Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

***
- А-а-а-ах, - я не мог сдержать громкого стона. Я чувствовал, как он растягивает, двигается во мне до упора. Дыхание сбилось от удовольствия смешанного с восхитительной болью – я звучно зашипел сквозь зубы, подчиняясь безжалостной руке, схватившей меня за волосы. Нет, так больше продолжаться не могло, пора с этим конча-а-ать – моё тело конвульсивно дёрнулось. Я почувствовал, как внутренности обжигает горячее семя. Плоть неимоверно болела, но моё желание было полностью удовлетворено, настал момент мести. Мужчина не заметил, как мои глаза резко наполнил холод, предвещая смертельную угрозу. Я не любил оставлять свидетелей своего позора. Привычное движение рукой и блестящее лезвие с лёгкостью входит аккурат между рёбер насильника. Его сердце борется из последних сил, но благодаря точному удару оно перестаёт биться через несколько конвульсивных вдохов. Прекрасно – довольная улыбка скользнула по моим губам. Я аккуратно откинулся на стену, чтобы застегнуть почти разодранные одежды – брюки заляпаны кровью и спермой, но плащ обязан был скрыть разводы и грязь на светлой ткани. К тому же, сейчас ночь. Избавившись от возможных улик, чуть пошатываясь, я осторожно направился в сторону остановки. Врятли моих сил хватило бы на телепортацию, но необходимо добраться до дома специально приобретённого для подобных увеселительных вечеров. В нём я чувствовал себя если не в безопасности, то ограждённым от свершившегося самоистязания. И всё же тело упорно не давало забыть приятную ломоту и боль, заставляя смаковать сцену раз за разом, как яркий, впечатливший порнофильм.
Заплатив подозрительно поглядывающему на меня таксисту, я вылез из машины, внешне ничем не выдавая своего напряжения, и отправился в сторону небольшого домика, скрытого алыми кустами роз, деревцами сирени и сакур – моя работа. Зрелище было воистину прекрасным в своём необычайном, но чувственном хитросплетении запахов. Некоторым это могло показаться хаотичным, удушливым, но только не мне.
Поднявшись на второй этаж в свою спальню, я скинул грязную одежду и направился прямиком в ванную с целью вымыть всю ту грязь, которой накачала меня сегодняшняя мразь. Пробыв в душе около часа, я насухо обтёрся и взял курс обратно в спальню, не утрудившись прикрыться даже полотенцем. Расчёсываясь на ходу, я совершенно ничего не замечал вокруг, придаваясь отстранённым не столь важным, и всё же необходимым мыслям – в ближайшем будущем мне предстояло провести пару сложнейших операций, и от успеха зависела жизнь человека. Я не любил терять своих пациентов, и дело не только в самом принципе, обуславливающим профессиональные интересы. Сам процесс борьбы со смертью доставлял ни с чем несравнимое наслаждение. Разве только… убийство способно было сравниться с этим. И, тем не менее, компетентность так же имела своё значение. Не ударить в грязь лицом перед более опытными коллегами, учителями и прочими заслуженными львами науки не позволяла моя гордая самолюбивая натура учёного. Нерешительным людям с трясущимися руками не место на кровавом одре медицины. Малейший неверный взмах скальпеля или отсутствие выдержки и необходимого знания могли привести к летальному исходу, а вместе с ним и краху карьеры. Моя же карьера блистала.
Между тем, всё так же ничего не замечая вокруг, я положил расчёску на тумбочку – рядом с предметами парфюмерии и косметическими средствами. На самом видном месте лежала тушь для ресниц, самая дорогая из всех возможных. Мне не нравились белые от природы ресницы: таковые не могли в достаточной мере выразить всю глубину взгляда. Да, как не звучало бы это абсурдно, я следил за своим внешним видом вполне земными и доступными для любого способами. На самом деле ухаживать за телом – это довольно нудный и нагоняющий тоску процесс: все эти посещения тренировочных залов, чтобы поддерживать себя в тонусе, некоторое количество косметики, крема… Думая об этом, я не мог удержаться от ироничного смешка. Кто бы мог подумать, что Мураки Кадзутака тратит столько времени и сил на маникюр или стрижку? Людям свойственно обожествлять свои любимые образы, считая, что их красота никогда не снизойдёт до совершенствования земными путями. Я даже мог понять некоторых женщин, которых бросали мужчины после горького разочарования, что их богиня как и все остальные болеет, чихает и посещает туалет.
