Отправлено: 29.01.08 22:30. Заголовок: WK. Рационализация. Сиквел Сублимации. Кен/Айя. PWP. R

Название: Рационализация
Фендом: Weiss Kreuz
Автор: Dara
Вычитка: aki-no neko
Пейринг: Кен/Айя
Рейтинг: R
Жанр: PWP
Категория: Яой
Предупреждение: нет
Отказ от прав: С написания и выкладки данного произведения ничего не имеем.
Содержание: Рационализация - поиск разумной основы поведения, оправданий импульсивным поступкам. (механизм психологической защиты. По З.Фрейду)

Продолжение, как и обещали!

 Отправлено: 29.01.08 22:31. Заголовок: Начало нового дня. Т..

Начало нового дня. Тонкие сияющие иглы солнечного света пронзают дымчато-лиловый воздух комнаты, впиваются в тело, вспарывая кожу, растекаются лужицами расплавленного золота по радужке, ослепляя.
Это утро другое. Утро «после»…
Чего?
Вслушиваюсь в себя.
Не умею анализировать. Пусть он этим занимается.
Лоснящаяся от удовольствия, заспанная кошка поднимается, потягивается всем телом – сытая, довольная, непривычно ласковая. Он смог усмирить ее?! Желтые глаза довольно мигают, щурятся от света, черное гибкое тело подставляется под хлещущее из раскрытого окна утро.
Она довольна. Как и мое тело. Этого достаточно.
Мягкое, вкрадчивое тепло поднимается от ног, растекается по кровеносной сетке, проникая в каждую клетку, как яд – казалось бы, сладкий и волнующий, но уже, изначально, несущий в себе смерть и от этого, возможно, возбуждающий еще больше.
Что произошло?
Бесило то, что даже в такой иррациональной, дикой ситуацией – он остался собой. Что изменилось? На первый взгляд – все, но если приглядеться..? Нашелся ли хоть на один вопрос – ответ? Пронзительно чистая, неподвижная поверхность моря лишь прошла судорожной, короткой дрожью, чтобы тут же вновь успокоиться, замереть в пределах берегов, всего на мгновение блеснув со дна совершенной красотой выгнутой, багряной, словно раскрытая рана, с острыми краями, раковиной.
Нырять за ней придется.
Если захочется – обладать.
А хочется ли?
Совершенный соблазн – его тонкое, незащищенное, подставленное горло. Доверие? Скорее искушение. Хочет, чтобы сломали. Глаза его, застланные дымкой тумана, дикие, испуганные умоляют об этом. Уловка. Обман…
Довольная усмешка скользит по губам. Не попадусь.
Кошка щерится, предостерегающе шипит – тоже чувствует подвох, бьет по покрывалу раскрытой лапой – обманчиво мягкой, со скрытыми в беззащитно розовой плоти острыми, загнутыми когтями. Хочет еще.
И если ей отказать…

