Отправлено: 09.02.08 01:08. Заголовок: WK: "Перечитай меня снова"; romance, R, Ран/Кен, Йодзи/Оми - продолжение от 07.04. (второй сезон)

Название: Перечитай меня снова
Ник: Saviri
Бета-ридинг: Verlis
Жанр: Romance
Рейтинг: R (уж больно буква хорошая!)
Пейринг: Айя (Ран) Фудзимия /Кен Хидака, Йодзи Кудо / Оми Цукиено (условный)
Аксиомы к теореме:
• действие происходит после первого сезона аниме;
• Санрюдзин (Эсцет) мертвы, но Айя-чан все еще в коме (скажите спасибо, что вообще не убила – просто кошмарно раздражает!);
• Вайсс по-прежнему живут в «Koneko»;
• Шварц находятся на вольных хлебах – со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Размер: «простынь»
Фик закончен и будет выкладываться по мере бета-вычитки.
П.С. Возможен сиквел (только возможен!)
Предупреждение: Сопли, слезы, ООС. Чрезвычайно тупые гэги и куча проходных персонажей. Ах да, еще флафф – куда ж без него…
Краткая аннотация: Прошло два года совместной жизни – и лодка любви разбилась об острые камни быта. Что делать: вычерпывать воду или бодро идти ко дну? И что выберет Кен – зная, что Айя активно дырявит днище?..
Отказ от прав (Disclaimer): не мое! А что, похоже?
Проект Weiss принадлежит господину Коясу и иже с ним. Я не владею ничем и прибыли, соответственно, не извлекаю. Сюжетная линия позаимствована из «Летучей мыши» (либретто Эрдмана и Вольпина плюс исправления Дреера для экранизации) – хотя осталось от нее до печального мало…
От автора: фик написан в подарок для Натаниэль – в благодарность и за заслуги: он первый человек (не считая моей беты), который признался, что да, он-таки читал мои фики! Кроме этого, он умеет заставить работать, конструктивно критиковать и – самое главное – восхитительно писать. В общем, спасибо тебе огромное!
Если я не ошибаюсь, ты ненавидишь, когда Кудо называют «Йодзи». Мои соболезнования… А еще ты, кажется, не любишь резкие переходы между флаффом - и не флаффом (см. «Йодзи»)

 Отправлено: 18.02.08 01:36. Заголовок: Tisch :sm36: Мария ..

Tisch
Мария Карела, ждем.

 Отправлено: 19.02.08 12:02. Заголовок: Поднимаю темку...

Поднимаю темку.

 Отправлено: 19.02.08 13:05. Заголовок: ААААААААА!!!!! Ну ко..

ААААААААА!!!!! Ну когда????!!!!! Савири!!!! пожалей нас!!! Проды!!!!

 Отправлено: 19.02.08 18:54. Заголовок: Saviri, ты где? Свящ..

Saviri, ты где? Священный долг автора – наведываться в свою тему, благодарить за отзывы, жаловаться на бету, которая долго бетит (Verlis, ты ведь с бе... эээ... отбечиванием (?) фика задерживаешься т.к. дописываешь 15 главу «Большой игры»? ) и обещать проду на неделе. А ты куда-то сгинула. Две недели. Люди скоро перестанут ждать, и начнут волноваться. , а это может плохо кончиться.
В общем - «НАРОДУ – ПРОДУ! АЙЕ – В ГЛАЗ!»
Сижу простуженная и жду тебя. С продой.

 Отправлено: 19.02.08 21:50. Заголовок: Э-э-э... :sm55: Пр..

Э-э-э...
Прошу прощения у всех читателей за то, что опоздала с ответами на ваши отзывы. Мне очень-очень стыдно.

Tisch

Огромное спасибо за то, что читаешь! А за поддержку - тем более!!!


Хироси

Хироси пишет:

цитата:

надеюсь, впрочем, ты не оставишь в дальнейшем личную жизнь Кена без внимания.

Низачто!!! Даже за деньги!!! Хотя...


Shellar

Shellar пишет:

цитата:

несмотря на то, каким ты здесь Айку нарисовала. НО ОН МНЕ И ТАКОЙ НРАВИТСЯ!!!

Он тебе всяким нравится. Это - ЛЮБОФФ!

 Отправлено: 19.02.08 22:02. Заголовок: Ежик-сан Ежик-сан ..

Ежик-сан

Ежик-сан пишет:

цитата:

Самым приличным и вменяемым получился Йоджи, вот кто мне понравился.

Спасибо!!! Вот и бета моя тоже так думает - она меня за пейринг Йоджи / Оми - в чисто поле и лицом к стенке. Даже за условный. Очень условный. Ну, не совсем условный... И не совсем Йодзи / Оми... Скорее, Оми / Йодзи...


Мария Карела
Мари - И все. Больше нету слов!))))


Yuko
Yuko пишет:

цитата:

Сначала Кен увидит как ему изменяет Ран, потом Ран увидит в кровати Кена, Кобаяси и... начнется бойня...нэ?

О! Кажется кто-то юзал ирмин хрустальный шар (или выбил третий глаз оО)

 Отправлено: 19.02.08 22:17. Заголовок: Irma Irma пишет: ..

Irma

Irma пишет:

цитата:

Рана даже не жалко. Ничуть.

И мне! И мне!!!! А впрочем вы уже наверное догадались...


Аки

Кто ж их не смотрел - "Мужчин в трико"!!!


foina_cale

foina_cale пишет:

цитата:

В смысле, ну вот как можно восстановить отношения, когда ты уже не интересен ну совсем. жду продолжения.

* рыдает *
Я когда писала всю голову себе над этим сломала - чтоб правдоподобней вышло...

 Отправлено: 19.02.08 22:24. Заголовок: Сосна Сосна пишет: ..

Сосна

Сосна пишет:

цитата:

Само собой напрашивается, что Айя еще никого не подцепил на этой вечеринке для «близких друзей», увидит Кена и захочет познакомиться. И Шварц. Шварц. Ну если они не появятся, зачем упоминать их в шапке?

Ну дык... Айя-чан тоже в шапке прописана. И чего? Лежит себе человек коматозит потихоньку...

Сосна пишет:

цитата:

И психоаналитик, не может же он просто так испариться

Мда-а пожалуй что не может - психоаналитик - не эфир))))

цитата:

«НАРОДУ – ПРОДУ! АЙЕ – В ГЛАЗ!»

И глаз и прода будут завтра!))))

 Отправлено: 19.02.08 23:06. Заголовок: И глаз и прода будут..

цитата:

И глаз и прода будут завтра!))))

УРА!!!

 Отправлено: 20.02.08 01:19. Заголовок: Saviri пишет: И гла..

Saviri пишет:

цитата:

И глаз и прода будут завтра!))))

Оооо, теперь я точно знаю, что такое настоящее счастье!!!!!

 Отправлено: 20.02.08 01:20. Заголовок: Tisch пишет: Мария ..

Tisch пишет:

цитата:

Мария Карела Ого... здорово Думаю, на такой плакатище, прода точно приманится

гляди ж-ка ты, приманилась)))))

 Отправлено: 20.02.08 02:10. Заголовок: Saviri пишет: Айя-ч..

Saviri пишет:

цитата:

Айя-чан тоже в шапке прописана. И чего? Лежит себе человек коматозит потихоньку...

Она упоминается, лежит себе, Кен о ней думал, сам Айя под предлогом ее посещения где-то гулял.
Хотя несколько раз встречала такое человек вывешивает фик о Вайс, и кто-нибудь спросит «Шварц будут?». В смысле ты решила заранее предупредить что с ними? Но тогда надо было так и сказать. Хотя...

цитата:

со всеми вытекающими отсюда последствиями

В смысле я бы на их месте в таком случае сразу же утекла из Японии. Мир посмотреть, себя показать.
Просто психоаналитик такой забавный персонаж. Анимешный. Жалко, если больше не появится.

цитата:

И глаз и прода будут завтра!))))

Зря волновалась получается, двух недель не прошло.
Так Айя-таки получит по физиономии?!! Спасибо! Есть на свете справедливость.
Tisch пишет:

цитата:

УРА!!!

Мария Карела пишет:

цитата:

Оооо, теперь я точно знаю, что такое настоящее счастье!!!!!

Да-да-да! Сегодня - праздник на нашей улице.

 Отправлено: 20.02.08 04:44. Заголовок: :sm15: ЖДУ ПРОДУ! ..

ЖДУ ПРОДУ!

 Отправлено: 20.02.08 10:30. Заголовок: Saviri Вот и бета мо..

