Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

- Ну это уж чересчур! - заржал Том, мстительно оглядывая брата с ног до головы. Видимо, все еще не мог простить Биллу ремарки насчет его "платьиц". Билл, стоящий перед зеркалом, поежился:

- Ты чего?

- Ты правда пойдешь в этих... Подтяжках? - Том развязным жестом указал на одеяние Билла.

- Пойду, - мгновенно окрысился Билл, - только от тебя еще мне советов по фэшну не хватало!

- Братец, а ты абсолютно точно уверен в свое ориентации? - Том плюхнулся на диван. - Потому что если это не маскарадный костюм Карлсона, то...

- Ах так! - Билл одним прыжком очутился сверху ошарашенного Тома и придавил его к кровати, лишая возможности двигаться. Том, подозрительно покосившись вниз - не будут ли щекотать или, чего доброго, в бока тыкать, - поерзал, устраиваясь поудобнее, и снова хитро уставился на брата.

- Что? - Билл, надежно стиснув предплечья старшего коленями, вернулся к своей прическе и принялся наглаживать отдельные пряди на уши, невозмутимо сидя на своей жертве верхом.

- Ты мне так и не ответил, - безмятежно сказал Том, стараясь не морщиться: коленки у его младшенького были известной остроты.

- Про Карлсона? - Билл продолжал свое занятие, хмурясь - надо бы пойти за дополнительной порцией лака, но не слезать же ради этого.

- Про ориентацию.

- Ну что ты, малыш, - Билл наклонился к самому уху брата, противно щекоча его жесткими залаченными прядками, - кроме тебя в моей жизни нет других мужчин, - жарко прошептал он.

У Тома ужасно зачесалась шея, но чесать ее было нечем.

- А Йост? - спросил он, надеясь, что брат разозлиться и даст ему возможность высвободить хоть что-нибудь одно с чесательным возможностями.

- Ну, Йост, это святое, - отозвался Билл совершенно добродушно, - не могу же я отказать человеку, который столько для нас сделал. Одни его антилопьи прыжки с фотоаппаратом вокруг меня на концертах чего стоят.

- А хоббит? - еще чуть-чуть, и шея просто лопнет от недочеса.

- Георг всегда был старшим среди нас, он был для меня примером во всем, - укоризненно сказал Билл, - он научил меня всему, что я умею, - он игриво вильнул бедрами, не ослабляя, впрочем, захвата.

- Блять, - жалобно проскулил Том, - ну дай шею почесать, а? Ты своими космами мне ее нащекотал!

- Дай я лучше поцелую, - Билл наклонился над ним пониже, и критически осмотрел оголенную шею братца.

- Ты, - возмущенно засопел Том, - сейчас полетишь на пол.

- Ты серьезно думаешь, что ты меня сильнее? - поцокал языком Билл. И полетел на пол.

- Гы-гы, - радости Тома не было предела, - наша взяла. - Он сладострастно почесал шею и встал с кровати. Билл лежал на полу и с мечтательным видом смотрел в потолок.

- Нет, я натурален, как парное молоко, - заявил он неожиданно. У Тома встала дыбом шерсть на загривке:

- Докажи! - это прозвучала подозрительно отрепетированно. Билл скосил глаза и с подозрением на него уставился.

- Это как это?

- Знаешь, что это такое? - Том порылся в своих бездонных карманах и вытащил на свет божий нечто продолговатое.

- Это, - нежно сказал Билл ангельским голоском, - затычка для задницы.

- Поразительная осведомленность, - не преминул съязвить старший.

- Я, по крайней мере, не таскаю их в карманах, - парировал Билл.

- А что ты с ними делаешь? - мгновенно прицепился к его словам Том.

- Ты не поверишь, - вздохнул Билл, потягиваясь своим трэйдмарковым жестом - майка задирается, плечо оголяется, все как доктор прописал, - мне, право, неловко говорить тебе...

- Что? - задохнулся Том. Билл внимательно поглядел на него снизу, и, выдержав эффектную паузу, произнес:

- Ничего.

- В смысле?

- Ничего я с ними не делаю. - Младший уставился на свой маникюр.

Том фыркнул, подумал и сел рядом на пол.

- Знаешь, что?

- Что?

- Это означает, что ты не уверен в своей ориентации.

