мостовым.
- Мы жили в одном общежитии. Черный. Помнишь?
Валдай сумел улыбнуться, хотя ничего веселого о нем так и не сумел припомнить. Такое несуразно мрачное, тихое, невыразимое явление – Черный. Курит, не пьет, мало ест, работает барменом в третьесортном клубе, читает Рю Мураками и спит на животе. О том, что он спит на животе, Валдай прекрасно помнил. Часами он сидел, рассматривая складки одеяла, узловатые пальцы, неухоженные ногти, спутанные кудри, немного опущенные уголки губ, неуместную паутину морщин возле глаз.
***
В квартире у Валдая пусто и сыро, и пахнет одиночеством – так, что по ночам он начинает задыхаться, просыпаясь от ужаса, от очередного кошмара, в котором цветет сирень и греет надежду жаркое, ослепительное солнце. Пустые банки снотворного разбросаны по всей комнате, они источают сладковатый, холодный запах полихлорвинила и вакуума. Из углов поднимаются густые тени и захлестывают Валдая с головой, переполняя отвращением и тошнотой. Эти волны появились здесь около года назад, горячие, неумолимые, полные страха.
В верхнем ящике комода он хранит запасной ключ, который так и не отдал Мастеру, хранит его короткие записки, несколько фотографий – смешные и нелепые воспоминания о горьком чувстве, которое никак нельзя назвать любовью. Сердце Валдая ноет, болит, стонет, кричит, когда он открывает верхний ящик, и прячется в ванной, под душем, расцарапывая кожу мочалкой, пытаясь смыть с себя давно исчезнувшие прикосновения несуществующего Мастера.
Он старается забыть о нем, целуя других, обнимая их теплые плечи, предлагая свое истощенное, больное, выжатое тело. Они смеются вместе с ним сухо, бесчувственно, слепо – так, чтобы в горле запершило, чтобы захлебнуться ночью нахлынувшей волной, раствориться в ней, потеряться. Валдай разучился жить.
Каждое утро, нажимая на кнопку будильника, его рука машинально тянется к пачке сигарет – те самые Winston light, очередной гвоздь в измученное его сердце – и закуривает, стараясь не глядеть на своего очередного любовника – или любовницу, затягиваясь быстро, насквозь, чтобы разодрать горло и взорвать мягкие, выкрученные болью легкие. Одевается, завязывает на шее шарф, клеит неоновый стикер на зеркало в ванной: «Оставь ключи в почтовом ящике, прощай» - и уходит на работу, все в тот же эзотерический магазинчик. Валдай не любит маршрутки, ненавидит регулярные пробки, суету города, компьютеры, телефоны, лифты, плееры, спиртное, шумные клубы. Его волосы - дреды – темно-русые, почти каштановые, почти светлые – горят на солнце, он прячет их под кепкой, даже в жару ходит по улице в одной и той же легкой темно-синей куртке, и становится похожим на старшеклассника.
***
- Как ты?
Черный снова закурил, вкусно, долго затягиваясь, глядя прямо в глаза Валдаю.
- Нормально. Только пришлось съехать с квартиры, которую снимал. Цены растут, а мне зарплату никто не повышал.
- И где ты теперь?
Черный – это фамилия. Имени Валдай не помнил, оно было какое-то заурядное, обыденное, скучное. Слишком высокий, слишком худой, болеет за «Локомотив», и любит город. У него нет странной привязанности к вещам, и две черные, три клетчатые рубашки, которые очень легко сложить в горчичного цвета рюкзак, вместе с фонариком, железной тарелкой, вилкой-ложкой да кружкой, да еще компас – Черный часто собирает вещи и уходит, прихватив палатку, в лес. Он разбивает палатку на одном и том же месте на берегу, часов в шесть утра ставит удочки, разводит костер – и так неделю, или две, или месяц.
- Переезжай ко мне.
Черный не высказал ни слова благодарности, не стал притворно отнекиваться и стесняться. Просто кивнул и этим же вечером приехал к нему на квартиру со одним только рюкзаком.
***
Валдай думал, что, если в доме появится еще один человек, страх одиночества уйдет. Но стало только хуже. Истерично мечась ночью на кровати, он не мог заснуть, напряженно вслушиваясь в тишину, надеясь услышать дыхание спящего в соседней комнате Черного. Ему казалось, что он скоро сойдет с ума, смотря на него, вымученно улыбаясь, застывшим взглядом следуя за каждым его движением. Черный уходил на работу в девять часов вечера, когда Валдай уже возвращался.
Сжимая в руках простыни, вдыхая сильный, невыносимый запах табачного дыма, которым провоняла подушка Черного, он пытался выгнать, уничтожить в себе что-то, какой-то огромный участок внутри, как опухоль, пульсировавший и горящий, который по-животному хотел Черного. Он думал, что за два года все закончилось, ушло, как сонный морок, растаяло, как зловонный туман над болотом – но чувство стало злокачественным, отравляя уже все тело. И Валдай, сдаваясь, закрыв глаза, начинает ласкать себя, представляя себе чужие руки. Все грубее, все сильнее, не сдерживая стонов, он мастурбирует, думая о Черном, хотя в его сознании тот сливается с плакатом на стене, с совсем другим героем этой жизни.
Потом он долго отмывается в ванной, чувствуя невыносимую, отвратительно грязную пустоту в душе, на которой запекается неприятной корочкой кровь из очередной небольшой царапины.

 Отправлено: 03.06.08 17:40. Заголовок: Захотелось плакать и..

