Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

Один, два, три…Чтобы подняться на второй этаж нужно преодолеть препятствие в 14 ступенек. В детстве, когда нечего было делать, каждый раз поднимаясь в свою комнату, я пересчитывал ступеньки, словно хотел поймать момент, когда они меняют свою численность. Глупость, конечно, но тогда я верил, что наш дом живой, и что он не упускает случая подшутить над нами, например, поменять численность ступенек.
Я останавливаюсь перед дверью брата и, набрав в легкие побольше воздуха, открываю дверь. Том сидит на подоконнике, в одной руке дымящаяся сигарета, другой он лениво перебирает струны гитары, зажатой между ног.
- Если мама узнает, что ты куришь в комнате, то будет ругаться, - назидательно говорю я.
- А тебя стучаться не учили? – не поворачиваясь в мою сторону, произносить он и глубоко затягивается.
- Зачем?! Вдруг я застану тебя за просмотром порнухи, вот будет сенсация, - я плюхаюсь на его кровать и переворачиваюсь на живот, - Ты только представь заголовок BRAVO:”Том Каулец озабоченный подросток или просто извращенец?! ”
- Не смешно, - Том кривится и выкидывает окурок в окно.
- А, по-моему, забавно, - я переворачиваюсь на спину и закрываю глаза.
Я слышу шуршание безразмерных штанов брата, а в следующую минуту рождается музыка. С каждым новым аккордом, движения становятся все более уверенными и сильными, поток звука проходит сквозь меня, и я чувствую, как меня охватывает легкое возбуждение.
Звуки это колебания, колебания моего и твоего сердца. Когда звуки моего голоса и твоей гитары входят в резонанс, состояние максимума, внутри меня происходит взрыв, и я медленно погружаюсь в нирвану. Мой мозг отключается, защищаясь, выбрасывает эндогенные опиаты, воздействующие на организм не хуже наркотика, и я чувствую, как удовольствие накрывает меня с головой. Упираясь ладонями в мягкую поверхность одеяла, я чуть выгибаюсь, тихо шепчу слова песни, нашей песни. Тело напряжено, я открываю глаза, чтобы увидеть миллиарды звезд, и, когда я уже приближаюсь к желанному моменту избавления, звонит телефон.
Гитара замолкает, а где-то у меня над головой разрывается мощными звуками ударного рока мобильник брата. Том быстро спрыгивает с подоконника и берет телефон.
- Повелитель слушает, - я прыскаю со смеху, а брат показывает мне язык.
- Что?...Ну да….Конечно!....Во сколько?.....Ок, увидимся, - он нажимает на кнопку – отбой, и обращается ко мне:
- Звонил Андреас. Зовет нас вечером в клуб. Так что иди, припудри носик сестричка, сегодня мы зажигаем.
- А с чего ты взял, что я куда-то пойду?
- Не упрямься, Билл! Или ты не хочешь увидеть Андрэ?
- Веский аргумент, - грациозно поднимаюсь с кровати и иду к двери, - Я подумаю.
Прикрыв за собой дверь, я слышу, как мягко стукается брошенная в мою сторону подушка.

***
Окно распахнуто настежь, и легкие тетрадные листки с моим неровным подчерком волнами кружатся по комнате. Я ловлю их, любовно прижимая к груди. Мысли стаями навязчивых мух роятся в голове, а я пытаюсь ухватиться то за одну, то за другую, в результате оставаясь ни с чем. На минуту мой взгляд застывает на каком-то предмете, и перед моими глазами возникают тысячи слов, а я стою и пытаюсь из этого миллиона различных букв выделить самые подходящие, я чувствую в ладонях легкое покалывание, голова кружится, а по телу проходит волна возбуждение. Музыка – моя самая преданная любовница. И вместо того чтобы готовится к предстоящему походу в клуб, я сажусь и безостановочно пишу; иногда получаются целые предложение, чаще всего лишь какие-то отрывки фраз, но к моменту, когда за дверью слышится голос моего брата, что-то кричащего маме, я достигаю желанного максимума, словно монах постигающий силу дзен, я нахожу экстремум, на небольшом исписанном листке расцветает моя песня.
- Ты что еще не готов? – недовольно спрашивает Том, ворвавшись ко мне в комнату.
- А тебя не учили стучаться? - не оборачиваясь, произношу я, спиной чувствуя его испепеляющий взгляд.
- Между прочим, Андреас нас уже ждет внизу!
- Том, расслабься я готов!
- Готов? – удивленно.
- Ага, - киваю я, и смотрю на брата.
- Но…, - он запинается на полуслове, - Разве ты не будешь краситься и наряжаться, как обычно?
- Нет настроения, - я встаю со стула и направляюсь к двери, - Идем.
Том еще стоит несколько секунд, хлопая глазками, а потом следует за мной.