- Это еще с чего?

- Потому что ты боишься экспериментировать.

- Том. Ради Бога. Ты много знаешь натуралов, которые проверялись на прочность, вставляя себе в задницу разные предметы?

- Не уходи от темы.

- Я, кажется, еще тут.

- Я серьезно.

- Ну так вставь себе.

- Ты хочешь, чтобы я это сделал?

- Да мне наплевать.

- А мне нет.

- Само собой, задница не резиновая.

- Я не о себе, осел.

- Ты к чему клонишь? - Билл сел и внимательно уставился на Тома. Тот слегка покраснел, но продолжал гнуть свою линию:

- Давай поспорим.

- О чем?

- Ты доказываешь мне, что ты натурал...

- За каким хреном?

- Погоди. Ты вста... ну, в общем, используешь эту штуку по назначению, и ходишь так день. Ну, не день, скажем, вот сколько сегодня осталось до концерта - пару часов. Если у тебя хватит решимости и веры в собственную железобетонную натуральность, то твоя взяла. А если нет...

- А как будет выражаться это самое "нет"?

- Если ты откажешься.

- Я и так откажусь.

- Если ты откажешься, или не сможешь остаться равнодушным...

- Это в каком это смысле? - Билл говорил абсолютно спокойно, меж тем как щеки Тома постепенно наливались алой краской, будто помидоры в теплице.

- Ну... решишь, что это, мол, тебе нравится...

- Пока мне все, что ты говоришь, совершенно не нравится.

- Да ты дослушай! В общем, если у тебя получится с этой штукой проходить до концерта, то я признаю свое поражение.

- Очень интересно. Какой в этом для меня толк, позволь спросить?

- Ну... - Том помедлил. - Например, я торжественно клянусь, что больше никогда не буду делать никаких замечаний по поводу твоих нарядов и всего прочего.

- Пфф.

- И уступлю тебе свою кровать в турбусе, ты же говорил, она удобнее.

- Хмм.

- И отыграю один концерт без кепок...

- Я тебе что, ненормальная фанатка? - спросил Билл, но уже гораздо более заинтересованно.

- И любое желание, - Том выдвинул главный козырь. - Одно, - добавил он поспешно.

- А не страшно? - Билл кокетливо похлопал ресницами.

- Я и так знаю, что ты меня заставишь делать, - обреченно махнул рукой Том, - и нечего лупать глазами, речь идет о какой-нибудь полной хренотени, типа завтрака из трех блюд в постель и совместного прослушивания Колдплея по восемнадцать часов в сутки.

- Как знать, - мечтательно проговорил Билл, ложась обратно на пол.

- Ах да, я забыл о всевозможных надругательствах над моим телом. Ака раскрашивании моей физиономии и засовывания меня в твои тряпки.

- Ыыы, - радостно промычал Билл. - Я обожаю глядеть на выражение твоего лица в таким моменты.

- Иногда я взаправду тебя боюсь, - грустно заметил Том.

- Но это все не значит, что я вставлю себе в задницу эту херь. - Неожиданно помрачнел Билл, - это крайне больная фантазия, Том. Моим вышеозвученным до нее как до неба. Точнее, до ядра земли. К небу она отношения явно не имеет.

- То есть трусишь? - невинно спросил Том.

- То есть стараюсь оставаться в пределах разумного.

- То есть трусишь, - не сдавался Том.

- Блин, - выругался Билл, - хоть кол на голове теши.

- Слушай, ты делаешь себе прическу по двести вольт и не стесняешься выходить так на улицу, ты одеваешь такие узкие штаны, что твои яйца давно должны были перейти в двумерное пространство, ты, в конце концов, красишь свои чертовы глаза и губы! Как только ты над собой издеваешься! Что тебе стоит на два часа всего поэкспериментировать с еще одной хренью, которую даже никто не заметит?

- Некто слишком заинтересован. По неведомой мне причине.

- Ну Билл... - заныл Том.

- Твоя койка - моя койка. Завтра идем в кино на "Париж, я люблю тебя". Неделю ты приносишь мне завтрак в постель. Сегодня же пробую на тебе новый макияж из Вога. И больше ни одного комметария по поводу моих подтяжек, - отчеканил Билл. Том энтузиастически закивал. - Ну давай сюда эту мерзость. Великовата, конечно...