Захотелось плакать и убираться после прочитанного. Хорошо бы продолжение, в котором все закончится хорошо. Извините уж.

 Отправлено: 04.06.08 00:34. Заголовок: Очень понравилось. Л..

Очень понравилось. Люблю ваш стиль: такой красивый, образный, яркий... Так бы читала и читала

 Отправлено: 04.06.08 12:12. Заголовок: *** В понедельник ве..

***
В понедельник вечером, когда у обоих был выходной, Валдай принес домой фильм Такеши Китано «Куклы». Глядя на яркое, неправдоподобно-ирреальное свечение экрана, Черный курил, одновременно поедая шоколадный торт. Рядом валялась пластиковая тарелка с прожженным цветком на дне – он пытался использовать ее как пепельницу, а потом решил соорудить узор.
- Как думаешь, может, мне тоже сделать дреды? Ты где свои делал?
Валдай, поджав под себя ноги, сидел на полу, закутавшись в клетчатый плед.
- Сам делал.
- Да? И как? Из жвачки, что ли?
Валдай покосился на Черного. Его мучила совесть, мучила странная, пугающая похоть, учащенное сердцебиение, и он боялся прикасаться к нему, смотреть прямо в его беспросветно-черные, усталые глаза.
- Нет, конечно. Состав специальный есть. Только потом волосы месяц не мыть. Но мне кажется, тебе лучше так.
Черный встал, подошел к стене с плакатом Джима Моррисона, взлохматил волосы.
- Я похож на него, да? Мне говорили.
- Похож.
Валдай проглотил вздох, уставившись на экран. Там красивая осень осыпала красивую, несчастную пару красивыми алыми, словно искусственными листьями клена.
***
Болезненно-долгим ночам не было конца – Валдай сидел, подперев голову руками, глядя на плакат, на Черного – и погибая в волнах скучных, серых теней, бросаясь в них с головой.
Он начал ночевать в чужих постелях, прижимаясь к жаркому, потному телу после судорожного оргазма, на некоторое время снимавшего напряжение. И все равно он тысячу раз, пока его обнимали другие, пока другие входили в него, заставляя выгибаться и кричать – Валдай видел перед собой только одно лицо, и стоило только закрыть глаза, как чужие, неловкие руки превращались в теплые ладони Черного. Находиться рядом с ним в одной комнате было ему невыносимо – с ужасом он думал, что запах желания пропитывает его, и Черный может почувствовать, может понять.
Страшнее всего было то, что он может уйти.
Как-то утром, хмуро ковыряя вилкой салат, Черный спросил:
- Я что-то не то сделал?
Валдаю показалось, что у него остановилось сердце – так резко, неожиданно заледенели все внутренности. А затем разбились на тысячу осколков, когда бешено хлынула кровь в голову.
- Да нет.
- Но тебе, кажется, неприятно, что я живу здесь.
- Да все нормально, чего ты?
Черный пожал плечами, встал из-за стола и ушел. Валдай сглотнул.
Начинался суматошный, рассыпанный по асфальту мелкой крошкой апрель.
***
Следующим утром, объявив, что уже очень даже тепло, Черный собрал рюкзак, взял отпуск на неделю и уехал.
Валдай до полуночи бродил по улицам, вглядываясь в лица прохожих, рассматривая названия старых улиц, то и дело ежась от промозглого ветра, собирая руками мерзлые капли, падавшие с неба – не то дождь, не то снег. Ему было холодно, а внутри словно разлили раскаленный свинец, начинавший уже застывать – терпкое, жадное оцепенение стягивало душу.
Квартира без Черного казалась опустошенной, изгрызенной, выпотрошенной. Не включая свет, Валдай лег на кровать – перед глазами восстала призрачная фигура Черного. Стоило ему только улыбнуться, как тяжелая, белопенная волна накатила на Валдая, и он больше не помнил ничего.
***

 Отправлено: 04.06.08 13:46. Заголовок: Проды! :sm12: ..

Проды!

 Отправлено: 04.06.08 18:49. Заголовок: Вау, а я-то думала -..

Вау, а я-то думала - все, конец.. всему. Что ж, автор - Проды, проды!)))
Все отлично, образно и затягивающе...)) на высоте))

 Отправлено: 05.06.08 19:21. Заголовок: автор в фрустрации +..

автор в фрустрации +_=
нужно сделать хеппиэнд и не отойти от стиля. =_% И не удариться в романтику. Оставить ангст.
А Валдая рядом нет, и на рыбалку не пускают...
короче, автор пока думает. но скоро будет прода =_0

 Отправлено: 06.06.08 01:30. Заголовок: Ptrasi пишет: нужно..

Ptrasi пишет:

цитата:

нужно сделать хеппиэнд

Да! Нужно! Пускай у героев будет свой кусочек счастья

 Отправлено: 06.06.08 19:01. Заголовок: Ptrasi пишет: нужно..

Ptrasi пишет:

цитата:

нужно сделать хеппиэнд и не отойти от стиля. =_% И не удариться в романтику. Оставить ангст

Ы-ы... Даешь хэппи-энда!!!))
Ptrasi Джуу-о верит в афтора)))) Удачи)))

 Отправлено: 19.06.08 11:32. Заголовок: маленький кусок, про..

