Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

- Что?
Они сидели в маленьком кафе на Диагон-аллее, и на Гермионе была непростительно яркая мантия цвета молодой сирени. Нельзя сказать, чтобы это ей очень шло, зато в глазах рябило на ура. Гарри быстро отвел взгляд, машинально отпивая из огромной чашки с бегающими котятами. На улице бушевала оcень, окрашивая всё в свои золотисто-оранжево-грязные цвета: деревья, дома, мостовые, людей. И в этой осени было что-то пугающее и что-то безумно успокаивающее, словно с падающими листьями уходило что-то тяжелое и ненужное.
- Гарри, но…Ведь…- самая умная девушка Хогвартса с болью смотрела на своего лучшего друга и не знала, что сказать. Просто в такой ситуации вообще не очень понятно, что надо говорить. Да и надо ли вообще?
- Тебе не кажется, что в этом есть какая-то ирония? – без тени улыбки спросил мальчик-который-когда-то-выжил, - Великий Гарри Поттер, победивший Волан-де-Морта и спасший весь волшебный мир, умирает от банальнейшего порока сердца. И ничто не может ему помочь.
- Гарри! – воскликнула девушка, со стуком ставя чашку на стол, так что половина содержимого тут же оказалась на бежевой столешнице, - ты просто плохо искал! Мы…Я…я найду! Любое средство! Гарри, мы тебя не бросим, ты же знаешь!
Гарри знал, поэтому только согласно кивнул, не отрывая задумчивого взгляда от кружившихся разноцветных листьев. Ему было всё равно. Он уже пробежался по всем врачам от магических до маггловских и обратно. Но почему-то именно его порок именно его сердца лечению не поддавался. То ли магические защитные барьеры давали такой эффект, то ли он в своей недолгой жизни наглотался столько ядов, что у него выработалась невосприимчивость к любой жидкости.
- Все врачи сошлись во мнении, что мне осталось…- он запнулся, глядя, как Гермиона бледнеет, - мне остался месяц. Ровно один месяц. Ну, может ещё пара дней.
- Гарри…- девушка закрыла рот ладонью и впервые на своей памяти так отчаянно заплакала. Слезы катились по её щекам, застилая глаза и попадая в рот. А Гарри сидел напротив, делал маленькие глотки горячего черного чая и равнодушно смотрел на осень.