**

- Ты что ерзаешь? - недоуменно спросил Георг.

- Ничего, - выдавил сквозь зубы Билл, с ненавистью уставившись на братца. Том, сидящий напротив, сиял с интенсивностью трех чеширских котов.

- Нам еще целых двадцать минут ехать, - заметил Густав, - если тебе надо в туалет, то нужно попросить Тоби...

- Мне ничего не надо, - Билл в изнеможении откинулся на кресло, взмокшие пряди прилипли ко лбу.

- Ну-ну, - Густав вернулся к чтению. Георг подозрительно оглядел близнецов, но решил промолчать от греха.

Том принялся рыться в карманах.

- Что это ты достаешь такое? - голос Билла выдавал мучение. Кто угодно другой уверился бы в том, что солист известной группы испытывает адские боли. Том прекрасно знал, что дело вовсе не в этом.

- Ничего, - невинно ответил Том. Дождавшись, когда Георг отвернется, спрашивая что-то Тоби, он исподтишка показал Биллу то, что выудил из кармана.

Билл расширил глаза. Том, не в силах сдержать расползающуюся улыбку, кивнул. Билл посмотрел вниз и снова на Тома. Тот опять кивнул. Билл судорожно замотал головой, Густав оторвался от книги и недоуменно взглянул на него. Билл закусил губу.

Прождав еще минуту, убедившись, что на Билла снова никто, кроме него, не смотрит, Том аккуратно нажал кнопку на маленьком пульте.

- Блять! - вырвалось у Билла. Густав и Георг оба посмотрели на него. Он вцепился обеими руками в подлокотники.

- С тобой все в порядке? - встревоженно спросил Георг. Билл кивнул. На лбу его выступила испарина.

Том, со своего места, откровенно любовался им. Приоткрывшиеся губы, искаженное сладкой мукой выражение лица, полуприкрытые глаза, трогательная морщинка между бровей. И очень злобный взгляд.

- Ты плохо себя чувствуешь? - Густав, перегнувшись через Тома, потрогал его лоб, - голова болит?

- Нгх... нет, - выдавил Билл. - То есть... аа.. да, болит, голова болит...

- Тоби! - Георг постучал сидевшего на переднем сидении охранника по плечу, - у тебя есть таблетки?

- Не надо... о господи... оно само... пройдет... - Том даже позавидовал такой выдержке. Билл, стараясь не шевелиться, вжался спиной в кресло. Том незаметно перевел рычажок на пульте делением повыше.

Билл закусил губу так сильно, что едва не прокусил ее насквозь. Ногами он обхватил одну из ног Тома и сжал ее, словно в тисках. Том мысленно поблагодарил мироздание, что дышит он не ногами, и что у брата нет возможности придушить его прямо сейчас. И за то, что на нем достаточно длинная толстовка. На них обоих - достаточно длинные...

- Я... убью тебя, - выдавил Билл чуть слышно, словно отвечая его мыслям. Густав недоуменно уставился на него:

- Билл, ты умирать, что ли, собрался? - он перевел взгляд на Тома, - что с ним, а?

- Понятия не имею, - совершенно бессердечным тоном ответил тот, переводя рычажок на последнее деление.

Билл, не выдержав, застонал. Звук был тихий, но он отправился прямиком по позвоночнику Тома вниз, закручиваясь вокруг живота и ныряя дальше.

- Если бы я услышал такое за стенкой, то точно бы решил, что ты дрочишь, - недоуменно заметил Георг. Густав шикнул на него:

- Не видишь, человеку плохо. Тоби, так что там с таблетками?

Тоби передал Георгу упаковку с лекарством, озабоченно глядя на Билла:

- В таком состоянии он не сможет играть.

- Ахх, - простонал Билл, выгибаясь.

- Может быть, это эпилепсия? - Георг схватил Билла за руку, стараясь удержать того на месте. Том автоматически метнул на него злобный взгляд:

- Ну-ка, подвинься, - они с Георгом поменялись местами, и Том сам взял брата за руку, с участливым видом поглаживая его по запястью, - ты в порядке, Билл? - заботливо спросил он, пряча улыбку в отвороте свитера. Билл попробовал метнуть на него свирепый взгляд, но он получился не очень свирепым, уж слишком его заволокло откровенным желанием. Том аж вздрогнул, не прекращая, впрочем, улыбаться.

