Отправлено: 20.03.08 01:19. Заголовок: "Lover’s Diary. Хани." original, R-общий. окончание от 18/06+ NEW арт

Название: Lover’s Diary. Хани.
original
Автор: Dara~Child of The Mist
Вычитка: aki-no neko, ga1axy
Рейтинг: R
Категория: яой
Жанр:romance/angst
Саммари: о попытке научиться жить заново
Статус: закончен

От автора: aki-no neko, лови! это для тебя. спасибо за поддержку и терпение в работе с таким капризным и привередливым автором.

NB! Hani by U.G.L.Y.
Скрытый текст


"Hani and..." by U.G.L.Y.
Скрытый текст


"...you wish..." by U.G.L.Y.
Скрытый текст


и новые иллюстрации:

"Хани" by eine kleine hexe
Скрытый текст


"Хани и Юма" by eine kleine hexe
Скрытый текст


Юма by Inanis
Скрытый текст


начало здесь: http://esergy.fastbb.ru/?1-0-0-00003248-000-0-0-1210954655

 Отправлено: 17.05.08 17:12. Заголовок: katenka спасибо!)) ..

katenka спасибо!)) очень приятно, что нравится)

 Отправлено: 18.05.08 11:10. Заголовок: Это просто потрясающ..

Это просто потрясающе. Высший пилотаж) Я в восторге)

 Отправлено: 18.05.08 20:35. Заголовок: Lain спасиб! :sm12:..

Lain спасиб!
окрыленная и вдохновленная, ушла писать дальше

 Отправлено: 18.05.08 23:41. Заголовок: Dara жду-жду-жду-жд..

Dara
жду-жду-жду-жду-жду)

 Отправлено: 22.05.08 23:00. Заголовок: Dara Я вся в предвк..

Dara
Я вся в предвкушении! Скоро ли продолжение?

 Отправлено: 23.05.08 22:18. Заголовок: Hyorin очень планиру..

Hyorin очень планирую на днях закончить и отправить бете. очень жаль, что так затянула, но на работе так загрузили, я просто не успеваю записывать(((
пожааалуйста, подождите еще немного

 Отправлено: 25.05.08 21:23. Заголовок: Dara Жду, жду. Рабо..

Dara
Жду, жду. Работа это святое! А вообще отгоняйте руководство и ловите музу

 Отправлено: 26.05.08 06:29. Заголовок: Hyorin уже у беты) H..

Hyorin уже у беты)
Hyorin пишет:

цитата:

А вообще отгоняйте руководство и ловите музу

вот и мой Муз об этом же мне твердит))
но я пока сопротивляюсь)))) упрямлюсь и говорю - тебе я безраздельно не принадлежу! ))

 Отправлено: 29.05.08 06:35. Заголовок: 2 сентября. 17:00 ..

2 сентября. 17:00

Дождь все не заканчивается. Бесконечный, осенний, серо-голубой дождь…

Я стою, прислонившись лбом к створке двери, на пороге, смотрю на тяжелое, расчерченное длинными мазками черно-синих туч, небо и проблески серебристых змеек, танцующих, извивающихся в потоках ветра. На пороге. Пряча ладони в длинных рукавах, а подбородок - в широком воротнике свитера. Не от холода. На самом деле, довольно тепло. Ветер еще несет в себе отзвуки лета. Просто… так уютнее. Иллюзия чужого присутствия, обволакивающего тебя, хранящего.

Можно было бы, и закрыть дверь. Но… Я не хочу. Стою, пока ноги не озябли от дождевой воды.

Потом устраиваюсь на кровати с ноутбуком.

Подушка пахнет Юмой.

Снова улыбаюсь. Вот-вот, кажется, уткнусь в нее носом, и буду блаженно жмурится.

Скоро мне ехать на встречу.

Хотелось, чтобы мы проснулись вместе.

Но… Не имею права претендовать.С ним это не пройдет. Уподобляясь истеричной девке, не стану заставлять и привязывать. А в голове с образом этой самой девки уже определенно и явно возникает имя: Кайра.

Дождь все не заканчивается. Но мне всегда нравился дождь.

Странно чувство. Законченности. Двигаюсь осторожно, словно бы оплывая предметы, как будто боюсь расплескать… ласку? воспоминания? послевкусие прикосновений?

Кэй, ты поэтому всегда останавливался в последний момент? Боялся, что наша близость завершит «нас», привяжет – крепче некуда, не позволит тебе отдалиться? Потому что я не верю, что была другая причина. Тому, что ты позволял быть с тобою любому, только не мне. Знакомил меня с подругами своих пассий, смеялся, настаивал – давай, Хани, ты так ей понравился.

Одной рукой отдавая меня, другой удерживая, вцепившись накрепко, не понимая, что разрываешь.

Ни с тобой, ни без тебя.

Сейчас по-другому? Что вообще – «сейчас»?

Я… не знаю. Ультрамарин и янтарь.

Отказаться от Кэя? Сжечь, как прошлогодние ломкие листья на погребальном костре… Можно ли?

Но позволить им сосуществовать? Нет. Потому что хочется принадлежать. С Юмой нельзя по-другому.

Не уверен, что смогу отказаться. Не уверен, что знаю, чего именно хочу. Нет, не так. Знаю. Юму. Да. Безраздельно. Это ли не ответ?

Все эти мысли весь день - фоном.

Руки привычно движутся, пальцы послушные, гибкие, теплые. Так давно не было этого. От чувства вернувшейся власти над цветом совершено детский восторг, как в первый раз. Похоже на игру. Это и есть игра. Взгляд, улыбка… Я говорю, и мне отвечают. Мой волшебный мир.

Так, глубоко, что до меня не сразу доходит, что телефон настойчиво звонит уже некоторое время. Вздрагиваю, подозрительно глядя на экран. Первая мысль: «Юма!» и «Что-то случилось». Ниточка, потянувшаяся меж нами так хрупка, что мне кажется, вот-вот разорвется. Я боюсь услышать спокойное, бесстрастное: «Прости, Хани. Мы ошиблись».

Но на этот раз звонил агент. Давно я не слышал это крайней степени довольство, сочащееся в его голосе.

- Хани, поздравляю. Со мной связались из галереи. Послезавтра официальная встреча.

Прижимаю трубку щекой к плечу, задумчиво вытираю руки о джинсы.

- Ммм… Вот как?

Почему мне говорит об этом не Юма? Не захотел сам позвонить? Что если… Судорожно сглатываю, с трудом выталкиваю из себя слова:

- От меня что-то требуется?

Пауза. И голос агента становится удивленным, даже как будто встревоженным:

- Хани, что-то случилось? Конечно. Ты должен приехать туда. Владелец хотел бы знать, что ты будешь…

- Мне все равно, - отчего вдруг так тоскливо. Ничего ведь не произошло. Так хотелось, чтобы он сообщил тебе благую весть? Ты не единственный в его жизни, Хани…

- Прекрати нести чушь! Что за идиотская привычка бросать все на полпути и ни за что не держаться?

Я уже приготовился каяться и соглашаться, когда услышал гудки по второй линии.

Кто еще?

«Ждешь, да?» Нет! «Врешь».

Мельком взгляд на дисплей. Сердце подпрыгивает к горлу.

- Все, понял. Буду, - нажимаю сброс, переключаюсь. – Слушаю! – черт, слишком поспешно.

Пауза. И, наконец, он звучит – негромкий, спокойный голос:

- Не спишь, Хани?

И по одной этой фразе я понимаю, что ничего не случилось, все по-прежнему, и наконец, выпускаю край рукава, который я комкал, и устраиваюсь на краешке стола.

Юма впервые звонит мне.

Молчу, пытаясь умерить бешеный стук сердца, боюсь отвечать – голос выдаст с головой.

- Ты тут? – насмешливо и ласково.

- Нет… в смысле, да, тут. Не сплю, - смешавшись, торопливо отвечаю я. И улыбаюсь.

Слышу, как там кто-то начинает что-то торопливо говорить фоном.

- Подожди секунду, - мне, и совсем другим голосом, холодным, равнодушным, - Да, оставьте на столе. До вечера сделаю.

Мне нравится знать, что я знаю другого Юму. Такого, которого, возможно, не видел никто.

- Ну чего ты так сопишь в трубку? – смеется, возвращаясь ко мне. От этого я начинаю, очевидно дышать еще чаще, так что Юма фыркает и продолжает, - Звоню сказать, что планы изменились.

- Да? - получается, наверное, очень жалко. Но у меня, и правда, сердце обрывается. Это совершенно по-дурацки, понимаю. Но все время кажется, что происходящее - ложно, и что вот-вот Юма покачает головой и скажет: «на что ты рассчитываешь?» И в этом была бы доля правды.

- Ты не против клуба?

- Что?

- Клуба, где мы с тобой тогда встретились, помнишь?

Еще бы! И это кажется, что прошло уже много-много времени… На самом деле…

- Почему?

- Потому что мне хотелось бы встретиться с друзьями. Но при этом я никак не могу отказаться от идеи увидеться с тобой. И я позволил себе эгоистично совместить это.

- Там будут твои друзья?

- Да, - чуть встревожено - или мне показалось? - но сразу же привычно-ровно, поддевая. – Я понимаю, что ты предпочитаешь остаться наедине…

- И ты берешь меня?

«В качестве кого?» - почти вырывается следом.

- Да. Мне хочется, чтобы ты был рядом.

Улыбаюсь. Черчу бессмысленные линии карандашом по листку бумаги. Этого достаточно.

- Хорошо. Я приеду.

- Время не меняется. Да, я, конечно, просил твоего агента помолчать, но уверен, что он не выдержал…

Мелко штрихую свои капельки и спирали и уже совсем откровенно смеюсь в трубку. Звучит облегченно - ну и пусть!

- Да, не выдержал.

- Ну, значит, подробности вечером.

- Хорошо. До встречи.

Пауза и когда я уже собираюсь закончить разговор, вдруг слышу:

- Эй, Хани… Чем ты сейчас занимаешься?

Так обыденно. Но в этом вопросе – вдруг, неожиданном - для меня столько смысла. В нем так ярко, вспыхивая, искря, проявляется наша ниточка. Пусть и хрупкая, но определенно – реально существующая.

- Работаю.

Тишина. В которой мне чудится улыбка.

- Эй, что ты там себе представляешь?

- Все, что было и больше, - чуть тише, чем прежде, и от этого почти шепота у меня по коже мурашки бегут.

- Дурак! Тебе работать нужно!

- Вот только это и ограничивает полет моей фантазии.

А вот моя, кажется, разыгралась.

Кладу телефон рядом с собой и снова устраиваюсь за столом. Но сосредоточиться уже не получается.

И поэтому… навожу порядок в комнате. Потому что теперь сюда может кто-то прийти. До этого было все равно. Когда я переехал (в надежде, что Кэй будет со мной?), мы вместе устраивались, покупали мебель, а потом Кэй сказал, что будет часто наведываться, и поехал к себе. Словно хотел оставить для себя место, куда мне вход закрыт.

Ему, в общем-то, было абсолютно наплевать на мой бардак.

Но почему-то мне кажется, что не все равно утонченному, рафинированному Юме. Поэтому я собирал старье в коробки, стараясь только не зацикливаться на то и дело возникающих мыслях – «а это со времен, когда мы…» или «покупали вместе…» Потому что иначе – выбрасывать нельзя ничего! Мы с Кэем с девяти лет – каждый день – вместе… были. Похоже на то, что я сортирую вещи после похорон близкого человека. Но…

Ты ведь не вернешься, да?


3 сентября 3:00

Семь часов – не то время, когда в клубе можно ожидать толпу. Хотя сюда часто заходят и просто после работы, выпить, пообщаться. Кэй любил это место именно за универсальность. И за то, конечно, что заходил сюда, как к себе домой: «Привет, Кэй», «О, сегодня опять к нам, Кэй», «Нескучной ночи, Кэй» - с самого порога.