Ветер с улицы пахнет прошедшим ночью дождем и мокрым асфальтом – свежо и пусто.
Воздух в комнате, если осторожно, смакуя, втянуть его сквозь чувствительные ноздри, пропитан слишком тяжелым, густым, никак не желающим рассеиваться, запахом удовольствия.
Пальцы пробегают по гладкой, прохладной простыне. Я вчера все же заменил белье. Иначе уснуть не удалось бы вообще. Только вот – кончики пальцев помнят – упругую, гладкую, как лепестки, кожу – обжигающе горячую и податливую, вязкие капли, расползающиеся в ладони.
Сушит губы. Жадно облизываюсь. Инстинктивным, резким движением стряхиваю с кровати воспоминания о тонком, выгнутом удовольствием теле и, главное, о глазах, полных фиолетовой прохладой, которая одна способна утолить дикую, раздирающую жажду.
Вскакиваю с кровати, натягиваю на голое тело джинсы, кое-как застегнув их. Перепрыгивая через две ступеньки, сбегаю вниз, на кухню.
Подумать еще успею, а есть хочется страшно. И пить… Проклятая жажда.
С удовольствием, нарочито громко шлепаю босыми ступнями по полу. Люблю этот смазанный, кричащий о радости жизни, звук. Наполняю самую большую кружку соком до самых краев, еще чуть-чуть и выплеснется, осторожно втискиваюсь между холодильником и столом, стараясь не запутаться в волочащихся по полу штанинах.
Миссия выполнена успешно! Чашка на столе. Не расплескал ни капли.
Забираюсь с ногами на стул. Кисло-сладкий сок смачивает, наконец, потрескавшиеся губы, отдаваясь в трещинках смутной, остро - игольчатой болью. Да, пожалуй, его кожа на вкус, напоминает персиковый сок.
Нет, ну точно, что-то общее есть – едва уловимый привкус, прячущийся за приторной первой волной сладости. Если попытаться прочувствовать…
Только зачем мне все это надо?! Не проще ли сделать вид, что ничего не произошло? И может, если я придумаю, в чем уступить, ревнивая кошка согласится забыть, как ее взбудоражило вчерашнее?
Первая половина дня у меня свободна. Значит, будем хитрить и задабривать затаившуюся в темноте души дикарку.
Когда я уже собираюсь поставить стакан в мойку и улизнуть с кухни, позавтракать решает мелкий. Приветственно, во весь рот улыбается – как только он один умеет, так что нельзя не ответить, и садится напротив. Но сегодня я вижу другое – настороженность. Он как будто чуть дальше, чем нужно обходит меня, и уголки губ едва-едва дрожат.
Холодок проходит по позвоночнику – нужно объяснить ему, сказать, что ничего не изменилось, я все тот же, но кошка высокомерно фыркает – он боится тебя! И порыв превращается в знакомое уже щекотание коротких электрических разрядов - по спине, оплетая мышцы ног, выгибая сладкой судорогой пальцы – впрыскиваясь в мозг, опьяняя ощущением своей силы.
-Ты хотел бы сам это сделать вчера? – небрежно бросаю я, поднимаясь со стула.
Чувствую, как он дергается и поднимает на меня испуганный взгляд. На этом можно было бы и закончить, но в дверях я сталкиваюсь с ним. Можно, конечно, обогнуть его, выскользнуть и отправиться наслаждаться законным выходным. Но ровно на мгновение я замешкался, упустил момент и мне приходится отступать, пропуская его внутрь. И потом интересно – как он будет вести себя.
Ничего не изменилось. И глаза – уже совсем не те, влажные, дикие, осознающие всю глубину пропасти, но способные удержаться. Нет, шторм закончился, стихия порабощена, светло-фиолетовая поверхность вновь неподвижна, ничем не замутнена.
Жаркая тугая спираль внизу живота вновь начинает скручиваться – подобно родившейся щаровой молнии. Тебя ничто не трогает?! Даже если я сейчас поведаю мелкому, как ты умеешь сладко выгибаться, просить: «назови мое имя»… Проклятье. Размытый, розовато - кровавый туман застилает глаза. Кошка шипит, пригибаясь к полу… Прыгнуть, рвануть его доверху застегнутую рубашку – под ней, я знаю, длинный подживающий след – поперек груди – мой след, моя печать, мой… Рот наполняется слюной, сглатываю, облизываясь. Тогда ты будешь также спокоен?!
Губы растягиваются в ядовитой усмешке:
-Не выспался? Выглядишь как-то… не очень…
Он медленно поворачивается ко мне, смотрит в упор – равнодушно, спокойно, как будто ничего – на самом деле ничего, не произошло. Глаза – как зеркало, внутрь не пускают, пусто отражают, копируют этот мир и меня, яростно, вцепившегося в него взглядом.
-Не выспался.
Бесит! Будешь ли ты также спокоен, если тебя сейчас опрокинуть на стол? Мелкий, завтрак подан. Приступай. Он любит, когда заставляют…
Сердце бьется гулко, тяжело. Воздух отравлен его запахом. Проклятье, за эти два дня он просто въелся в меня. Ну чего он снова смотрит, словно сейчас защелкнет на мне ошейник?!
-У тебя выходной? – до меня доходит настойчивый голос мальчишки. Кажется, он спрашивает уже второй раз. Этот вопрос вырвал меня из сладкой полудремы, где я, уже уронив рыжего на стол, самозабвенно трахал его горлышком «Короны», расплескивая золотистое содержимое бутылки по бледной коже разведенных бедер.
Вздрагиваю, секунду молчу, выравнивая дыхание, целомудренно прикрываю глаза, цыкнув кошке, чтобы усмирилась, подождала десять минут и, одарив мелкого самой своей искренней, доброжелательной улыбкой, киваю:
-Как раз уезжаю.
Мальчик, кажется, облегченно вздыхает, снова увидев привычного меня.
-Мы вместе едем.
Этот голос звучит для меня как гром среди ясного неба. Чего он от меня хочет?!
-То есть? - вырывается у меня недоверчивое.
-Как мы вчера и договорились, - его кривая, змеящаяся ухмылка ощущается как пущенный электрический разряд. Чувствую, что отступаю куда-то вслепую, на ощупь, и каждый шаг может стать последним - в пропасть. – В кино. Одевайся. Жду тебя в машине.
В спину мне, когда я уже вываливаюсь из кухни, доносится радостное:
-Хорошо вам повеселиться.
Мы хорошо повеселимся, это точно. Раз уж ублюдок так настойчиво жаждет этого!