маленький кусок, простите, пожалуйста

Телефон Черного лежал на кухонном столе.
Разглядывая бессмысленные безделушки, копившиеся на полках год за годом, он думал о том, как хорошо, наверное, было бы, если б он выкинул их. Протянул руку к верхнему ящику комода, чтобы разорвать фотографии, выбросить записки, оставить ключи Черному – и тут же опустил ее. Валдай закусил губу. Он живет прошлым, и только им.
Распахнув настежь окно, убрав с подоконника чахлые цветы, он сел, высунув ноги на улицу. Ощущение покоя овладело им – вот сейчас, откинувшись назад, он в безопасности, а стоит только наклониться чуть вперед, отпустить руки – и его не станет. В глазах застыл рассвет – вопиющий, кровавый, оповещавший о начале страшного действа.
***
Он осторожно вынул кнопки из лоснящегося, глянцевого плаката с Джимом Моррисоном, достал большой белый лист и ножницы. Складывает изображение пополам, потом еще раз пополам, потом снова пополам, и опять пополам – пока не остался маленький ровный, аккуратный квадрат. Валдай разрезал квадрат и рассыпал по полу, как прошлогоднее, старое, с истекшим сроком годности конфетти.
На обложке диска «Кукол» - слащавые, приторные, искусственно выверенные комментарии и отзывы, кадры из фильма, красные листья, замороженные гримасы на лицах, фальшивые наряды. Содрав тонкую пленку, он кромсает абсурдные краски фильма.
Проклеивая каждый одинаково попсово-белый с обратной стороны квадратик, он не смотрит, что там изображено. Лишних фрагментов нет.
Изувеченное, растерзанное полотно на плотной чертежной бумаге висит там, где раньше был плакат.
Валдай хотел бы научиться плакать, потому что в груди слишком тесно, и пустота, приправленная одиночеством и химерами соленых слез, давит, тяжелая и неизбежная. Он улыбается сам себе, и, закрыв глаза, стараясь как можно тише ступать босыми ногами, ходит по квартире, едва касаясь кончиками сухих, усталых, изнеможенных пальцев стен. Прислушиваясь к шороху, он успокаивается, зная, что это – шкаф, а это – зеркало – пальцы скользят, оставляя в воздухе замирать беззвучный, окоченевший шелест.
Ему страшно смешно от того, что кто-то может покончить жизнь самоубийством от затаившей дыхание, спрятавшееся за дверью, еще не вошедшей любви. Она только проверяет, только смотрит – прямо, настороженно, выжигая, высушивая, взрезая, растягивая тонкую кожу, комкая и больно раздвигая края ран. Валдай знает, что не сможет проглотить двадцать таблеток снотворного – после четвертой маленькой таблетки сухо, болезненно сжимается горло, и подкатывает тошнота.
Он сидит в магазине, недвижным взглядом рассматривая далекую точку в просмоленном, тяжелом, густом дыме благовоний. Мимо, как длинные, вытянутые, вырезанные из бумаги тени ходят покупатели, прохожие, знакомые – он улыбается, послушно растягивая губы, обескровленные отсутствиями поцелуев. На ладонях – пересечения тонких, словно нарисованных линий, и Валдаю кажется, что они сливаются, образуют бесформенные кляксы – забавно, как же ему теперь жить?
- Привет.
Свет словно взрывается в глазах Валдая, когда дверь открывается, – истерично звенят колокольчики – и в магазин заходит Черный.

 Отправлено: 26.06.08 08:31. Заголовок: Он улыбается – споко..