Я привычно от входа иду к угловому дивану. Словно вот-вот Кэй соскочит с места, махнет рукой: «Эй, Хани я здесь», хотя в этом совсем нет необходимости.

Останавливаюсь на полпути. Растеряно озираюсь. Наверное… стоит спросить? В прошлый раз администратор целенаправленно провожал Юму в отдельный кабинет. Я никогда не сталкивался с подобными вещами: VIP обслуживание, отдельный вход, повышенное внимание и готовность облизать с ног до головы. Кэй был из тех, кто пролезет без оплаты билета и без приглашения, а я… В этим моменты он просто хватал меня за руку и тянул за собой.

Нужно спросить… у кого-то?

И в момент, когда я потеряно топчусь на одном месте, вдруг все встает на свои места. Тепло и знакомый, кружащий голову запах. Рука ложится на предплечье, едва-едва сжимает:

- Хани? Что ты тут стоишь? Пойдем. Я уже здесь.

Пальцы сплетаются, ладонь узкая, уверенная, сильная – держит единственно возможно – не причиняя боли, не принуждая, просто делясь теплом и своей силой. Опускаю голову, чтобы спрятать облегченную улыбку.

- Привет, Юма.

На мгновение притягивает меня к себе, мимолетно целует в шею. Влажное тепло поцелуя, и тело послушно отвечает, покрывается мурашками - прежде чем слегка подтолкнуть вперед.

Ощущение, что и в прошлый раз мы сидели в точно такой же отдельной комнатке. Но так много всего изменилось. На этот раз, сделав заказ – вроде бы то, что и обычно: минеральную воду – мне и себе - кальвадос, все кажется иным.

Едва мы остаемся одни, как Юма улыбнувшись, перетаскивает меня на свои колени. Еще до первого прикосновения, только взгляд – лихорадочно блестевших глаз – предвосхищающий, а я уже дрожу от предвкушения. Обхватывает мой подбородок, смотрит, не позволяя отвернуться, пока я не краснею и не начинаю вырываться. Усмехнувшись, притягивает к себе, и наконец, целует, жадно, не давая ни отстраниться, ни вздохнуть.

- Скучал… по мне? – руки забираются под рубашку, гладят, скользят – и там, где только что были пальцы Юмы, мне кажется, остается огненный пылающий след. Он оживляет свой рисунок, тот откликается, ярко проступая на коже.

Упрямство приказывает ответить:

- Вот еще, - задыхаясь, зажмурившись, инстинктивно продолжая тянуться за новым поцелуем.

Притягивает меня за поясницу ближе к себе, кончики пальцев гладят голую кожу под ремнем.

- Идиот! Ты хочешь, чтобы это кто-нибудь увидел? – краснею и, шипя, выскальзываю из рук Юмы. Он позволяет мне сползти с его коленей, одернуть рубашку, потом легко целует в губы и, спокойно глядя на меня, произносит:

- Хани, ты не понимаешь? Я не собираюсь тебя от кого-либо прятать. И скрываться по темным переулкам и квартиркам не планирую.

Замираю, растеряно глядя на Юму. Всего лишь слова… выбившие почву у меня из-под ног. Он ведь и не объяснит. Что хотел сказать этим… Почему я сижу и испугано смотрю на него и, кажется, вот-вот по идиотски расплачусь.

Растрепанный и взъерошенный. Жалкий. Почему он заметил меня? Почему, такой как Юма, захотел удержать меня? Что такого между нами, отчего у меня в груди болит, но я не хочу, чтобы это прекращалось? И страшно. И радостно. И руки дрожат.

- Почему?

- Может быть, поддался соблазну все же снова заглянуть в другой мир, в который закрыл себе дверь. Может быть, потому что ты сам и есть этот зачарованный мир, и я смогу не только смотреть, но и обладать им. Может быть, потому что ты теплый и сладкий, - тонкими прохладными пальцами обводит контур моих губ и, улыбнувшись, касается кончика носа. - Может быть, потому что в тебе столько жизни, что мне захотелось, чтобы ты поделился, вдохнул ее и в меня.

Я не успеваю сказать, что он ошибся насчет последнего точно, вздрагиваю, инстинктивно пытаясь отстраниться, когда приносят заказ.

Обхватываю высокий запотевший стакан пальцами, стараясь собраться с мыслями.

И даже почти рад тому, что тишину нарушил приход друзей Юмы. Я уже видел их – тогда. Блондинка с кроваво-красными губами и округлым, красивым телом, затянутым в шелк. Наверняка, поклонница ар нуво(1). Со спутником – идеальным… именно спутником, нужным только для того, чтобы подчеркнуть вычурную томную позу или намеренно утомленную улыбку. В прошлый раз она мне показалась невнятной и блеклой, но… это не так. Скорее всего, такое впечатление сложилось из-за слишком яркой, оглушающей харизмы Юмы. Сейчас… когда я способен более или менее спокойно смотреть на него, не жмурясь, понимаю – эта женщина из тех, что делают себя сами. Дымка сладких ароматов и, наверняка, Анаис Нин(2) и Миллер(3) на полке.

У моей первой женщины они точно были. Это то немногое, что я отчетливо помню от той ночи. Почему я поехал с ней? Наверняка, из-за Кэя… Получил ли я удовольствие? Наверное. Но скорее от той мысли, что завтра он узнает об этом. И утром в качестве послевкусия - горечь духов на языке, вязь царапин и ярко алых разводов на коже и сонное: «Ты очень красивый, чувственный и нежный мальчик. Приходи, когда повзрослеешь». И… о, да! Кэй заметил…

Вздрагиваю и возвращаюсь в реальность, когда подруга Юмы мягко улыбается мне:

- Ну что ты так смотришь на меня? Я помню. Ты – Хани.

А я вот ее имя так и не удосужился запомнить. Не думал, что пригодится.

Корректное, выученное - мальчика из частной школы: едва-едва заметный наклон головы и безупречно вежливое:

- Добрый вечер! – нестерпимо хочется добавить «мадам» и склониться к холеной ручке.

- Лайла, даже не думай! – перебивает Юма, рассмеявшись. – Не про тебя…

- О! – слегка сощурившись, склонив голову набок, смотрит на меня, потом также внимательно на него. – Вот как?!

Ее смех – откровенный, заразительный вызывает нестерпимое желание улыбнуться в ответ. Легкое движение пальцев по моим волосам, а потом Лайла, шагнув к Юме, насмешливо замечает:

- Ты - чертов хитрец! Может, хотя бы потрудишься встать и поздороваться?

Как будто бы попытка подняться, начало движения, но потом Юма обхватывает запястья женщины, тянет на себя и коротко целует в щеку:

- Разве что так! - смеется он, когда Лайла шипит разозлено, пытаясь устоять на ногах. – Давай уже, садись. Я есть дико хочу.

Ее представление закончено. Она снисходительно кивает своему спутнику, словно позволяя – теперь и ты можешь поздороваться.

Тот меланхолично жмет протянутые руки и молча садится рядом с Лайлой.

- Наш верный рыцарь… Все служишь? Эта бестия - не Прекрасная дама, ты ошибся, - смеется Юма. – Позволь же мне, наконец, рассказать тебе, какая стратегия тут будет самой удачной.

-Справлюсь сам, - покраснев, буркнул молодой человек и отвернулся.

Ужинаем, разговариваем и смеемся. Так обыденно. И так ценно. Вдруг. Снова иллюзия не одиночества, сопричастности кому-то. Не один. Так тепло. Когда Юма вдруг оборачивается ко мне, улыбается, кладет ладонь поверх моих пальцев на мгновение, чтобы потом сразу же убрать, вытащить сигарету из пачки и, щелкнув зажигалкой, закурить.

Я влюблен в руки Юмы… Узкие ладони с длинными пальцами – подвижными, гибкими, с аккуратными ногтями – слежу за их движениями, думаю только о том, что так же как сейчас они сжимают сигарету, как обводят бокал по кромке – с той же нарочито небрежной легкостью и страстной силой они касаются и меня.

Жестким, резким движением тушит окурок и, сделав глоток кальвадоса, улыбается:

- Отлучусь ненадолго, - вдруг наклоняется, обхватив ладонями мое лицо, не позволяя отпрянуть, касается губами рта – делясь горечью дыма и пряной сладостью яблок. – Не скучай.

Застыв от неожиданности, жадно глотаю воздух. Почему этот короткий поцелуй прошел по телу волной возбуждения более явного, чем могут вызвать самые откровенные ласки? Не поцелуй даже… соприкосновение… дыхания? Души?

И мне вдруг, наплевав на все условности и приличия, хочется ответить. В момент, когда Юма разгибается, я обхватываю его за шею, притягиваю и, пьянея то ли от горячего близкого запаха лотоса и китайских ароматических палочек, то ли от своей смелости, шепчу: «Не задерживайся».

- Черт! Я вообще уже предпочитаю утащить тебя куда-нибудь, где мы будем одни, - в полголоса отвечает он мне, криво усмехнувшись.

Мой… И мне радостно и тепло от осознания этого.

- Эй, вы только посмотрите! – смеется Лайла.

Юма, довольно улыбаясь, только пожимает плечами и выходит.

- Я тоже… сейчас! – взвивается с места молодой человек (я никак не могу запомнить его имя) и выбегает следом.

Мне немного не по себе от того, что я вынужден остаться наедине с этой женщиной. Она смотрит на меня с интересом, даже не скрываясь, но впрочем, совершенно беззлобно.

- Мы учились все вместе. Юма великолепен, да? Рядом с ним робеешь и чувствуешь себя неказистым подростком.
К чему она? Для чего это говорит? Поднимаю взгляд на Лайлу.

- Поэтому, кажется, что им можно только издалека восхищаться. Кажется, к нему страшно подойти – высмеет и прогонит. Он так успешно морочит этим голову всем.

Да, сначала мне тоже показалось, что Юма, как картина: красивая, яркая, искусно выписанная, не живая. Но…

- Не уверен, что хочу слышать это, простите, - качаю головой, пальцы задумчиво скользят по высокому стакану, в котором давно растаял лед.

- Почему? Ты не хочешь воспользоваться моментом и выспросить у меня подробности его жизни? Я же сказала, знаю его еще с университета.

- Нет… - Юма оставил зажигалку, подталкиваю ее пальцами по столу, очерчиваю закругленные углы, буквы монограммы. – Мне не интересно. Все, что ему покажется важным, он сам расскажет. Остальное… Разве он не имеет право на прошлое? Разве я сам - чист?

- Это хорошо, что ты его так любишь.

- Люблю? – вздрагиваю и поднимаю голову.

- Ну, назови это по-другому. Если так страшишься этого слова. «What’s in a name? That which we call a rose By any other name would smell as sweet…»(4), разве не так? – усмехнувшись, продолжает Лайла. - Его и нужно очень любить.

- Вы не думаете, что мне нужно лишь воспользоваться его положением? – я, и правда, удивлен. Лайла даже не допускает такой мысли?

- Не думаю, - смеется, вытягивает из пачки длинную тонкую сигарету, кивает на зажигалку, которую я верчу, чуть наклоняется ко мне, обдавая волной сладкого медового запаха и, прикурив, вновь откидывается на спинку дивана. Поразительно, чарующе красивая. – Иначе ни за что ты не дождался бы такого его, особого взгляда. Никогда не недооценивай Юму. И тот мальчик, если ты понимаешь, о чем я, не потому был с ним. Это потом грязь разнесли. Неизбежно. А Юма просто, априори, принял все – говорите, что пожелаете. «Все худшее известно обо мне, могу сказать: я лучше этой славы» (5)– все, что он мне тогда сказал. Мальчик… хотел только одного – накрепко привязать к себе. Не смог…

Понимаю…

- Что…

Вместе с вернувшимися мужчинами в комнату ворвалась музыка – агрессивный, спиралью вкручивающийся в мозг ритм, подчиняющий себе тело, оплетенный обманчиво нежными ростками мелодии.