Автомобиль почти бесшумно, ровно скользит по подсохшей после дождя, мутно – серой дороге, небыстро, осторожно. И я, откинувшись на сидение, привычно вслушиваясь в рокот мотора, чувствую разочарование великолепного, отлично собранного механизма, созданного не для этой муторной езды с остановками на светофорах, ежеминутного застревания в пробках. Его наградили силой и красотой дикого неприрученного животного только для того чтобы затолкать в «социально приемлемые » рамки. Если их нельзя избежать, тогда зачем создатель сделал его таким?
Мотоциклу я позволяю гораздо больше. Ради того, чтобы задохнуться взрывающимся, закручивающимся в воронки воздухом, чтобы слышать только стук бешено бьющегося сердца и чувствовать себя живым.
Ветер шевелит отросшую челку – сдуваю ее с глаз, откидываюсь на сидение, бездумно следя пустым взглядом за неторопливым движением белых облаков по чистому, пронзительно - голубому небу. Все слишком сложно, чтобы пытаться найти простое объяснение.
-Куда мы едем?

 Отправлено: 29.01.08 22:32. Заголовок: -В кино, - хмуро бро..

-В кино, - хмуро бросает мой немногословный спутник, не отводя взгляда от дороги.
-Вот как.
Даже смешно.
-Для улучшения внутрикомандных отношений? – издевательски улыбаясь, уточняю я.
-Именно, - также спокойно подтверждает он.
Выходной пропал.
-Быстрее, - киваю я ему. Это слово эхом отдается вчерашним, хриплым нетерпеливым «быстрее», и успокоившаяся было дикарка внутри меня, мгновенно заворочалась, оскаливаясь.
Он тоже помнит. Потому что вдруг вздрагивает, поднимает испуганные расширившиеся глаза:
-Что?
-Езжай быстрее, - поясняю я, старясь выровнять дыхание.
Тонкая, едва заметная розовая полоса проступает на его скулах, он быстро опускает голову, длинные пряди закрывают лицо, но севший, тихий голос выдает с головой:
-Здесь ограничение.
-И что? – начинаю злиться. – Кто вбил в тебя все эти тупые правила, кто показал, что хорошо, а что нет, кто сказал – что может быть только один путь – раз и навсегда проложенный?
Я не ждал ответа. Но он почему-то решил отозваться – максимально ровно и спокойно:
-Отец.
-Ну да, ну да… - Какие мы разные… Проклятье, какие же мы разные… - Частная школа, самый лучший университет, стажировка в Европе, карьера врача…
-Именно так, - в его ровном голосе я чувствую металл.
Только вот нет того самого, прямого пути.
Таких, как я тысячи – неприкаянных, одиноких, научившихся одному – жить. Мне тоже говорили, что нужно заботиться о слабых, нужно поддерживать отчаявшихся, а убивать – табу, запрет наивысшей категории. Только вот едва заканчивались занятия в приюте, и мы сбегали слоняться по улицам – там меня учили совсем другому. И позже тоже.
И теперь я хорошо знаю, всегда есть две стороны. Две сущности.
Стоим. Застряли на светофоре, в пробке. Ненавижу ждать. Стиснутые со всех сторон машинами, запертые, без возможности пошевелиться. Слишком мало воздуха. Сердце частит, подгоняя ток горячей закипающей крови. Вырваться…
Отворачиваюсь, задираю голову к небу, чтобы только не видеть длинную вереницу гудящих машин, заблокировавших нашу свободу.
Зверь внутри беснуется, шипит, скалясь – он требует выпрыгнуть, броситься бежать вдоль дороги, вперед, прочь от этих неживых, скучающих, правильных людей. Изо всех сил сдерживаю его, выравнивая участившееся дыхание. Мельком бросаю взгляд в боковое зеркало – черные, дикие, сузившиеся глаза с расширенными зрачками и уходящая вдаль цепочка ненасытных фар, выстроившихся позади.
Стиснутые… Выставленные на показ… Пульсирующая точка кроваво-красного огонька светофора впереди…
-А кончать, когда на тебя смотрит парень, это вписалось бы в рамки «правильности» твоего папочки? – выстукивая нетерпеливую дробь по пластиковой панели, ухмыляюсь я, даже не поворачиваясь к нему.