Он улыбается – спокойно, немного бесчувственно, как восковая нелепая маска.
- Решил вот посмотреть, как ты работаешь.
В горле – непереносимая сухость, язык тяжел и горек, и Валдай может только смотреть прямо в глаза Черному, наслаждаясь ими после недельной разлуки. Солнце, казалось, пропитало его насквозь: непослушные волосы, тонкие пальцы, узкие, выгибающиеся губы, готовые по любому поводу растянуться в улыбку. Усевшись на высокий стул возле прилавка, Черный достал сигарету и щелкнул зажигалкой.
- Тут здорово. Наверное, много покупателей?
Валдай вынул из кармана куртки, висевшей на спинке стула, пачку сигарет.
- Да нет, в основном приходят так, просто потусоваться. Блин, закончились…
Он обернулся к Черному. Тот кивнул и вынул сигарету изо рта, протянув ее Валдаю.
- Спасибо.
Немного помедлив, он затянулся, искоса глядя на Черного. Его лицо не выражало ничего.
***
Он все время думал: догадался ли Черный? Понял ли он? Узнал ли? В мечтах их отношения всегда складывались гладко, красиво, совсем как в фильмах: они любят друг друга, но скрывают это, а потом – все обнаруживается. Хэппи-энд, занавес, титры, аплодисменты публики на премьере. Его терзала странная, невыносимая боль, стоило только взглянуть на спящего Черного. Хотелось прикоснуться к его волосам, провести пальцами по щеке, едва ощутимо дотронуться до губ, скользнуть чуть ниже, туда, где виднелся тонкий шнурок с какой-то подвеской.
Валдай пытался влюбиться. Он познакомился с хорошенькой девушкой, они ходили в кино, сидели в кафе, курили на набережной, ели мороженое в парке. Но ее голос казался Валдаю некрасивым, и постепенно начал вызывать отвращение. Он хотел понять, почему уже не может встречаться с ней, - но так и не определил, виновата ли в этом она или он сам.
Черный, как омут, затягивал его.
Научился его улыбке, мягкому молчанию, невольному подтексту в каждом слове.
Научился его спокойствию, терпеливости, доброте. Валдай думал: вот, сегодня, пока он переодевается на работу, подойду, признаюсь – и тут же его охватывал безумный страх потерять Черного.
***
Глядя на пустующую кровать в дни, когда Черный работал, он старался успокоиться, потому что в глубине его глаз плескалось отчаяние – казалось, что Черный больше не вернется. Скомканные носки, валяющиеся под кроватью, кружка, на дне которой мертвой лужицей блестит сок, мятая рубашка, изрезанный плакат Джима Моррисона, пустые пачки сигарет, «Пирсинг» Рю Мураками, фонарик на столе, стикер с просьбой купить туалетную бумагу. Валдаю кажется, что он сейчас захлебнется – весь дом пропах, весь дом воняет, просто смердит Черным.
Странная, теплая музыка падает мелкими каплями, и Валдай просыпается. Все тело ноет, голова болит, а комната расплывается, как в тумане. И озабоченный голос Черного:
- Слушай, на телефон, позвони на работу. У тебя грипп, я врача вызвал.
Горло пропитано сухостью и странно узкое, тело тяжелое, будто чужое. Хочется уткнуться в подушку и заплакать, укрыться с головой пледом и лежать, вдыхая пыльный шерстяной воздух и слушая эти колдовские мелодии.
Черный неслышно ступает по полу, кипятит чайник, роется на балконе в поисках баночки с малиновым вареньем. Гремит на кухне сковородками, и вода бесконечно льется из крана. Валдай улыбается. Сейчас он почти счастлив.
До кухни добраться непросто – нужно держаться руками за стены, одновременно цепляясь за плед, шлепая налитыми свинцом ногами в старых тапочках.
- О, ты встал. Я тебе чаю приготовил. Садись давай, лечиться будем.
Банку с малиновым вареньем Черному пришлось купить, как и лимон, и апельсиновый сок, и корицу. Валдай с трудом глотает чай.
- Вкусно.
- Это хорошо,- Черный садится, кладет рядом с больным маленькую ложку, пододвигает варенье.
Валдай вздрагивает, когда сухая, прохладная ладонь касается его лба: сердце подпрыгивает, начинает отплясывать тустеп, кровь приливает к голове.
- Да ты весь горишь! Сейчас, я градусник принесу.
И ему остается только мучиться – догадался Черный или нет? догадался или нет? догадался или нет? догадался или нет? догадался?....

 Отправлено: 01.07.08 10:17. Заголовок: *** В больнице холод..

***
В больнице холодно, неуютно, пахнет дезинфекцией, старостью, болезнями. Койка, на которой лежит Валдай, воняет плесенью и мочой, потолок облупился, кафельная плитка на полу выщерблена, покрыта странными пятнами – то светлыми, то темными. Его тошнит от этого. В палате вместе с ним – тихий, постоянно плачущий старик, с выжженной кожей, константно кашляющий. Соседняя койка пуста – мальчик с воспалением легких, лежавший там, умер два дня назад. Санитарка забрала его простыни, и Валдай с отвращением и ужасом думал о том, что потом кто-то будет на них лежать, вдыхая застиранный запах смерти.
Черный приходит каждый день, приносит книги, до омерзения надоевшие апельсины, маложирные детские творожки, соки.
У Валдая руки покрыты глубокими лиловыми синяками от уколов, и еще недавно он мог только бессильно смотреть на то, как надувалась кожа от физраствора, не попадавшего в истерзанные вены. Он осунулся, онемел, слушая день за днем всхлипы старика, его кашель, бормотания, звон тележки медсестры, звук капающей воды в туалете.
Он целыми днями думает о Черном, и с нетерпением ожидая его прихода, каждый раз пытаясь улыбнуться, дотронуться до него. Валдая скоро выпишут, и тогда он выкинет все таблетки, которые его заставляют глотать, и разобьет прозрачные маленькие ампулы, сожжет одноразовые шприцы. И даже если снова заработает воспаление легких, ему кажется, что лучше было бы тихо умереть у себя в квартире, чем изнывать тоской и страхом в больнице. Когда температура выше тридцати девяти, все вокруг словно искусственное, как в книжке с картинками, а тело кажется слишком легким, словно иссушенным, только во рту горячо, и в глазах тоже…
Черный приходит, садится на стул рядом с ним, ободряюще улыбается – так, что Валдая начинает мутить. Он говорит о погоде, о том, что заплатил за квартиру, за электричество и газ, отдал в починку телевизор. Он говорит о том, что ему звонила Надья, владелица эзотерического магазинчика, передавала ему привет, говорила, что Валдай может еще спокойно болеть две недели.
Когда Валдай протягивает к нему руку, он ловит ее, успокаивающе пожимает, не догадываясь о том, как наслаждается этим подобием ласки больной.
- Когда тебя выпишут, пойдем с тобой кутить.
- Кутить? – голос у Валдая еще слабый, ему не хочется напрягать голосовые связки, не хочется отпускать Черного.
И тот объясняет ему, что значит кутить: гулять по городу целый день, купаться в фонтанах, есть мороженое, ходить по мостам, шлепать босыми ногами по тротуарам, а вечером пойти на работу к Черному, слушать trans и танцевать, забывая обо всем. Валдай соглашается, - сейчас он готов согласиться с чем угодно, лишь бы остаться вместе с Черным.
Валдай смотрит в окно, на растекающееся по улицам небо, на ветер, почти касающийся крыш, на туман над дорогами.
Слишком теплый, слишком мокрый, слишком одинокий май.
***
Его выписали через неделю.
Когда Черный пришел забирать его, медсестра, улыбаясь, писала рецепт.
- Это ваш брат, да?
Валдаю захотелось ударить ее – просто так, ни за что, или же за исколотые руки, за плохо поставленные капельницы, за глупое это предположение.
В маршрутке он сидели напротив, и Валдай старался не смотреть на Черного, потому что хотелось поцеловать его, обнять, поблагодарить за то, что он не ушел, не бросил его. За то, что вызвал скорую тогда. За то, что приехал с ним в больницу. За то, что поддерживал его над тазом, запустив руку в спутанные, давно не мытые дреды, когда его рвало.
***
- Я приготовил тебе куриный бульон. Правда, он, кажется, слегка не получился, но главное ведь – что это куриный бульон, да?
Черный одевался, собираясь на работу.
Единственное, что изменилось, - сигареты Черного. Marlboro желтые поменялись на Marlboro красные,- крепкие, горькие, тяжелые. Валдаю совсем не хотелось есть, но он все-таки зачерпнул ложкой непрозрачный белый бульон, проглотил.
- Закрой за мной, пожалуйста.
Когда Черный обулся, раздался звонок в дверь. Мастер стоял, прислонившись к стене.
- Ну ладно, пока, - Черный исчез в темноте лестничного пролета.
Мастер улыбнулся Валдаю.
- Твой новый любовник?
Валдай не помнил, как закрыл за ним дверь, и почему Мастер целовал его, и почему он сам прижимался к нему, и почему он забыл о курином бульоне.