Юма садится рядом, сразу же притягивает к себе, кладет подбородок мне на плечо.

- Ну, и напоследок, в завершение вечера. Будет выставка. То есть ни одна-две картины, а целый маленький праздник. Так что вы приглашены. Думаю, Хани не против?

Могу только ошарашено качнуть головой. Определенно, к такому я не готов. Да, у меня просто не наберется достаточно готовых, достойных работ!

- Ну, а теперь, думаю пора попрощаться.

- Что так рано? – Лайла морщится и качает головой, - Не так уж часто мы встречаемся.

- Мы поедем, - мягко, но настойчиво.

- Кайра звонила?

Сердце сжимается. Словно меня толкнули в спину.

- Лайла! – предостерегающе.

- И не подумаю! Она тебя стережет, как Цербер. Но ты-то не будь…

- Не стоит о моей сестре!

- Она тебе и не сестра даже! – сколько горечи. Но я понимаю. У меня на языке она же. – По крайней мере, чувства ее совсем не похожи на сестринские. А ты можешь быть крайним идиотом! Всегда, когда дело касается ее.

- До свиданья, Лайла. Созвонимся, - поднимается и протягивает мне руку.

Я… дышать не могу. Этот проклятый ком в горле. И встать не могу. Почему только так… можно?

- Хани, хочешь остаться с нами? Пойдем танцевать.

Она жалеет меня. И от этого еще омерзительнее. Глухая, мертвящая тоска.

Правильно было бы остаться. Дать понять – «эй, я не нуждаюсь в тебе, мне вообще наплевать. Ничего нас не связывает. И на связь нашу – эту тонкую нить мне наплевать – порвется или нет». Но… это было бы ложью? Я хочу быть рядом. Хочу попытаться убедить его остаться со мной.

И поэтому – просто вкладываю свою ладонь в протянутую руку. Верю. Бескомпромиссно.

- Простите, Лайла. Очень устал. И много работы перед выставкой.

Понимающе улыбается. Истинная женщина. Подхватывает брошенные мной слова, играет, но в глазах это лукавое «всепонимание».

- Тогда до встречи, Хани. Постарайтесь. Я хоть и любитель, но очень притязательный любитель.

Сама поднимается, подходит ко мне, кладет свои холеные, в кольцах пальцы на предплечья и касается теплыми мягкими губами щеки, а потом возвращается на место, абсолютно игнорируя Юму.

- До встречи, - он кивает спутнику Лайлы, о котором я вообще уже забыл, тянет меня на улицу.

---

Мы молчим. В полумраке салона угрожающе алым светится только кончик сигареты Юмы. Дождь барабанит по крыше, и из-за того, что все стекла покрыты узорами дорожек и не видно ничего кроме размытых пятен фонарей, кажется, что мы заперты, отрезаны от всего мира. Я никак не могу заставить себя повернуть ключ. Потому что в этом случае придется задать тот самый вопрос, что не дает мне покоя: «Куда?»

Кто я тебе? Не этот ли вопрос задавал мне ты, Кэй?

Почему с Юмой никогда не бывает… ровно, что ли? Только тебе кажется, что ты в безопасности, и его рука крепко держит тебя, как тут же, не отпуская, он шагает в пропасть, чтобы потом, когда ты понимаешь, что хочешь спастись, избавиться – вдруг закрыть собой: «Я здесь, мой Хани».

Устал от этого. От того, что возносит к небу, чтобы потом сбросить на острые, окрашенные пурпурным закатом скалы.

Мне не страшно разбиться. Если вместе. С Юмой. Верю ему. Даже если это невозможно глупо.

Когда я уже тянусь к ключу, он, опустив стекло, выкидывает сигарету, на миг прикрыв глаза, глубоко вздыхает – словно пытаясь напиться прохладным свежим воздухом. Ладонь ложится на затылок и Юма притягивает меня к себе, жадно, нетерпеливо целует.

Все вопросы становятся: «мелочи, ни о чем, не стоит задумываться». Как же хорошо! Пропускает пряди сквозь пальцы, гладит шею. Мне не остается ничего другого, кроме как тянуться к нему, закрыв глаза, таять под уверенными прикосновениями. Кажущееся хладнокровие, за которым такая страстная сила и такое неистовство. Если мне позволительно видеть это – дно его черной бесконечной тьмы, с которого вверх взвиваются алые языки пламени, значит, я действительно – особенный?

И когда, мне кажется, губы начинают болезненно гореть, он отстраняется, откидывается на спинку и, опустив ресницы, хрипло негромко произносит:

- Прости… Не мог бы ты подвезти меня до дома?

Подобно удару в солнечное сплетение. Выбивает весь воздух. Мне кажется, упаду, задыхаясь. Захлебываюсь этой черной мутью, подкатывающей к горлу то ли тошнотой, то ли слезами.

- Я… - ну что тут скажешь? - Да… конечно…

Мне кажется, он даже не смотрит на меня. Отвернулся к окну, скрестив руки на груди, бесстрастно наблюдает за бегущими слезами-каплями. Рав-но-ду-шен.

«Его и нужно очень любить…»

Ни черта!

Для чего?

Мне хочется быстрее оказаться дома, и я гоню по темным, подмигивающим разноцветными вывесками улицам, раздирая серебристые нити дождя, взметая вверх веером воду луж.

Не боишься, Юма? Скользко. Плохая видимость. И мне на самом деле все равно, что случится через минуту. Настолько все равно, что я могу сейчас выпустить руль.

Рискованно.

- Я хочу, чтобы ты выставил на продажу своих ангелов, - за рокотом мотора и дробью дождя мне показалось, я не расслышал негромкий, ровный голос Юмы.

- Что?

- На выставке должны быть твои ангелы.

Еще чуть-чуть и мы бы снесли ограждение.

- Нет, - ледяное, чужим голосом, словно изнутри мгновенно все вымерзло.

Вдавливаю ногу в педаль. Еще быстрее.

- Да. Только так, - не отводя взгляда от смазанного, размытого пейзажа.

- Иди к черту! Тогда никакой выставки не будет!

- Идиот! Ради чего всю жизнь перечеркиваешь?

- Ты что ли моя жизнь? Брось! Так, случайный момент! – стискиваю зубы. Летим вперед, капли разбиваются о стекло, впереди – только две нереальных, иллюзорных дорожки от фар.

- Я продам их. Все. Чтобы ни следа того человека не осталось!

Меня передергивает от скрытой, ядовитой ярости, которой сочится угрожающе вибрирующий голос Юмы.

- А я? – руки дрожат. От бессилия. – Что со мной ты сделаешь? Душу вырежешь? Оставишь только лишенное мыслей и чувств тело, которое удобно трахать?

- Плевать. Может, так будет лучше, чем думать о том, что в твоих мыслях вместо меня это делает он!

- Ты ли имеешь право требовать что-то от меня?!

Это похоже на войну. Словно мы бьемся друг с другом в кровь. А должны бы быть на одной стороне. И раны – тонкие длинные порезы от каждого слова, как от стали. Остановись, Юма… Мне больно.

- Я… никогда… ни разу не думал так. О нем… с тобою.

Удивленный, короткий взгляд искоса – такой же, как тогда, в ванной. А потом он роняет голову на скрещенные руки, и я слышу сдавленно, приглушенное:

- Останови.

Визг тормозов и автомобиль, проскользив еще несколько метров, замирает у обочины.

Молчим. Словно внутри стеклянного колокола – ни звуков, ни образов – ничего кроме этого проклятого, бесконечного дождя.

- Кайра, и правда, мне не сестра. Лайла права. Ее родители погибли, когда она была маленькой. Они были близкими друзьями отца. Но… Я никогда не думал о ней иначе. Только как о сестре, - не поднимая головы, в пол, ровным ничего не выражающим голосом. – Может быть, она и ревнует… Да, нет. Точно – ревнует. Каждый раз – пытается отсечь меня от всех, кто оказывается рядом. Но… Не так уж и сложно – сделать это для нее. Если от этого будет спокойнее. Я люблю ее, Хани. Она самый дорогой для меня человек. И… сейчас… не знаю, что мне делать. Придумаю… обязательно. Но мне нужно время.

Голос дрожит. Вот-вот сорвется. И впервые Юма кажется мне таким уставшим и одиноким. Нуждающимся в том, чтобы его любили. «Его и нужно очень любить…»

- Я здесь выйду. Возьму такси. Прости.

Не успеваю остановить его. Резкий, обрушившийся на меня рокот дождя и ветер, пахнущий сырой листвой и бензином, хлопок закрывающейся дверцы и снова тишина. Только мое дыхание и сдавленный всхлип.

6:00

Никак не усну. Даже под одеялом зябко. Дождь барабанит по крыше.

В конце концов, закутавшись в плед, я иду к двери на крышу, чтобы закрыть ее. Но вместо этого застываю на пороге.

Рассвет. Розовато–сиреневая дымка, втекающая в темно-фиолетовый сумрак, разливающаяся над крышами домов. На фоне непрекращающегося дождя – иного – серебристого, высветленного зарей. Нереально красивого – словно с неба падают, извиваясь, длинные сияющие нити.

И я делаю шаг, выхожу на скошенную, блестящую крышу.

…- Эй, Хани, но ведь небо над нами совсем не такое, как в Берлине или Париже? Ты бы не хотел увидеть то небо?

- Я вижу, Кэй, так много всего, что не укладывается в моей голове. Эти образы рвут меня, переполняют, требуют дать им жизнь. А небо… разве оно не тоже самое? Хочешь увидеть его другим – просто дождись рассвета.

- Хочешь, чтобы я остался здесь до рассвета?

- Дольше ты ведь все равно не задержишься. Улетишь…

- … как только переменится ветер(6), - смеешься, обхватываешь сзади за плечи, кладешь голову на плечо.

- Кэй… в Берлине или Париже… ты всегда будешь рваться дальше.

- Ты будешь ждать?

- Есть ли смысл?

- Уезжая, я всегда возвращаюсь – к тебе. Лишь дождусь попутного ветра…

Казалось шуткой, да?

Но… через неделю… ветер, и вправду, переменился. «Не могу больше с тобой…»

Опускаюсь на мокрую холодную крышу, обхватываю колени руками и беззвучно плачу. Пока, насквозь вымокнув, не начинаю дрожать то ли от холода, то ли от опустошения.

Ничего не возвращается. Нельзя войти в одну реку дважды. И даже если… вода… уже станет совсем другой.

И все же… неужели я до сих пор жду, когда этот чертов ветер переменится?!

Или же… это уже произошло? А я ничего не заметил, потому что просидел взаперти.

Вздрагиваю от неожиданной вибрации мобильного в кармане джинсов. Кто в такое время? Номер неопределен.

- Алло, - голос охрип от слез.

- Хани? Не спишь?

Сердце толкается в груди, разгоняя застывшую, заледеневшую кристаллами кровь, согревая.

- Нет…

- Я… знаешь, стою сейчас на веранде, курю. Сегодня странный рассвет и непередаваемо красивый дождь. Мне подумалось, ты захочешь это увидеть.

Черт! Слова произнести не могу. Уткнувшись носом в колени, не выпуская из пальцев тонкий хрупкий прямоугольник телефона, тяжело дышу в трубку. Не могу говорить. Ком… в горле мешает…

- Юма…- на выдохе.

- Что-то случилось? – мгновенная тревога. Представляю, как темнеют его глаза – до цвета бескрайнего черно-фиолетового, сумеречного неба.

- Нет. Я… вижу…

- Что там у тебя шумит?

- Дождь… Юма, это дождь…

Пальцы одеревенели от холода, не слушаются. Прячу их в рукава свитера, прижимая телефон щекой к плечу.

- Что ты делаешь?

- Встречаю рассвет, кажется…

- Кажется? – облегченный смех.

И моя робкая, неуверенная улыбка. В ответ.

- Что-то вроде того…

- Ложись спать.

- Наверное, надо.