Как же хорошо дома, думаю я, когда мы спускаемся по лестнице. Спасибо Дэвиду, устроил нам двухнедельные каникулы, и теперь мы можем вдоволь насладиться маминой едой и спокойствием. Хотя, с этим надо еще поспорить, наверно, единственное место, где нам будет спокойно – необитаемый остров, и то, найдется пара-тройка репортеров, свисающих с пальмы, словно обезьяны, и задающих глупые вопросы, беспрерывно снимая на камеры наши знаменитые лица.

Андреас стоит на краю бордюра и пинает носком кроссовка маленький камень. Увидев нас, он широко улыбается и машет рукой. Как же я все-таки по нему скучал!
- Привет парни! – мы жмем друг другу руки, и наш милый друг, как-то странно взирая на меня, изрекает:
- Билл, ты, что не при параде? – Том начинает загибаться в приступе нездорового хохота, а я показываю им обоим средний палец и иду к подъехавшему такси.

***
Я возвращаюсь домой, когда время на часах уже давно перевалило за полночь, и я возвращаюсь один. На самом деле, для меня это вполне обычная ситуация, в большинстве случаев Том снимает кого-нибудь в клубе и уезжает со своей новой пассией в ближайший отель, этот раз не был исключением. Вообще-то, по нашим меркам, я вернулся слишком рано, обычно мы торчим в клубе до закрытия, и даже после еще долго не расстаемся, находим какой-нибудь круглосуточный бар и продолжаем веселье. С утра, это уже стало традицией, Дэвид устраивает нам промывку мозгов, взирая на опухшие лица своих подопечных, когда мы собираемся на репетицию, но, надо сказать, это нас не сильно останавливает, и на следующий вечер все повторяется. Выспавшимся и бодрым выглядит только Густав, он не особый любитель тусовок, больше предпочитает проводить спокойные вечера дома. Наверно, все дело в его воспитании, его родители очень набожные люди, и он все еще, приезжая домой, посещает воскресную церковь. Другое дело Георг, несмотря на то, что он не похож на обычного тусовщика, не упустит случая пройтись с нами по злачным местам.
В этот раз у Георга были какие-то дела, и он не пошел с нами, о чем я весьма сожалел. Казалось, Том с Андреасом совсем очумели, и как только мы пришли в клуб, сразу стали клеить каких-то девок. Честно говоря, меня не прельщала перспектива весь вечер сидеть за столиком и тихо напиваться, пока эти самцы занимаются охотой, поэтому я просто вызвал такси и поехал домой.
В доме было тихо, родители давно легли спать, поэтому я осторожно пробирался на второй этаж, стараясь издавать как можно меньше шума. Впрочем, дом решил в очередной раз надо мной подшутить, и как только я поставил ногу на первую ступеньку, она неприятно скрипнула. Тихо ругаясь про себя, я все-таки добрался до своей комнаты и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать, тут же погружаясь в желанный сон.
Меня разбудил чудесный и такой родной аромат горячих оладий с черничным джемом. Глубоко втянув в себя приятный запах, я почувствовал, как проурчал мой желудок, вспоминая, что ничего не ел со вчерашнего обеда. Из зеркала на меня смотрел взлохмаченный юноша с заспанными глазами, чем-то отдаленно напоминающий меня. В ванне я умылся и кое-как расчесал спутавшиеся пряди, решив, что могу принять душ после того, как утолю свою потребность в еде. Вся прелесть отдыха дома состоит в том, что нет необходимости куда-то спешить, что не могло не радовать.
Спускаясь вниз, я услышал, как мама тихо напивает какую-то песенку, намазывая маслом только что обжаренные вкусности.
- Доброе утро, мам, - я плюхнулся на стул, притягивая к себе тарелку с оладьями.
- Доброе утро, Билли, - мама подходит ко мне и легко касается губами моего лба.
Моя мама всегда была для меня лучшим другом, всегда поддерживала и оберегала и сегодня, спустившись вниз на завтрак, как раньше, когда мы были еще детьми, я в полной мере осознал, как сильно я скучал по дому.
- Том еще не проснулся? – старательно намазав побольше джема, я запихнул в рот большой кусок оладьи.
- Не говори с набитым ртом, - она весело улыбнулась своим мыслям, - Нет, твой брат еще не вернулся.
- Как не вернулся?
- По крайней мере, его кровать была не тронута, когда я утром к вам заходила, - мама продолжала жарить новую партию, очевидно преследуясь целью накормить оладьями целый батальон.
- Странно, - что-то сильно кольнуло в груди, - Я ему сейчас позво…
И не успел я закончить начатую фразу, как в кухню зашел Том. Вид у него был до неприличия довольный.
- Доброе утро мамочка, - он подошел к ней и смачно чмокнул в щеку, - Что у нас на завтрак? Ммм….оладьи, мои любимые.
- Где ты был? – мрачно. В конце концов, Том всегда возвращался спать домой, поэтому его поведение было, как минимум, странным.
- И тебе доброе утро, братец, - он сел напротив меня, и гора оладий перекачивала к противоположной стороне стола.
- Дорогой, - мама закончила жарить и теперь присоединилась к нам, ограничившись только чашкой крепкого кофе, - Твой брат прав, меня тоже интересует, где же провел ночь мой сын.
- В компании ангела, - он изобразил одухотворенное лицо.
- Ты что к Густаву ходил? – попытался съязвить я.
- Билл! – мама сурово посмотрела на меня.
- Что?
- Перестань пререкаться с братом, это плохо сказывается на пищеварении, - она сделала большой глоток.
Дальше разговором завладел Том, рассказывая про свою просто сногсшибательную новую знакомую с ужасным именем – Урсула. Аппетит куда-то пропал, сменившись раздражением и тошнотой, не в силах больше слушать россказни брата я, не говоря ни слова, встал из-за стола и пошел к себе.
Не знаю, что именно меня так разозлило то, что брат не ночевал дома или то, что он кем-то увлекся. На самом деле, я не верил, что они провели все время за разговорами, как он рассказывал маме, слишком хорошо я знаю своего братца, он не упустит случая затащить девчонку к себе в постель. У него и раньше были увлечения, но то, что он рассказывал про какую-то там девчонку нашей маме, что практически никогда не случалось и то, как он это делал, мне не понравилось. Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, я решил вернуться к своему вчерашнему занятию, а именно довести до идеала начатую песню. И в этот раз я собирался отстоять свое право на песню, я понимаю, что еще молод и у меня недостаточно опыта, но это мое творение я не собирался отдавать его никому.
Я лежал на кровати, стараясь не думать про брата и его новую знакомую, сосредоточившись на новой песне, когда заиграла музыка из happy tree friends.
- Привет, Георг, - придерживая трубку плечом, я водил ручкой по листку бумаги, вырисовывая непонятного вида фигуру.
- Привет, что делаешь?
- Да, так, ничего особенного. А ты?
- Собираюсь посмотреть какой-нибудь фильм. Что-то совсем делать нечего, а до вечера еще куча времени.
- А что вечером?
- Собираюсь куда-нибудь выбраться потусить со старыми школьными друзьями, присоединишься?
- Не знаю, - ну, уж нет, хватило мне вчера тусовки, вспоминать тошно.
- Приходите с Томом ко мне, вместе посмотрим фильм.
- Ок, сейчас схожу за Томом, и примерно через минут двадцать будем у тебя.
- Ага, до встречи.
- Пока.
Я нажал на отбой и, полежав еще минуту, встал и пошел за братом. В комнате Тома, как обычно, был жуткий бардак, а из колонок надрывно читал реп какой-то парень, меня затошнило. Брат сидел на кровати и зашнуровывал кроссовки.
- Куда-то собрался? - Том поднял голову и улыбнулся.
- Ага, у меня свидание с Урсулой. Ты что-то хотел?
- Звонил Георг, звал в гости, - я подошел к музыкальному центру и приглушил звук, не в силах больше слушать надрывный вой солиста, очевидно, который мой брат классифицировал как музыка.
- Мммм, - сдвинув брови к переносице, брат изображал раздумья, - Может, ты сам сходишь? Просто я уже договорился с Урсулой.
- Все с тобой ясно, - мне было обидно, не думал, что девушки для него важнее друзей, - И не забудь взять презервативы, не хочу в таком нежном возрасте стать дядей.
- Дурак! – Том попытался кинуть в меня один из своих аксессуаров, но промахнулся.
Показав ему язык, я скрылся за дверью.