Мгновенно напряжение, шипение, воздух раскаляется, тяжелеет, лопаясь, разлетается на режущие осколки. Я готов и поэтому когда он поворачивается, встречаю его движение, цепляю алые, как потеки крови, пряди, останавливая, и откидываю тонкое, гибкое тело на сидение. Снова задыхаюсь от горько-сладкого запаха его замешательства и ненависти, вздрагиваю от обжигающе ледяной фиолетовой вспышки, кажется, рассекшей кожу до костей. На мгновение прижимаюсь лбом к его подбородку, чтобы хоть чуть-чуть… чуть-чуть перевести дыхание – кожа, там где мы соприкасаемся, горячая, словно обожженная солнцем. Наши спутавшиеся волосы щекочут щеки. Жадно втягиваю запах морского ветра и мяты, слизываю его с ярких, закушенных губ.
Он дергается, инстинктивно стараясь оттолкнуть. Для меня это тоже, как откровение – легкое соприкосновение, затягивающее в водоворот. Тело встряхивает, скручивает тонкими металлическими нитями, по которым пропускают ток. Секундное замешательство, и я все же вновь дергаю его на себя, игнорируя, растерянный взгляд и вцепившиеся в мои запястья пальцы. Он мог бы оттолкнуть меня, если бы действительно захотел этого. Но – вновь – я вижу вчерашнюю пьяную дымку в глазах и ловлю ртом сбившееся дыхание. И усмехнувшись, уже намеренно – неторопливо, игриво лижу его приоткрытые губы.
Он резко втягивает через нос воздух и сильнее вонзает пальцы в мою кожу, не отталкивая, удерживая, даже наверняка не осознавая слабости своего порыва.
У него вкус граната и мяты – губы податливые, сухие, провожу по ним кончиком языка, надавливаю, осторожно раскрывая, как створки нежной, совершенной раковины, словно опасаясь, что она расколется.
Он ошеломленно застывает, вижу, как в глазах с расширившимися зрачками лихорадочно мечутся искры яркого солнечного света. Инстинктивно прижимает раскрытую ладонь к губам, и удивленно смотрит, словно на ней должен остаться след.
-Какого… - шипит он, задыхается и на выдохе, срывающимся шепотом заканчивает. – Ты понимаешь, где…
Вполне. Вижу остекленевший застывший взгляд девушки из окна стоящей справа машины.
Кровь бьет в голову. Ненавижу это его – «что подумают другие»! Бесит, что в любой ситуации, всегда – остается собой, бесит, что он – как ловушка, в которую, вляпавшись раз, можно не надеяться выбраться. Бесит его бесстыдная откровенность, прячущаяся за крайнюю стыдливость. И его явное желание использовать меня. Потому что иначе как объяснить, что даже сейчас он отстраняется, но глаза… глаза уже пьяно блестят, глядя сквозь предметы, дымчато –серые, словно ослепшие.
Проводит языком по губам, слизывая оставленный мной влажный след. И я, уже не боясь сломать, прижимаюсь к его раскрытому, словно расцветающий бутон, рту.
Тело дрожит, будто от холода, от лихорадки. Целуемся, как безумные, жадно, ненасытно. Губы его узкие, ярко-алые, как кровь на снегу – ловушка… Пальцы, вцепившиеся в мои запястья – уже не понятно – сдерживающие или не позволяющие отстраниться – ловушка… И длинный след виднеющийся в вырезе рубашки – доказательство принадлежности, подчинения… Сдвигаю ткань, прикусываю косточку ключицы, провожу языком вниз, по поджившим царапинам. Голова откидывается на сидение, и он снова, проклятье, снова так доверчиво подставляет мне свое тонкое беззащитное горло.
Дикая черная кошка скалится, обнажая ровные белые клыки, прицеливаясь. Глаза застилает алая кровавая дымка… Тянусь вперед, скольжу губами по шее – под белой кожей сумасшедше бьется пульс, и я губами чувствую, как неровно, рвано прядется его нить. Запах возбуждения – разгоряченной кожи и корицы. Зубами прихватываю кожу у артерии, чуть сжимаю, когда он вздрагивает, но не отстраняется, кладет ладонь на мой затылок и тянет к себе.