- Хани… - после паузы, чуть растягивая гласные в своей обычной манере, так, что у меня мурашки по спине бегут – как он произносит мое имя.

- Да?

- Сегодня… в том же месте?

- Сегодня? - закрываю рот ладонью, чтобы сдержать что-то среднее между смешком и всхлипом.

- Да.

- Я приеду.

- Спокойной ночи, Хани.

- Спокойной ночи…

Закрываю крышку мобильного, прижимаю его к щеке, так, словно она может донести до меня дыхание Юмы, аромат его кожи и сигарет… Словно телефон – зримое свидетельство нити, живущей вопреки всему. Она несет в себе оттиск души Юмы, она такая же сильная, бескомпромиссная. И обманчиво хрупкая, но упрямая, как я.

Обхватив колени, закутавшись в одеяло, смотрю на разливающийся по небу багрянец, пронизанный сияющими струнами дождя.

Улыбаюсь рассвету. Сегодня, наверняка, этот бесконечный, серый дождь закончится.

Примечания:
1.Ар нуво - Ар деко в мире, ар нуво, как это понимается во Франции, или модерн, как это называется в России
Стиль “Art Deco” получил распространение в 1918-1939 гг. во Франции, отчасти в других европейских странах и США. Термин “Art Deco” означает стиль, сочетающий в себе классичность, симметричность и прямолинейность. В искусстве “Art Deco” продолжаются излюбленные темы и мотивы Модерна, точнее стиля «Ар Нуво», извилистые линии, необычное сочетание дорогих и экзотических материалов, изображение фантастических существ, формы волны, раковины, драконов и павлинов, лебединых шей и томных женщин. “Art Deco” называют «последним из художественных стилей», соединивших не соединимое.

2. Анаис Нин - американская писательница, автор непревзойденных по своей откровенности прозаических произведений. С ней дружили Генри Миллер, Гор Видал, Антонет Арто, Сальвадор Дали, Пабло Неруда, яркие портреты которых остались на страницах ее дневников, рассказов и повестей. Ее называли автором уникального, "обширного потока внутреннего мира творческой личности". Ей посвятили множество книг, десятки диссертаций, а также марку знаменитых французских духов "Анаис-Анаис"

3. Генри Миллер (англ. Henry Miller; 26 декабря 1891, Бруклин, Нью-Йорк, США — 6 июня 1980) — американский писатель и художник. Его жизнь легла в основу его же скандальных для того времени интеллектуально-эротических романов о времени после первой мировой, времени вседозволености, и о судьбе писателя в этом мире. Самыми знаменитыми работами Миллера являются романы "Тропик Рака", "Тропик Козерога" и "Черная весна", составившие своеобразную автобиографическую трилогию.

4. Шекспир «Ромео и Джульетта». «Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть - нет»

5. Ф. Шиллер «Мария Стюарт» (пер. Б. Пастернак)

6. Кэй проводит ассоциацию с героиней романа Памелы Трэверс «Мэри Поппинс».

 Отправлено: 29.05.08 15:08. Заголовок: Ах.... Так красиво и..

Ах.... Так красиво и утонченно.
Жалко только, что всё правда...
Dara пишет:

цитата:

Это похоже на войну. Словно мы бьемся друг с другом в кровь. А должны бы быть на одной стороне. И раны – тонкие длинные порезы от каждого слова, как от стали. Остановись, Юма… Мне больно.

Так всегда бывает когда эмоции через край.

 Отправлено: 29.05.08 21:17. Заголовок: о, боже, это потряса..

о, боже, это потрясающе!

 Отправлено: 30.05.08 08:48. Заголовок: Hyorin спасибо. Hyor..

Hyorin спасибо.
Hyorin пишет:

цитата:

Жалко только, что всё правда...

почему жалко? )
Hyorin пишет:

цитата:

Так всегда бывает когда эмоции через край.

да, согласна. и ранят нас всегда - больнее всего - самые близкие. потому что знают наши слабые места. туда и бьют. а так быть не должно.

Lain спасибо большое)) значит, двигаемся дальше)

 Отправлено: 30.05.08 17:16. Заголовок: ВАЙ!!! Прелесть! Нак..

ВАЙ!!! Прелесть! Наконец-то Юма заревновал
P.S. а сколько Хани лет?

 Отправлено: 30.05.08 17:55. Заголовок: Я каа-а-а-к пришла....

Я каа-а-а-к пришла... Каа-а-к начала читать... )))
Скажу кратко - Браво, браво, проды)))

Эти чувства... они настолько ЖИВЫЕ... эх... спасибо, автор.

 Отправлено: 30.05.08 20:29. Заголовок: Бодрствующая да, он ..

Бодрствующая да, он долго держался)))) старался казаться бесстрастным, но... вот заревновал. и начал показывать "кто в доме хозяин"
Бодрствующая пишет:

цитата:

а сколько Хани лет?

22-23 года (он несколько лет учился в университете, потом бросил и еще несколько лет болтался в священном ничегонеделании). Юме 25-26.

Juuo аааа)) спасибо за цветочки!!! и теплые слова - особенно! )
да-да-да)) уже пишу) ведь осталось совсем чуть-чуть)))

 Отправлено: 30.05.08 21:34. Заголовок: Dara пишет: ведь о..

Dara пишет:

цитата:

ведь осталось совсем чуть-чуть)))

а сколько?

 Отправлено: 30.05.08 22:07. Заголовок: Бодрствующая 2 глав..

Бодрствующая 2 главы.

 Отправлено: 31.05.08 21:16. Заголовок: Dara пишет: ранят н..

Dara пишет:

цитата:

ранят нас всегда - больнее всего - самые близкие

Вот я и говорю жалко что это правда.
Думаю дело тут не в том что близкий человек знает куда бить, а в том что от него все больнее в 100 раз.

 Отправлено: 07.06.08 17:17. Заголовок: Hyorin да, и это то..

Hyorin
да, и это тоже. Но и мы сами бываем порой жестоки, не думая, что задеваем больное.

меня тут давно не было (( но прода уже на вычитке))

 Отправлено: 07.06.08 23:25. Заголовок: Dara пишет: прода у..

Dara пишет:

цитата:

прода уже на вычитке))

ура-ура-ура-ура)))))))))))))))))))))))))))))) *повесила свои топоры за спину и довольная плюхнулась в кресло*

 Отправлено: 08.06.08 18:48. Заголовок: Lain ну вот, пожалуй..

Lain ну вот, пожалуйста)) приятного чтения, надеюсь))
Lain пишет:

цитата:

повесила свои топоры за спину

да-да-да, острые предметы, пожалуйста, на всякий случай... того-с...

 Отправлено: 08.06.08 18:52. Заголовок: 4 сентября 23:50 Во..

4 сентября 23:50

Возможно, она единственная женщина, которая действительно достойна Юмы.

Возможно, она - та, кто сможет понять его и принять таким, как он есть. Не бунтовать и не упрямиться. Не тащить за собой неподъемный чемодан с мертвецом – бросить нельзя, он родной, но и нести уже, кажется, невыносимо.

Возможно, она могла бы любить его правильно… Не я.

Кайра.

Этой короткой встречи достаточно, чтобы понять ее сущность…

Она – "Инфанта" Веласкеса. Ребенок… Девочка, даже не смотря на то, что совсем чуть-чуть младше меня, с поразительно взрослым, серьезным взглядом «сквозь» толпу, окружающую ее, вынужденная нести ношу своего предназначения, каково бы оно не было.

И как она, должно быть, ненавидит свою обязанность – быть сестрой. Любит.

Но и я… тоже.

И стоит радоваться, что тут у меня фора. Я тот, кого он желает.

Это выводит из себя – то, что она оказалась такой. Взгляд виновной, раскаивающейся, полный слепого обожания и вымученное, долгое: «Юма…» Мне никогда так не произнести. Никогда – так – не смотреть…

И ко мне – ни ненависти, ни угрозы, ничего, что, казалось, было в моем взгляде, обращенном на нее.

Но даже если я всего лишь испорченная дрянь, зубами вцепившаяся в Юму, не позволяющая ему быть – хорошим, правильным сыном и братом, я не – отступлюсь. Не отпущу.

Когда? В какой момент это стало такой привычной обыденностью?

Работать – телефон рядом, в пределах досягаемости, как и прежде: увлеченно, забывшись, осознавая всю полноту вернувшейся власти – мне дан еще один шанс? Сидеть, поджав босые ноги, зябко ежиться от сырого ветра – дождь и правда, сегодня закончился, но мир выглядит промокшим, робко раскрываясь под теплыми лучами солнца. Голова немного болит.

Но, как бы далеко я не уходил, погружаясь в дымку волшебного рассвета «где-то там», я не забываю поглядывать на телефон. В четыре встать, спокойно убрать со стола, и пойти в ванную. Вымыть руки и лицо… Постоять, глядя на себя в зеркало и вдруг жарко, ярко покраснев, отправиться в душ. Далеко идущие планы на вечер?

В 16:30 выйти, тщательно вытирая полотенцем волосы, тревожно взглянув на экран телефона – время еще есть - и мельком, нет ли пропущенных вызовов. Одеться и, сдернув ключи с крючка возле входной двери, спуститься вниз.

Все это кажется таким привычным - ритуалом, уже устоявшимся, полным тайного, сакрального смысла. Совершенным противовесом тех, прошедших пустых месяцев, полных бессмысленной, выедающей тишины и бессистемных передвижений.

А сейчас... К полседьмого я должен быть на «том же месте». В какой момент, это «то же» не требует уточнений – где?

Множество мелочей, вдруг ставших нашими. Зримые выражения связи? Немые свидетели нашей истории? Мне хотелось бы верить. Что все не пройдет бесследно… Нет, что все не - пройдет…

Привыкаю. К тому, что можно без трепета и без сладкого замирания сердца (почти!) набрать номер Юмы, выждать мучительные три долгих гудка перед спокойным, мягким с чуть повышающейся к концу интонацией: «Хани?» от которого дрожь по позвоночнику – сколько бы раз не слышал.

- Где ты?

- Еду.

Да, слышу рокот мотора и хлесткий звук колес по лужам. Наверное, в такси. Ловлю себя на мысли, что невольно
представляю, как он прижимает плечом сотовый, смотрит в окно на мелькающие дома и магазины и улыбаюсь.

- Опаздываешь! – нарочито хмуро произношу я.

Но Юма только смеется:

- Это ты рано! Не терпится встретиться?

Мне на это нечего ответить, и я просто фыркаю в трубку.

- Столик уже забронирован, спроси, тебя проводят.

- Хорошо.

Так и делаю. Администратор подобострастно кивает, провожает к парапету террасы. Не смотря на то, что прохладно, я рад, что можно сесть здесь, а не внутри. Вижу солнце, тонущее в реке, и вспоминаю самый первый закат, который наблюдал отсюда. И вновь не могу понять, когда все изменилось?

Смотрю на реку. На дрожащую маслянистую пленку цвета гранатового сиропа на воде:густую, нанесенную широкими, сильными мазками. И мерцающую россыпь искр-углей вспыхивающего алым, тлеющего изнутри, как перегоревшее полено в камине, солнца. Зябко повожу плечами. И все же вздрагиваю, когда мне на шею ложатся горячие ладони, гладят голую кожу.

- Замерз, Хани? – прямо над ухом, лаская теплым дыханием до лихорадочной дрожи, до замирания сердца. Так сладко. Наклоняю голову и быстрым движением трусь щекой о его запястье, вдыхая древесно-пряный запах. Скучал. Как мне не хватало его.

Недостаточно этого. Коротких встреч. Проклятье, какой же я жадный. Мне так много нужно его. Так много.

- Переберемся внутрь? – мягко, коснувшись ладонью щеки, также мимолетно, не акцентируя на этой короткой ласке чьего бы то ни было внимания, но и не таясь.

- Нет. Все хорошо.

- Заказывал?

- Тебя ждал.