***
Неторопливо шагая в сторону дома Георга, я спиной чувствовал, как за мной, словно тень следует охрана. Я, конечно, надеялся, что хотя бы на эти две несчастные недели Дэвид удосужится оставить нас в покое, но, как оказалось, безопасность превыше всего, мы же не хотим, чтобы товар испортили, это сильно навредит бизнесу. Да, я чувствовал себя товаром, хорошо покупаемым и качественным. И хотя я всегда мечтал о славе, когда мечта исполнилась, я узнал обратную сторону монеты. Говорят же: бойтесь своих желаний, они могут исполниться, только в очень извращенной форме. Не скажу, что у меня было много друзей, но сейчас их осталось совсем мало, обидно. И я не могу, как Том, трахать все, что движется. Что же касается девушек, вот с этим у меня настоящие проблемы, не смотря на то, что у нашей группы куча фанаток, мне все-таки хочется, чтобы человек полюбил меня за какие-то мои качества, а не потому, что я супер-мега звезда.
Отягощенный тяжелыми думами, я дошел до дома Георга. Позвонив в дверь, я долго ждал, когда же мне, наконец, откроют, когда в дверях нарисовалась довольная морда нашего басиста.
- Привет, - Георг явно был чем-то доволен, - А где Том?
- Он не смог прийти, у него свидание, - я вошел в дом и устроился на своем любимом мягком диване в гостиной. Когда мы были помладше, то часть зависали у Георга дома, он был старше всех и считался авторитетом, а его мама пекла очень вкусное печенье.
- Ты шутишь? – Георг устроился рядом, расставляя на столе диски с фильмами, - Неужели на настоящее свидание?
- Ага, - я попытался изобразить голос Тома, - Урсула, она таааакая классная!
Георг прыснул со смеху и показал обложку выбранного диска.
- Футурама! Полное собрание! – гордо изрек он.
На этот раз пришла моя очередь смеяться.
- Лохматый, ты сошел с ума! Мы, что, правда, будем это смотреть?
- Почему бы и нет?! Гвоздем нашей развлекательной программы, будет игра в соника на playstation!
- Тебе пора лечиться! – я выхватил у него диск, рассматривая обложку.
- Еще у меня есть south park, - лукаво подмигнув мне, он скрылся в неизвестности.
Хотя бы Георг остался Георгом, все такой же шутник. Через несколько минут поклонник мультиков вернулся с большим количеством разнообразной еды. Вывалив всю кучу на стол, он плюхнулся на диван.
- Ну, погнали! – и с этими словами он взял пульт и включил телевизор.