* * *

Самый романтичный город на свете осень тоже не миновала. Поэтому, стоя на мосту и глядя на воду, Гарри мог с привычным безразличием наблюдать за тусклыми листьями на ровной поверхности воды. Париж в любое премя года прекрасен. Про него написаны сотни рассказов, стихов и историй. Про него снято бесконечное количество фильмов. А каждая уважающая себя девушка хоть раз в своей бурной жизни мечтает поехать в Париж. У главного достояния магического мира в лице всё того же Гарри Поттера были и деньги, и какое-никакое время, и палочка в руках, только вот желания особенно не было. Но он был просто не в силах смотреть на мрачнеющую Гермиону, когда она в очередной раз не находила ничего про его болезнь в книгах, которым привыкла доверять. Девушка рассказала Рону, свалив всё на то, что они друзья. Это не совсем правда. После войны их пути разошлись. Не очень далеко, но разошлись. Рон женился. И теперь в свои неполные 21 был уже отцом. Почти дважды. Панси Паркинсон, которая все школьные годы так старательно воротила носик от «нищеброда Уизли» теперь с радостью возилась с рыжеволосым карапузом и помогала Молли по дому. Рон выбрал работу с драконами, удивив всех своих знакомых. Гермиона же училась, не покладая рук. Смешно, но именно она не смогла определиться со своим будущим. Хотя это и не мудрено, если учесть, сколько всего она знала. А Гарри жил. То есть, это поначалу, после Победы, он жил. Он встречался с друзьями, он читал книги, он ездил по разным странам и даже умудрился более ли менее подружиться со Снейпом. А потом…потом он пошел к врачу. Подумаешь, играл два часа без перерыва с близнецами в квиддич, и с левой стороны груди что-то кольнуло. Он бы и не заметил, если б не Молли. А в результате…
Гарри всё стоял на набережной Сены и смотрел на воду. Отражения старинных домов с витыми балкончиками немного подрагивали на темной поверхности, а птицы нагло прохаживались по чугунным перилам, норовя стащить у какой-нибудь зазевавшейся француженки в национальном берете кусочек круассана с шоколадом. Небо было серое. Совсем. Но на Гарри почему-то это действовало ничуть не угнетающе. Просто ему было уже безразлично. Вдруг совсем рядом раздались чьи-то шаги, а потом и знакомый голос, сопровождаемый тихим щелчком зажигалки.
- Поттер, какая встреча.
- Малфой, - кивнул Гарри, не поворачивая головы. Встреча не была такой уж неожиданной. И дело даже не в знании Гарри, что у Малфоев во Франции имение и родственники. Просто…он пару раз думал о том, что будет грустно уйти, не попрощавшись с Малфоем. Почему именно он, Гарри не знал. Так часто бывает. Существует такой вот человек, занимающий в твоей жизни далеко не последнее место, а ты для него ничего особенно и не значишь. А потом наступает момент, когда сказать последнее «Прощай» хочется именно ему, но ты знаешь, что ему-то это самое «Прощай» ни на что не сдалось.
- Что, потянуло на прекрасное? Не ожидал от тебя, - Драко оперся локтями на чугунные перила и тоже стал смотреть на воду, изредка поднося к губам тонкую сигарету. Он выглядел на свои 21. Сущий мальчишка. Волосы в каком-то бездумном беспорядке лезущие в глаза, черная кофта на молнии с высоким «горлом», слишком длинные джинсы и тонкая сигарета. Не хватало только мобильного или, лучше, РСР.
- Я умираю, Малфой, - спокойно произнес Гарри, искоса глядя на бывшего одноклассника. Тонкая сигарета дрогнула в тонких же пальцах.
- Вот как, - он поднял голову, чтобы заглянуть в глаза Мальчику-Который-Выжил, и снова перевел взгляд на реку, - проклятие замедленного действия?
- Порок сердца, - улыбнувшись самыми уголками губ, ответил национальный герой.
- Тебе не кажется, что в этом есть какая-то ирония? – Гарри незаметно для себя вздрогнул от такой знакомой фразы, - Великий Гарри Поттер, победивший Волан-де-Морта и спасший весь волшебный мир, умирает от банальнейшего порока сердца.
- Гермиона на эти мои слова начала возмущаться, что я просто не пытаюсь найти лекарство, - теперь Гарри улыбался вполне искренне, что не очень-то вписывалось в представления осени об идеальном мире.
- Почему Париж, Поттер? – Малфой выбросил окурок в воду и достал вторую сигарету.
- По законам жанра, - Гарри тоже облокотился на перила, - во всех книгах и фильмах все умирающие герои всегда едут в Париж.
- Меня это удивляет, - Драко сделал глубокую затяжку, - Париж город жизни, город любви, как бы банально это ни звучало. Здесь кипит жизнь. И почему только умирающих так сюда тянет? Будто мёдом намазано.
- Возможно, они хотят последний раз взглянуть на жизнь, которой у них очень скоро не будет, - пожал плечами Поттер, потом вдруг протянул руку и вынул из тонких пальцев сигарету.
- Поттер, - покачал головой Драко, глядя как Гарри делает первую затяжку, - всё рисуешься. Здесь же нет ни Чанг, ни младшей Уизли. Даже Грейнждер, на моё счастье. К чему такие жертвы?
- Меня пугает, когда ты говоришь об умном, Малфой. Уж лучше язви, - Гарри отдал бывшему однокурснику сигарету и поёжился, - ветер холодный.
- Да, не жарко, - усмехнулся Драко, туша сигарету о перила, - я ещё не обедал. Айда со мной, а, Поттер?
Гарри только кивнул, чувствуя, что ему немножко не безразлично.