 Отправлено: 04.07.08 09:23. Заголовок: что-то... нет никого..

что-то... нет никого?

***
Мастер ничуть не изменился, разве что щеки покрывала недельная щетина. Валдай уперся руками в стол, Мастер целовал его шею, алчно гладил ладонями острые лопатки, напряженный живот, задирая футболку Валдая.
- Ты для этого пришел?
Валдай не сопротивлялся. Он не умел этого делать. Он сам потянул вниз штаны, отворачиваясь, избегая губ Мастера, навалившись всем телом на стол, снял трусы, раздвинул ноги. На скатерти перед его лицом блестела лужица варенья. Валдай зажмурился, вцепившись в края стола, когда Мастер вошел в него, и старался не обращать внимания на неприятный скрип скатерти, соприкасающейся с телом. Мастер входил грубо, резко, до конца, но Валдай хотел быстрее, быстрее, быстрее закончить это. Он подавался назад, навстречу, ускорял темп, и жадно хватал ртом воздух, глотками пытаясь протолкнуть его в обессиленные легкие.
Когда он кончил, когда он почувствовал, что чужого тела в нем больше нет, когда он, наконец, смог расслабиться, когда он сумел нормально вдохнуть, раздался сухой треск разбивающейся керамики. Открыв глаза, он увидел растекающуюся по полу лужу супа.
Мастер застегнул брюки.
- Я нечаянно задел.
Валдай мог не оборачиваться – прекрасно знал, что Мастер улыбается своей привычной наглой улыбкой всемогущего.
- Одевайся, мне надо с тобой поговорить.
Вытерев кухонными салфетками капли спермы, попавшие на пол, Валдай выкинул осколки тарелки, собрал тряпкой суп. Его мутило.
- Я вот решил вернуться к тебе, а тут уже другой. Забавно.
Мастер уселся в кресло, закурил сигарету.
- Я соскучился. Неужели же ты мне не веришь? Ладно, понял. Понял. В общем, мне нужна твоя квартира на день.
- Когда?
- Через неделю. Всего несколько часов.
Валдай смотрел на него, размышляя, почему и как он мог любить этого человека. За какие заслуги? За какую красоту? Хотелось заорать на него, вцепиться руками в черные его волосы и бить головой об стену, пока Мастер не умрет. Но он только слабо улыбнулся, послушно кивнул и тихо сказал, обращаясь словно бы в воздух:
- Уходи, пожалуйста.
Мастер рассмеялся.
- Я знал, к кому обращаться с этой просьбой. Ты даже не задаешь вопросов, милый.
Он попытался поцеловать его, но Валдай отшатнулся. Мастер смотрел на него – упрямо и внимательно – наверное, целую минуту, пытаясь что-то решить для себя. Потом пожал плечами.
- Ладно. До встречи.
Когда хлопнула входная дверь, Валдай медленно осел на пол. Обхватив плечи руками, он старался успокоиться, глубоко дыша, но его трясло и тошнило – от запаха дорогих духов Мастера, от ощущения его губ на коже, от жара его пальцев, от воспоминаний того, что было – раньше, или же вот прямо сейчас. Валдай едва успел откинуть крышку унитаза, как его вырвало, хотя он почти ничего не ел.
После, включив струю горячей воды, он стоял под душем, яростно намыливая себя, не замечая, как щиплет глаза от долгожданных слез, как безумно медленно бьется сердце.

 Отправлено: 04.07.08 19:08. Заголовок: Есть я... я читаю.. ..

Есть я... я читаю.. я жду проды... я в ауте просто... сказать нечего... это так больно и идеально...

 Отправлено: 08.07.08 17:50. Заголовок: *** Закутавшись в п..