Я взял с тумбочки ранее обозначенный предмет и аккуратно отвинтил крышечку, извлекая на свет специальную кисточку. Подняв взгляд на зеркало, я осторожно провёл по ресницам, любуясь, как белые волоски превращаются в угольно-чёрные. Красиво. Я всегда любил своё лицо, но… случай чужой воли отнял у меня правый глаз. Замена оказалась на удивление удачной, но отнюдь не с эстетической точки зрения. Я приподнял чёлку: слишком расширенный, он казался пугающим. К счастью, из-за волос его почти не было видно. Кончики моих пальцев невесомо коснулись обрамляющих глаз шрамиков, ощущая подушечками их неровный рельеф. Но, неожиданно, я услышал позади себя чуть слышный шорох. Я резко отстранил руку и внимательно вгляделся в зеркало, но отражение, как назло, не охватывало всей комнаты.
- Мураки Кадзутака.
Я постарался не вздрогнуть. Голос прозвучал до зубовного скрежета знакомый. Сохраняя абсолютное внешнее спокойствие, я развернулся и встретился с холодным изучающим прищуром голубых, почти синих глаз.
- Татсуми Сейчиро.
Он слегка улыбнулся, словно я нуждался в подтверждении своих слов.
- Что вам так срочно понадобилось, что вы вломились в мой дом без должного приглашения, Татсуми-сан?
- Хм, думаю, вы просто обязаны понимать причину моего появления, Мураки-сан.
Его взгляд насмешливо скользнул по моему телу, подмечая все открытые для обозрения царапины и кровоподтёки. Я раздражённо подхватил со стула чёрный шёлковый халат расшитый серебряными драконами с алыми рубинами глаз – подарок Ории. Они кружились в фантастическом вихре нежно розовых лепестков сакуры, сцепившись хвостами, подобно любовному рукопожатию.
- Даже не предполагаю.
Я неторопливо перевязал талию поясом, с облегчением отмечая, что отныне не столь остро чувствую расчётливый взгляд, скользящий по коже. Я вновь отвернулся к зеркалу, давая понять, что меня не волнует присутствие Сейчиро в комнате, но в следующее мгновение понял, что совершил глупейшую ошибку – лодыжек коснулось что-то прохладное, неторопливо лаская кожу. На секунду я оцепенел не в состоянии двигаться, но сориентировавшись в ситуации, начал действовать. К сожалению, те мгновения промедления стоили мне многого: прохладное нечто накрепко обвило запястья и ноги, заведомо парализуя любое неугодное движение. Одна из теней без труда развязала пояс халата, откинув лёгкую, не успевшую нагреться ткань. Мои глаза затянула пелена ярости, а руки бешено дёрнулись, пытаясь вырваться из захвата.
- Что ты себе позволяешь?!
Я не мог видеть его лица, но мог слышать чуть вибрирующий от мрачного веселья голос. Радуешься, тварь? Позже ты поплатишься за свою дерзость.
- Недавно в департамент поступило дело о систематичном, а именно – раз в месяц, убиении людей, - он выдержал паузу, давая мне переварить информацию. - Связывало эти убийства четыре вещи: время, пол, внешность и ситуация. Способы же убийства не всегда соответствовали заданной схеме.
Моё тело напряглось, а на лице выступили бисеринки пота. Я вполне осознавал к чему клонит главный секретарь Эн-Ма-Тё. Я слышал, как он встал со стула, который осквернил своим присутствием – придётся его выбросить, и зашёл ко мне из-за спины, отразившись в гладкой поверхности зеркала. Тень щупальцем прошлась по изгибу моей спины, плавно переместившись на внутреннюю сторону судорожно сжавшегося бедра.
- Сскотина, - вырвалось непроизвольное шипение.
Не обращая внимания на оскорбление, он продолжил:
- Вначале я не понимал, какое предчувствие натолкнуло меня на мысль о том, что ты связан с этими смертями. Наверное, свою роль сыграла привычка во всём винить тебя. Правда, твоим стилем тут и не пахло – слишком грубо и бессмысленно… некрасиво…
Губы Сейчиро искривила странная улыбка – жёсткая, но с тем немного брезгливая, будто он разочаровался в моём умении преподносить смерть. Господи, да тебе самому не помешало бы лечиться! Всегда такой вежливый и непоколебимый, он казался воплощением справедливости, но твоя справедливость ведь не такая, о какой думают окружающие.