***
Когда уже почти стемнело, я возвращался домой. Сославшись на то, что неплохо было бы подышать свежим воздухом, плюс встреча с одноклассниками вот-вот состоится, Георг вызвался проводить меня до дома.
- Боже, - протянул он, - Как же хорошо дома!
- Ага, тут нет Йоста!
- Да, брось. Он, в принципе, неплохой мужик, не понимаю, зачем ты все время к нему придираешься и пытаешься довести до белого каления своими капризами.
- Ну, он такой милый, когда злится, - послышался наш громкий хохот.
Мы с ребятами любили подшучивать над нашим продюсером, сам не знаю почему, может из вредности, но Дэвид временами бывает просто невыносим. Продолжая болтать о всякой ерунде, мы дошли до моего дома, где попрощались, Георг отправился на свою знаменательную встречу, а я вошел в совершенно пустой дом.
Тишина окутала меня своими огромными лапами так, что мне стало не по себе. На столе в кухне я нашел записку, где мама сообщала, что они с отчимом уехали в ресторан и будут поздно. Том, как и ожидалось, все еще где-то шлялся, и наверняка со своей новой подругой.
Войдя в комнату, я стянул с себя всю одежду, и устроился на кровати, уставившись в окно. На небе зажигались первые звезды, а тишина уже не казалось такой пугающей, наоборот, мне почудилось, что кто-то призрачный нежно обнимает меня. И мне безумно хотелось, чтобы сейчас Том был рядом со мной, как раньше, когда мы были маленькими, и я приходил к нему в комнату, забирался под одеяло и рассказывал о том, что когда-нибудь мы станем знамениты на весь мир и у нас будет тысячи поклонников. Я мечтал стать одной из самых ярких звезд, чтобы люди смотрели на меня и улыбались, так было в детстве, сейчас все по-другому.
Мне не хватало его. Сколько себя помню, мы с братом постоянно были вместе; у нас были общие увлечения, мечты, друзья, мы все делили напополам. Он мой лучший друг и товарищ, мой защитник, иногда я даже думал, что он мой ангел-хранитель, он просто был моим. Я все пытался понять, почему я так разозлился на него из-за какой-то девчонки, но не мог. Просто еще одна девчонка, у него таких было и будет еще предостаточно. Успокоив себя таким образом, я сам не заметил, как заснул.

Я проснулся оттого, что кто-то щекочет мне нос. Открыв глаза, я увидел своего близнеца. В лунном свете его лицо казалось неестественно гладким и сияющим. Протянув руку, я дотронулся кончиками пальцев до его щеки.
- Привет, - прошептал он.
- Привет, - вторил я.
Не знаю, что на меня нашло, но я потянулся к нему и слегка коснулся его губ своими, словно пробуя их на вкус. И вкус его был потрясающим: смесь табака, молочного ликера и земляничных конфет. Знаю, это было сумасшествием, но мне хотелось большего, и я опять приник к этим губам. Том не оттолкнул меня, а наоборот придвинулся ближе. Его шершавые пальцы медленно гладили мое лицо, и, осмелев, я углубил наш поцелуй, проведя языком по его нижней губе. Он прикрыл глаза, издав какой-то гортанный мурлыкающий звук. У него были мягкие горячие губы, от чего внутри меня все горело, словно каким-то образом весь его жар передавался мне. Наши языки сплелись в неторопливом танце, я прошелся ладонью вдоль его позвонков, и слегка прикусил его за нижнюю губу. Он улыбнулся мне в губы и я ответил ему улыбкой.