***
Закутавшись в плед, закрыв все форточки в доме, Валдай свернулся в клубок на полу возле дивана и уснул. Он не видел снов Веры Павловны о борделях, и его сны нельзя поместить в отдельную многостраничную главу, как у Обломова; его сны – четкий, выверенный бред, наброски акварелью, снятые седьмым фотофильтром и расклеенные в ультрафиолете, так, что от них ни следа не остается. Его сны – суммарное уравнение неправды и лжи, лимит, стремящийся к бесконечности на графике безумия, и это всего лишь солнечные пятна на карнизе, мгновенно вогнанная финка под шестое ребро, растасканный, зловонный, прогнивший мусор на свалке, нефтяные пятна на воде, веселящий газ, разрывающий горло, тридцать девять и два, ослепляющие своей безысходностью.
Валдай проснулся, когда Черный сел рядом с ним.
- Сейчас четыре часа утра. Почему ты здесь спишь?
Он не хотел отвечать, и только сильнее сжался, заворачиваясь в плед. Черный устало потер глаза, вздохнул.
- Зачем к тебе приходил Мастер?
Голос у Валдая прозвучал хрипло:
- Ты его знаешь?
- Он иногда бывает у нас в клубе. Продает наркотики. Зачем он приходил?
Валдай неловко поднялся, сел, прислонившись к стене. Ему сейчас было наплевать на то, что подумает Черный, когда он скажет ему правду. А больше скрывать он не был в силах.
- Он мой бывший любовник.
Обрушилась тишина, вспарывая барабанные перепонки, тонкими сверлами впиваясь в лоб, прожигая нёбо едким молчанием, вырисовывая псевдо-карты капиллярами на белках выцветших мгновенно глаз. Хрупкая, как неловко оставленный на самом краю стола хрустальный бокал.
Валдай молчал.
Черный молчал.
Квартира молчала.
Беззвучие давило, разрывало, жгло, как опрокинутое на землю солнце, и дыхание резко стало громким, а стук сердца напоминал удары тамтамов на концерте регги-групп.
Вдруг Черный рассмеялся. Он смеялся, смеялся, смеялся, хватаясь за живот, зажмурившись, и на щеках выступили красные натужно-искусственные пятна. Валдай почти с ужасом смотрел на него.
- Это так смешно – то, что твой друг гей?
Черный, улыбаясь, посмотрел на него.
- Слушай, я тебе сейчас расскажу, ты сам будешь смеяться.
- Да ну?
Валдая охватило странное раздражение, как вирус, вколотый во вспухшие вены на руках, как плохо стертая татуировка, как гангрена, поразившая все тело, как гной, как заражение крови.

 Отправлено: 08.07.08 19:00. Заголовок: э...? что же он там ..

э...? что же он там расскажет?!
В восторге....

 Отправлено: 09.07.08 17:01. Заголовок: Juuo не знаю, что о..

Juuo
не знаю, что он там расскажет. я еще у него не спрашивала =_=

***
прошу прощения, что вот так вот приходится пока заканчивать, но я собираю удочки, котелок, губную гармошку, рюкзак и отправляюсь в отпуск от цивилизации на десять дней.
обещаю конец по возвращении.

 Отправлено: 09.07.08 17:15. Заголовок: Ptrasi пишет: обеща..

Ptrasi пишет:

цитата:

обещаю конец по возвращении.

Буду ждать))
Хорошего отрыва от цивилизации)))

 Отправлено: 20.07.08 22:00. Заголовок: Александр О'Карп..

Александр О'Карпов "Долгая дорога в Дублин" (спасибо Еноту, что познакомил меня с сей песней)
прода


***
- Где-то на втором курсе я был влюблен в тебя.
Банально и тривиально. Глупо, смешно, нелепо, некрасиво, как наскоро намалеванное неоново-розовое сердце на заборе, как две банки сгущенки с пачкой раскрошенного печенья, как вязкая сладкая вата. Сердце Валдая трепыхнулось, как схваченная под жабры рыбешка, и тут же затихло, затянутое болотной жижей равнодушного гнева.
Черный подтянул к себе гитару, лежавшую на диване, положил руку на тихо всхлипнувшие струны.
- Я думал о тебе почти все время, честно. Бред это все, да… Сейчас кажется смешным, далеким и бессмысленным.
Он взял аккорд.
- Тогда мне казалось – нет смысла в жизни. Наверное, поэтому превратился в вечного путешественника. Стало немного легче. Думал, знаешь, что извращенец, раз мне нравится парень. А теперь….
Валдай отвернулся, закрыв лицо ладонями.
- В стране с очень странным названием Русь, которую и описать не берусь….Когда увидел тебя сейчас – конец света.
Черный продолжал петь, превращая полу-джигу в мягкую сонную лунность. Валдай хотел, чтобы вот так было всегда – утро, плед, Черный рядом, песня, квази-счастье.
- И прямо в Дублин по ней дойду, блин, прибуду, приду, добреду, ча-ча-ча….
Валдай повернулся к нему. Где-то вне его вселенной всходило солнце, оплавляя воздух и обугливая асфальт, нагнетая светлые тени в его душу. Протянул руку. Черный изловил ее, как вспугнутую птицу на охоте, сжал.
Тишина разливалась по комнате, переполненной призраками и сказками, когда они поцеловались.

 Отправлено: 20.07.08 22:04. Заголовок: Ptrasi пишет: Тишин..

Ptrasi пишет:

цитата:

Тишина разливалась по комнате, переполненной призраками и сказками, когда они поцеловались

*Расползлась....*
о-о... умоляю, пускай будет хэппи-энд...

 Отправлено: 21.07.08 10:23. Заголовок: Juuo я почему-то со..