Saviri

цитата:

Вот и бета моя тоже так думает - она меня за пейринг Йоджи / Оми - в чисто поле и лицом к стенке. Даже за условный. Очень условный. Ну, не совсем условный... И не совсем Йодзи / Оми... Скорее, Оми / Йодзи...

Не, я сначала прочту, что уже написано, а потом подумаю - соглашаться с твоей бетой или нет. Хотя даже за мысли об Оми/Йоджи или Йоджи/Оми и правда хочется в чисто поле.... Даже себя, когда такая крамола в голову лезет.

 Отправлено: 20.02.08 18:10. Заголовок: Мария Карела Ага.....

Мария Карела
Ага... теперь бы, не спугнуть *шопотом*
Сижу затаив дыхание...

 Отправлено: 20.02.08 22:45. Заголовок: :sm11: где она? гд..

где она? где прода?

 Отправлено: 21.02.08 01:42. Заголовок: Возбуждение. Он чувс..

Возбуждение. Он чувствовал возбуждение. Не сексуальное, хоть видит Бог – Ран наградил изучающим взглядом щебечущих рядом женщин – за этим дело не станет. Но другое, поднимающееся из самых глубин, непроходящее, щекочущее нервные окончания чувство, название которому он тщился подобрать, а посему, будучи не в состоянии охватить все нюансы, остановился на слове, которое подходило чуть лучше других – возбуждение.

Возбуждение, ностальгию, азарт и немного презрение.

Ран деликатно отхлебнул холодное шампанское и, спрятав улыбку за кромкой бокала, окинул присутствующих снисходительным взглядом. Даже сейчас, находясь в стороне от лихорадочного веселья, не участвуя в забавах, не присоединяясь ни к одной из групп, ведущих неспешные степенные разговоры, он до последней мелочи знал, что именно там происходит. Небрежное скольжение пальца по тонкому хрусталю, скупые отрывистые жесты, нарочитая расслабленность позы и столь же нарочито склоненная голова, пристальные изучающие взгляды (последние все чаще устремлены на него) – истолковать все это не составляло труда. Он слишком хорошо знал, как играть в эти игры – ведь в прошлом неоднократно играл в них сам.

В семнадцать лет по милости Такатори Ран потерял гораздо больше, чем семью – он потерял жизнь. Жизнь, для которой был рожден, к которой его готовили едва не с пеленок. Наследный принц «Фудзимия Инкорпорейтед», обреченный влачить жалкое, полунищее существование, практически в одночасье лишенный своего королевства по милости чужих интриг. И все его знания, все рафинированные привычки, все навыки, приобретенные с таким трудом, вдруг оказались… ненужными. Все – кроме фехтования, декоративного и отмирающего в общем-то искусства, которое Ран изучал, уступив требовательным настояниям отца: «так подобает».

Конечно же, он не сломался.

Фудзимия был слишком сильной личностью, чтобы прогнуться под ударами судьбы. Однако Рану требовалось время. Время, чтобы принять произошедшее как данность, приспособиться, чтобы хоть как-то разгрести бардак, в который так внезапно превратилась его жизнь. И будь он честным с собой, признал бы: слишком много времени.
Айя…Конечно, он переживал за сестру, и все-таки… Все же…

Жизнь мало-помалу брала свое.
Сопротивляться ее сбивающему с ног течению очень трудно. Практически невозможно – когда тебе чуть больше двадцати, когда впереди расстилаются долгие непрожитые годы, когда каждый день до самых краев наполнен адреналином и кровью, а смерть, ходящая тут же, рядышком, буквально за волосок, нетерпеливо дышит в затылок и грубо хватает за горло, заставляя почувствовать, что ты еще жив. Каждым ударом, который упоенно наносит катана, каждой каплей крови, без остановки струящейся из порезов, крови, которую проливаешь ты и проливают тебе, заявляет: ты жив.
Кричит: ты жив!
Насильно открывает глаза и заставляет увидеть: ты жив!!!
Пока не поверишь.

Спустя три года после трагедии Ран наконец-таки сумел принять: он жив. И надо с этой жизнью что-то делать. То ли по натуре, то ли по воспитанию, Фудзимия был слишком рационалист – чтобы вот так, зазря истратить то, что у него имелось. Или это была обыкновенная скупость? Касающаяся не только денег, но и протекающих дней.
Вот тут-то Ран зашел в тупик.

Жизнь жизнью, но как ее жить?

Пути, с которыми Фудзимия привык ассоциировать себя – бизнес, карьера, закулисные интриги... черт! любая мало-мальски публичная деятельность - стали для него недоступны. Способы самореализации свелись к нулю, а вот амбиции остались – и с каждым днем бурлили все сильнее, грозя сорвать крышку, а, может, даже разорвать сам чайник.

Разумеется, у него оставалась расплата. Воздаяние, миссии, игра в благородного мстителя. Однако каждый день на протяжении… скольких уже лет? Фудзимия зевнул: скучно.
Тем более что даже минимальное, порожденное опасностью возбуждение гасила необходимость работать под чьим-то началом. Выполнять чужие приказы Абиссинец не любил. Покорно, молчаливо следовать за кем-то? Пф-ф! Это было не его. Не то, чего так жаждал затаившийся глубоко внутри Ран, скрывавшийся до времени под кличкой «Айя».

Однако – безупречные губы сложились в улыбку, мгновенно приковавшую внимание идущей мимо дамы – он все-таки сумел подыскать себе нечто, по-прежнему казавшееся интересным и волнующим, что привлекало и не приедалось никогда, сколько бы времени не проходило.

Вызов.

Родись Фудзимия в эпоху феодальной смуты, и он готов был биться об заклад, что объединял бы Японию под именем Токугавы ¹³. Ведь это был вызов – вызов, который бросала судьба, который дарили способности и сложившиеся обстоятельства.

Рана манило непознанное. Непознанное, неизведанное, необычное, странное и чуждое – новые земли для завоеваний. Исследователь в нем органично сливался с захватчиком, однако и первый, и второй согласно выступали под единым знаменем – стягом вызова.
Сломить, завоевать и подчинить, заставить признать свое господство, отметить каленым тавром и, обозначив на карте под знаком «провинция», отправиться дальше, к новым свершениям – чтоб снова захватывать земли, покорять непобедимые вершины, разгадывать неизвестные тайны.

И первым по-настоящему серьезным трофеем стал Кен.

Фудзимия не мог не улыбнуться вспоминая.
Veni, vedi, vici.
Пришел, увидел, победил.
Рядом с Хидакой Ран впервые понял, что значит ощущать себя Цезарем.
Кен. Кен-Кен. Кен-чан.
Разумеется, он просто не смог пройти мимо.

Кен, дрожащий, неуверенный в себе, боявшийся своей сексуальности – черт, какой там боявшийся! – не знающий толком, что эта самая сексуальность из себя представляет. Кен, воспитанный в традициях католической сдержанности, Кен, не доверяющий никому, Кен, не любивший прикосновений – и так удобно оказавшийся под самым носом. Хидака представлял собой сплошной ходячий вызов. Соблазнить, завоевать, приручить.
Конечно, в плане исследований особо не разгонишься – но в плане препятствий, которые следует взять… Мм-м…

Ран просто не смог пройти мимо чуда, которое зыркало на него огромными перепуганными глазищами, не зная собственно, чего оно хочет – и все же продолжавшего хотеть. Тогда Фудзимия решил, что он обязан захватить Хидаку, завоевать, сломить – короче, разделять и властвовать.

Теперь, оглядываясь в прошлое, он должен был признать: Кен оказался уникальным экземпляром. Такой… сладкий – дикий и ручной одновременно. Быть может, размышлял Фудзимия с усмешкой, презентовать ему ошейник? Чтоб никогда не забывал, кому принадлежит. Чтобы запомнил, чья он собственность…
Наивный, теплый, ласковый Кен. Такой милый – неимоверный кавай.
Чего Фудзимия никак не ожидал, так это факта, что в процессе завоеваний сам – и довольно сильно! – привяжется к Кену. Факт, который удивлял его до невозможности, хотя… В конце концов, почему бы и нет? К хорошему легко привыкнуть.
Ран хмыкнул.

Какой бы замечательной не казалась привычка, в силу своей сущности она всегда неимоверно скучна. Потому что, привыкнув, знаешь, чего ожидать, а значит, больше никакой неожиданности. И сколько не расхваливай стабильность, как все-таки тоскливо знать, что произойдет в следующую минуту – сегодня, завтра, через неделю… А с Кеном он знал: всепоглощающее обожание. Неизменно. Всегда.
Отдавая Хидаке должное, брюнет умудрился удерживать его внимание гораздо дольше, чем прочие игрушки – необъяснимо и удивительно. Потому что – чем? Не глубиной же натуры, в самом-то деле – о какой глубине там может идти речь…
Кен походил на первобытного человека, инстинкты которого всегда преобладали над разумом. Сначала действовал, потом думал (и это в лучшем случае!), воспринимая такой вариант действий как совершенно нормальный – по-крайней мере, для себя.
Авторитет Рана он признавал безоговорочно. Возможно, именно поэтому тот оставался рядом так долго – зачарованный собственным отражением в любящих карих глазах.