Я проснулся весь в поту, сердце бешено стучало, отчаянно вырываясь наружу, все тело покалывало, а мой член стоял постойной смирно. Осознав, что мне приснился почти эротический сон в главной роли, которой был мой собственный брат близнец, я пришел в ужас. Говорят, что когда ты спишь, то сознание отдыхает, в то время, как подсознание работает на всю катушку, и в большинстве случаев нам снится то, чего мы желаем или чего боимся. Не думаю, что я боялся, что ко мне будет приставать мой брат, следовательно, причина была в том….Боже, нет! Даже думать об этом не хочу!
Вскочив с кровати, я направился в душ. Простояв под холодной водой две минуты, я подумал, что могу подхватить воспаление легких, и никому от этого легче не станет, в том числе и мне, поэтому я вылез из душа, надев на голое тело пушистый банный халат. Тома по прежнему не было дома, и я был безумно рад этому, не думаю, что смог бы сейчас спокойно смотреть ему в глаза. Вернувшись в комнату, я лег обратно в постель и долго не мог уснуть. Я слышал, как вернулись родители, но когда мама заглянула ко мне в комнату, притворился спящим. Мне не хотелось с ней сейчас разговаривать, губы все еще хранили его вкус, словно это было в реальности, а не во сне, мне стало страшно.

***

Брат опять вернулся утром, лишь для того, чтобы быстро перекусить, одеться и опять уйти. Мне не хотелось никого видеть, поэтому я закрылся в своей комнате и, устроившись на подоконнике, смотрел на прохожих и курил. Знаю, что если бы меня увидел Дэвид, то прочитал бы мне длинную нотацию о вреде курения для солистов и его последствиях, но его тут не было, и я мог позволить себе эту маленькую слабость. Меня одолевали противоречивые мысли, я не мог до конца осознать, что означал тот сон. С одной стороны, я испытывал к себе отвращение, с другой – я понимал, что безумно хочу своего брата. И для меня это казалось логичным, люди в первую очередь эгоисты, некоторые настолько самовлюбленны, что им не мешало бы обратится к специалисту, и больше всего им импонирую люди, похожие на них. Я хотел своего близнеца, и, не смотря на то, что я понимал, что у меня какая-то извращенная сексуальная форма влечения, я не переставал его хотеть.
Я все думал и думал, и никак не мог понять, что со мной происходит. Во мне происходила борьба, между мной - извращенцем и мной – братом. Подходили к концу наши маленькие каникулы. Том практически не появлялся дома, а когда приходил, то неизменно рассказывал про нее. И я приходил в бешенство, мне было обидно, а еще…еще я безумно ревновал. Я думал о том, что она целует его губы и прикасается к его коже, и мне хотелось затащить его в ванну и отмыть все следы обладания, которые она оставила на нем, а потом целовать его неистово, каждый сантиметр его тела, чтобы он почувствовал, чтобы наконец осознал, что он принадлежит только мне. Но единственное, что мне оставалось – это стараться не думать о том, чем они могли заниматься наедине и утишать себя тем, что это скоро закончится.
Мне хотелось быстрее вернуться к работе, чтобы перестать думать, чтобы забыться и окунуться в любимое дело с головой. И мне хотелось петь, петь так, как никогда раньше. Казалось, у меня открылось второе дыхание, и я сочинял, сочинял что-то глупое и наивное, серьезное, безумное и печальное. Мне хотелось оказаться на концерте, слушать, как толпа выкрикивает мое имя, и чувствовать, что ты рядом, что ты играешь для меня. Мне не хватало нас, как воздуха, и я скучал по тем временам, когда мы просто могли сидеть в одной комнате, и ты что-то тихо наигрывал, а я слушал и вдыхал твою музыку, чувствовал, как она течет по моим венам, а потом ты просил меня спеть для тебя. И я пел, пел так, как никогда не пою, потому что это только для тебя.
Я виделся с Георгом, иногда ходил гулять с Андреасом, даже пару раз видел Густава, но большую часть времени проводил в своей комнате. Иногда что-то читал, хотя особо никогда не любил читать, слушал музыку, но в большинстве случаев просто лежал на кровати или смотрел в окно. В эти моменты я вспоминал наше прошлое, анализируя, пытаясь понять причину природы моих извращенных мыслей, но так и не мог найти ответа.