Juuo
я почему-то сомневаюсь в возсожном наличии ХЭ, но хз.

***
Валдай уходил на работу, зная, что вечером его ждет Черный, яблочный пирог, купленный в соседнем круглосуточном кафе – любимый десерт – и неловкие поцелуи. Все это наполняло его свежим ветром, распахнутыми дверями, радостью, выше, быстрее, больнее, дальше, первым разом.
- Валдай, тебя не узнать! Изменился очень, - Надья оперлась на прилавок. – Весь светишься. Помирился с девушкой?
- Ну, можно и так сказать.
В уголках глаз спряталась чужая улыбка, колючая, как стекловата, и мягкая, словно растаявшее мороженое.
***
Сегодня домой он вернулся пораньше – Надья закрыла магазин для приема товара. Было часов семь, и он ходил неспешно, любуясь ржавчиной весны, проглядывающей сквозь летние мечтания. Все похоже на разводные мосты, темноту в парке, порванные фотографии, забитый спамом электронный ящик, выколотые на небе звездные татуировки, оборванные провода, рассыпанные по лицам, поджигающие фейерверки, раскиданные по облакам мысли.
Валдай успел только умыться, когда в дверь позвонили. С некоторым смущением ожидая увидеть Черного, он открыл замок.
Мастер курил.
Он потянулся к Валдаю, поцеловал, и тот закашлялся, глотнув горького табачного дыма. Огонек сигареты рассыпался у лифта, Мастер не закрыл дверь, не сказал ни слова, не рассмеялся страху, мелькнувшему в глазах Валдая. Пахло абсентом, духами, дождем, бензином, кожей, и Валдай задыхался, закрывая глаза, отвечая на ласки, поддаваясь поцелуям, обнимая. Он словно превратился в полиуретан, растягивая по пальцам клейкие остатки прошлого: и Черного, и самого себя, и Мастера.
Под ладонями скользила рубашка Мастера, джинсы давно были скинуты, и он сквозь ресницы рассматривал вздувшиеся вены на напряженных руках, и прикусывал губу, когда Мастер начинал двигаться снова, и сильнее разводил колени.
Застегивая брюки, Валдай разглядывал потолок, стараясь не думать о том, что только что снова предал кого-то, а кого – уже не важно. То ли себя, то ли жизнь, то ли Черного, то ли любовь – неуютное, жидкое слово. Мастер вынул сигарету, щелкнул зажигалкой.
- Когда я закончу переговоры, для которых нужна твоя квартира, мы все начнем сначала. Мы будем вместе. Полетим в Европу, или в Америку, или в Африку – куда захотим.
Мастер быстро поцеловал его в подбородок.
- Мы начнем сначала.
Хлопнула дверь.
Валдай уткнулся лицом в ковер, и остался ждать Черного, временами вздрагивая, когда ветер пытался выбить окна.
***
Они ели пирог в полном молчании. Валдай хотел взять Черного за руку, но он резко отдернул ее. Валдай хотел налить ему чай, но он торопливо плеснул в свою чашку кофе. Валдай хотел заглянуть ему в глаза, но он тщательно отворачивался.
- Что-то случилось?
Черный пожал плечами.
- Я видел Мастера. Я… Я не понимаю тебя.
Валдай стиснул голову руками, крепко зажмурившись.
- Просто я никогда не умел отказывать. Я ведь любил его.
- Я снова тебя потеряю?
Яблочный пирог был съеден до половины.
- Я не хотел бы этого.
- Я тоже.
Чайная ложечка со звоном опустилась в остывший чай.
- Мастер… заберет меня через неделю. После какой-то сделки.
- Ты согласен на это?
- Я любил его.
- Значит – да?
Валдаю захотелось плакать, кричать, выть, биться головой об пол, только бы Черный не отпускал его, позволил бы любить.
- Ты этого хочешь?
- Нет, Валдай, я этого совсем не хочу.
Черный отодвинул пирог.
- Я не отдам тебя.
***
Валдай лежал на кровати. Ресницы были липкими от слез, а хотелось смеяться, хотелось, чтобы Черный лежал рядом с ним, обнимал, утешал. Сто тысяч искр вспыхивали в глазах, стоило только их закрыть, и до самого дна мутной реки выжигали они надежду.

 Отправлено: 21.07.08 11:47. Заголовок: Ptrasi пишет: Черны..

Ptrasi пишет:

цитата:

Черный отодвинул пирог. - Я не отдам тебя.

нетнетнетнетнетнетнет!!!!! Не отдавай его!!!!! *в истерике*

 Отправлено: 22.07.08 20:25. Заголовок: Он ушел, щелкнул зам..