Я услышал сдавленный смешок и почувствовал тёплую руку, по-хозяйски огладившую моё бедро. Я дёрнулся, стиснув до скрежета зубы от невозможности сделать хоть что-нибудь более существенное, нежели нервное подёргивание.
- Убери свои руки, - фраза прозвучала плевком, почти всё тем же шипением, но Повелитель Теней не только не убрал руку, но и приказал своим теням раздвинуть мои ноги ещё шире. Я с ужасом понимал, что долго сдерживаться не смогу – ощущение собственной беспомощности неизменно оказывало на меня определённое воздействие. И это было хуже всего. Сейчиро интимно склонился надо мной и издевательски заглянул в лицо, обдав тёплым дыханьем. Я скривился.
- Признайся Мураки, ведь это был ты. Тебе нравится чувствовать себя шлюхой?
Он выпрямился и неторопливой походкой вышел из комнаты. Я догадывался, что вскоре он вернётся, и поэтому поспешил вырваться, но, как и ожидалось, не успел. Татсуми вернулся с тюбиком крема для рук. Зачем ему он, я старался не думать.
- Я замну это дело… - пауза, - но перед тем преподам тебе урок.
Я до сих пор не видел его лица, но в интонациях явно чувствовалась холодная улыбка.
- Не всех свидетелей можно устранить.
Невольно меня пробрала дрожь возбуждения – теперь это не была тщательно выверенная мною игра. Чёртово вероломное тело напрочь отказывалось повиноваться, будоражась в предвкушении боли и удовольствия. Татсуми тихо хмыкнул, проведя пальцем по моему давно среагировавшему члену.
- А ты уже готов.
Я промолчал, даже не пытаясь оправдать своей реакции.
- Я же говорил, что ты шлюха. Кое-кто в департаменте будет удивлен таким завершением… дела.
Он снова склонился к моему лицу и запечатлел на щеке целомудренный поцелуй. Тени двинулись дальше, и я судорожно выдохнул, когда почувствовал, как они плотно обвили мой член. Они зафиксировали моё тело так, чтобы я смог двигаться, но не имел возможности плести защиту.
- Честно говоря, вначале я даже и не предполагал увидеть то, что видел.
Его ладони мягко легли на мою талию и спустились к заднице, грубовато раздвинув большими пальцами ягодицы.
- Хн... Всё ещё открыт.
Я инстинктивно сжался. От ярости и возбуждения хотелось убить. Дыхание сбилось. И я не мог не оповестить:
- Клянусь, ты пожалеешь об этом… ох…
Одна из теней скользкой змеёй скользнула внутрь, неумолимо наливаясь пугающим объёмом – я чувствовал, как она пульсирует, растягивая мои внутренности. На мгновение меня пронзила сильнейшая вспышка боли. От неожиданности я вскрикнул и прогнулся всем телом. Казалось, что позвоночник прошивают насквозь гигантской иглой, но через секунду это неожиданно сменилось столь же сильным удовольствием. Я застонал, бесстыже двигаясь навстречу и проклиная себя за слабость, вновь овладевшую телом. Сквозь туман и звон в ушах я услышал его шёпот, он шептал… я не мог разобрать слов, только нечёткие обрывки: «… хорошая девочка… тааак…».
Но то, что я слышал, привело меня в состояние крайнего бешенства – словно издевательство. Я с трудом сфокусировал взгляд, наблюдая в зеркале за выражением лица Сейчиро – он заворожено глядел, как тень неторопливо исчезает в глубине, чтобы неуклонно появиться вновь. Другие тени, надёжно обхватывающие талию, больше не позволяли двигаться, как куклу насаживая на неожиданно застывший стержень. Ещё одно «щупальце» проникло в мой рот. Я пробовал его игнорировать, но оно протолкнулось дальше, заставляя давиться от удушья. Я понял, что отвертеться мне не удастся и начал сосать, почти задыхаясь от невозможности вдохнуть.
Столь же неожиданно, как это было с Мастером Теней, хрипящую тишину прорвал звенящий, полный паники голос:
- Татсуми?!
Я попробовал проморгаться, безуспешно вглядываясь в зеркало – зрение у меня и в самом деле было паршивое, а очки свалились с переносицы. «Щупальце» влажно выскользнуло изо рта, оставляя на подбородке нитку слюны, я облегчённо выдохнул:
- Тсузуки.
Он никак не отреагировал, уделив всё своё внимание секретарю. Татсуми на секунду замер, а тени выскользнули, с силой дёрнув на хозяина дрожащее тело.