Безраздельный хозяин, поглощенный абсолютным господством над другим человеческим существом, опьяненный властью над чужой жизнью, властью, которую Хидака вручил ему самостоятельно и по собственной воле – не задумываясь, не требуя равноценной замены. Ран находил подобную покорность завораживающей. Она щекотала нервы, волновала, повергала в трепет и – чего уж там – заводила. Но вскоре он пресытился и этим.
Нет, разумеется, ему по-прежнему нравилась мысль о своем могуществе – чувствовать его, смаковать. Нравилось убеждаться (изредка, так, время от времени), что оно как и прежде незыблемо, что Кен окажется рядом только его помани – всегда, когда Фудзимии захочется, когда взбредет в голову, когда для этого найдется время, вернее, когда он пожелает это время выкроить. Однако острота ощущений пропала, а новизна притупилась.
Ран снова жаждал вызова, стремился к нему, искал – правда, теперь уже в других. Их было много, не единицы – десятки, и Айя сам не уследил, когда же начал просыпаться по утрам, охваченный нетерпеливым «кого я сегодня?..»

Азарт охватил Фудзимию около года назад. Интрижки, до этого редкие, эпизодические, уже не могли погасить снедающий его голод – странную смесь похоти, честолюбия и почти что научного любопытства. Сначала Ран был осторожен. Слишком осторожен, чересчур осторожен – паникер, нет, перестраховщик – но постепенно он вошел в раж.
Люди сменялись людьми, лица лицами… Все это было несущественно, вторично и не играло ни малейшей роли, пока он получал свой вожделенный вызов. Фудзимия перемешивал случайные увлечения, тасовал их словно игральные карты: мужчины, женщины – и первые, и вторые были ему одинаково интересны и одинаково безразличны.

После убийства Такатори ситуация усложнилась.
Впавший в зависимость от адреналиновых выбросов, Ран стал все чаще пренебрегать осторожностью в пользу остроты ощущений. Тогда-то его и выловил Йодзи…
Сказать, что Кудо пришел ярость, значит не сказать ничего. Иметь то, что сам Йодзи давно уже потерял, – любовь, преданность, теплоту – и не ценить, а тем паче пренебречь?
«Сволочь! Ублюдок! Долбо… тупоголовый!»
Переубедить Айю Балинезу не удалось Ни переубедить, ни образумить. Тогда он взялся ему помогать.

В благородство, особенно безвозмездное Фудзимия не верил из принципа и вскоре стал подозревать, что их ночные вылазки необходимы блондину не меньше, чем ему самому – пускай и по другой причине. Самопожертвование на благо Хидаки (пусть даже такое откровенно условное!) не позволяло Кудо плюнуть на себя окончательно. Теперь похождения блондина обретали смысл, потому что – Ран видел это отчетливо – сам Йодзи смысла в них давно уже не находил и, если и продолжал участвовать в бесконечном секс-марафоне, то исключительно потому, что апатично скользил по наклонной, не зная, как что-либо изменить – да и следует ли?
Ран видел все, но закрывал глаза, пока Йодзи, играя в свои глуповатые игры, не мешал ему играть в свои.

И все же, как бы сильно Ран не забавлялся, ночь подходила к концу – и он возвращался. К Кену. Всегда.

Хороший военачальник знает: прежде, чем нападать на других, убедись, что твой тыл в безопасности. Свои тылы Фудзимия доверил Хидаке.
Кен был его крепостью, форпостом, его укрытием, надежным и неприступным, в котором Ран мог отсидеться, возникни такое желание или потребность. В Кене он черпал уверенность, силы, с которыми устремлялся на завоевания. Хидака питал его – понятия не имея, какие плоды взрастают благодаря этому питанию.
Ран усмехнулся. Привычный и уютный Кен. Рутина. Его затрепанная книга: читать уже не интересно, поскольку знаешь, чем закончится – а все-таки перелистаешь на досуге, со спокойной душой, помня, что все закончится хорошо.
С присущей ему изобретательностью Фудзимия умудрился вовлекать любовника в свои измены – пусть косвенно, но все-таки… При мысли, что он не просто трахает кого-то случайного (пфф! дешевый, одноразовый секс!) – но пожирает запретный плод, адреналин в крови зашкаливал до запредельной отметки.

Что будет, если Кен узнает?

Немыслимо, нереально, но… Что, если вдруг?
От этой перспективы сладко ныло сердце и саднило в висках. Иногда Ран почти что хотел, чтоб любовник узнал. Почти. Заставить корчиться от боли, унизить, растоптать, сломать, довести до предела отчаянья – и все равно удержать при себе. Вызов? Еще какой!

Единственный, от которого Фудзимия уклонялся.

Не потому, что сомневался в своих силах – отнюдь. Просто некоторые игрушки слишком просто ломались. А Кен… тот сразу разлетится вдребезги. Конечно же, осколки можно склеить, однако с куклой после этого уже не поиграешь…
А ведь с брюнетом так занятно забавляться. Каждый раз при взгляде на Хидаку Рана охватывал острый приступ снисходительной нежности: когда тот смотрел на него огромными обожающими глазами, когда пытался предугадать любое желание.
«Бака, я всегда о тебе думаю».
Припомнив сказанное, Фудзимия ухмыльнулся. Черт, а ведь и вправду думает. Глупейшее, кстати, занятие: как будто нечем заняться помимо размышлений о Кене…

Сделав неторопливый глоток из бокала, Ран покатал по небу обжигающий алкоголь и сосредоточился на присутствующих. Интересно, кому из них сегодня выпадет стать его жертвой?
Фудзимия изучал толпу с хищноватой ленцой – вечный охотник, прерывающий кровожадную травлю только, чтобы перезарядить арбалет, поправить сбившуюся на сторону перевязь и, докинув дичь в ягдташ к более ранним трофеям, отправиться выслеживать очередную добычу. Фиолетовые глаза задумчиво скользили от человека к человеку – выискивая, оценивая, примеряясь.

Выбрать он бы мог давно – видит Бог, времени для этого было более чем достаточно, однако… Ран колебался и плыл по течению, позволив себе насладиться изысканным, пускай и несколько шумным вечером. Сколько он уже такие не посещал? Год? Два? Вечность? А ведь когда-то это было для него обычным делом. Богатый, красивый, умный – элита, золотая молодежь, перед которой наперебой распахивали двери. Многие из прежних знакомых считали подобные мероприятия откровенным занудством.
Ран их обожал.
Каждый из вертящихся рядом чего-то хотел, каждый пытался им манипулировать – то ли надеясь повлиять на отца, то ли пытаясь застраховать свое будущее, когда власть над ТНК перейдет к Фудзимии-младшему, то ли желая просто насладиться восхитительным телом. Окружающие тщились использовать Рана – но вместо этого Ран с ловкостью играл других. Всегда. И, Боже мой, как это было забавно! Подпустить к себе – близко-близко, так близко, чтобы чужое возбужденное дыхание согрело кожу – подпустить, но не даться, а вместо этого разведать, изучить, познать наиболее постыдные слабости – и сломать. Повергнуть на колени, подчинить.

Такой он и был настоящий. Интриган, кукловод – вроде Шульдиха. Вот почему они друг друга не переваривали. Не терпели и вряд ли бы сработались, всегда пытаясь превзойти и переплюнуть соперника.
«Можно было бы устроить дружеский матч, – усмехнулся Ран криво, – вот только толку с этого…»
В конечном итоге их наверняка уделает Кроуфорд. С легкостью – обоих. Раз уж умудрился все эти годы продержать телепата на укороченном поводке. Жаль, это было бы занимательное состязание…

Айя недовольно нахмурился. В последнее время каждый вызов, с которым он сталкивался, необъяснимо отдавал гнильцой. Вызов, точнее, его концепция – идеальное, желанное воплощение дерзости – маячило на горизонте, однако достичь его, как и настоящего горизонта, Фудзимии не удавалось. Наоборот, с каждым днем он удалялся все сильнее, словно сам того не осознавая, Ран шел не вперед, но назад. Все эти «исследовать и покорить» вдруг стали терять привлекательность в силу того, что – ужас из ужасов! – постепенно входили в привычку. Разумеется, кроме вызова был еще секс (довольно привлекательный бонус, кто ж спорит!), однако шедший именно как бонус – в добавку к основному блюду. И только. Интересуй его в первую очередь секс, он обратился бы к проституткам. Правда, Фудзимия ухмыльнулся, это требовало денег. Которых он жалел. А, значит, вива вызов!

