Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

I find myself somewhere I - I never thought I'd be
Going round in circles
Thinking about you and me
How do I expalin it when I don't know what to say
What do I do now - so much has changed
* * *
- А я просто его люблю. – Билл сидел в пустой комнате на деревянном стуле, глядя в камеру перед собой.
- Знаете, какого это, любить его? Нет, я знаю, что вы не знаете. Ведь у вас никогда не было и не будет такого родного человека. Близнеца. Вашего отражения. И мне, вас честно жалко, вот так просто жалко, ведь вам никогда не познать ощущения полной заполненности души и тела. Когда уже не нужен воздух, когда не нужен никто, кроме него. Мой Том, знаете, он самый лучший. Лучше него просто не может быть. – Билл усмехнулся, грустно глядя в объектив. – А ещё вам не познать самой сути любви, нашей с ним любви. Это, то священное, что есть у меня… - Тут он запнулся. – То есть, у нас. Да, у нас. Вы можете строить догадки, какие-то предположения и варианты, но никогда не доберётесь до истины. Всё, что я могу сказать, что это жизнь, да любовь - это жизнь. Это не состояние, нет, и даже не химия, это жизнь. Та, божья искра, которая есть в нас.
Знаете, просыпаться от солнечного света по утрам, в тёплой постели рядом с Томом – это одна из тех вещей, которую я называю «моё маленькое счастье». Видеть, как голубое небо рассеивают белые облака, и перевести взгляд на спящего близнеца, кожа которого золотится от сияния света, это подобно чуду. И эти блики на его дредах, знаете, я был бы, таким как он, если бы волосы не красил. И я знаю, почему Том не красит, он говорил, что из нас двоих, он будет всегда неизменным, чтобы я всегда знал, куда возвращаться. Чтобы, если я потеряю своё лицо, я мог посмотреть в его, и понять, как всё есть на самом деле…
Когда он просыпается и улыбается, глядя на меня, а потом целует в лоб, это всегда так мило, - Билл по-детски хихикнул, и опустил глаза. – И когда, он уходит в душ, давая мне, время понежиться в постели, я притягиваю его подушку к себе и вдыхаю его запах. Такой мужской, немного холодный и в тоже время необъяснимо притягательный. Знаете, как это бывает, хочется вот так лежать и не двигаться, просто растаять в тепле и уюте, и остановить время. Хотя, для нас время остановилось, конечно, мы растём, меняемся, но времени для нашей любви не существует.
Из нас двоих обычно готовлю я, так уж повелось, но Том делает, это намного лучше. И, когда я стою у плиты, вожусь со всеми этими кастрюлями и чайником, родные сильные руки обнимают меня за талию, и успокаивают своей нежностью, ведь чаще всего у меня ничего не получается. И нам не надоедает делать всё вместе…
А ещё я люблю ходить в одежде Тома. Да, может, я и не говорю об этом вслух и не признаю иногда, но когда Том куда-нибудь уходит, я всегда одеваю одну из его футболок и хожу по дому; таким образом, я всегда приближаю его к себе. Будто он рядом, будто со мной…
Я так люблю смотреть, как Том играет на гитаре, как трепетно он к ним относится, как закрывает глаза и перебирает пальцами эти струны. Как отдается самому процессу, иногда улыбаясь своим мыслям. А ведь эти мысли обо мне. Знаете, я однажды просто ужасно приревновал его к своей гитаре, а он, остановив меня поцелуем, которому я не мог противиться, потом сказал, что его гитара – это я. Он просто не мог выдавать нас, не мог прикасаться ко мне, так как ему хотелось на людях, не мог в открытую позывать свою любовь. А гитара это то, что напоминает ему меня. Задевая струны, он представляет, как касается моей нежной кожи, закрывая глаза, он представляет меня самого. Музыка, льющаяся от инструмента подобна моему голосу, такая же разная, и в то же время, многогранная. «Так что, не ревнуй меня», - Так он сказал мне, и я всё понял. И теперь, глядя на них двоих, всегда улыбаюсь, ибо здесь тоже «моё счастье»…
Вот вы ещё все говорите, что эти мои взгляды, говорят вам о многом. Да что вы можете знать? – Билл повысил голос, но тут же будто погас и продолжил, - Да, я смотрю на него. Да я не могу отвести взгляда от него. Ведь он мой! Вы даже представить не можете насколько он МОЙ! А я его. Видели бы вы его моими глазами, он как ангел, даа, тот который живёт в Райском саду, и я единственный, кто видит его таким. Невозможно оторвать взгляда от его губ, таких совершенных, таких сладких, что я всегда по привычке облизываю свои, лишь бы вспомнить их вкус.
Отдаваться ему душой и телом… - Билл вздохнул и загадочно улыбнулся. – Это тоже «моё счастье». Ощущать его тело, слышать его голос, и доставлять ему удовольствие, о, это всегда так потрясающе. Наши ночи полны нежности и страсти, любви и желания. До того бесконечного и неимоверно красивого. Я никогда не считал, что это плохо и противозаконно. Наоборот, мы рождены быть вместе, вопреки всему. Его обжигающее дыхание, его сильные руки, его ласковые губы, как же это прекрасно, - Билл воодушевлённо смотрел в сторону и улыбался. – Я бы хотел остаться, вот так, навсегда. Жить и знать, что у меня есть ОН, мой Том. Человек, которого я люблю, за которого умру, за которого пойду на край света. Жить и знать, что и в следующей жизни мы будем вместе. Просто жить и любить. Мне ведь, так мало надо. – Билл, посерьезнев, посмотрел в объектив камеры. – Мне ведь нужно, чтобы ты Томми, был со мною рядом.
Ты ведь знаешь, КАК сильно, я тебя люблю …
* * *
В дверь постучали. Каулитц пошёл открывать дверь, как курьер тут же дал ему конверт со словами «Это вам», дал подписать бланк о приёме почты. Пожелав удачного дня, он тут же ушел. Том, не ожидавший никаких посылок, прошёл в гостиную. Открыв конверт, вынул содержимое - чёрный прямоугольник видео-кассеты, с надписью «для Тома». Повертев в руках решил посмотреть что же там было. Включив телевизор, он вставил кассету в проигрыватель, сел на диван и нажал на кнопку пульта. Черно-белая рябь сменилась картинкой, его брат Билл сидел перед камерой и сказал:
- А я просто его люблю…