Как много скрытого тайного может быть в лишенных, на первый взгляд, смысла фразах? Родство, непоколебимо подтверждаемое каждым словом. Нежность. От которой сердце сжимается.

Каждая минута имеет непередаваемую ценность. Именно потому, что я ее – каждую – пропускаю через себя, как капли росы, которые просачиваются сквозь, чтобы тут же безвозвратно уйти в землю. Я знаю – вот-вот это закончится. И иллюзия мира (перемирия?) - это хрупкий стеклянный шар на рождественской елке.

И закономерно, что, сколько бы мы не сидели за столом, уже поужинав, сколько бы я не цедил свой сок, и не смотрел на щурящегося от сигаретного дыма Юму, изо всех сил старательно делая вид, что мне не холодно – рано или поздно, он ставит широкий острый росчерк в счете и встает. А я на ватных, подгибающихся ногах следую за ним. Потому что сейчас нам придется сесть в машину, и я совершенно ясно снова почувствую ядовитый, гнилой вкус: «куда?» на языке.

И тяну сколько можно. Просто еду вдоль набережной вперед. Захочет – остановит.

Но Юма молчит, задумчиво смотрит в окно.

Почему так много горечи в этой тишине? Почему «наш» вкус: сладость брызнувшего граната и яд олеандра, чьи корни лечат, а сок листьев убивает?

Но когда уже тянуть нет возможности, прямо у того самого железнодорожного моста, он поворачивает ко мне голову и улыбнувшись, спрашивает:

- Не хочешь пройтись немного?

- Да… Да.

Почему бы и нет?

Спускаемся к воде.

Такая странная эта осень… Слишком яркая… Цвета – определенные, перетекающие один в другой: золото и багрянец, выплеснувшиеся на выгнутую изумрудную зелень листьев, глубокая синева реки – индиго, сейчас, в сумерках, подернутая нефритовой патиной, словно несущая отпечаток времени медь. И запахи – густые, как сироп, дразнящие: сжигаемых листьев, дыма стелющегося над водой и яблок. Такая… реальная… Что кажется, можно зачерпнуть и цвет, и запах в ладони, донести до дома, чтобы там разжать пальцы над альбомным листом.

Разве я так и не делал всегда? Не более, чем губка. Сосуд для… осколков этого мира. Ребенок, собирающий на берегу обломки ракушек и обкатанные водой стеклышки – мелочи, возводимые в ранг бесценных сокровищ.

Песок темный, тяжелый, пропитанный дождевой водой. Присаживаюсь на корточки, провожу кончиками пальцев по холмикам – холодно, жесткие крупинки остаются на коже, колются, когда я пытаюсь растереть их между пальцами.

Мне не страшно. Здесь. Больше.

В этом месте, где, кажется, между балок железнодорожного моста накрепко привязанное леской, растянуто наше прошлое. Свет включили, и жуткий оскалившийся монстр оказался стулом в углу комнаты. И все, что от него осталось – привкус кошмара на языке и вспотевшая горячая кожа.

Темно. Зарываюсь пальцами в песок.

- Ты как ребенок, Хани. Вся время хочешь попробовать этот мир на вкус.

Юма присаживается позади меня, притягивает к себе, прижавшись губами к ямке на шее сзади, ровно над воротником рубашки. Чувствую, как бьется его сердце. Совсем рядом с моим. В разнобой, не попадая в общий ритм – нас двое. Мы не единое целое, не единый организм. Нас двое. И именно от этого так хорошо.

Есть что беречь, правда? Возможность быть собой, но при этом быть - вместе.

- Юма… - не оборачиваясь, неуверенно начинаю я. Чувствую, как его руки чуть сильнее сжимаются у меня на груди, ждет продолжения. Но я молчу. То, что я хотел сказать – правильно ли это? Я не знаю. Я…

- Ммм? – тянет лениво, словно слегка подталкивая.

- Продай их все… Пожалуйста…

- Хорошо, - легкое влажное прикосновение губ к изгибу шеи. Поцелуй – подтверждение. Поцелуй – завет.

Я… не отрекаюсь от тебя, Кэй… Я… кажется, просто устал ждать. То, что я обрел – разве не равноценно тому, что потерял?

Не знаю, какой путь верный. Просто… есть то, что я хочу всеми возможными способами удержать.

- Завтра вечером вы должны будете приехать к четырем в галерею. Для уточнения деталей, ну, и так, для полуофициального начала нового проекта.

Киваю. Юма бы уже не был Юмой, если бы, словно между делом, не заговорил о бизнесе.

- Там немного сложно будет проехать… - достает записную книжку в черном кожаном переплете, раскрывает, уложив на колене, - Сейчас я тебе нарисую схему.

- Великий творец за работой? – смеюсь я, зачаровано глядя, как тонкие длинные пальцы легко, без нажима держат глянцево-блестящую ручку, ведут ею по бумаге, словно играясь. И представляю, на самом деле, другое – кисть, создающую невиданные миры. Я бы хотел увидеть это. На самом деле. Всегда такой ревнивый к чужому Дару, сейчас чувствую только жгучее любопытство.

- Вот это… - улыбнувшись, тычу в переплетение линий в левом нижнем углу, - это вот... что?

- Твоя машина возле дома, - смеется. На миг ручка замирает над листком, а потом легко, быстро чертит, - и ты, в запарке выбегающий из подъезда. Потому что, как всегда, проспал и опаздываешь.

- Это? Потрясающий образчик кубизма.

Поднимает на меня взгляд, сдерживая смех, совершенно серьезно уточняет:

- Думаешь?

- Определенно. Учитывая, что ты свел к минимуму… эммм… - строгим менторским тоном добавляю, - изобразительно-познавательные функции искусства.

- О! – фыркнув, качает головой, - да ты не так просто просиживал несколько лет в Академии, что-то там, - касается пальцем моего лба, - зацепилось.

- Дурак! – выхватываю ручку, закусив кончик языка, в верхнем левом углу изображаю что-то весьма схематичное, но с приветственно поднятой рукой, на крыльце дома-прямоугольника, - Узнаешь?

Едва сдерживается, чтобы не расхохотаться, смотрит на меня блестящими глазами, чуть сверху вниз.

- Ждешь критического разбора?

Забирает назад ручку и вдруг, ткнув ею в две фигурки на противоположных концах листа, негромко произносит:

- Ну, вот. Есть ты. Есть я. Осталась такая малость. Провести линию, которая соединит.

Тупо пялюсь на лист бумаги, понимая, что отчего-то и слова произнести не могу… Никаких препятствий, никаких причин – чистый, пустой лист бумаги. Одно движение руки – прямая, четкая линия. Но отчего мне кажется, что так сложно… будет ее провести.

- Понимаешь… - наконец произношу я, вновь перехватив ручку и начав нагромождать прямоугольники и квадраты, - Здесь банк… а здесь торговый центр и какое-то песочного цвета офисное здание.

- Значит, просто мы проведем линию вот здесь… на перекрестке повернем направо, чтобы можно было обогнуть совершенно страшную громаду нового комплекса: там стекло и бетон, смотреть не на что, лучше проехать по набережной – тебе точно приятнее будет. Потом – здесь возвращаемся в Старый Город, тут не потеряешься. И за храмом – два квартала придется попетлять, но вот здесь, - рисует крестик, – пекут вкусные булочки. Можешь купить мне с корицей, они не успеют остыть. Ни в коем случае не соглашайся на лакричные конфеты, хозяйка их всем предлагает, но тебе не понравится.

Это похоже на игру? Мне хочется сказать, что я родился в этом городе и знаю… Но молчу и внимательно слежу за длинными тонкими пальцами Юмы. Слушать его… Идти за ним по переплетениям улиц, нырять в тупики, пробовать горячий шоколад в кафе – самое увлекательное путешествие, которое не требует билетов, денег и багажных квитанций. Можно просто вложить свою руку и закрыть глаза, следуя за алой шерстяной ниточкой его голоса.

- А вот здесь, - заканчивает линию у фигурки в верхнем углу, - уже жду тебя я. Справишься?

- Да.


Время – капля янтаря, застывшего в слоях песка неровным фрагментом чьей-то жизни. Моей? Все равно. Просто хорошо сидеть так, рядом, не задавать вопросы и не искать ответы. Тепло. Как же ты все же теплый, Юма…

А пальцы прохладные, жесткие – обжигают, когда он осторожно касаясь, отводит волосы с шеи, гладит голую кожу, неторопливо, дует и целует, и я невольно тянусь к нему, откидываю голову.

- Тссс… тихо-тихо-тихо… - смеясь, шепчет Юма. – Упадем.

- Ну и пусть, – закрываю глаза, упершись затылком в его плечо. – Переживаешь за свой дорогой костюм?

- Переживаю за то, что ты замерзнешь и поранишься, пока будешь лежать на холодном песке голой…

- Эй, с чего это ты решил… - возмущенно прерываю его и замолкаю. – О-о-о… - рывком поднимаюсь, вырываюсь из рук Юмы, недовольно ворчу. – Фантазии только на это хватило?

Зря спросил. Да. Он откровенно хохочет, прищурившись, глядя на меня снизу вверх:

- Ммм… Если подумать.

- Не надо.

Но память весьма услужлива. И она явно на стороне Юмы.

- Черт, это просто невозможно, - тру виски и нервно сглатываю вдруг заполнившую весь рот слюну.

- Почему?

Легко поднимается, вновь приближается ко мне. Страшный контраст – холодный сырой ветер и жар его губ, касающихся моей кожи. Дрожу, аж зубы стучат. Руки Юмы обхватывают меня крепко, прижимают к себе, но вот если бы это меня хоть чуть-чуть успокоило! Нисколько не легче. Трепещу в его объятиях, положив поверх пальцев свои ладони. Чтобы даже не думал – отстраниться.

- Хочу тебя, - шепчет на ухо, трется носом о мою шею, смеется.

-Ненасытное чудовище, - фыркаю, покорно откидывая голову назад, подставляясь обнаженным горлом.

- Да?..

- Угу, - что-то совсем уже невнятное вырывается у меня. Не хочется открывать глаза. – Вернемся? – прозвучало с надеждой и предвкушением? Но меня, и правда, уже трясет.

- Да, сейчас… - пауза, от которой отчего-то у меня обрывается сердце. То ли из-за тона, которым это «сейчас» было сказано, то ли из-за мимолетного движения пальцев Юмы, скользнувших по груди. Мне знакомо это… отчаяние? Попытка напиться перед предстоящими неделями жажды? Раздирающий, уничтожающий поцелуй – последний? Вздрагиваю, резко разворачиваясь, тревожно вглядываюсь в непроницаемо–черные глаза Юмы, выискивая отзвуки такого знакомого мне: «прощай».

- Что? – неровно, хрипло.

- Хани, я уеду. В октябре.

Этот мучительный стон все-таки срывается, и, кажется, я бы точно упал, так резко я подался назад, прочь из рук Юмы, если бы он крепко не удерживал меня.

- Нужно, Хани. Очень. Месяц или около того.

Стою, уткнувшись носом куда-то в ямку над ключицей. Все… бесполезно?

- Поедешь со мной?

Не верю. Поднимаю голову, смотрю на него, нахмурившись, не понимая, о чем он вообще спросил.

- Что?..

- Поедем вместе, а?

- В качестве кого, прости, я буду сопровождать тебя?

Смотрит на меня абсолютно серьезно и, как мне кажется, немного грустно. Мне не по себе от взгляда его темных, чуть удлиненных, как у сфинксов, глаз. Есть вещи, к которым не привыкнуть.

- Тебе непременно нужно название? Определить, поставить на место, классифицировать?

Упрекает? Но… Но это ведь, и вправду, важный для меня вопрос. Или?..

- Что сложного, Хани? Просто ответить. Может быть, стоит в кои-веки не загонять себя в угол, а просто: «да» или «нет»? В качестве кого? – руки соскальзывают, отпускают, - а что ты хочешь услышать? Какой бы ответ тебя устроил?