Все дело в том, пришел Ран к выводу после недолгих раздумий, что ему все никак не попадался интересный противник. Кой черт растрачивать силы, выворачиваясь мясом кверху, когда одержанная победа не лучше Пирровой?
Его погоня за наслаждением вырождалась. Серела, обесцвечивалась, становилась безвкусной и пресной – лежалый дрожжевой хлеб. И сколько бы Ран не рыскал по Токио, сколько бы не умножал число своих завоеваний – тщетно! Количеством не заменить качества. А между тем решение проблемы лежало на поверхности.

«Противник, – резюмировал Фудзимия хмуро. – Мне нужен противник, достойный моего гения».

________________________________
13 - Адзути-момояма – период истории Японии с 1568-го по 1600 г., который характеризуется преодолением последствий феодальной раздробленности и объединением Японии под сильной авторитарной властью. Этот процесс связан с именами Оды Нобунаги, Тоётоми Хидэёси и Токугавы Иэясу, вошедшими в историю как «три объединителя Японии». После сражения в Сэкигахара в 1600 г. верховная власть в Японии перешла к Токугава Иэясу, завершившему процесс объединения Японии и получившему в 1603 г. титул сёгуна. Он стал основателем династии сёгунов, продолжавшейся до середины XIX века.

 Отправлено: 21.02.08 01:48. Заголовок: – Гениальный все-так..

– Гениальный все-таки план, – Оми довольным жестом поправил прическу и, прижавшись на мгновение к Кену, ободряюще похлопал того по руке. – И идет-то все как замечательно! Нэ, Кен-кун?
– Пока – да, – Хидака пожал плечами, после чего внимательным взглядом обвел помещениеи веселящихся в нем людей, мысленно сопоставляя увиденное с хранящимися в памяти планами.

Зал был шикарным и явно стоил тех сумасшедших денег, которые – если верить источникам Оми – за него заплатили. Высокие потолки, начищенный до блеска паркет, анфилада переходящих друг в друга комнат, широкая барная стойка с сияющими медными поручнями. И посреди всего – толпа.

Мужчины и женщины, одетые в разнообразные костюмы, исключительные и совершенно уникальные, единственной общей чертой которых является эксклюзивность и бешеная дороговизна. Скользящие в танце дамские ножки, обутые в ручной работы шелковые туфли, пульсирующие звуки музыки, то и дело меняющие тональность и громкость, тела, извивающиеся в такт неуловимым звукам. Официанты в традиционных для Японии кимоно и высоченных гэта ¹⁴ , обносящие гостей шампанским и другим спиртным, среди которых наверняка нет ни капли саке.

Кен никогда не любил такие места, таких людей и такие мероприятия. Не любил, хотя и знал, как должно разговаривать, вести себя и выглядеть. Обстановка в общем-то была ему не внове: в свое время он повращался на таких мероприятиях немало. Гораздо больше, чем того хотелось. Еще бы, восходящая спортивная знаменитость Японии…
Как же он ненавидел этот накрахмаленный до хруста официоз! Всю эту атмосферу лжи, фальши и униженной второсортности, ведь если у тебя нет денег - денег, связей или благородных предков, восходящих к периоду Троецарствия ¹⁵ , остаться здесь позволят лишь в том случае, если с тебя можно хоть что-нибудь поиметь – для дела или удовольствия. Все здесь думали одно, говорили не то, что думали, и делали не то, что говорили.
Хидаке было неуютно и тесно, он задыхался под гнетом искусственных, неизвестно кем и для кого придуманных правил, спутывающих его по рукам и ногам, словно дикое животное, сопротивляющееся тому, чтобы его садили в клетку.

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу! – размышлял он со злостью. – А вот Рану, наверное, нравится…»

– Теперь все, что осталось – это найти Йодзи-куна, – подытожил изучающий рядом с ним гостей Цукиено. – Вот только как его искать – во всей этой толпе?!
– Как два пальца, – пробормотал Хидака отстраненно, просеивая присутствующих на предмет обнаружения ярко-красных волос. Брюнет понятия не имел, во что одет или кого изображает Абиссинец, однако в отличие от Оми не сомневался: найти Фудзимию он сможет где угодно. – Ты просто ориентируйся на гостей с повадками оголтелого эксгибициониста.
– Кен-кун! – Бомбеец наградил товарища укоризненным взглядом. – Прекрати! Йо-тан сегодня в наряде шерифа.
– Что, правда? – Хидака обнаружил, что несмотря на напряжение, он все еще способен удивляться. – Странно… На моей памяти это впервые, когда Йодзи остался в штанах, имея достаточно веский повод их скинуть.
Не успевший толком рассмотреть костюмы этих двоих, однако изучивший Балинеза, брюнет и вправду ожидал, что в качестве наряда тот удовольствуется фиговым листком на причинное место – древнегрческий дискобол работы Мирона. Вот только в фиговый листок ключи от машины не спрячешь. Равно как и другие полезные мелочи – по типу презервативов и сигарет.

– Я его вижу! – завизжал Оми радостно.
«Ага, – усмехнулся Кен злорадно. – «Вижу цель – иду на перехват»».
По мнению Сибиряка, Омитчи, деликатный, сладкий и беззащитный Оми, нетерпеливо стучащий узкой ножкой по паркету, изрядно смахивал на оружие массового уничтожения, упакованное в гламурный черный пластик.
«Все, – прокомментировал Хидака ехидно. – Кудо конец».

– Кен-кун, – Цукиено с деловитой сосредоточенностью изучал ничего не подозревающего Балинеза. – Я ведь могу тебя оставить, да?
– Естественно, Омитчи. Не переживай.
Кен говорил скорее для проформы: вряд ли Оми, сжимавший дамский ридикюль «в предвкушении праздника», дослушает его до конца. Кинется к блондину, вон, как глаза горят – наверняка, на месте не сидится. Так и произошло. По-крайней мере, поначалу. Однако, сделав несколько стремительных шагов, Бомбеец остановился – золотистые волосы взметнулись вверх и хлынули на глаза.
– Кен-кун, я… с тобой точно все будет в порядке?

Брюнет пожал плечами: он не знал.

Хидака и сам с огромным трудом сохранял неподвижность. Раздираемый нервным возбуждением и (что довольно странно) свинцовой усталостью, хотел сорваться с места – и бежать, бежать, бежать! Бежать, вопить, драться – лишь бы только схлынуло напряжение, с которым все никак не справлялось его бедное тело.
«Господи, скорей бы все закончилось», – подумал Кен апатично. Ладони неприятно повлажнели, во рту наоборот пересохло.
Брюнет закрыл глаза. Что будет, когда он увидит Айю?

«А то ты не знаешь?» – прошептало воображение.
Ран, такой элегантный и стройный, такой изящный в ворохе кипенного шелка склоняется над девушкой – незнакомой, нежной и невероятно утонченной. В общем, абсолютно не похожей на Хидаку. Улыбнувшись, медленно подносит к губам деликатную ручку… и недовольно хмурится, когда чьи-то легкие пальцы бесцеремонно касаются его плеча. Он повернется, на красивом лице еще сияет улыбка, предназначенная той, другой, однако в фиолетовых глазах легко читается желание: скорей бы разобраться – и вернуться к ней…

Вот только отделаться от назойливого зеваки так просто не выйдет. Расписанное кроваво-красным демоническое лицо улыбнется Фудзимии тонкогубым керамическим ртом. Айя нахмурится – еще сильнее. Нахмурится, наморщит лоб и скажет холодно: «Прошу прощения?» А впрочем, нет. Он скажет: «Хн?»

Тогда-то Кен и ударит. Ударит прямо в незащищенный живот, соблазнительная упругость которого ему так хорошо знакома. Слишком уж часто засыпал, прижимаясь щекой к натренированным мышцам, слишком часто ласкал их руками и ртом, чтобы так просто забыть…

Острые когти багнаков вонзятся в плоть, твердую, но недостаточно, чтобы защититься от стали. Чтобы не дать металлу разворотить себя на кровавые лоскуты – вот ей и доведется расцвести пятью багровыми отверстиями. Пять аккуратных четких точек, сочащихся алыми струйками – стекающими, пятнающими чистый шелк, так удивительно сочетающимися по цвету с айиными волосами, что невозможно отделить кровавые брызги от шелковистых прядей…
Рука Фудзимии неуверенно потянется к маске, медленно стащит ее вниз – и обнажит лицо убийцы. Фиолетовые глаза нальются обидой, недоумением и, встретившись с карими, вздрогнут. В последний раз. На мгновение.