Сквозь дымку проникает настойчивый резкий звук. Сигналят нам. Уже не первую минуту, наверное.
Отстраняюсь, откидываюсь на сидение, прикрываю глаза, стараясь успокоиться. Ему хуже. Он невидящими глазами смотрит перед собой, руки механически, покорно ложатся на руль, но дальше мозг отказывается руководить телом.
Мне нравится эта реакция. Она позволяет надеяться, что он такой же, как все. А значит, я смогу выбраться.
Ненасытная кошка довольно потягивается, трется шелковистыми боками, требуя еще. Это она, а не я улыбается в предвкушении, и указывает на первый поворот направо:
-Давай туда.
-Куда?
-Ты же хотел кино. Неуверен, что там показывают высокоинтеллектуальные фильмы, но насколько я помню, всякую дешевку крутят.
Он снова ничего не говорит, просто покорно сворачивает, когда нужно.
Останавливаемся возле желтовато-серого здания, которое вообще сложно отнести к какому-нибудь архитектурному стилю или времени создания. Сладкие воспоминания детства…
Покупаю две бутылки Короны и билеты, не спрашивая даже название фильма. Впрочем, это не удивляет – сюда ходят не культурным обогащением. Хорошо помню потертые, обитые грубой тканью кресла, заляпанные пятнами неизвестного происхождения. Помню, как они натирают спину и скрипят так, словно сейчас развалятся.
Он подозрительно косится, но молчит. Все время. Когда мы занимаем места в полутемном маленьком зале, когда гаснет свет и по экрану бегут первые строчки - рекламы будущих шедевров. И глаза снова строгие, ничего не выражающее. Но я чувствую, что его колотит лихорадочная дрожь. Чувствую все тот же пряный, густой аромат возбуждения и ожидание в его взгляде. Он даже не пытается смотреть на экран. Глядит вниз, на свои сложенные на коленях руки, коротко качает головой, когда я протягиваю ему пиво.
Пальцы охватывают тонкое горлышко бутылки, отпиваю и на меня накатывает воспоминание сегодняшнего утра – сладкая судорога проходит по телу, застывая внизу живота так и не отпустившей скрученной пружиной.
Он ждет. Чувствую это.
Хватит.
Не знаю, зачем ему все это. Но только вот, он не тот человек, которого я знал столько лет. И я опять не понимаю, чего он хочет. Почему терпит такое поведение. Он. Терпит.
-Что ты здесь делаешь? – чуть наклоняя голову, не глядя на него, шепчу.
-Люблю кино.
Проклятый полудохлый ублюдок! Ты не кино любишь, а существовать за счет других! Пытаешься почувствовать себя живым?! Особенный… Уникальный… Надежный и заботливый! Нет! Такой же как все, самый обычный… Не воин света, не защитник обиженных и бессильных. Просто запутавшийся мальчишка. Такой же, как и я…
Теплая рука ложится поверх моей на подлокотник – секунду пальцы не двигаются, замерли в нерешительности, а потом быстро переплетаются с моими. Не ново. Глупо. Тогда почему это прикосновение прошивает меня от ладоней до шеи? Тонкая игла, пропитанная ядом, входит в основание позвоночника, парализуя.
Воздух пахнет пылью и застоявшейся болотной водой. Яркие картинки калейдоскопом сменяют друг друга. Если чуть повернуть голову, то можно увидеть его профиль, перечеркнутый тонкими линиями длинных волос, приоткрытые губы, теплую, цвета слоновой кости, кожу и опущенные ресницы. Хитрит…
Закусываю губы, чтобы скрыть довольную предвкушающую улыбку.
Он задерживает дыхание, легким, быстрым движением выпутывает пальцы и, едва касаясь, проводит ими по моей руке вдоль линий вен, сдвигая рукав куртки, и вслед за его прикосновением по коже бежит теплая, нарастающая волна.
-Чего тебе нужно? – наш извечный вопрос. Но ведь он опять не ответит.