- Тсузуки, - он доброжелательно улыбнулся. – Ты ведь хотел его, не так ли?
Тень двинулась по моему члену, и я не сдержал вырвавшегося стона. Немного испуганный взор Тсузуки обратился на звук, бесстыже примечая каждую деталь моего состояния.
Боже, и это тот самый человек, который отчаянно краснел при любом намёке на близость?! Ущипните меня, это просто сон! Хотя, чему я удивляюсь? Тсузуки далеко не так наивен и невинен, как хочет показаться. Он старше меня вдвое, и его инфантильность наряду с желанием нравиться окружающим вовсе не означает неопытность, нэ? К тому же, мне никогда не внушало доверия его демоническое происхождение. Я не верил, что кровь не играет никакой роли в жизни Тсузуки. Сам он мог думать что хочет, но человеком от этого не станет.
Когда Асато начал говорить, его голос звучал напряжённо, чуть подрагивая от волнения:
- Может и хотел, но это не повод уподобляться этому… человеку.
Только от одной интонации, которой он произнёс «человек» было понятно, что это несколько не то определение, коим ему хотелось меня наградить.
- Ты знаешь, - как бы между прочим обмолвился Сейчиро, - я раскрыл данное мне дело, - Татсуми выдержал многозначительную паузу, - и у него возник неожиданный оборот.
На этот раз молчание продлилось ещё дольше, и ранее заданный вопрос прозвучал неожиданно:
- Ты точно не хочешь?
Меня перекосило.
- Не сссмей…
Татсуми озабоченно глянул в отражение.
- Ты что-то сказал?
Тени сильнее дёрнули за ноги, фиксируя в удобной для проникновения позе. Я услышал, как звенит пряжка ремня – он расстёгивался медленно, давая мне прочувствовать весь процесс до конца. Но, видимо, я ещё не был готов настолько, чтобы не вскрикнуть и не захрипеть, когда толстая кожа ремня звонко прошлась по моим ягодицам и жёстко обхватила шею, натягиваясь, как вожжи. Меж тем, толстый член с силой ворвался внутрь и начал двигаться – с каждым разом всё быстрее и мощнее вдалбливаясь в безвольное тело. Я чувствовал его бёдра с силой вжимающиеся в задницу, но секретарь посчитал, что я слишком растянут, чтобы доставить возможный максимум удовольствия, и внутрь снова скользнула тень, также размеренно двигаясь в уже заданном хозяином ритме.
Я не знал, как мы выглядели со стороны, но наблюдающий за развернувшимся спектаклем Тсузуки не удержался от поглаживаний своей промежности прямо над моим лицом. Не догадаться, что произойдёт дальше, было затруднительно, и я инстинктивно облизал губы. Ремень ослаб, и, откашлявшись, я смог вздохнуть, но ненадолго. Очень скоро мои губы плотно обнимали горячий ствол, а за прядки тянули чужие нетерпеливые руки. Несмотря на свои предпочтения, я редко делал минет. Особенно в таких ситуациях, но сейчас я наслаждался, принимая глубоко в горло сильные плавные толчки. Мои постанывания вибрировали вокруг его члена, заставляя двигаться жёстче, чем ему хотелось бы. То самое «щупальце» так и не отпустившее моего члена вновь заскользило по поверхности, а соски словно засосали маленькие ненасытные рты. Тсузуки громко и бессвязно стонал, так же ощущая под одеждой мягкие прикосновения извилистых теней. Он сделал бёдрами ещё пару размашистых движений, загоняя мне по самые гланды, и кончил, непроизвольно принуждая глотать обжигающую сперму. То, что не успело исчезнуть внутри, потекло по моим губам, спускаясь к подбородку тяжёлыми каплями. Асато загнанно старался отдышаться под звонкие шлепки Татсуми о мои ягодицы и звучащие криками непотребные стоны. Руки Сейчиро блуждали по моим бокам и спине, добавляя новые синяки и царапины к уже имеющимся в наличии. Словно ударом по голове, я кончил, крепко сжав его мышцами, результатом чего стал другой оргазм, не заставивший себя ждать. Уже свободный, бессильно опустившись на тумбочку, я тяжело и облегчённо выдохнул. Но в следующее мгновение сильная рука вновь обхватила мою талию, а ладонь нежно накрыла глаза. Некто – предположительно Татсуми, настойчиво развернул меня лицом к спальне и