Перепугано, словно желая убедиться, а нет ли там крови, Хидака уставился на стиснутые пальцы – и задрожал. Только что… Ран… Так реально, так живо…

Неужели вот так все и будет?

«Ну, разве что ты в него вилкой потыкаешь, – вклинился едко внутренний голос. – Для креветок. Потому что багнаков у тебя с собой нет. Катана есть – одна. И та чужая…»
Брюнет растерянно изучал свои руки: а ведь действительно… Явиться безоружным – это же как он сглупил! И ладно бы просто сглупил – понапридумывал себе всякого… Наверное, все дело в том, раздумывал Хидака грустно, что он хотел не просто убить, но разорвать любовника – голыми руками. Вот уж действительно, голыми… Ну как он мог не взять с собой оружие?!

Конечно, совсем безоружным брюнет все же не был. Спасибо костюму – какой самурай без меча? Правда, катану у того несчастного он отбирал скорее в нагрузку, чем собираясь применять всерьез. Сейчас она висела на поясе, оттягивая вниз эти дурацкие хакама, и Кену с непривычки казалось, что у него вдруг отросла еще одна нога.
«Йодзи подобрал бы несколько иное сравнение, – подумал он смущенно. – Впрочем, удивительно другое – я что-то ни за что еще не зацепился…»

Возможно, потому, пришел Хидака к выводу, что голова была забита другим. А думал бы, как не задеть, не зацепиться – мигом бы запутался в гребаных штанах. К счастью, предоставленное самому себе тело действовало куда лучше, чем когда им пытался руководить сконфуженный мозг. Брюнет вздохнул: уверенность в себе никогда не относилась к числу его достоинств. Да и после сегодня ее вряд ли прибавится. Зато хотя бы самоуважение вернется. По крайней мере, он на это надеялся.

«Каким бы я ни был, я не позволю вытирать о себя ноги. Никому. Даже Айе. Какой там даже, нет – особенно ему».


* * *

– Ну как? – поинтересовался Ран у Йодзи, неторопливо отпивая из наполовину опустевшего бокала.
Блондин невыразительно пожал плечами:
– Виски хороший, – в подтверждение сказанного он поболтал перед глазами широким толстостенным бокалом – в рассеянном свете многочисленных люстр янтарная жидкость плескалась расплавленной карамелью.
– Надеюсь, – предположил Фудзимия с циничной ухмылкой, – что секс сегодня будет не хуже.
– Возможно, – Йодзи безразлично кивнул, однако по какой-то странной причине веселье с товарищем разделять не спешил.

Ран недовольно нахмурился: неужели Кудо все еще дуется из-за произошедшего в «Конеко»? Не то чтобы его это хоть чуточку беспокоило, но если Йодзи станет истерить, веселье будет безнадежно испорчено.
– Хн?
Блондин сердито закатил глаза:
– Ей-Богу, Айя, ты как попугай! Заучил одно слово – и долдонишь его где ни попадя! Понять не могу, зачем ты вообще чего-то читаешь? Чтение должно расширять словарный запас – а это явно не твой случай….
Фудзимия нетерпеливо отмахнулся:
– В чем дело, Кудо?
– Я не знаю, – Йодзи задумчиво пожевал губу. – У меня какое-то… нехорошее предчувствие.

– Предчувствие? – переспросил Ран быстро.
– Нехорошее.
– Правда? – теперь пришла очередь Абиссинца вертеть в руках бокал. Смерив напарника пристальным взглядом, он поинтересовался: – Заметил что-то необычное? Интуиция?

Когда ты убийца, то интуиция – это серьезно. Любой чистильщик рано или поздно вырабатывает в себе инстинкт, которому он безоговорочно доверяет. Конечно, если хочет выжить. Иногда все происходит слишком быстро: мозг обрабатывает входящую информацию, но времени, чтобы проследить цепочку рассуждений, катастрофически не хватает. Его хватает лишь на то, чтобы почувствовать. Почувствовать, отреагировать – или сдохнуть.

– Да нет, пожалуй, – Йодзи устало вздохнул и, поправив светлые волосы, сбил на макушку высокий черный стетсон. – По правде говоря, я сам не знаю… Просто чувствую, что… Просто чувствую…
Фудзимия заметно расслабился.
– Переутомление, – закончил он вместо Кудо. – Как ни странно это звучит. Учитывая, что ты совсем ничего не делаешь.
– Ну почему же! – огрызнулся Балинез. – Я имею дело с тобой – а это вгонит в гроб любого.
– Забудь, – в редком приступе благодушия Фудзимия пропустил оскорбление мимо ушей. – Забудь, расслабься… когда еще выпадет шанс побывать в таком месте и обществе?

Теперь Ран полностью переключил свое внимание на происходящее в зале.
– Ага, – несмотря на разумный в общем-то совет, беспокойство не унималось. Кудо чувствовал: что-то будет. Вот только что? Что-то… что-то…
«А, плевать!» – решил блондин устало. Выбросить из головы – и с концом!
В конце концов, размышлял он философски, ну что может случиться лично с ним? Варианты, конечно, разнообразные, но откровенно паршивых два – то ли муж, то ли презервативы закончатся.
А хуже? Да нет, вряд ли…

_______________________________
14 - Гэта – японские деревянные сандалии в форме скамеечки, одинаковые для обеих ног (сверху напоминают прямоугольники). Придерживаются на ногах ремешками, проходящими между большим и вторым пальцами. В настоящее время их носят во время отдыха или в ненастную погоду. По меркам европейцев это очень не удобная обувь.

15 - Эпоха Троецарствия – период времени в древнем Китае с 220 г. – 280 г. вошедший в историю как борьба и противостояние между тремя различными государствами Китая – Вэй, У, и Шу.

 Отправлено: 21.02.08 01:59. Заголовок: Он наконец-то замети..

Он наконец-то заметил Айю – стоящего в стороне, смотрящего на толпу ленивым снисходительным взглядом, которого Кен прежде никогда не видел на красивом бесстрастном лице. Безжалостный прищур фиолетовых глаз, повадки хищника, пришедшего к водопою и выбирающего среди многих следов тот один, самый сладкий, по которому и он пойдет, делали Фудзимию абсолютно непохожим на себя.

Брюнет едва узнал любовника – прошел бы мимо, не догадался, если бы не волосы и глаза. Все существо кричало: «Айя! Его тело, его руки, его лицо!» – но выражение последнего превращало Фудзимию в незнакомца.
«Так вот ты какой… – отметил Хидака горько. – На самом деле – когда не прячешься. Неужели это и есть твое настоящее лицо? Или еще одна маска, которую ты надеваешь перед ними – совсем как личина, которую ты носишь передо мной?!»

Мрачный, надутый, необщительный и антисоциальный тип? Вместо него Кен видел скучающего светского льва, рожденного отнюдь не для того, чтобы торговать цветами в захудалой лавке, отгоняя между делом назойливых школьниц. Фудзимия разглядывал других со спокойным презрением, словно здесь, в этом зале, не было никого и ничего, достойного внимания, словно он (как минимум на голову!) был выше остальных.
«А я? Неужели когда я засыпал, опутав себя ярко-алыми волосами, на твоем лице проступало такое же выражение?»

Костюм Рана был практически идентичен одежде самого Хидаки: то же рэйфуку, но не монцуки ¹⁶ – белый, лилейно чистый, без гербов – обозначающий, что у его владельца нет и не будет хозяев.
«Тоже мне, рурони Кеншин! ¹⁷ – подумал брюнет раздраженно. И тут в голове словно щелкнуло: – Нет, не Кеншин – Каваками Гэнсай ¹⁸. Чертов Каваками Гэнсай».

Ну разумеется – кто же еще? Неизменная катана висит на боку – вот уж кто никогда не расстается с оружием. Безупречное лицо в отличие от кенового не покрыто маской, да и зачем она ему? Разве Айе есть что скрывать? Чего стыдиться?
«Действительно, – отметил Хидака с горечью. – Что тут постыдного?»
Гротескно хохочущее демоническое лицо давило на разгоряченную кожу.
«Демон, да – но я хотя бы предупреждаю заранее…»

Наконец Фудзимия определился. Кивнув сам себе и, видимо, одобрив свой собственный выбор, направился к ближайшей дамской группе – ленивый кот, заслышавший вопящих за окном синиц. Те были более чем рады: уже давно с любопытством поглядывали в сторону привлекательного незнакомца, находящегося в самой гуще толпы и в то же время отстоявшего от нее, не прилагая для этого особых усилий. Они попытались втянуть его в свой кружок, и Айя с удовольствием поддался на уговоры: в пурпурно-фиолетовых глазах светились снисходительность и насмешка. Он позволял им суетиться вокруг, распушив оперенье и встопорщив хвосты, позволял играть в свои мелкие игры и воображать невесть что – от этого ведь все равно ничего не изменится.
«Он вас сожрет, безмозглые вы пичуги!»