* * *

В небольшом ресторанчике было людно. Мадам Буфэ, в честь которой называлось и само заведение, ловко сновала между шестью столиками, улыбаясь гостям и разнося дымящиеся тарелки. В этот ресторан мог попасть только знающий человек, ибо столиков тут и правда было всего шесть, а выбирать всегда приходилось из двух фирменных блюд, правда, набор менялся в зависимости от настроения повара – мужа мадам Буфэ. Драко, по видимому, был тут завсегдатаем, так как на его появление мадам ласково улыбнулась, потрепала его по светлым волосам и тут же провела к самому дальнему и маленькому столику. Пока Малфой делал заказ, Гарри смотрел на улицу в своей излюбленной манере. Голоса, говорящие на чужом языке, сливались в приятный гул, а тепло помещения создавало во всем теле приятную расслабленность.
- Вина? – с улыбкой спросил Малфой, наполняя бокал на высокой ножке темно-малиновой жидкостью, - вино здесь отменное. Тебе стоит попробовать, если уж ты, уподобляясь героям из неизвестных мне произведений, решил «брать от жизни всё».
- С тобой хоть яду, - вернул улыбку Гарри, делая первый глоток. Вино действительно было очень приятным, хотя в вине Поттер ничего и не понимал.
- Ну, рассказывай, что ли, как живешь, - Малфой сделал особо ударение на последнем слове, а поймав взгляд собеседника, уточнил, - я не издеваюсь, просто мне, щадящему твои истрепанные войной нервы, не захотелось говорить жил.
- Спасибо, Малфой, я очень ценю твою тактичность, - кивнул Гарри и продолжил, - я просто жил. Не стоит делать мне поблажек, я же всё равно умру, как бы тактично и осторожно со мной ни обращались в последние дни.
- А что, дни совсем последние? – Малфой вдруг как-то еле заметно потускнел.
- Пара недель, - махнул рукой Поттер, - ничего особенного. Рон женился, ты слышал?
- Он женился на моей подруге, Поттер, конечно я слышал, - Малфой демонстративно скривился, но потом не выдержал и улыбнулся, - я даже послал им подарок.
- Вот видишь, мне нечем тебя удивить, - Гарри поставил бокал и принялся за паштет из кролика, - лучше рассказывай ты. У тебя это лучше получится.
- Мерлин, какой ты наблюдательный, - усмехнулся Драко, которому ещё не принесли заказанную свиную ножку, - я тоже просто живу, Поттер. Уехал от родителей, учусь в магическом отделении Сорбонны. Снимаю квартиру на Монмартре, как бы банально это ни звучало. В ней нет ничего особенного, только слишком большие окна, пара балкончиков и повышенная жара летом. Идущая в дуэте в повышенным холодом в остальные времена года.
- Я читал, что ты женился, - неуверенно протянул Гарри, даже отвлекаясь от на редкость вкусного кролика.
- Я читал, что у тебя трое детей, - хмыкнул Малфой, потирая руки при виде своего заказа.
- И что же, нет ни одной кандидатки? – подначил его Гарри, который уже окончательно вышел из своей меланхолии, привезенной по ошибке из Лондона.
- Ни одного кандидата, - спокойно уточнил Драко, наливая ещё вино. Больше эта тема в тот обед не затрагивалась.