В том то и дело, что ответа на мой вопрос не существует. По крайней, для нас. И задал я его… не потому ли, что, как бы не ответил мне Юма, это было бы поводом для моего «нет»? Уехать на месяц… Закрыть мансарду, куда в любой момент может постучаться… Уехать, значит попрощаться.

Я не хочу думать об этом сейчас.

Может быть, просто убегаю. Может быть…

Но мне гораздо проще взять Юму за руку, потянуть за собой:

- Давай вернемся.

И я облегченно вздыхаю, когда он повинуется, молча идет за мной вверх по насыпи.

- Ты - долбанный эгоист, Хани.

Рука замирает, так и не коснувшись ключа. Слышу, как трещит стекло нашего перемирия. Я не смогу не ответить. Кусаю губы, пальцы начинают дрожать.

- Ты мне об этом говоришь?

Он не кричит и не злится, произносит слова совершенно спокойно, будто просто зачитывает прописные истины. И это выводит из себя еще больше.

- Идешь, шаг за шагом, держишься за мою руку, вцепился, не позволяя отвлечься, отвернуться. Но это было бы… было бы приемлемо. Если бы ты сам при этом не оборачивался постоянно. Ждешь, что тебя окликнут? Сидишь под дверью, чтобы, как только в нее постучат, броситься открывать? Так вот, я не уверен, что меня устраивает такой ход событий.

Я… От каждого холодного, бесстрастного слова сжимаюсь. Но… Вижу, как его рука опускается на ручку – мгновение, и он уйдет, а я снова останусь один… Наедине со своими стражами… Неужели нет выхода?

И в этот момент звонит телефон Юмы. Вздрагиваю от неожиданности, словно приходя в себя. Резкий звук раздирает мое оцепенение. И я, клянусь, кто бы там ни был, почти благодарен ему. Потому что Юма опускает руку, вновь откидывается в кресле и достает телефон.

Время…

- Слушаю.

У меня есть время, чтобы найти слова. Чтобы объяснить. Чтобы - для себя, наконец, сделать выбор.

И я так погружен в себя, что пропускаю тот момент, когда голос Юмы теплеет, наливается беспокойством, оставаясь при этом успокаивающе - ровным:

- Кайра, что случилось? Где ты?

Вздрагиваю и стискиваю пальцы на руле. Мне хочется выругаться. Хочется вырвать телефон и выбросить его в окно. Уничтожить, разбить, закрыть уши Юмы ладонями, сесть к нему на колени, так, чтобы он видел перед собой лишь меня.

- Где ты?

Повторяет. А я слышу поток бессвязных слов в трубке.

- Черт, Кайра! – срывается Юма. – Где. Ты. Сейчас.

И меня передергивает от вдруг обнажившегося металла его голоса. И от ненависти: горькой, ядовитой – к этой далекой, незнакомой мне девчонке. Но я… Насколько я отличен от нее? Пытаясь уверить Юму, что мне не нужна его поддержка, что я могу идти сам… неужели, я действительно мог только тащиться за ним, вцепившись в его руку?

- Тебе сделали что-то плохое? – вкрадчивый, успокаивающий голос. Он ведь и со мной так говорит. А я… и не замечал этого. Только о себе.

- Не кажется ли тебе, что ты пьяна? – закрывает глаза, бессильно роняет голову на скрещенные руки. Но голос… голос не меняется. Все такой же уверенный, как протянутая рука, за которую хочется схватиться, чтобы выбраться. - Тогда почему бы тебе просто не выйти из ванной и не поехать домой?

Снова только поток слов из трубки. Ты же мучаешь его, девочка…

Выпрямляется, трет пальцами висок.

- Кайра! – резкий окрик, на выдохе. – Я сейчас буду.

Захлопнув крышку телефона, глубоко вздыхает.

Сейчас уйдет… Если сейчас уйдет… то все… завтра у нас не будет. Я так остро вдруг чувствую это. И боль, и растерянность, и страх, и страшную, раздирающую грудь ненависть, смешанную с яростью – все вместе мутной волной, подхватившей меня, закрутившей. И я хватаю руку Юмы, тяну к себе.

- Если сейчас уйдешь, клянусь, дальше ничего не будет! – выкрикиваю, прежде чем прижаться ртом к его губам.

Не уходи! – про себя, вместе со стоном-выдохом.

Но… Юма вдруг, не произнеся ни слова, отвечает, отчаянно, яростно обхватывает меня руками, тянет к себе на колени.

Лихорадочно. Неудобно. Больно.

Он остался. Не важно, как я смог убедить его. Главное, что он со мной…

Дыхание обрывается – слишком громкое в замкнутом пространстве салона. Закрываю глаза, роняю голову на плечо Юмы – кожа под рубашкой горячая и одуряюще пахнет… им. Так знакомо. Так необходимо. Уже. Не откажусь. В том, как он – сильно? отчаянно? - проводит ладонями вдоль позвоночника по спине, вниз, столько щемящей, ранящей нежности…

- Юма… Пожалуйста… Пожалуйста…

В горле ком… Не знаю о чем прошу сорванным, хриплым шепотом, прижимаясь щекой к его плечу. Губы припухли, болят и, чтобы только почувствовать эту боль – напомнить себе причину ее – обвожу их языком, морщась.

- Тихо – тихо, Хани… Тсс… - шепчет, удерживая. Не позволяя причинять себе боль, двигаясь слишком торопливо, слишком резко.

- Я не хочу… Не хочу… Не хочу… - закрываю рот ладонью, удерживая поток этих бессвязных, отчаянных слов. Но Юма осторожно сдвигает мои пальцы, целует их, прихватывая губами кончики, - Не хочу… так. Не хочу делить тебя. Не хочу. Останься. Пожалуйста…

Накрывает с головой. Дыхание рвется. Тело, как ртуть – рассыпалось на миллионы капелек, подвижных, живых, сокращающихся, пульсирующих, как обнаженное сердце. Сижу, крепко прижавшись к Юме, закрыв глаза, не в силах пошевелиться, вслушиваюсь в биение его пульса под моей щекой, в его глубокое, чуть сбившееся дыхание. Мое место - здесь. Самое правильное место. Веду ладонью по его шее – так знакомо – теплая, гладкая кожа, по груди... тонкая ткань сорочки… И запах. Человека, которого я люблю.

Гладит меня по голове, перебирает прядки, целует висок. Сердце сжимается. Не хочу двигаться. Подставляюсь под его пальцы, трусь носом о плечо и пьяно, довольно жмурюсь, когда слышу его тихий, расслабленный смех. Слава Богу. Все хорошо. Мы перешагнули порог в завтра. Снова.

И так будет и впредь. Шаг за шагом. Потому, что я не хочу отпускать его руку.

- Хани, давай съездим, заберем мою сестру… Я волнуюсь… все же. Пожалуйста…

Просит. Мягко. Открывая дверь в свою жизнь. Приглашая стать частью ее? Это ли не лучший выход? Увидеть ее, наконец.

Торопливо привожу себя в порядок, нервно смеюсь, больно стукнувшись локтем о приборную панель. Сажусь. И переведя дыхание, спокойно спрашиваю:

- Куда едем?

Юма диктует адрес, и мне кажется, что в его голосе звучит облегчение и… благодарность.

- Они у подруги отмечали начало нового учебного года, но, кажется, Кайра перебрала, - усмехнувшись, говорит он.

Считает, что я должен услышать это? Или… просто хочет рассказать? Это вдруг становится таким ценным – пустая история о человеке, который совершенно далек мне. Но важен – Юме. И значит, я буду внимательно слушать, и пытаться понять.

- Сказала, что сидит в ванной и не выйдет оттуда, пока я не заберу ее.

- Она у тебя избалованная эгоистка, кажется? - не удержавшись, говорю я.

Я не думаю, что он ответит. И более того, боюсь, что вновь замолчит. Но Юма, пожав плечами, усмехнувшись, замечает:

- Нет. И… да. Чувствует границы. То, что она требует… Не меньше отдавая в ответ. Это правильно, кажется?

Мне сложно понять. Поэтому я, просто хмыкнув в ответ, молча вглядываюсь в темноту, на подсвеченные номера домов.

- Здесь? – киваю на многоквартирный дом середины прошлого века – серый основательный классицизм с колоннами.

- Да. Подожди пять минут… пожалуйста.

Легкое, мимолетное касание, скольжение губ по скуле и прежде, чем я успеваю сказать что-то, обернуться, Юма уже выходит.

Я не волнуюсь. Вовсе. Просто жду. Барабаню пальцами по рулю, напряженно вглядываясь в темный провал подъезда. Мне наплевать, какая она, сестра Юмы… Просто…

Просто.

Едва достает ему до плеча. Идет сзади, покорная… тепло-золотистая. Инфанта. Растерянная девочка. Робеет перед ним. Юма останавливается возле машины, и она сразу же замирает, что-то говорит – мне не слышно – и качает головой. Чувство страшной вины, осознание себя обузой – это я явственно вижу в ее взгляде. И мне… жаль? Гораздо хуже возможной ненависти, которую готов был испытать. Она – не враг мне… Это так больно.

Вздохнув, тянусь, открываю перед ней дверцу.

Скользнув на заднее сидение, опускает голову, едва слышно выдавив: «Здравствуйте…» и замирает, сложив руки на коленях.

Рядом с ней тепло… Родство – то, что я чувствую, совсем того не желая.

- Прости, Хани, что пришлось тащиться сюда.

Улыбка Юмы – вопрос? Ожидание? Он тоже волновался? И если так, значит, и ему не все равно. Значит, я должен... кивнуть, дать понять, что все хорошо. Познакомить нас – это и был твой компромисс, а, Юма?

- Брось, мы же хотели покататься. А твоя сестра явно нуждается в помощи.

Звучит издевкой? Мягче добавляю:

- Ничего страшного не произошло?

- Капризы. А теперь вот вырубилась и сопит, как ни в чем не бывало.

В голосе Юмы вдруг прорывается страшная усталость.

- Ну, тогда отвезу вас домой.

Он благодарно кивает, откинувшись в кресле, повернув ко мне голову, мягко, молча улыбается.

И уже напоследок, когда мы останавливаемся возле его дома, и Кайра, прошептав: «Спасибо», выбирается из машины и топчется, дожидаясь Юму, он оборачивается, смотрит на нее, потом на меня и просто произносит:

- Спасибо. До завтра. Твоему агенту уже позвонили.

- Да.

Так и будет. Мы будем рвать его. Мне это знакомо. И он не будет счастлив. Если только… Если… «Его и нужно очень любить…»

- Возьми меня с собой, Юма.

Вопросительный, удивленный взгляд.

- Когда ты уедешь… Я хочу поехать с тобой…

Прощай, Кэй…

 Отправлено: 08.06.08 19:25. Заголовок: Афтор... Вы телепат?..

Афтор... Вы телепат? Эмпат? Наблюдательный и проницательный человек? *преданно глядя в глаза*
Почему те чувства, котрый я здесь читаю, я уже жила, ощущала, была?..
Это просто... великолепно.
Мне нечего сказать... только вопрос - можно ваше творение скопировать к себе в коллекцию, ня?

 Отправлено: 08.06.08 19:32. Заголовок: Juuo я очень рада, ч..

Juuo я очень рада, что получается передать всю гамму человеческих чувств, зачастую очень сложных и нелогичных))

спасибо большое. и даааа... за цветочки "улыбаюсь... да нет, смеюсь уже"
Эмпат... ну, может))

Juuo пишет:

цитата:

только вопрос - можно ваше творение скопировать к себе в коллекцию, ня?

я не против. спасибо, что спросили.
еще одна глава будет. последняя. в принципе, она на 50% уже написана, так что не думаю, что затяну.

 Отправлено: 08.06.08 21:06. Заголовок: О_О Вау... Автр, у в..

О_О Вау...
Автр, у вас потрясающий язык. Мои аплодисменты!