Хидака чувствовал, как мечется по телу огненный шар нараставшего гнева. Слишком уж сильно – едва не до страшного – происходящее напоминало придуманные им раньше картинки: Ран, склоняющийся к тонкой руке в (пусть и формальном) поцелуе.
Теплое дыхание щекочет пульсирующее запястье… нежные девичьи щеки расцвечивает румянец, за которым с циничной ухмылкой и наблюдает искоса Фудзимия…

Кен смотрел на девушку едва не в упор – смотрел и не видел: слишком хорошо представлял на ее месте себя. Бывало, Айя тем же жестом подносил к губам его, Кена, руку, и он точно так же краснел...
Искусно разрисованное фарфоровое личико расплывалось перед глазами в неразличимое округлой формы пятно – Кен даже не пытался его рассмотреть. Зачем? Ведь это абсолютно неважно. Девица просто кукла. Обычная кукла, то ли бумажная, то ли фарфоровая – игрушка. Все они игрушки, марионетки, которые Айя ради забавы таскает за ниточки. Они совсем не важны – важны игры. Фудзимия играет с ними, и не только с ними – с Кеном тоже. С ним даже больше, чем с другими. Потому что куклы у него лишь на ночь – а с Хидакой он забавляется постоянно. Кен тоже игрушка. Старый плюшевый медвежонок, из которого лезет вата, давно уже вытерся мех и не хватает левого глаза. С ним спят глубокой ночью, а спозаранку прячут под подушку, извлекая когда становится страшно или когда замучают кошмары. Эдакий аварийный выход, запасной вариант.

Хидака чувствовал, что задыхается – и не мог пошевелиться. Он знал, следует что-то сделать, а не стоять как истукан, да вот хотя бы вдохнуть (легкие разрывало от недостатка кислорода) – и тем не менее, стоял, не в силах пошевелить даже пальцем, стоял, прозревая ужасную правду.
– Нории-сан! Нории-сан! А вот и вы! Ну, слава Богу! Наконец-то…А я уж было начала переживать!
Брюнет непонимающе уставился на женщину, которая обращалась… К НЕМУ?!

От нехорошего предчувствия волосы на затылке зашевелились. Дама, средних лет, европейской наружности – судя по тому, как тщательно она произносила приставку «-сан», становилось болезненно ясно: о Японии и японцах не знает абсолютно ничего, кроме того что первая расположена на островах.
«Она меня знает? Интересно, откуда? Точнее не меня – а этого… как его – Нории? Вот ведь влип! Чертов Оми! Так, стоп! Спокойно, Хидака! Она не может быть уверена, что ты это он! Она может думать – но знать… В конце концов на тебе маска и… Приглашения – лимитированные и номерные», – сообразив, Кен едва не заскрежетал зубами.

– А я-то себе уже места не находила! – щебетала между тем дама. – Думала, что с вами что-нибудь случилось… я не знаю, якудза, к примеру, или катастрофа! Вот горе-то было бы!
– Хм? – промычал с сочувствием Хидака, пытаясь потянуть время и прояснить, какого черта тут творится и какое именно горе имеет в виду эта странная дама.
– Извиняться перед гостями.

Кен с удивлением смотрел на женщину: якудза? Она действительно сказала: якудза?! Как это якудза может случиться? И что это значит: извиняться перед гостями? Он-то к этим извинениям причем?
– Я так ждала! – незнакомка всплеснула руками: в глазах сияло неподдельное счастье хозяйки, которой удалось спасти пирог от пригорания. – Когда вы сможете начать выступление?
«Выступление? – дама с энтузиазмом тащила его за рукав. – Какое еще выступление?!»

Некстати вспомнились слова Цукиено: Кен-кун, как замечательно все прошло! Ага, куда уж лучше. Чертов Оми!
Хидака следовал за женщиной на подгибавшихся ногах, ни на минуту не прекращая думать: «Господи, кого же мы обобрали?»
Он искренне надеялся, что не стриптизера.

* * *

– Скажите, – дама медленно прошлась глазами по его затянутой в кожу фигуре. Словно руками пощупала… – Какое преступление нужно совершить, чтобы вы применили силу?
Йодзи широко ухмыльнулся – и сделал щедрый глоток из бокала. Виски привычно ободрало гортань и скатилось в желудок: хороша! Сразу видно: дама знает, чего хочет. И знает, как желанного достичь.
– Ну собственно… – он наклонился вперед, попутно оценив соблазнительное декольте и намереваясь перевести общение на другой, гораздо более интимный уровень, если они достигнут понимания (а нарочито скромно опущенные ресницы намекали: определенно достигнут!), когда… на пастельном шелке вечернего платья вдруг расползлось уродливо-кровавое пятно.

Дама полупридушено ахнула – и сердце Йодзи мгновенно заколотилось о ребра. Сдавило горло, поплыло перед глазами – проклятое пятно, казалось, продолжает расползаться. Блондин испуганно отшатнулся – НЕУЖЕЛИ?! Неужели кто-то только что – под самым его носом! – убил беззащитную женщину?!
«Которую, – захохотала Аска из глубин сознания, – ты так и не сумел уберечь. Опять…»

Балинеза затрясло: неужели? Неужели он снова сбылся наяву, один из самых страшных его кошмаров?

Медленно, недоверчиво потянулся к ярко-алому пятну, коснулся кончиками пальцев свежепролитой крови, поднес к глазам – и поморщился. По запаху кровь ненормально сильно напоминала вино. Резко повернув голову, Йодзи нос к носу столкнулся с неизвестной девицей, как раз убиравшей опустевший бокал от лифа его собеседницы.
– Простите, – несмотря на то, что прощения в общем-то следовало просить у пострадавшей дамы, улыбку неизвестная адресовала ему. – Мне очень жаль...

Судя по голосу, она действительно жалела. О том, что это всего лишь вино – а не, к примеру, горящая сера.
Йодзи недоуменно нахмурился – присмотреться, что ли, внимательней?

Первое слово, приходившее на ум при виде девушки, было «хорошенькая». Не красавица, но именно хорошенькая – точней, пожалуй, что не скажешь. Волосы, похожие на золотую пряжу и (судя по их виду) мягкие, нарочито кавайно рассыпались по плечам. Скромный, почти что детский макияж – женщины, которых он знал, обычно красились куда интенсивней. Стройное, до мальчишеской худощавости тело с довольно-таки крупной грудью («Наверняка накладная!» – определил он наметанным взглядом) и замечательными ножками с трогательными коленками.

Йодзи нахмурился: ноги выглядели подозрительно знакомыми.
«Переспал я с ней, что ли?»
С треугольного, прикрытого бархатной полумаской личика на него невинно взирали глубокие темно-синие глаза.
«Ага, – кивнул Балинез себе, – точно. Судя по взгляду, я ей определенно что-то должен – то ли любовь до гроба, то ли денег».

Йодзи неловко поерзал: спьяну он мог легко наобещать первое и занять вторых, к утру благополучно позабыв о сказанном и сделанном. В любом случае, во избежание дальнейших неприятностей девицу следовало проигнорировать сразу.
Пожав плечами, он повернулся к пострадавшей и адресовал ей широчайшую улыбку, ожидая, что, продолжив игры, сможет достичь двойного эффекта, а именно: уложить в койку даму и благополучно отделаться от малолетки. Как утверждал обширный опыт, девушки – особенно молоденькие – не слишком любили, когда им открыто предпочитали соперниц постарше.

– Ваше платье, – промурлыкал Йодзи, касаясь пальцем полуспущенных бретелек, – нужно немедленно о нем позаботиться. Могу я вам помочь? К примеру, снять…
К вящему удивлению Балинеза, дама, бывшая столь сговорчивой еще минуту назад, поспешно шарахнулась в сторону:
– Не стоит, – произнесла она каким-то странным тоном. – Я позабочусь о себе сама.
Тщательно подкрашенные глаза, не отрываясь смотрели ему куда-то за спину.

Йодзи обернулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как возникшая неизвестно откуда девица поспешно опустила руки и стала кокетливо поправлять одежду. Что именно она показывала, блондин разобрать не успел, но что какой-то знак все же был, понял отлично. Балинез почувствовал, что раздражается.

Проводив задумчивым взглядом удалявшуюся даму, Кудо раздумывал о том, чего такого особенного сделала мелкая нахалка, чтобы повергнуть столь инициативную даму в такое поспешное бегство. Додумать не успел: девица лианой обвилась вокруг него и сладко замурлыкала:
– Кажется, из-за меня вы лишились спутницы?
Йодзи нехотя признал, что мурлыканье ей удавалось.