* * *
Двухкомнатная квартира под самой крышей с маленькой кухней и завядшими цветами на подоконниках когда-то казалась Драко слишком…просто слишком для него одного. Но Поттер, которого он сам уговорил остаться в городе, очень удачно подходил под интерьер. Гарри жил в маленькой гостинице буквально в двух шагах от дома Малфоя и каждый день наведывался в гости. Он сидел на кухни, пил капучино или горячий шоколад и смотрел в открытое окно на осень. Малфой не возмущался и не протестовал, просто жарил яичницу, бегал в булочную, откуда приносил ещё горячий багет и пару круассанов, тормошил Поттера и шел в университет. После полудня он возвращался, чтобы обнаружить помытую кружку и пустые пакеты от булочек, на которых первое время неровным почерком было выведено «Ты был прав на счёт моих умственных способностей. Я так и не смог разобраться, по какой принципу французы делят мусор». Драко быстро выпивал чашку чая с купленным по дороге багетом и сыром, а потом начиналась игра «Найди Поттера в Париже». Они частенько сталкивались на набережной и на мостах. Пару раз находили друг друга в саду Тюильри и возле входа в Лувр. Точнее, по началу это Драко находил Поттера, а вот потом уже они друг друга. Реже они сталкивались на запутанных улочках центра, а однажды сели рядом в вагоне метро в час пик. Во время таких встреч Гарри громко смеялся и тут же начинал что-нибудь рассказывать или расспрашивать, демонстрируя налет знаний французского, чем доказывал Малфою, что лондонская меланхолия и безразличие забыты окончательно. Бывали дни, когда они не виделись. Такое было всего два раза, но Драко это выбило из колеи до следующего утра. Он даже поругался в те разы с милейшей соседкой-одуванчиком снизу, которая попросила его не топать полночи, нарезая круги по спальне.
А Гарри жил. Они гуляли по ночам по крышам, они поднимались на самый верх Эйфелевой башни, они катались на лодке по Сене. В этом всём было что-то глупо-романтическое, но в тоже время что-то, отчего хотелось улыбаться. Они разговаривали. Гарри не жалел, что они не дружили в Хогвартсе. Тогда они оба были тем ещё идиотами. Сам он до финальной Битвы напоминал одну сплошную истеричку, а Драко был настолько пропитан идеями отца и его товарищей, что своих мыслей у него не было по определению.
По вечерам они ужинали в каком-нибудь очередном потрясающем и недоступном для туристов месте. Были мидии ( которых Гарри съел две кастрюли), устрицы ( которые по началу казались слишком солеными и бессмысленными, но под конец Гарри таки почувствовал их очарование), пицца ( настоящая, французская, с тонким слоем теста и чуть ли не килограммом пеперони на одном кусочке). И всегда было вкуснейшее вино в стеклянном бокале на высокой ножке. Гарри пристрастился к тонким сигаретам и подолгу мог стоят на маленьком балкончике, облокотившись на перила, и слушать шум города и очередные истории Драко. Идиллию портили письма. От Гермионы – тревожные, полные сожалений о до сих пор не найденном лекарстве и вопросов, как он там «совсем один!». От Рона – наполненные попытками быть прежним другом-тенью, неловкими переходами к рассказам о маленьком Артуре и беременной Панси, и всегда заканчивающиеся «Мама беспокоится за тебя». Молли и Артур ничего не знали. Гарри взял с друзей чуть ли не Неприложный Обет. Но его долгое отсутствие в их саду определенно наводила миссис Уизли на подозрения. Больше писать было некому. Джинни была вся в делах, добиваясь поста заместительницы какого-то там важного человека в Министерстве Магии. А влюбленных подружек как-то не образовалось, хотя им бы Гарри всё равно ничего не сказал.