Я сидел на кровати и читал очередную книгу, таким образом, убегая от своих мыслей, когда в дверь тихо постучали.
- Открыто, - крикнул я.
В двери показалась лохматая голова, моего брата, я даже подскочил от неожиданности.
- Что делаешь?
- Читаю, - Том подошел к кровати и сел на край.
- Интересно?
- Да, не особо. Ты что-то хотел?
- Билл, - он придвинулся ближе, - Знаешь, мне кажется, или ты в последнее время избегаешь меня?
- Знаешь, - я закрыл книгу, - Трудно избегать кого-то, когда его никогда не бывает дома.
- Я знаю, - он сжал кончиками пальцев переносицу, - В последнее время, я тебя совсем забросил.
Право, я даже ошалел от такой наглости. Что значит забросил? Я что старая ненужная вещь, чтобы меня можно было забыть и забросить?!
- Не парься, - я изобразил подобие улыбки, - Мне есть, чем заняться, - я демонстративно помахал книжкой перед его носом.
- А у меня для тебя кое-что есть! – он лукаво улыбнулся.
Уходи! – кричал разум. Не уходи, не бросай меня! – пыталось перекричать его сердце.
- Да? – я чувствовал, как мне становилось труднее дышать, а к горлу подкатывается огромный ком.
- Ага, - он засунул руку в карман, - Закрой глаза!
Я прикрыл глаза, чувствуя, как что-то холодное касается моего запястья.
- Открывай!
На руке поблескивал серебряный браслет, увешанный разнообразными фигурками: крестами, звездами, маленькими рунами. У меня перехватило дыхание, я зачарованно смотрел, как маленькие фигурки блестят в свете солнечных лучей.
- Спасибо, - я улыбнулся брату, - А знаешь, у жирафа сердце весит двенадцать килограммов!
- Что? – Том, недоумевая, смотрел на меня.
- Сердце….- я наклонился к его груди и поцеловал в то место, где под тонкой безразмерной футболкой моего брата билось его сердце.
Опираясь одной рукой о кровать, другой я задрал его футболку и коснулся губами теплой груди. Том закрыл глаза и откинул голову. Чуть толкнув его в плечо, я уложил его на спину, не отрываясь, целуя его грудь. Проведя языком по месту, где у человека соединяются ребра, я стащил с него футболку и завладел его шеей: облизывая, целуя, кусая. Он провел по моим плечам своими большими ладонями вверх, запутывая пальцы в моих волосах.
- Билл! – я слышал его голос, но как-то отдаленно и глухо.
- Что? – моргнув, я понял, что это было всего лишь ведение, - Прости, я задумался.
- Интересно о чем? Вид у тебя был какой-то блаженный, - брат весело рассмеялся, - Слушай, я тут хотел тебя кое с кем познакомить.
Меня как будто облили холодной водой. В ужасе я смотрел на брата, прекрасно осознавая, с кем именно он хочет меня познакомить.
- Я не хочу! – встав с кровати, я подошел к окну, находиться с ним так близко было мучительно. Мне хотелось коснуться его, но я не мог, и эта близость только усугубляла ситуацию.
- Ты даже не знаешь, с кем я хочу тебя познакомить, и уже отказываешься? – по тону, в котором он говорил, было ясно, что я его задел.
- Да, я не хочу с ней знакомиться, - я сделал ударение на “ней”.
- Но ты ведь даже ее не знаешь! – Том вскочил с кровати.
- И не хочу! Какая разница, если вы через пару недель расстанетесь?!
- Билл, ты хоть понимаешь, что ты говоришь?
- А ты?
- Мне очень нравится эта девушка, я даже думаю, нет, я уверен, что люблю её! – кто-то с силой вбивает огромный гвоздь мне в сердце.
- Ты ведь ее знаешь чуть больше недели. Как ты можешь быть в этом уверен? – каждое слово давалось мне с трудом, словно кто-то сжимал мое горло.
- Я уверен!
- Все равно, я не собираюсь с ней знакомиться!
- Придется, она сегодня будет ужинать у нас, так что постарайся вести себя не как последняя сука, - и с этими словами Том ушел, громко хлопнув дверью.
Нет, нет, нет….тысячу раз нет! Это не может быть правдой! Я не хочу этого! Я не хочу ее видеть, если, я ее увижу, то смогу поверить, что она действительно существует! Что она настоящая, живая!
Лихорадочно соображая, что мне делать дальше, я схватил сумку и стал складывать вещи, собирая только самое необходимое. Пока мама возилась на кухне, я незаметно выскочил из дома и направился к машине с охраной. Сев машину, я обратился к Гансу:
- Отвези меня на вокзал!
- Что?
- Что, что? – у меня была истерика, - Я сказал, отвези меня на вокзал, мы возвращаемся.
Поняв, что со мной бесполезно спорить, этот остолоп наконец нажал на газ, и машина плавно тронулась с места. Набрав номер Дэвида, я долго ждал, когда он мне ответит.
- Да? – раздраженно.
- Дэвид, я возвращаюсь.
- Что? Но у вас еще три дня! Я сам собирался забрать вас из дома.
- Я уже еду на вокзал…
- Подожди, что значит я? Ты что один?
- Нет, я с Гансом, - минутная пауза.
- Хорошо, я тебя встречу, - и повесил трубку.
Я, наконец, мог вздохнуть полной грудью. Закрыв глаза, я откинулся на спинку сиденья и слушал мерное мурлыканье мотора.