 Отправлено: 08.06.08 23:57. Заголовок: а мне почему-то жалк..

а мне почему-то жалко Кея

 Отправлено: 09.06.08 00:16. Заголовок: Спасибо! Спасибо! Та..

Спасибо! Спасибо! Так ждала...
Теперь можно и спать лечь. Сны будут со вкусом ванили и ночного тумана.

 Отправлено: 09.06.08 06:34. Заголовок: Dara пишет: я не пр..

Dara пишет:

цитата:

я не против. спасибо, что спросили.

Аффторские права надо чтить и уважать))) Тем более такого АФТОРА))) Спасибо вам... буду перечитывать это во время депресса...)))

 Отправлено: 09.06.08 19:27. Заголовок: Lain спасиб! язык и ..

Lain спасиб! язык и стиль - особенно важные моменты для меня в любом произведении. поэтому и к себе по этим двум параметрам особенно строга))

Бодрствующая хотели бы, чтобы он остался с Хани?
моя бета вот очень этого хочет))) она вообще только за Кэя))

Hyorin очень хорошо, что удалось порадовать))

 Отправлено: 09.06.08 19:29. Заголовок: Juuo если мой текст ..

Juuo если мой текст хоть немного поможет справиться с депрессией, буду очень рада)

 Отправлено: 09.06.08 20:05. Заголовок: Dara А я за Юму. Нр..

Dara
А я за Юму. Нравится мне такой тип персонажей. Холодные, но страстные. Огонь и лёд. Прекрасно) Поэтому я за Юму) Всецело)
А насчёт стиля и языка - так это просто прекрасно. На самом деле сейчас развелось кучу аффторов, которые е заботятся ни о том, ни о другом..впрочем, они даже с сюжетом не дружат. Так что за Ваше великолепие нарекаю Вас Автором. Без всяких подонкаффских "фф"

 Отправлено: 10.06.08 00:58. Заголовок: Dara У меня такое ч..

Dara
У меня такое чувство, что Юма не так сильно любит Хани, как Кей.
Кей лучше понимал Хани.
Тогда жду обещаной истории о Кее

 Отправлено: 10.06.08 23:47. Заголовок: Lain ой, свой челове..

Lain ой, свой человечек
Lain пишет:

цитата:

Нравится мне такой тип персонажей. Холодные, но страстные. Огонь и лёд.

да-да-да-да!!!!!!! тысачу раз. этой просто мой типчик. что бы не смотрела/читала - сразу же нахожу такого и начинаю его безостановочно любить)))

ну, поэтому, наверное, понятно, что я тоже за Юму нет, ну ни как автор... так... как сторонний наблюдатель

Lain пишет:

цитата:

На самом деле сейчас развелось кучу аффторов, которые е заботятся ни о том, ни о другом..впрочем, они даже с сюжетом не дружат.

да, увы. я тоже заметила. никакого внимания к языку, как правило. а ведь язык у нас очень и очень гибкий и красивый. и делать с ним можно, по сути, все что угодно - красок много - бери и рисуй. но... нет. и очень-очень жаль... я люблю хорошо написаные вещи, а не только с хитро заплетеным сюжетом.

Lain пишет:

цитата:

Так что за Ваше великолепие нарекаю Вас Автором.

спасибо. я очень и очень это ценю. такие вещи весьма важны для меня.

Бодрствующая да?
Бодрствующая пишет:

цитата:

У меня такое чувство, что Юма не так сильно любит Хани, как Кей.

может, просто Юма менее эмоционален? Его любовь более рассудочна, что ли. та, что будет оберегать. Поддержка безоговорочная и возможность быть собой.
Любовь Кэя - сильная и именно без - рассудочная. Из тех, что страсть - мир разрушу и "ни с тобой, ни без тебя"
Бодрствующая пишет:

цитата:

Кей лучше понимал Хани.

интересно)) почему?
мне вот кажется, как раз необорот... он был сосредоточен на том, чтобы заставить Хани на себя смотреть и себя любить, как мне кажется. И любил и ненавидел дар Хани.

 Отправлено: 11.06.08 01:43. Заголовок: Dara Вот прочту обе..

Dara
Вот прочту обещаную историю и во всем разберусь. О Кее известно только по словам Хани. Поэтому картина не полная.

 Отправлено: 11.06.08 11:24. Заголовок: Dara *довольно улыб..

Dara
*довольно улыбается*
Dara пишет:

цитата:

ну, поэтому, наверное, понятно, что я тоже за Юму нет, ну ни как автор... так... как сторонний наблюдатель

А давайте и как автор тоже) Я ж непереживу, если в конце будет....эм...какая-нибудь лажа для Юмы)
А вообще, это достаточно типичный персонаж. Стандарт, но как я его люблю. Можно сказать, мой идеал) Вот)

Dara пишет:

цитата:

я люблю хорошо написаные вещи, а не только с хитро заплетеным сюжетом.

Да, я тоже. Впрочем, иногда, если очень красиво написанно, моу мириться и с ненавистными пейрингами и с отсутствием сюжета. Люблю то, что приятно читать. Каждое слово когда можно катать на языке и чувствовать его неповторимый вкус)

 Отправлено: 11.06.08 13:45. Заголовок: Как красиво, заворож..

Как красиво, заворожено смотрю на текст так, как можно смотреть только на картины. Хани художник, он даже, когда пишет, все равно рисует. Такое ощущение, будто я очень долго задерживала воздух. У каждого произведения есть свой вкус, и вкус этого мне нравится.
И Хани мне нравится, нравится его сила, которую порой легко перепутать со слабостью, нравится его взгляд художника, нравится его желание принадлежать, хотя, мне кажется, он никогда не сможет принадлежать, ему всегда придется быть свободным. Нравятся эти отношения, настоящие, ценные настолько, что можно ради них пожертвовать многим, сложные и простые одновременно. Куда уж проще? Куда уж сложнее? Нравится этот язык… яркий и цветной. Рисующий каплями по стеклу сказочный мир. Оживляющий метафорами невиданных зверей, строящий замки. Мне даже немного жаль Кэя. Не знаю почему он ушел, но быть рядом с человеком, который настолько в своем Небе, должно быть мучение. Особенно если он настолько стремится принадлежать. Птица мечтающая о клетке, но спокойно пролетающая сквозь ее прутья. Но возможно именно это и свело Хани и Юму, который отказался от этого мир добровольно. Странно, что смог… Очень бы хотелось хоть одним глазком увидеть мир глазами Юмы.
Единственное, видела пару мелких блошек, но не отмечала и уже забыла, где они.

 Отправлено: 11.06.08 15:56. Заголовок: Lain Я так согласна ..

Lain Я так согласна - по поводу великолепия... ))) ППКС
По поовду Кея, Юмы, Хани и любви...
Мне кажется, что любовь была и с Кэем, и с Юмой... Но Юма (по сравнению с Кэем) более взрослый, он может позаботиться о Хани, сможет и будет оберегать его, любя, в то время как Кэй... Я думаю, он эгоист... и такой же ребенок, как сам Хани (говорю так, потому что подмечала много моментов искреннего, напуганного - десткого восприятия мира у Хани), Кэй сам нуждается в заботе - но Хани не может быть сильным за двоих... Странно, но в моей жизни есть такой человек, как Кэй, который в один день просто взял и сказал - нам надо расстаться)))
Лучше бы Хани остался с Юмой... Потому что с Кэем у них слишком разрушительная любовь... а с Юмой - созидательная...
Согласна Бодрствующая - нужнот еще и сайд-стори прочитать))
Так что просим, автор, просим

 Отправлено: 11.06.08 20:31. Заголовок: Бодрствующая ага, са..

Бодрствующая ага, сайд-стори будет)) по крайней мере в планах есть. не таким объемом, конечно и попозже, но будет))

Lain как автор я пока помолчу)) сегодня-завтра рассчитываю дописать последнюю главу и тогда уже смогу спокойно и как автор высказываться
Lain пишет:

цитата:

Стандарт, но как я его люблю. Можно сказать, мой идеал) Вот)

даааа)) как я это понимаю.
в общем-то, тут все персонажи - не "сверх-человеки" и т.д. А вполне обычные люди, живые и, вполне возможно, реально где-то существующие))

Lain пишет:

цитата:

Каждое слово когда можно катать на языке и чувствовать его неповторимый вкус)

вот это абсолютно то самое, что я люблю. чувствовать вкус слов. и да, тогда я могу читать и бессюжетные вещи (более того, я часто именно бессюжетные тексты и люблю) Но как же я с этими Вашими словами согласна

 Отправлено: 11.06.08 20:51. Заголовок: Ежик-сан спасибо бол..

Ежик-сан спасибо большое за такой прекрасный, яркий отзыв.
Ежик-сан пишет:

цитата:

И Хани мне нравится, нравится его сила, которую порой легко перепутать со слабостью

вот это очень важно, да. Потому что где-то на другом форуме мне писали о том, что Хани слабый. Ноя не согласна. Я думаю, что вот он-то как раз очень и очень сильный. просто его сила... весенний тоненькой ветке, что гнется под ветром, но не ломается. и именно так - выживает.
Ежик-сан пишет:

цитата:

Не знаю почему он ушел, но быть рядом с человеком, который настолько в своем Небе, должно быть мучение.

я думаю, что да... из-за этого в первую очередь.

Ежик-сан пишет:

цитата:

Очень бы хотелось хоть одним глазком увидеть мир глазами Юмы.

ммм... вот только мне кажется, что Юма не тот, кто будет писать дневник. Его стиль - короткие, рваные записки-заметки на полях ежедневников и записки на холодильнике :) Мне так кажется. Но могу предложить в качестве бонуса, после последней главы несколько иной - взгляд на Юму с другой стороны. Есть уже написаные 2 дня из жизни Кайры - там как раз про Юму)) Дни пересекаются с дневником Хани, так что сюжетно все понятно будет.

Ежик-сан пишет:

цитата:

Единственное, видела пару мелких блошек, но не отмечала и уже забыла, где они.

наверняка)) уж опечатки-то точно. Буду потом перечитывать как текст уляжется и еще раз править))

Juuo а вот с этим я абсолютно согласна))
Juuo пишет:

цитата:

Мне кажется, что любовь была и с Кэем, и с Юмой...

одной - самой правильной и единственной не бывает.
и про то, что Кэй эгоист, а Юма будет заботиться - согласна на 100%. Абсолютно
ну, про сайд-стори я уже написала
У меня просто... новый оридж уже просто не может спокойно ждать в голове... я буду параллельно и поэтому, медленнее

 Отправлено: 11.06.08 22:39. Заголовок: Juuo По поводу велик..

Juuo По поводу великолепия, думаю, согласны многие))) и это правильно))
Да, наверное как-то так) Не знаю, я пока точно не могу выразить своё отношение к Кэю и Хани, как к паре. Просто, мне нужно дочитать произведение до конца, денёк-другой подумать и сказать точно, вот это так и вот это так. И лучше было бы так, а не так. Просто, на стадии незавершённости, когда всё может повернуться совсем не так, как предполагают читатели...не люблю угадывать)) Хотя, я из тех людей, которые сначала читают конец произведения))

Dara
Ну всё, автор, Вы меня поразили своими словами) Я в Вас влюблён)))

Dara пишет:

цитата:

и тогда уже смогу спокойно и как автор высказываться

Оу, тогда я с нетерпением буду ждать Вашего высказывания)))

Dara пишет:

цитата:

А вполне обычные люди, живые и, вполне возможно, реально где-то существующие))

Честно говоря, у меня в жизни тоже был такой человек как Кэй. Очень похож. К сожалению.) С такими людьми трудно.
А я местами похож на Хани. Но только местами. В основном - особенностью долго помнить людей.) /как-то приземлённо получилось, но то, что глубже это не форумная тема))/

 Отправлено: 12.06.08 19:54. Заголовок: Lain пишет: Ну всё,..