Возможно, будь она не столь навязчива и лет так на восемь постарше (чтобы в процессе соблазнения не чувствовать себя растлителем младенцев), он поиграл бы с ней немного. Однако при текущем раскладе блондин предпочитал убраться от прилипчивой девицы подальше – о чем ему настойчиво шептала вновь проснувшаяся интуиция. Интуиции он доверял.

– Ничего страшного, – Балинез попытался ненавязчиво выскользнуть из цепких объятий, однако нахалка только прижалась теснее.
– Нет-нет! Я просто обязана компенсировать вам потерю компании!
– Не смею утруждать подобным образом, – надежда решить дело миром таяла с каждой прошедшей секундой.
– Я настаиваю.
«Тогда у меня не остается выхода».

– Прошу прощения, – Йодзи смерил девицу насмешливым взглядом, – мне нужно выйти в туалет.
– Не проблема, – улыбнулась та лучезарно. – Сходим вместе…
Светлые брови Кудо невольно поползли вверх:
– Не могу сказать, что мне не льстит подобное предложение, и все-таки боюсь… другие джентльмены будут против.
– О! – по мере того как до нее доходило сказанное, девушка заливалась нежным румянцем. Зрелище, Йодзи был вынужден признать, привлекательное, однако любоваться им желания не возникало.
– Надеюсь, вы меня простите… – с тихим злорадством отцепив от рукава изящные пальчики, блондин направился в уборную. Не то, чтобы в этом оставалась необходимость – ребенок наверняка будет слишком смущен, чтобы преследовать его дальше – однако же на всякий случай, от греха…

Йодзи провел в туалете около получаса. Все еще посмеиваясь, выкурил подряд три или четыре сигареты, то и дело возвращаясь мыслями к недавнему разговору. Наверняка, малышку только что выпустили из детской, вот она и пробует свои чары на окружающих. В куклы уже играть вроде бы не пристало, вот она и пытается играть во взрослые игры со взрослыми дядями. И не ее вина, что ей попался Кудо… Бедняжка! Наверняка, охота к флирту пропадет на несколько недель – это если не месяцев. Вряд ли девчушка скоро подойдет к кому-нибудь еще. Возможно, это убережет ее от лишних шишек… Чувствуя себя Ланселотом Озерным ¹⁹ , Йодзи растер окурок в пепельнице и, одобрительно подмигнув своему отражению, вернулся в танцевальный зал: отдав должное алкоголю, хотелось отдать его женщинам.

Спустя полчаса блондин с неудовольствием констатировал: альтернатив спиртному не представится. Несколько попыток кого-нибудь снять – черт, даже просто поговорить! – провалились с ужасающим треском. Дамы чурались его как будто чумного, обрывая на полуслове и то и дело бросая через плечо настороженные, а порой и откровенно перепуганные взгляды. Йодзи казалось, что он понимает причину столь странного поведения. Причина сидела у барной стойки и, закинув ногу на ногу, попивала мартини.

«Вот же паскуда! – блондин понятия не имел, как можно было добиться столь впечатляющих результатов за жалкие полчаса его отсутствия в уборной, однако факт оставался фактом. Найти себе подружку на ночь – по крайней мере, здесь – уже не удастся. – Паршивка, маленькая дрянь!»

Разозленный, Йодзи кинулся к девице, пылая жаждой мести и диким желанием потребовать объяснений, какого дьявола ей от него нужно и почему она считает в праве так себя вести?

Шквал праведного негодования разбился о недоуменное пожатие точеных плечиков:
– Я что-то не совсем понимаю, в чем именно вы меня обвиняете.
– Я остался один! Ты, мелкая…
– И это все? – нахалка закатила глаза. – Если хотите, я могу составить вам компанию…

Чего-чего – а этого Йодзи хотелось меньше всего.

– Черта с два! Я еще не настолько отчаялся. Так что держись от меня подальше!
Девушка возмущенно надула губки:
– Я, что ли, виновата, что с вами никто не хочет общаться…
– Выпороть бы тебя как следует…
– Выпороть? А я-то думала, наша первая ночь будет нежной…
Блондин в сердцах плюнул:
– Просто не приближайся ко мне! И даже не смотри!
С этими словами он повернулся на каблуках и гордо удалился на другую сторону бара, при этом чувствуя на себе пристальный взгляд голубых насмешливых глаз и понимая, что это, к сожалению, еще не конец.

* * *

Проводив задумчивым взглядом затянутую в черное спину Кудо, Оми задумчиво постучал себя пальчиком по подбородку, после чего послал официанту доброжелательную улыбку и покачал пустым бокалом, прозрачно намекая, что не худо бы освежить. Ответный взгляд был настороженным и не менее задумчивым: как воспринимать странную посетительницу, бедняга не знал. Спору нет, внешность ангельская, но то, как живо и эффективно она затерроризировала женскую половину аудитории, недвусмысленно намекало: характер внешности не соответствует.

Оми недовольно свел тонкие бровки и осторожно пригубил изрядно разведенный мартини: конечно же, хотелось бы попробовать и чистое спиртное – особенно принимая во внимание, что алкоголь ему официально не подобает, да и вряд ли в ближайшее время выпадет возможность попробовать что-то столь же хорошее, но…следовало сохранять голову ясной.

«Йодзи-кун повел себя определенно неправильно».

Бомбеец вздохнул: итак, посмотрим. Почву он готовил тщательно. Старше 18, одежду выбирал откровенную, инициативу проявлял, опять-таки, грудь была! – чего же ему еще не хватает?
На противоположной стороне стойки Кудо устало опустился на высокий стул и заказал себе двойной виски. Оми неодобрительно нахмурился: в таких количествах алкоголь ничего хорошего не приносит. Так неужели Йо-тан этого не понимает?!
Блондин с видимым удовольствием отхлебнул из бокала.
Значит, не понимает.

«Ну что ж, – подумал Оми философски. – Мне просто нужно спасти его от него самого».

_____________________________
16 - На верхнее кимоно, надеваемое на белое нижнее кимоно с узкими рукавами (косодэ), и хаори нашивались фамильные гербы (мон) самурая. Такая одежда с гербами называлась "монцуки". В соответствии с правилами герб нашивался на одежду в пяти местах: на спине, между плечами, на груди (справа и слева), на обоих рукавах. Однако были известны случаи, когда самураи заказывали себе верхнюю одежду, которая вся была покрыта вытканными или нанесенными краской фамильными гербами. Такая одежда имела название "тобимон". Фамильный герб (камон) представлял собой большую ценность для самурая, так как он был элементом родословной воина и передавался по наследству вместе с именем. Многие из родовых гербов имеют древнее происхождение, уходящее своими корнями в начало II тысячелетия н. э. и в еще более раннее время. Фамильные гербы часто жаловались феодалами самураям или просто переходили от сюзерена к вассалу, находящемуся у него на службе. Сюжетами для самурайских гербов могли быть небесные светила и элементы звездного неба, представители восточно-азиатской флоры и фауны, предметы культа, геометрические фигуры и т. д., которые подчас наделялись магическими свойствами и должны были служить обладателю мона талисманом, спасающим от сил зла и неудач в жизни.

17 - Кенсин (Кеншин) Химура – главный герой манги и сериала, созданных мангакой Нобухиро Вацуки, описывающие ранний период эпохи Мэйдзи в Японии. Английские версии ОВА, также как и фильм, известны под названием «Samurai X». Отличительные особенности: длинные рыжие волосы и крестообразный шрам на левой щеке. Пережив тяжелую личную трагедию, Кенсин поклялся, что никто не умрёт на его глазах, а сам он никого не убьёт своим мечом.

18 - Каваками Гэнсай (1834—1871) – японский политический убийца, сражавшийся против сегуната Токугавы и позже поддерживавший Императора Мэйдзи. Вместе с Окада Идзу и Танакой Симбэем входил в первую тройку политических убийц, хитокири, известных под именем «мясники» или «кара небес врагам реставрации Мэйдзи». В молодости готовился стать буддийским священником, но что-то ему помешало. Был маленького роста, носил длинные волосы, выглядел очень молодо, говорил тихо и производил впечатление человека совершенно безобидного. По свидетельству коллег, на расстоянии его можно было принять за девушку. По их же свидетельству, это был спокойный, сдержанный человек, никогда не терявший хладнокровия, но при любых обстоятельствах действовавший четко и расчетливо, не выносивший лишней крови. Убил высокопоставленного чиновника Куму Содзана на улице среди бела дня при большом скоплении народа — телохранители охнуть не успели, а его уже там не было. Рассказывали, что как-то сидели в какой-то гостинице Исин Сиси из Хиго и, в числе прочего, обсуждали какого-то правительственного чиновника, от которого никому не было житья и который не далее как вчера опять кого-то спалил по простому подозрению. Во время разговора Гэнсай вышел. Вернувшись, тихо сел на место и положил рядом с собой какой-то пакет. Когда его спросили, зачем он выходил, он развернул пакет, достал оттуда голову и поинтересовался, не об этом ли чиновнике они говорили. Hалетев как-то на синсэновский патруль, положил 8 человек из девяти (девятый просто не успел добежать до места боя) — а там овечек не держали. Стиль фехтования — Фурануи — достаточно редкий, полагающийся на скорость. Был убежденным изоляционистом, после победы революции разошелся на этом с правительством Мэйдзи, был обвинен в какой-то противозаконной ерунде и не то убит, не то казнен в 1871.