 Отправлено: 29.01.08 22:33. Заголовок: Еще ниже склоняет го..

Еще ниже склоняет голову, как под топор ложится, подставляя голую шею с проступающими под тонкой кожей позвонками. Соблазн невинности.
Целовать в шею. Метить… Оставлять следы багряные, как сок раздавленных ягод…
Рот наполняется слюной. Глухо, сдавленно рычу сквозь сжатые зубы.
-Хочешь? – его глухой короткий шепот.
Хмыкаю, равнодушно поведя плечом.
-Хочешь… - вкрадчиво, медово – сладко.
Снова тонкие прохладные пальцы ложатся на мою ладонь. Он склоняет голову, секунду медлит и потом по запястью проходит его влажный горячий язык. Резко выдыхаю, пальцы другой руки судорожно впиваются в подлокотник кресла. Душно… Приторный воздух забивает легкие, пылью оседает на стенках легких, сушит горло.
Никто ничего не увидит… Чтобы сейчас не произошло… Никто… ничего…
Задыхаюсь…
Беру его за руку, также не глядя, кладу ее себе на бедро – от прикосновения мышцы напрягаются, кожу под мягкой тканью покалывает от нетерпения.
Замер… Пальцы лежат расслабленно, разве что совсем чуть-чуть давят. И от этого не-движения крышу сносит окончательно. Старательно смотрю на мелькающие, дикие, хаотичные картинки на экране – весь, без остатка сосредоточенный на самом деле в одной точке – там, где под его ладонью кожа нестерпимо горит.
-Давай…
Послушно ладонь движется вверх, по бедру, отодвигает полу куртки, приподнимает низ короткой футболки. Мышцы живота сладко сжимаются, неподатливые, жесткие, сопротивляющиеся давлению настойчивых пальцев.
Чуть сползаю вниз, задираю правую ногу, упираясь в спинку впереди стоящего кресла. Тонкие пальцы цепляют ремень, медленно тянут его из петель. Из всех звуков в этом мире для меня осталось тихий шелест кожи, тяжелый ток крови в висках и его близкое, хриплое, неровное дыхание. Не может справиться с пуговицам, останавливается недоуменно. Я торопливо опускаю руку, желая помочь – мы сталкиваемся пальцами – вздрагиваем, застываем, не зная, что делать дальше. Торопливо расстегиваю пуговицы, глажу его раскрытую ладонь – узкую, жесткую, с мозолями от оружия. Он ловит мои пальцы, с силой стискивает их, но я настойчиво выпутываюсь.
Тело хочет прижаться, избавиться от скручивающего мышцы напряжения – болезненного, с каждой секундой все больше нарастающего. Выгибаюсь, приподнимаясь, и сам трусь о раскрытую ладонь. Вместе с воздухом, сквозь его стиснутые зубы вырывается глухой, еле слышный стон.
Он снова ничего не делает – рука лежит на обнаженном участке кожи, словно раздумывая или вслушиваясь в мою реакцию. Голова опущена, и напряженный взгляд устремлен перед собой, в никуда. Душный воздух слишком приторный, слишком густой, чтобы им можно было дышать. Кожа влажная, тонкие дорожки пота скользят по вискам – коротким движением вытираю лицо и снова впиваюсь в ручку кресла.
-Ниже…
Хриплый, сорванный шепот, который, кажется, звучит оглушительно громко. Пальцы послушно скользят в расстегнутые джинсы, нерешительно пробегая по горячей, тонкой коже и наконец, охватывают.
Выгибаюсь, навстречу, прижимаясь, ближе… ближе… сильнее…
Голова кружится от животного, пьянящего запаха возбуждения вперемешку с ароматом его влажной кожи, пыли и мяты. Кошка, одурев, беснуется, раздирая когтями обивку кресла, шипит, требуя того, что принадлежит ей.
С трудом перекатываю голову на бок, чтобы увидеть его, и разрядом молнии, оставляя на губах привкус электричества, меня прошивает едва заметная, торжествующая, кривящая тонкие губы улыбка.
Пальцы ласкают, двигаясь все быстрее, сжимая плоть. Стискиваю зубы, чтобы молчать. Дышать трудно. Тело бьет мелкая горячая дрожь – мышцы застыли, неподатливо – жесткие, сведенные судорогой, струйки пота бегут по шее.
Разлепляю сухие губы, выталкиваю из себя:
-Платка… нет…
Короткий кивок, легкое движение ресниц и он опускается, упершись одной рукой в спинку кресла, другой в мое жесткое бедро. И влажные короткие волны проходят по позвоночнику, нарастая, сплавляясь в единый штормовой, разрушительный вал. Его рот горячий и сухой. Наслаждение на грани боли…
-Оближи.
Не отстраняясь, проходит языком по губам.
Судорожно втягиваю носом воздух, желая вырваться, разодрать скручивающие мое тело путы, пытающие смирить - нога сильнее упирается в переднее кресло, так что старое дерево угрожающе скрипит, не поддаваясь. Беснующееся цунами все нарастает, оглушая, стирая контуры реального мира, ослепляя. Моя рука ложится на его склоненную голову - пальцы впиваются в длинные пряди, путают, притискивают ближе. Мир идет трещинами, с грохотом раскалывается, стекает бешеными яркими красками – оставляя под собой черный, глухой фон. Тишина… Пульсация…
Выкинутое на берег тело после цунами. Уставшее сопротивляться стихии. Живое. Спасен…
К пальцам возвращается чувствительность. Осторожно выпутываю их из алых прядей.
Он поднимает на меня лицо. Ледяная последняя волна проходит по позвоночнику. Глаза дикие, черные, живые. Торжествующий взгляд. Блестящая, серебристая дорожка, змеящаяся из уголка рта по подбородку. Наклоняюсь и слизываю ее, касаюсь соленых, как морская вода, губ.
Тонкие длинные пальцы осторожно дотрагиваются до моего виска, стирая влагу.
Знаю, чего он хочет. Довольно улыбаюсь. Но это было бы слишком просто, ведь так?
Киваю в сторону выхода.
Из кинотеатра мы выходим задолго до конца фильма.
Кажется, ночью снова будет гроза. Небо потемнело, нахмурилось, навалилось всем своим весом на шумный, суетливый город.