- Эпилепсия, это когда головой об пол бьются, - Густав открыл бутылку с водой и протянул ее Тому, - на, дай ему выпить, может, поможет?

- Остановить машину? - спросил Тоби.

- Позвонить Йосту? - спросил Георг.

- Включить кондиционер? - спросил водитель.

- До прибытия осталось шесть минут, - сообщил джи-пи-эс.

- Тооооом! - застонал Билл, кончая.

**

- Открывай дверь.

- Я еще не сошел с ума.

- Немедленно открывай дверь.

- Да ни за что на свете. - Том подумал, не подпереть ли дверь еще для надежности стулом, но потом решил, что это уж слишком.

- Если ты не откроешь дверь, я скажу все, что собирался тебе сказать, прямо здесь. И пусть весь коридор знает.

- Ты не осмелишься.

- Эта затычка для задницы, которую ты мне дал...

Дверь распахнулась, и Том мгновенно втащил брата внутрь. Выражение лица его было чем-то средним между паническим ужасом и страшным стыдом:

- Ты что, обалдел? Там же Йост в соседнем номере.

- Может быть, ему бы полезно было знать, - ледяным тоном отозвался Билл, скрещивая руки на груди и садясь в кресло.

- Зачем? - пролепетал Том, закрывая дверь и отступая, на всякий случай, за кровать.

- Чтобы он изолировал тебя от общества, - Билл гневно расширил ноздри.

- Ну... Ну... Ну прости! Прости, пожалуйста.

- "Прости"?

- Ну это была шутка! Ну, пошутил.. Ну, ладно тебе, забавно вышло...

- "Забавно"?

- Ну а что? Как они про эпилепсию... Чудилы! - Том нервно попытался улыбнуться.

- Ты унизил меня перед всеми ними. Ты поставил меня в совершенно безвыходное положение. Ты издевался надо мной, прекрасно зная, что я ничего не могу поделать, на глазах у Густава, Георга, даже, черт побери,Тоби! - Билл вскочил, и пошел вперед, надвигаясь на Тома. - По-твоему, это забавно? По-твоему, за такое можно просто извиниться, и все будет, как раньше?

Том прижался к стенке, дальше идти было некуда. Билл нависал над ним, будто коршун. Том закрыл глаза.

- За каким хреном ты это сделал, а? - почти ласково спросил вдруг Билл. Том осторожно открыл один глаз, Билл смотрел на него, словно впервые задумавшись над этим вопросом.

- Э... ну...

- Хотелось поиздеваться? - Билл неожиданно ловким движением цапнул его пониже пояса. Том задохнулся.

- Нет... - Билл гладил его по внутренней стороне бедра, совершенно не нежно, скорее мстительно. Том ловил ртом воздух.

- А что? - ухо Тома попало в плен, он молился только, чтобы Билл не решил в порыве ярости откусить себе кусочек на память.

- Я хотел посмотреть, какой ты... Какой ты... Ахх... - стоять с разведенными ногами было невыносимо стыдно, но руки Билла творили волшебство внизу, так что останавливать их совсем не хотелось, - О господи, Билл, да что ж ты делаешь-то такое... - соображалось плохо. Откровенно плохо.

- Какой я - что? - влажная дорожка на шее сразу вспыхивает, словно ее подожгли.

- Какой ты... когда кончаешь... - Том сам изумился тому, что сказал. В озвученном варианте все оказалось куда извращеннее, чем ему казалось сначала. И проще...

- Ммм, - Билл мурлыкнул ему свой смешок куда-то в район уха, он поежился и потерся этим ухом о плечо, - я тоже хочу посмотреть.

- На что? - слабо сопротивляющегося Тома толкнули к кровати, коленки подломились, и оба рухнули на жалобно заскрипевший матрас.

- На аналогичное, - язык резким взмахом пропутешествовал по горлу до многострадального уха, - только у тебя, - операция повторилась с другой стороны шеи.

- Да я разве что, - к Тому потихоньку начала возвращаться прежняя нахальность, - ты только перевернись, чудо, на животик...

- На животик, это верно, - задумчиво проговорил Билл, и неожиданно энергично пихнул Тома в бок, аккуратно переворачивая его самого, - вот так и лежи.

