Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

Двадцать ступеней. Поворот. Перила деревянные, стертые тысячей прикосновений ладоней. Еще двадцать ступеней. Еще раз и еще. Третий этаж. Вторая дверь налево. Он мог бы пройти этот путь с закрытыми глазами – даже не споткнувшись.

Ключ беззвучно скользит в замочной скважине. Сердце, бившееся в сумасшедшем ритме весь этот долгий, выматывающий день – успокаивается, замирает, перед тем, как дверь открывается.

Комната. И окно. Огромное, выходящее в парк, сейчас распахнутое настежь, отчего квартира полна звуками: голосов, несущихся машин, музыки – фоном. Это окно несомненное достоинство комнаты. Единственное. Причина, по которой выбор остановили на ней.

Он ждет. Не удивительно. Это ритуал. Привычный. Не допускающий отступлений.

Эта квартира – единственное место, где действуют иные законы бытия. Где они могут позволить себе быть обычными – близкими, давно знакомыми, ставшими родными друг другу людьми.

Никакой телепатии. Ему сообщают о желании приехать сюда по-другому. Просто оставляя конверт с ключом, под дверью той, другой, в большом, чужом доме – комнаты.

Никакого предвиденья. И так известно, что он придет сюда вечером. Третий этаж. Вторая дверь налево.

Здесь можно то, что запрещено в привычном мире, но непозволительно то, что является нормой там. Зазеркалье.

Странная попытка не сойти с ума, ухватиться за эту тайную комнату. Даже не за нее. Друг за друга. Так давно. Так крепко связаны.

Его уже ждут. Высокий черноволосый мужчина сидит на кровати и сосредоточенно пробегает взглядом по строчкам на мониторе ноутбука, который он держит на коленях.

Никак не успокоится… Сколько можно работать… Эти мысли окрашены нежно - розовым, словно облака, подсвеченные рассветом.

Мужчина даже не оборачивается на стук закрываемой двери. Знает, что никто другой не может сюда прийти. Или просто, заранее - все - знает.

Может быть, даже то, что вошедший сейчас улыбнется, заберется с ногами на кровать, доберется до противоположного края и обовьет руками его шею, мягко целуя затылок, вздыхая и довольно прикрывая глаза.

Но, даже зная все наперед, как можно не задохнуться от этой откровенной, ничем неприкрытой нежности, не улыбнуться, не потянуться, сплетая свои пальцы с чужими: тонкими, длинными, успевшими уже забраться под рубашку? Но только на мгновение, а потом нарочито-строго оттолкнуть прильнувшее тело, подняться. Сегодня есть нечто важнее близости…

-Там, на столике документы для тебя.

-Зачем? – это отступление от ритуала пугает рыжеволосого мужчину, устроившегося на кровати.

-Собственность на эту квартиру.

-Зачем? – повторяется. Но ничего другого просто в голову не приходит.

-Если вдруг что-то пойдет не так… - после паузы произносит брюнет, - Я хотел бы…

-Но ты ведь просчитаешь все варианты наилучшего для всех нас исхода?

Рыжеволосому не нравится, что приходится тащить сюда, в это убежище словно грязь на ботинках, ту, повседневную жизнь.

-Я сказал, что если с учетом всех расчетов, что-то…

Нужно заканчивать с этим. К чему слова? Какой смысл строить планы на будущее, где кто-то из них вынужден будет остаться один?

-Возможно, я не смогу учесть все нюансы. Возможно, тебе захочется воспользоваться этим убежищем. Я хочу, чтобы у тебя было место…

-Это паранойя или видение? -Это попытка воззвать к здравому смыслу!

Черноволосый мужчина начинает злиться. Он не терпит, когда ему перечат и ненавидит нелогичные, эмоциональные замечания. Но здесь… Здесь можно. Поэтому тонкие руки рыжего вновь обвивают талию, притягивают к себе. Теплые мягкие губы сквозь ткань прикусывают кожу, оставляя растекающиеся влажные пятна, перебираются к шее, целуют.

-Ты не понимаешь! Слишком много линий вероятностей и действующих лиц: девчонка, эти чертовы белые охотники. Практически невозможно уложить головоломку так, чтобы все…

-Дар подводит? Тогда доверься моему везению. Держись поближе, шеффф… Наверняка, не пропадешь, - рыжий фыркает, смеется. Пальцы торопливо расстегивают пуговицы, сдвигают ткань, гладят загорелую кожу.

-Ты слишком беспечен! - Последняя попытка.

-Я тебе верю.

Неудачная.

Как сказать человеку, который так долго был рядом, что это «если что-то пойдет не так» - реальность, неотвратимая и неизменная? Абсолютно точно, принадлежащая завтрашнему дню.

Как сказать это человеку, отчаянно прижимающемуся к тебе, будто в поисках спасения? И пусть он шумный и яркий, и нелогичный, нарушающий любые структуры и причинно-следственные связи, но единственно близкий…

Все, что остается, поддаться, тоже поверить, позволить развернуть себя, закрыть глаза, приникнуть губами к приоткрытому, влажному рту. Давая разрешение заранее – на все.

Близость, окрашенная багрянцем, словно расплавленный закат, выплеснувшийся на темное небо.

Близость, в которой давно уже переплелись и страсть, и отчаянная нежность, и вера, и забота.

Вкус ее в поцелуях, которые становятся все дольше, все отчаяннее и в ласках настойчивых, торопливых. В голосе, срывающемся на хрип и в закушенных губах.

И слова, подготовленные, выстроенные в строгие логические конструкции разлетаются, как кубики, под лихорадочными, торопливыми прикосновениями. Остается только подчиниться, лечь навзничь на холодные простыни, позволить затянуть себя в яркий, хаотичный калейдоскоп сменяющихся картинок.

И потом уже, когда дыхание начнет выравниваться, и сердце на миг стиснет от жуткого ощущения вдруг появившейся пустоты, незаполненности, услышать сонный шепот:

-Пока живы, все можно переиграть…

«-»

Солнце беспощадно. Сквозь распахнутое настежь окно потоком – свет, запах свежего ветра, звуки: смеющихся детей, музыки и лай собак – неопровержимые доказательства жизни.

Пустая половина кровати. Примятые простыни, сброшенная на пол подушка – с этим рыжим так неспокойно спать – и гулкая тишина в квартире.

Если есть ради кого рискнуть… Если есть хоть один маленький шанс построить новую логическую пирамиду, пусть в основе ее и лежит неустойчивый, крошащийся, угловатый камень близости, значит стоит поставить все… Переиграть.

Подняться. Сложить ноутбук. Выпить кофе. И выйти из квартиры. Привычное окончание давно заведенного ритуала.

Нет, не все.

Еще.

Да, на месте. На документах - небрежно брошенный ключ, который невозможный рыжий снова не взял, чтобы через день или несколько, или через неделю, непременно обнаружить в белоснежном конверте под своей дверью.

Конец.