За квартал от магазина, когда мы который раз за этот день, встаем на светофоре, я все же тянусь к нему. Снова – жадно, взахлеб целуемся. Никак не оторваться.
Все же отстраняюсь, прислоняюсь к его прохладному лбу своим, закрываю глаза. Как же мы непохожи… Близкие… никогда ближе… ни с кем…
Как разорвать эту хитроумную ловушку снов? Запутался в тебе… Завяз…
На выдохе, еле слышно, не открывая глаз:
-Любишь…
-Нет…
Облегченный вздох. Откидываюсь на сидение, отворачиваюсь, бездумно следя за вечным, непрерывным движением облаков по небу.
-Хорошо.
Значит, еще можно…
Выскакиваю из машины, влетаю в магазин, мысленно щелкаю ревнивую довольную кошку по носу - «Спрячься. Сейчас время для милого и наивного, к которому привыкли и которому доверяют. Повеселимся позже». Кошка довольно мурлычет, сворачиваясь клубком, укладывается спать. От нее я никуда не денусь.
Ночью в моей комнате тихо. Окно привычно открыто, и воздух душный, неподвижный пахнет лишь начинающейся грозой и соленым ветром. Останавливаюсь у двери, не включая свет. Раздумываю, стоит ли развернуться, сорваться прочь, уехать, когда улавливаю отзвук чужого присутствия. Лопатками чувствую холодный пластик двери.
Еще можно уйти… Еще можно…
Молчание… Повисшая, тяжелая, до предела растянутая тишина.
Отталкиваюсь от двери, мягко, беззвучно ступаю по ковру, останавливаюсь у окна, разворачиваюсь. Болезненно припухшие губы кривит торжествующая, довольная усмешка.
-Айя..?