***

Дэвид, как и обещал, встретил меня на вокзале и отвез в наш дом. Он ни о чем не спрашивал, и я был ему очень благодарен. Я выключил телефон, как только мы отъехали от города, где я потерял свой рассудок из-за своего брата и, когда Дэвид уходил, я попросил его позвонить маме и сказать, что я здесь и со мной все в порядке.
- С тобой точно все в порядке? – нет, Дэвид, я сошел с ума.
- Да, мне просто надо побыть одному.
- Хорошо, позвони, если тебе что-то понадобиться, - он как-то совсем по-отцовски сжал мое плечо и ушел.
Я пошел в свою комнату и, не раздеваясь, лег на кровать. Той ночью мне так и не удалось уснуть.

Через три дня вернулись все остальные. Все это время, я практически ничего не делал, даже забывал поесть, иногда не понимал, где я нахожусь. И единственное, о чем я мог думать – мой брат. Я грезил наяву, разговаривал с ним, занимался любовью. Мне было все рано, что он парень, я не считал себя гомосексуалистом, хотя эта тема ни раз была затронута в прессе. Просто я хотел своего брата, и мне казалось это самым правильным на свете, ведь он моя половина, он моя душа, мое все.
Ребята явно были удивлены тому, что я вернулся раньше назначенного срока, но ничего не спрашивали, а Том…Том вообще со мной не разговаривал.

***
Собравшись в кабинете Дэвида, мы ждали, когда же, наконец, наш продюсер одарит нас своим вниманием. Я сидел, забравшись с ногами, в большом черном кожаном кресле; мягкий, чуть шершавый материал приятно холодил оголенные участки кожи. Напротив, развалившись, как у себя дома, сидел Том и увлеченно лазил в телефоне, по левую сторону от него, задумчиво уставившись в окно, устроился Георг. Густав занял второе свободное кресло и, не переставая, отстукивал ногами какой-то незамысловатый ритм, чем, надо заметить, постепенно выводил меня из себя. Из-под длинной челки, я осторожно наблюдал, как брат быстро клацал по кнопкам, отвечая на очередную смску. Впившись ногтями в подлокотники кресла, и лихорадочно кусая губы, я думал о том, что с каждой секундой каждой минуты я все больше теряю его.
В комнату зашел Дэвид и, коротко кивнув, сел за стол.
- Я хотел поговорить с вами о предстоящей поездки в….
Постепенно его голос становился все отдаленнее и тише. Я чувствовал, что меня затягивает в какое-то вакуумное пространство, заполненное только им. Дышать становилось все труднее, горло пересохло и, как бы я не старался, у меня не получалось набрать достаточно воздуха в легкие, чтобы избавиться от этого неприятного давящего чувства.
Том оторвался от телефона и поднял голову, наши глаза сплелись паутиной взглядов, отчего дышать стало еще труднее, а по спине поползли мурашки, приятно щекоча кожу. Облизнув пересохшие губы, я попытался, как можно более грациозно подняться с кресла, что далось мне с большим трудом, так как тело, казалось, стало деревянным. Набравшись смелости, я сделал первый шаг по направлению дивана. Буквально через несколько секунд, я уже сидел верхом на Томе, оплетая руками его шею, и, невозможно приблизившись своими губами к его губам, глотал его выдохи.
Пальцы заскользили в густое сплетение светлых дредов, и я прикрыл глаза, наслаждаясь желанным моментом единения. Время остановилось или, наоборот, увеличило свою скорость до скорости света, я не знал. Единственное, что было важно – этот момент, когда кроме нас двоих больше не существовало никого на всем белом свете, и мир мог рухнуть или пойти ко дну под бушующим напором смерчей, и мы могли умереть, но вместе. Чуть наклонившись, я прикусил нижнюю губу брата, задевая языком его пирсинг, от чего он издал странный всхлип. Подушечки его пальцев медленно прошлись по моим позвонкам, и я выгнулся навстречу желанным прикосновением. Смешок. Его проворный язычок лизнул мою верхнюю губу и скользнул внутрь, встретившись с моим, сплетаясь, заигрывая. Мы пили друг друга в поцелуе, жадно, страстно, сталкиваясь зубами и кусая губы до крови. Руки уже беспорядочно бродили по всему телу, забираясь под майки и обжигая своими прикосновениями итак разгоряченную кожу.
- Билл? – из оцепенения меня вывел слишком громкий голос продюсера, ребята непонимающе смотрели на меня, а во взгляде Тома читалось чуть уловимое беспокойство.
- Я буду предохраняться! – прохрипел я первое, что пришло в мою опухшую от желания голову. Справа хмыкнул Густав и, покрутив пальцем у веска, вернулся к выстукиванию очередного ритма.
- Билл, с тобой все в порядке? – серьезно спросил Дэвид, явно ошарашенный моим ответом.
- Да, - тихо ответил я, отводя в сторону глаза, - Прости, Дэйв, я задумался.
- Можно подумать, ты умеешь думать, - изрек Том и, продемонстрировав мне свою голливудскую улыбку, опять уткнулся в телефон.
Я показал ему средний палец и обратился к Дэвиду:
- Так о чем ты говорил? – продюсер раздраженно посмотрел на меня.
- Для глухих повторю, я говорил о двух возможных вариантах…
- Дэвид, - перебил я его, - Мы сегодня репетировали весь день, я ужасно устал. Так что, я во всем полагаюсь на тебя, как ты скажешь, так и будет.
Йост посмотрел на меня так, будто у меня вырос третий глаз. Еще бы, раньше я бы устроил маленькое шоу, высказывая свое - хочу и не буду, но в этот раз мне было не до него. После того случая, мы не разговаривали с братом неделю, и это была самая ужасная неделя в моей жизни. Первым не выдержал Том…