Он ушел, щелкнул замок, когда повернулся ключ, задребезжал лифт, когда он нажал на кнопку.
Он ушел, и часы даже не успели пробить девять вечера.
Он ушел, и ничего не было сказано вслух.
Он ушел, оставив Валдая умирать от тоски и раскладывать перед собой ровно двадцать таблеток снотворного, и перекатывать по столу пластиковую баночку дифенгидрамина.
Белый тонкий порошок с острым привкусом, рассыпанный по бумаге, мягкий, сыпучий, как песок, скрипящий на зубах – шизофреноподобный психоз, амфетамин, легкая улыбающаяся анорексия. Валдай скомкал бумагу – аккуратно, чтобы не проронить ни капли – и выкинул в мусорное ведро.
Хотелось поступить по-другому, но он уже не мог.
Валдай пытался понять, кого он любит. Мастера – да. Черного – да. Он любит образ, теплые руки, прикасающиеся к нему, губы, тело, чувства. Он не знает, каково это – заниматься сексом с Черным, но не может отказаться от секса с Мастером. Он не заставляет его, не уговаривает, но сопротивляться нет сил и желания. Валдай закрыл лицо руками. Тело легко предает своего хозяина за какую-то жалкую иллюзию удовольствия, и уже не с любимым, или с любимым, нет, не с любимым… Он не понимает уже ничего, и все видится расплывчатой галлюцинацией сквозь табачный дым, наполняющий комнату, бесконечным убийством самого себя.
Самая малость осталась – отказаться от Мастера.
Валдай, словно в наркотическом сне, ласкает руками простыню, старается дышать ровно, чтобы унять боль, и мечтает о том, чтобы все закончилось, чтобы не делать выбор.
***
В день переговоров Валдай с Черным сидят на ступеньках в подъезде на два этажа выше, молча, переплетая пальцы, стараясь не смотреть друг на друга.
- Мы уедем?
- Как только они уйдут. Обещаю.
Валдай чуть сильнее сжимает влажную ладонь Черного, успокаиваясь. Сейчас ему хорошо, сейчас ему не надо ничего.
Когда раздается выстрел и быстрые шаги по лестнице, его сердце словно останавливается. Они бросаются в квартиру, уже зная, что там произошло.
Мастер лежит на полу, и из ровной дырки во лбу медленно, будто бесконечно, стекает кровь, густая, масляная, темная, словно искусственная.

 Отправлено: 22.07.08 20:31. Заголовок: Ptrasi пишет: Масте..

Ptrasi пишет:

цитата:

Мастер лежит на полу, и из ровной дырки во лбу медленно, будто бесконечно, стекает кровь, густая, масляная, темная, словно искусственная

а? О_о

 Отправлено: 22.07.08 20:42. Заголовок: Juuo что-то непонят..

Juuo
что-то непонятно?

 Отправлено: 22.07.08 21:22. Заголовок: Ptrasi это просто вы..

Ptrasi это просто выражение шока от произошедшего..)))

 Отправлено: 22.07.08 21:39. Заголовок: Juuo хохо. а вы дум..

Juuo
хохо. а вы думаете, ангст - это просто так, типа для галочки?

 Отправлено: 24.07.08 16:04. Заголовок: *** Мастер лежит на ..

***
Мастер лежит на полу, и из ровной дырки во лбу медленно, будто бесконечно, стекает кровь, густая, масляная, темная, словно искусственная. Бессонными, выжженными глазами смотрит он в пустоту, и зрачки застыли.
Валдай смотрит на него спокойно, безразлично, равнодушно, немного со скукой: красивая, вычерненная картина, разлитая по полу. Черный собирает рюкзак, быстро разбирая вещи. Они взяли все деньги, которые нашли у Мастера, собрали документы, аптечку, булку хлеба, штормовки, спальники. Валдай наскоро натянул свитер, натянул ботинки.
- Дверь закрывать не будем, все равно скоро милиция приедет.
На вокзале они взяли два билета на электричку до одного из самых отдаленных областных городков. Молча смотрели в окно на свое прошлое, и никто из них не сожалел; Валдай чувствовал на душе необыкновенное облегчение – сумел расстаться с тем, что было, сумел расстаться с Мастером.
- Ты хотел бы остаться?
- Нет. Что, по-твоему, я мог сделать?
- Ну, не знаю. Выброситься из окна?
Черный шутил, но Валдай все-таки на мгновение испытал страх, почувствовал себя предателем. На светлом линолеуме – тонкие, филигранные капли крови, словно закатное солнце расплавилось на нем. На внезапно потускневшей коже – почерневшие вены, резкие краснострочные знаки.
Он закрыл глаза.
- Нет.
***
Они сидели на берегу реки. Черный разложил несколько газет, достал ножницы. В последний раз запустив руки в длинные дреды Валдая, он поцеловал его в затылок – и щелкнул лезвиями. Дреды опадали, как умершие листья осенью.
Валдай провел рукой по короткому ежику волос.
- Непривычно.
- Мне тоже.
- Но так надо, да?
- Да.
Бывшую свою жизнь они бросили в костер, пахнувший палеными волосами, и залили его водой. Напоследок Валдай сжег конверт с записками Мастера и его фотографиями. Поцеловавшись – как в первый раз, как в новой жизни, сцепившись пальцами, они отправились на север.
- Мы теперь свободны?
- Навсегда.

Конец.
(у меня впервые получилось макси!)

 Отправлено: 24.07.08 16:16. Заголовок: Ptrasi пишет: - Мы ..

Ptrasi пишет:

цитата:

- Мы теперь свободны? - Навсегда.

Хэппи-Энд!!! *прыгает*

 Отправлено: 24.07.08 16:20. Заголовок: Juuo ну... если их ..

Juuo
ну... если их не поймают менты - да, хэппи-энд...

 Отправлено: 30.07.08 14:43. Заголовок: Захватывающий "п..

Захватывающий "поток сознания"

 Отправлено: 04.09.08 17:14. Заголовок: Leyna э...типа это ..

Leyna
э...типа это хорошо? спасибо.

 Отправлено: 04.09.08 17:31. Заголовок: да, я немного обрабо..

да, я немного обработаю и скоро выложу портрет Валдая. если кому интересно на это чудо посмотреть.
к сожалению, фоткаться он не фоткается, но рисоваться рисуется.