Конец.

 Отправлено: 30.01.08 02:39. Заголовок: aki-no neko :sm19: ..

aki-no neko зацепило, дааа... Еще как)))) Передавайте комплименты автору)))) Спасибо вам!

 Отправлено: 30.01.08 22:41. Заголовок: Рады стараться! :sm..

Рады стараться!

Автор просит передать что:
на данный момент сказал все, что хотел. И с головой ушел в Fruits Basket. Но так как защит у Фрейда 7, то, возможно, пойдет дальше)))

От себя добавлю, что после Fruits Basket будет еще один фик не по WK, а вот потом...

Если кто-нибудь может сказать, какого роста Ория Мибу из Yami, будем очень признательны!

 Отправлено: 31.01.08 01:17. Заголовок: от автора

Мария Карела Автор добрался до форума)) Спасибо огромное за комментарии и за то, что читаете. Мнение читателя, как вы понимаете, очень важно. И помогает писать дальше, больше. Теперь понимаю, что есть те, кому интересно. Буду работать дальше)
aki-no neko Спасибо за поддержку! Текст написан для тебя ))

 Отправлено: 31.01.08 01:33. Заголовок: Dara всегда пожалус..

Dara
всегда пожалуста! Ты знаешь, как меня отблагодарить

 Отправлено: 31.01.08 02:18. Заголовок: знаю!!!

aki-no neko угу, все будет в лучшем виде. И да, Косака не пострадает Я честно думаю над идеей этого фика для тебя - уже почти все готово

 Отправлено: 31.01.08 07:54. Заголовок: Dara :sm19: :sm19:..

Dara Пишите еще!!!

 Отправлено: 04.02.08 01:43. Заголовок: ура. :sm22: меня нак..

ура. меня наконец-то пустили хотя бы на один форум. модераторы меня почему-то не любят((( интересно за что... наконец-то могу все автору высказать.Во-первых, все плохо!плохо, что так мало... плохо, что заканчивается на самом интересном месте (нет, я конечно понимаю - стиль, жанр и все такое,но ведь со стороны обычного обывателя это просто форменное издевательство... всегда хочется всего и сразу...)Во-вторых, все еще хуже, чем кажется! просто потому, что автор просто влюбляет в свои творения... впервую очередь своей недосказанностью, незавершенностью, вынуждая думать, анализировать, сопоставлять... эмоциональный баланс нарушен и сердце медленно стекает куда-то в низ живота, растекается предвкушением продолжения... идеально подобран стиль. и вообще автор с головой выдал себя как искусного психолога и знатока человеческих эмоций... в общем и целом, кажется, я пропала ^_^

 Отправлено: 04.02.08 01:57. Заголовок: ga1axy Спасибо огром..

ga1axy Спасибо огромное за комментарий! Может чуть-чуть смогу восстановить баланс и успокоить, если напишу, что третья часть все-таки будет? Теперь уже абсолютно точно. Просто очень прошу подождать, пока закончу то, что уже находится в работе! И постараюсь не разочаровать!

 Отправлено: 04.02.08 02:01. Заголовок: ga1axy Всем хочется..

ga1axy
Всем хочется, чтобы авторы побыстрее писали(а переводчики побыстрее переводили ).
Да не иссякнет колодец их вдохновения!
Будем ждать и надеяться на лучшее, как для героев, так и для нас - читателей!

 Отправлено: 04.02.08 02:30. Заголовок: покраснела до кончик..

покраснела до кончиков ушей все будет

 Отправлено: 06.02.08 23:00. Заголовок: Рзодранные в клочья ..

Рзодранные в клочья штампы истекают кровью!!! Какая прелесть...))))))))
Чудесный фик, правда-правда))

 Отправлено: 07.02.08 00:12. Заголовок: Kadavr Спасибо огр..

Kadavr Спасибо огромное за комментарий! Такое мнение очень и очень приятно. Кена вижу только таким. И тут уже ничего не поделаешь...
Надеюсь третья часть тоже порадует.