Было около полуночи, завтра с утра должна была быть репетиция, поэтому я собирался выспаться, чтобы быть в форме. Всю неделю, не переставая, я думал о Томе. Еще никогда в жизни мне не было так душевно плохо. Я просыпался и засыпал с мыслью о нем, у всех людей было его лицо и его голос, казалось, он не оставлял меня в покое ни на минуту. Находиться рядом с ним было практически физически больно. Видеть его безразличие было еще больнее.
Но за это время я еще и кое-что понял – я люблю его, и это совсем не братская любовь. И еще я хочу его, хочу стать частью его, хочу быть в нем, и чтобы он был во мне, вдыхать воздух, когда он выдыхает, и обнимать ночами, согревать, оберегать, защищать, любить…
Проблема в том, что это лишь мои несбыточные мечты. Кроме того, я понимал, что это мое влечение ненормально, но мне было плевать! Я хочу его, и он будет моим, только я еще не придумал, каким образом.
Поток моих мыслей остановил звук открывающейся двери. Я притворился спящим, решив посмотреть, что предпримет дальше мой брат, я не сомневался в том, что это был именно он. Я чувствовал его запах тот, что с каждым разом все больше приближал меня к безумию. Том подошел к моей кровати и лег рядом со мной, крепко прижимая к себе так, что мое сердце сжалось в крошечный комок. Какой же я дурак!
- Билл, - тихий шепот.
Я повернулся к нему лицом, но в темноте не мог ничего увидеть.
- Прости меня, Том, - я крепко прижал к себе брата.
- Билл, я не понимаю, что происходит. Почему ты убежал тогда? Почему не разговариваешь со мной? Ты для меня самый близкий человек на этом гребаном свете и теперь ты отворачиваешься от меня, я не понимаю…
Дурак, эгоист, бесчувственная скотина – это все про меня. Бедный мой Томми, твой брат просто сошел с ума, он лишился рассудка, но он забылся и чуть не потерял. Том ведь ни в чем не виноват. Он не виноват, что я хочу его так сильно, что готов душу дьяволу за один его поцелуй. Он ведь и правда не понимает, а я веду себя, как самый настоящий подонок. А Том не такой, как я, хоть мы и похожи, он никогда не переступит через черту. Просто так получилось, что я люблю, что я хочу, что я просто сошел с ума.
- Останься со мной сегодня хорошо? – я крепче обнимаю брата.
- Угу, - он утыкается носом мне в местечко между ключицами и тихо сопит.

- Раз, как ты говоришь, во всем полагаешься на меня, Билл. Тогда вы можете быть свободны, - Йост обводит всех своим грозным взглядом аля Годзилла, - Завтра в 9, чтобы были готовы!
Мы медленно выходим из его кабинета. Я хватаю брата за руку и говорю:
- Ты сейчас куда-то идешь?
- Да, мы встречаемся с Урсулой в местечке неподалеку отсюда.
- Возьми меня с собой, - ты удивленно смотришь на меня, - Я хочу познакомиться с твоей девушкой, - улыбка освещает твое лицо, а у меня сжимается сердце.
- Правда?
- Ага, - ты крепко обнимаешь меня, и радуешься, словно маленький ребенок, которому сказали, что на рождество он получит желанную игрушку, - Билл, ты не представляешь, что это для меня значит!

Мы, не торопясь, идем к назначенному месту встречи. Ты болтаешь без остановки, рассказывая про новую модель гитары, которую недавно увидел в музыкальном магазине, а я просто слушаю твой голос, самый любимый голос на свете. Перед тем, как войти в небольшое, уютное кафе, я надеваю одну из своих масок. Я хороший актер, за это мне платят неплохие деньги, я смогу тебя обмануть, я смогу обмануть любого, кроме себя. Мы заходим. Около окна сидит девушка с длинными волосами цвета колосьев пшеницы. Мы подходим ближе, и я улыбаюсь, улыбаюсь так широко, как никогда в жизни. Играй Билл, ты самая яркая звезда!
- Привет, - девушка поворачивается ко мне лицом, - Я – Билл, рад с тобой познакомится…