* * *
Однажды, где-то в конце третий недели, если бы Гарри считал, они сидели на полу балкончика, свесив ноги на улицу, и смотрели на ночной Париж. Рядом стояла только-только открытая бутылка красного вина из личных запасов Драко и огромная тарелка с шоколадом. К шоколаду Гарри пристрастился почти так же сильно, как в тонким сигаретам. Драко противно хихикал, но регулярно покупал его на развес, флиртуя с девушкой-продавщицей в магазинчике за углом. Было около полуночи.
- Наверное, я пойду, - вздохнув, сказала Гарри, с тоской глядя на бутылку и шоколад.
- Поттер, мы же только начали, - улыбнулся Малфой, разливая вино по бокалам.
- Пока ты разбирал чистое белье, всё время прошло, - Гарри снял очки и потер глаза, - на меня хозяин гостиницы ругается. Моего французского хватило, чтобы объяснить ему, что я турист и гуляю с другом, но…Грозится однажды вообще не открыть мне двери.
- Знаешь что, Поттер, - Малфой привычным жестом достал из кармана пачку сигарет, - я что-то не припомню, почему ты каждый вечер идешь ночевать в гостиницу? Тут, конечно, не Малфой-Мэнор, но места хватит…
Гарри удивленно посмотрел на своего собеседника, и заметил, что у того в светлых волосах запутался оранжевый листочек. Они целовались взахлеб, путаясь пальцами в волосах и оставляя непростительно яркие засосы на шеях. У Драко были горячие руки и легкий привкус вина на губах.
- Знаешь, Поттер, тебе бы больше пошел вкус виски, чем шоколада, - прошептал Малфой, с трудом отрываясь от Гарри и поднимая того на ноги, - тут чертовки неудобно, не находишь?
Гарри лишь кивнул, притягивая к себе стройное тело в тонком черном свитере. Они целовались и в кухне, натыкаясь на стол и углы. Они целовались в коридоре, поочередно прижимая друг друга к стенам. Они целовались в спальне, упав на кровать и пытаясь решить, кто же будет «снизу». Гарри стонал, обхватывая узкие бедра ногами, а Драко бесконечно шептал его имя, резко подаваясь вперед.
Гарри больше не ночевал в гостинице. Это было гораздо удобнее. И он даже согласился сам ходить за свежим багетом и круассанами. Он подружился с соседкой-одуванчиком. Он раз и навсегда отучил Малфоя флиртовать с девушкой-продавщицей в шоколадном магазинчике. А Драко в свою очередь обожал класть руку на живот Гарри, шептать ему на ухо непристойности и пить вино из одного бокала. Драко стал приходить домой максимально рано, чтобы по-прежнему играть в игру «Найди Поттера в Париже». Но они, как правило, сталкивались за ближайшим поворотом, на что Гарри всегда делал честные глаза и уверял, что он оказался здесь совершенно случайно.

* * *
В Париже наступила зима. Она наступила совершенно неожиданно, покрывая ещё держащиеся на деревьях разноцветные листья тонким слоем первого снега. Драко чуть задержался в университете, обсуждая с профессором свой проект по Зельям, поэтому открывал дверь в квартиру максимально быстро, зная, что Гарри обязательно ждет его в прихожей, уже одетый для очередной прогулки. Зима нравилась Поттеру едва ли не больше осени, поэтому их прогулки все так же продолжались до темноты. Драко повернул ключ в замке и толкнул плечом дверь.
- Прости, что задержался, я…- квартира встретила хозяина непривычной тишиной, заставившей того внутренне сжаться, - Поттер? Гарри?! Гарри!
Драко вихрем пронесся по комнатам, заглянув в кладовку и ванную, но везде было тихо и пусто. И это было страшно. Они не вспоминали о болезни Гарри и не говорили об этом. Поттер когда-то сказал, что это и так случиться, чего уж там обсуждать. Малфой каждый раз удерживал его от порыва отправить письма друзей назад, не распечатывая. Всё-таки, эти люди спасали его жизнь во время Битвы.
- Гарри, - прошептал Драко, близкий к потере сознания, когда вдруг услышал шорох на крыше. Он кинулся на балкон и увидел Поттера, сидящего на покатой крыше рядом с балконом, свесив ноги вниз.
- Ну, и какого чёрта? – Малфой умудрился подавить в себе первую волну паники и говорил нормально.
- Прошло три месяца, - тихо ответил Гарри, его взгляд вниз был совершенно безразличным, - три месяца, я посчитал. Это вышло случайно, просто наткнулся на первое письмо Гермионы.
- Произошло чудо, и ты вылечился, - насмешливо протянул Драко, подходя к краю, облокачиваясь в своей любимой манере на перила и глядя на любовника сверху вниз.
- Глупости, - покачал головой Гарри, поворачиваясь к Малфою, - это странно.
- Я твоё лекарство, которое всё это время совершенно не там искала Грейнджер, - улыбнулся тот, протягивая парню руку.
Они не пошли гулять. Они валялись на ковре, целовались и пили вино. И кормили друг друга шоколадом. И смеялись, смеялись, смеялись. Они жили.

* * *
Спустя год Драко Малфой переехал на рю д’Одесса, заявив, что жить на Монмартре могут либо законченные романтики, либо запойные алкоголики.