толкнул к кровати. Каково же было моё удивление, когда, упав в мягкие объятья постели, я увидел голодный, хищно горящий фиолетовый взгляд. Эти сощуренные, словно у кошки глаза говорили о готовящемся прыжке, и лишь отдалённо напоминали то «невинное» существо, обладающее ими. Я опустил взгляд ниже – Тсузуки снова был возбуждён. Он решительно опрокинул меня на ложе и взобрался следом. Оседлав мои бёрда, он начал тягуче раскачиваться, чуть слышно выдыхая в такт. Я просто не мог не среагировать на столь откровенную демонстрацию, хотя и чувствовал себя полностью опустошенным. Мягко постанывая, этот чёртов демон, не признающий своей сущности, стянул с себя уже расстёгнутую рубашку, решив устроить небольшой стриптиз. Я заметил, как тень скользнула по ткани его брюк, помогая быстрее избавиться от одежды, освобождая великолепное восхитительное тело, гладкое, почти идеальное. Отвлёкшись, я заметил, что что-то не так только тогда, когда Тсузуки резко опустился на мои бёдра, буквально натягиваясь на разрывающий его член. Я потрясённо зашипел от боли, краем взгляда отметив юркнувшую по его ноге змейку крови. Не давая себе привыкнуть, он начал опускаться не хуже заправской наездницы. Я был уже почти готов к разрядке, но тени Сейчиро не позволили завершиться этой безумной скачке. Они жёстко перехватили Асато, жаждущего вновь опуститься на истекающий смазкой член. Тсузуки зло зарычал, задёргавшись из сжимающего плена, и я мог поклясться, что в полумраке сверкнули белоснежные клыки.
- Не торопись, Тсузуки.
Сосредоточившись, я мог увидеть, что секретарь уже обнажён и направляется к нам, полностью готовый продолжить. Он соблазнительно приблизился к Асато и, прикусив мочку уха, хрипло прошептал:
- Ты ведь хочешь… большего? – тонкие губы растянулись в порочной улыбке, никак не вяжущейся с общим выработанным мнением. С другой стороны, что я могу о нём знать? Я ведь и сам не лучше.
Тсузуки издал много поясняющий просящий стон и чуть шире развёл ноги. Мне понадобилось не малое усилие, чтобы тот час же не кончить от мысли о… Господи, я по собственному опыту знал, что орган Татсуми довольно внушительный, но и меня природа не обделила размером. Поэтому… ощущения должны будут быть просто потрясающими. Сейчиро удобно пристроил свои ноги поверх моих и спокойно начал входить, с трудом раздвигая стенки сопротивляющегося ануса. Кажется, он разрывался под нами – лик Тсузуки согнула гримаса боли, а из горла вырвался полузадушенный вопль. Его тело прогнулось так сильно, что казалось, оно сломается – будто бабочка, по ошибке насаженная на гвоздь. Да-а-а-а, ощущения и вправду оказались немысленными. Теперь я задавал темп, двигаясь жёстко и быстро, чувствуя трение чужого члена и судорожно сокращающийся влажный от крови вход. Тени неистовали, опутывая и проникая во все щели, желая настолько же исступленно, как мы имели фиолетоглазого шиннигами с невозможно прекрасным телом. Стоны не прекращались ни на минуту, ровно как и грязные ругательства, срывающиеся в унисон мощным толчкам. Но вскоре настал момент кульминации – яркий и запоминающийся.
Мы устало лежали на сбитой кровати, переплетаясь мокрыми от пота и семени телами. Кровь была только моя и Тсузуки. Она не была общей. Асато лениво окунул палец в размазанную остывающую сперму и задумчиво слизал, словно это был какой-нибудь крем. Парень таинственно улыбнулся и встал с кровати, явно ощущая прилив настроенья. Я недоумённо проследил за ним взглядом, а Сейчиро лишь лениво прикрыл веки. Задорно что-то насвистывая, Тсузуки направился в ванную, нагло прихватив мой шёлковый халат. Растрепанный, беззаботно улыбающийся, он снова выглянул из-за двери, радостно мне сообщив:
- Дело закрыто!
На этот раз Татсуми соизволил открыть глаза. Видимо, под его долгим пристальным взглядом Тсузуки начал нервничать, так как выкрикнул:
- Ну, ведь Мураки теперь есть с кем э-э-э… трахаться!
Я почувствовал, как надолго впадаю в ступор.

Конец.