19 - Ланселот Озерный – в кельтской мифологии самый сильный рыцарь Круглого Стола, отец идеального рыцаря Галахада; был влюблен в жену короля Артура Гвиневру (Дженифайр); воспитывался на дне озера повелительницей озерных дев. Широкая общественность зачастую считает именно Ланселота образцом истинного рыцаря.

 Отправлено: 21.02.08 02:51. Заголовок: УРРРРААААА!!!!! :s..

УРРРРААААА!!!!!

Saviri
Замечательно.
Ага! Ран действительно еще никого не подцепил.

цитата:

Конечно, в плане исследований особо не разгонишься – но в плане препятствий, которые следует взять…

Какие препятствия, если он Кена на раз завалил?

цитата:

Быть может, размышлял Фудзимия с усмешкой, презентовать ему ошейник? Чтоб никогда не забывал, кому принадлежит.

По морде! В глаз! В ухо! В нос! По ...! Чтоб не забывал, что люди... в общем пусть «Международную конвенцию» о правах человека перечитает. Он вообще Кена человеком не считает, не говоря уж о равенстве.

цитата:

Азарт охватил Фудзимию около года назад.

Так и думала. Оми обнаружил все полгода назад, Ран, наверняка гулял дольше.

цитата:

Такой он и был настоящий. Интриган, кукловод – вроде Шульдиха. Вот почему они друг друга не переваривали. Не терпели и вряд ли бы сработались, всегда пытаясь превзойти и переплюнуть соперника. «Можно было бы устроить дружеский матч, – усмехнулся Ран криво, – вот только толку с этого…» В конечном итоге их наверняка уделает Кроуфорд. С легкостью – обоих. Раз уж умудрился все эти годы продержать телепата на укороченном поводке. Жаль, это был бы занимательное состязание…

Кроуфорд он такой. Он может.

цитата:

Как же он ненавидел этот накрахмаленный до хруста официоз! Всю эту атмосферу лжи, фальши и униженной второсортности, ведь если у тебя нет денег, денег, связей или благородных предков, восходящих к периоду Троецарствия 15 , остаться здесь позволят только если с тебя можно хоть что-нибудь поиметь – для дела или удовольствия. …

(Задумчиво) Ран тут на каких правах?

цитата:

Йо-тан сегодня в наряде шерифа.

Оооооо... Не обещаю, но попробую нарисовать.

цитата:

якудза

Страсти накаляются...

цитата:

– Когда вы сможете начать выступление?

Ого! Кого это Кен раздел?
Йоджи и Оми

цитата:

– Выпороть бы тебя как следует… – Выпороть? А я-то думала, наша первая ночь будет нежной…

цитата:

Мне просто нужно спасти его от него самого

И не спорь, Йоджи. Малыш лучше знает, что тебе нужно.

Разочарованно) А где

цитата:

«НАРОДУ – ПРОДУ! АЙЕ – В ГЛАЗ!» И глаз и прода будут завтра!))))

Где "В глаз?"
Saviri,

 Отправлено: 21.02.08 02:59. Заголовок: :sm15: ДОЗУ МНЕ! ЕЩ..

ДОЗУ МНЕ! ЕЩЁ!
Шикааааааарно! Тонкий юмор... ТАК выписан Айя, как... нигде и ни у кого. Отличная трагикомическая история. Проглотила запоем... Спасибо огромное!

 Отправлено: 21.02.08 11:33. Заголовок: :sm73: Вот это фик!..

Вот это фик!!!!!!Давно ничего подобно не читала.А герои...Айя-хищник,Кен-жертва.Хотя,мне кажется скоро они поменяются ролями.А может и нет!!!!!!
Saviri, вам огромный РЕСКПЕКТ за такую вкуснятину.Ждем продолжения!!!!!
(Уже дежурю у компа)

 Отправлено: 21.02.08 12:04. Заголовок: УРААААА!!!http://kol..

УРААААА!!!

Saviri
Ох мамочки... это что же за выступление такое? Мне как то не по себе от мысли, как Кен сможет с этим справится. Хотя, по логике, и опять же, по воспоминаниям о ЛМ, должен справится чуть ли не на ура...

цитата:

Йодзи нахмурился: ноги выглядели подозрительно знакомыми.

На этой фразе скатилась под стол)))

цитата:

цитата: «НАРОДУ – ПРОДУ! АЙЕ – В ГЛАЗ!» И глаз и прода будут завтра!)))) Где "В глаз?"

Поддерживаю: Где в глаз?
Просто, уже так хочется, что бы он огреб, наконец-то Айя, а не глаз... Точнее айин глаз...
Э-ээ, Айя и его глаз? (тьфу ты, опять что-то не то...)
В общем, надеюсь, все поняли...

И спасибо, огромное Текст как зацепил с самого начала, так и не отпускает. Кажется, что только еще сильнее затягивает

 Отправлено: 21.02.08 14:19. Заголовок: Saviri Ран понравил..

Saviri

Ран понравился.
Его точка зрения понятна, но не стоит гадить так где спишь. Так и во сне придушить могут. Да и развлечение легко найти - посоревноваться с тем же Шу. Короче на лицо нерподуманность хобби.

цитата:

– Хн? Блондин сердито закатил глаза: – Ей-Богу, Айя, ты как попугай! Заучил одно слово – и долдонишь его где ни попадя! Понять не могу, зачем ты вообще чего-то читаешь? Чтение должно расширять словарный запас – а это явно не твой случай….

Класс. В цитатник.

цитата:

Йодзи нахмурился: ноги выглядели подозрительно знакомыми. «Переспал я с ней, что ли?» С треугольного, прикрытого бархатной полумаской личика на него невинно взирали глубокие темно-синие глаза. «Ага, – кивнул Балинез себе, – точно. Судя по взгляду, я ей определенно что-то должен – то ли любовь до гроба, то ли денег».

Вот первое точно должен. По мнению Оми.

Бедняжка Йоджи, упертый Такатори - это что-то с чем-то.

 Отправлено: 22.02.08 02:35. Заголовок: Очень убедительно оп..

Очень убедительно описано положение Айи - и скучно, и надежный тыл нужен... Понимаешь его, но все равно противно. Эх, жаль что Кен такой какой есть. В такой ситуации когда узнаешь что-то чего знать не должен, можно так повеселиться...
Tisch пишет:

цитата:

Поддерживаю: Где в глаз?

Жму руку!
Правда, Айе надо дать в глаз. В знак существования высшей справедливости. А то – скучно – стал изменять ; изменять стало скучно – ну, в итоге они с Кеном помирятся . Должен Айя хоть как-то ответить. Пусть не от Кена, и даже за что-то другое, но надо ему пару ребер сломать . Пусть полежит недельку-другую на больничной койке, подумает как же он дошел до жизни такой.
Saviri
Ты написала замечательную вещь, не оторваться. И не исчезай, пожалуйста, снова. Заглядывай сюда. Скоро начнем слудующую проду выпрашивать.

 Отправлено: 22.02.08 08:30. Заголовок: Saviri Великолепно!!..

Saviri Великолепно!!! Черт, я опаздываю в универ((((

 Отправлено: 22.02.08 09:11. Заголовок: Сосна Сосна пишет: ..

Сосна
Сосна пишет:

цитата:

Правда, Айе надо дать в глаз. В знак существования высшей справедливости. А то – скучно – стал изменять ; изменять стало скучно – ну, в итоге они с Кеном помирятся . Должен Айя хоть как-то ответить. Пусть не от Кена, и даже за что-то другое, но надо ему пару ребер сломать

Э-ээ... так куда дать то Айе надо? В глаз или по ребрам?)))))

Сосна пишет:

цитата:

Скоро начнем слудующую проду выпрашивать.

Истину глаголешь! Долго без проды не протянем
Но пока, потерпим (во, наглые читатели пошли...)