Том возмущенно замычал в подушку, та не преминула залезть к нему в рот. Отплевываясь от перьев, он повернул голову, с ужасом чувствая, как тянуще-приятна ему тяжесть, навалившаяся на него сверху. Тяжесть бесцеремонно стянула с него штаны с трусами, даже ничего не расстегнув.

- Стоило бы тебя отшлепать, - Билл уселся сверху, в подозрительно похожей на утреннюю позе, - но я думаю, с тебя и так хватит того, что сейчас будет.

Том хотел спросить, что будет, но его отвлекли всякие разные ощущения. Например, билловых пальцем, нежно массирующих его кожу пониже спины. Он не смог с собой справиться и глухо застонал.

- Видишь, как это неприятно, - заметил Билл, продолжая свои анатомические исследования, - как беспомощно себя чувствуешь, когда не можешь сдержаться? - Том, если и хотел чего-то ответить, то снова не смог - нервных окончаний в этом месте у него оказалось явно больше, чем он рассчитывал. Чем глубже, тем больше, к тому же...

- Особенно, когда понимаешь, что выхода нет, - Том вцепился руками в подушку, закусывая попавшуюся в рот дредину. Если еще можно было как-то не орать, когда тебя гладят снаружи, то не орать, когда тебя гладят внутри, было совсем никак нельзя. - И ты в любом случае кончишь, - звук открывающейся крышки похоронным звоном прозвучал в ушах Тома, - даже несмотря на то, что на тебя все смотрят, - скользкие теперь пальцы еще раз невыносимо сладко проехались по бугорку внутри, - а твой собственный брат-близнец, - упершееся в него нечто явно не было коленкой, - глядит на тебя так, - Том зажмурился и задрожал, - словно хочет... - Том завыл, чувствуя, как его туго заполняет до самых пределов, - словно очень хочет. - Голос у Билла, наконец, сорвало, и бедра его коснулись бедер Тома.

Воцарилась тишина, нарушаемая только двумя бешеными сердцебиениями. Билл не двигался, Том учился дышать. Он думал, его разорвет от боли, но неприятное ощущение оказалось не столь уж невыносимым, и длилось всего несколько секунд. Он снова закусил несчастную дредину и экспериментально пошевелился. Билл сзади выругался сквозь зубы, Том в очередной раз позавидовал его выдержке.

- Двигайся, что ли, - прошептал он.

- Что? - Билл наклонился ниже, меняя угол, вдавливаясь чуть глубже - Том снова совершенно неконтролируемо застонал. - Что ты говоришь?

- Двигайся, что ли, - повторил Том, чуть громче, не оглядываясь. Билл прижался лбом к его спине между лопатками, потерся щекой, удивительно нежно поцеловал разгоряченную кожу.

- Это не очень-то вежливо, - кротко заметил он.

- Пожалуйста, - проныл Том как-то совсем уж беспомощно.

Билл качнулся вперед, у Тома все поплыло белым маревом перед глазами. Но младший снова остановился.

- Мне надо каждый раз говорить "пожалуйста"? - выдавил Том, утыкаясь носом в подушку.

- За все то, что я сегодня пережил в машине, это было бы вполне адекватной расплатой, - Билл тяжело дышал, подобные сентенции в его положении ему и самому давались нелегко, - но я всего лишь хотел уточнить насчет кино.

- Что? - Том попытался подсунуть одну руку под себя, чтобы как-то облегчить свои страдания, но Билл неожиданно жестко перехватил обе его руки своими и крепко прижал их к матрасу по бокам от дредастой головы.

- Ты обещал пойти со мной в кино. На "Париж, я люблю тебя". Пойдешь?

- Да, - выдавил Том, решив, что с сумасшедшими лучше не связываться.

- И завтраки в постель. И макияж из Вог. Все в силе?

- Моя койка - твоя койка, - нашел в себе силы пошутить Том.

И Билл неожиданно рассмеялся, как колокольчик.

- Точно, - сказал он, снова целуя брата в спину, - именно так, - он отпустил правую руку Тома, и сам просунул свою под распластанное тело снизу, нащупывая твердое, - а теперь укуси эту свою подушку покрепче. Йост ведь в соседнем номере.

Fin