Lain пишет:

цитата:

Ну всё, автор, Вы меня поразили своими словами) Я в Вас влюблён)))

приятно то как)) ну, раз так)) и мы нашли друг друга - ценители языка, давай на "ты", ага? Lain пишет:

цитата:

Оу, тогда я с нетерпением буду ждать Вашего высказывания)))

обязательно напишу послесловие от автора, когда выложу последнюю главу)) хотя... все, что я хотела сказать, конечно же, в тексте)

Lain пишет:

цитата:

А я местами похож на Хани.

и я))

Lain пишет:

цитата:

как-то приземлённо получилось, но то, что глубже это не форумная тема))/

я понимаю)) и правда, весьма интимная вещь получилась. и для меня, и для тех, кто читает...

 Отправлено: 14.06.08 23:32. Заголовок: Dara пишет: давай н..

Dara пишет:

цитата:

давай на "ты", ага?

договорились) давай на ты)

Dara пишет:

цитата:

хотя... все, что я хотела сказать, конечно же, в тексте)

кхм, я бубу надеяться на благоприятный исход..)

Dara пишет:

цитата:

и я))

думаю, не мы одни)))

Dara пишет:

цитата:

и правда, весьма интимная вещь получилась

и это хорошо)
Все думают это про них, хотя я писала про нас (с)

 Отправлено: 15.06.08 09:57. Заголовок: Dara пишет: Ежик-са..

Dara пишет:

цитата:

Ежик-сан пишет: цитата: Очень бы хотелось хоть одним глазком увидеть мир глазами Юмы. ммм... вот только мне кажется, что Юма не тот, кто будет писать дневник. Его стиль - короткие, рваные записки-заметки на полях ежедневников и записки на холодильнике :) Мне так кажется.

Не, я по любому буду рада, но на будущее, если я в отзыве говорю, что чего-то хочу, это не просьба, это так мысли вслух, когда я пишу отзывы, я пытаюсь по возможности отразить все то, что почувствовала по прочтении, ну и всякое такое левое туда тож попадает иногда.

 Отправлено: 17.06.08 22:50. Заголовок: Скучаю по Хани... :..

Скучаю по Хани...
Скоро ли продолжение?

 Отправлено: 18.06.08 05:59. Заголовок: Ежик-сан пишет: но ..

Ежик-сан пишет:

цитата:

но на будущее, если я в отзыве говорю, что чего-то хочу, это не просьба, это так мысли вслух, когда я пишу отзывы, я пытаюсь по возможности отразить все то, что почувствовала по прочтении, ну и всякое такое левое туда тож попадает иногда.

я тоже подхватив это размышление про дневник Юмы, всего лишь подумала о том, как это могло бы выглядеть)) легко ведусь на всякие рассуждения и размышления, но пишу, в любом случае, только то, что захочу, и только так, как захочу))
так что на одни мысли вслух - закономерно родились другие. не более того :)

Hyorin
я уже давно дописала и отправила редактировать, но бета снова куда-то запропостилась ((( вроде обещала сегодня-завтра отправить мне, так что... надеюсь, совсем скоро последнюю главу выложу...
подождите еще чуть-чуть, ага? ))

 Отправлено: 18.06.08 16:51. Заголовок: 7 сентября 21:00 Ко..

7 сентября 21:00

Когда мы утром вернулись с Юмой, я смог только добраться до кровати и упасть ничком. Проспал до вечера. Удивлен, как у него хватило сил отправиться на работу. Я без сил.

Проснулся, сходил в душ, перекусил чем-то оставшимся с прошлого похода в магазин. Дома меня не было два дня. Хорошая тренировка перед месячным отсутствием, когда мы уедем.

Ничего не изменилось. Простуженная, вымерзшая изнутри комната с наметенными с улицы ломкими, медово-коричневыми листьями. Брошенная… Тело, лишенное души. Только ангелы укоризненно, осуждая, смотрят на меня. Не простят. За ними приедут завтра. Это лучшее, что мы могли сделать… Продать. Сбежать. Возможно, это покажется трусостью. Но… Юма прав. Иногда стоит выбрать один единственно возможный путь, который пролегает вдали от «приемлемо», «разрешено» и «прилично». Если я счастлив рядом с ним? Просыпаться, сидеть на веранде и наблюдать за закатом (рассветом? время слилось в серебряную, загустевшую остывшей лавой реку), идти рядом, препираться – кто будет расплачиваться за пакеты совершенно бесполезной еды и литры моего любимого сока. Что может перевесить это? Что такое должно лежать на другой чаше весов, чтобы я добровольно отказался? Хрупкое, ломкое «мы» - тонкий птичий белый скелетик, постепенно обрастающий плотью.

И если для этого нужно было сказать: «Прощай…» Я не позволю себе жалеть.

Юма ведь это хотел продемонстрировать – ценность «мы», когда совершенно неожиданно после приема увез меня в свой дом на озере.

Знаешь, Кэй…

Писал для тебя. Хотел, чтобы ты знал. Но… Это последнее, что я хочу сказать тебе. Дальше «мы» заканчивается. Прости.

Два дня назад. 5 сентября.

Агент позвонил около 10 утра. Я бы и не ответил, но подумал, что это Юма, скатился с кровати, прошлепал до стула, куда ночью сбросил одежду, когда ложился спать и вытянул из кармана телефон.

Этот мерзко довольный, ненасытный вампир (удивительная бодрость для вампира таким солнечным утром, когда даже я сонно щурюсь от яркого света) в первые пять минут выливает на меня поток информации, которую я просто в таком объеме и сразу воспринять не могу. Пытаюсь вклиниться:

- Эммм… Я…

Бесполезно. Сдаюсь и выслушиваю до конца, пока в его речи не возникает пауза.

- Чего ты хочешь?

Искренне удивление в голосе.

- То есть? Я про сегодня…

- Ну и?.. Все помню. Адрес знаю. Буду.

Контролирует, чтобы я не проспал и не передумал в последний момент.

- Заехать за тобой? – насторожено, подозрительно.

Вот уж точно – нет.

- Это в Старом городе. Доберусь.

- Не опаздывай.

Мне хочется выругаться, но я только хмыкаю в трубку.

- Я так понимаю, на этот раз вы решили все без меня? Выбрали, что будете выставлять и уладили все технические детали.

- Что-то вроде того. Юма сказал…

Меня прерывает теперь уже смешок агента. И я замолкаю. На самом деле – имя… так легко… это прозвучало, как если бы я знал его уже долгие годы. Мне не хочется продолжать. Делиться этим с кем бы то ни было еще. Пусть даже речь идет о деле, о совершенно общих, повседневных вещах.

- Нюансы все же за тобой, - заканчиваю я.

- Спасибо и на этом, - фыркает агент. Обиделся? Если честно, меня это мало волнует.

Зачем нужно было поднимать меня так рано?

В итоге я слоняюсь без дела, раз двадцать сажусь за стол, пододвигаю к себе листы, тупо смотрю на бесконечное снежное поле, раскинувшееся передо мной… минуту… еще… пальцами задумчиво перебираю карандаши, словно бы чувствуя на ощупь цвет каждого, кожа подушечек становится зеленовато – синей.

Кажется, будто я движусь на лодке по реке, в которой практически нет течения и вода изумрудная, мутная – дна не видно. По поверхности стелятся гибкие ветви деревьев? лиан? – которые закрывают все пространство впереди. И движусь я на ощупь в этом летнем мареве тропиков, и очень-очень хочу посмотреть, что там, за завесою зелени. Но… для этого мне нужно поднять руку, сдвинуть ветви (всего лишь… так просто), но я не могу этого сделать. Вот сейчас… Вот-вот… Кажется, пальцы дрожат – легкое движение и мне откроется все великолепие этой бескрайней прекрасной реки, сияющей в свете яркого солнца. Но… руки не двигаются, будто парализованные.

И я сдвигаю альбомы, чувствуя тошноту от белого холода их пустоты, и встаю. Это не волнение. Просто немота.

Опустошение счастья? Когда переполненность выходит за границы, трансформируясь в это пустое, гулкое ничто, в котором что-то <i>еще</i> не может родиться. Оно закончено, абсолютно завершено. И чуждо иному, привнесенному. Пальцы, которые сжимал, целовал Юма, просто не могут пошевелиться, чтобы провести линии, заставить краски ожить. Парализованы его губами, суставы выгнуты судорогой удовлетворенного пьяного желания.

Я – сладкий дождь.

Пока не прольюсь, не потревожу эту неподвижную гладь реки, ничего не создам. Разбить константу. Но не сейчас. Чуть позже. Это не навсегда. Немота – временная. И от этого так сладко. Пока… совсем чуть-чуть я хочу быть самодостаточным. Дождем, который - точно – польется, но… чем дольше ждешь его, тем желаннее он будет. А значит, ждите…

Улыбаюсь, выхожу из-за стола, наливаю мятный чай и иду на крышу, почти высохшую после дождя. Присаживаюсь на порог, грею свои негибкие пальцы о тепло глиняных боков кружки.

Как тогда существует Юма? Если сам ограничил свой дар? Постоянно держит? Но как можно? Я всегда чувствую его в себе, даже если он лентяйничает, дремлет или упрямо молчит. Но я не смогу заставить его не-быть. Только если он сам покинет меня. Но тогда… я не знаю, как…

Кэй любил и ненавидел мой дар. Я чувствовал это каждый день. Он бился с ним. А Юма… улыбнулся и игриво, легко потрепал по голове: "Эй, ты мне нравишься такой, весь, полностью".

Наверное, со мной трудно. Наверное, Юма прав… И я всего лишь долбанный эгоист. Требую его себе всего. Но буду ли я сам кому-то принадлежать - полностью? Как бы я ни хотел этого.

Еда в меня не лезет. Тупо смотрю на сэндвич на тарелке. Волноваться нечего. Просто… не хочется. Разбаловался ресторанной едой, что ли? Хмыкнув, заталкиваю тарелку в холодильник и иду в душ.

Снова встретиться с отцом Юмы. Если подумать – я не обязан ему нравиться.

Обернув полотенце вокруг бедер, подхожу к зеркалу, долго критически вглядываюсь в привычное отражение.

Произвести нужное впечатление – я умею, если нужно. Впрочем, в случае с отцом Юмы, наверное, уже поздно. Все, что он думает обо мне и наших отношениях, я успел почувствовать. Почему меня это вообще волнует?

Но все же… Топчусь перед шкафом. Откуда эта слабость? Ничего особенного – нужно просто съездить и спокойно молча посидеть час-другой, пока агент будет, вцепившись в горло, с наслаждением высасывать кровь из владельца. Я бы посмотрел, как бы у него это вышло с Юмой. Улыбаюсь, застегивая белую льняную рубашку, убираю с лица волосы – как-то они за лето слишком отросли и теперь лезут в глаза - и вытаскиваю из футляра очки в узкой оправе.

Меня волнует сама встреча? Судьба выставки? Или… я просто не желаю подводить Юму?

Последний раз так я, кажется, собирался в Академию на первую лекцию. Но когда увидел Кэя, ожидающего меня на крыльце, задравшего ноги в высоких зашнурованных ботинках на перила, в распахнутой куртке, из кармана которой торчала пачка сигарет, мне стало жутко стыдно за свою попытку «пофрантить» (еще одно твое словцо, да, Кэй?) Правда, в тот момент, когда Кэй обернулся и, раскрыв рот, уставился на меня, я все-таки почувствовал, нечто вроде злорадного удовлетворения. «Может ну их, эти лекции, а?» - облизнувшись, рассмеялся Кэй. «Хорошенькое начало учебного года…» И не дошли мы до Академии, естественно. Шлялись по парку до вечера, а потом поехали в клуб.

Сейчас… да, пожалуй, я вполне доволен собой.

Странно… Я думаю о Юме не переставая, пока еду по начерченному им маршруту. Это похоже на игру, из тех, в которые мы с папой играли в детстве, когда мать закрывалась в студии, куда вход был строго запрещен (что создавало нереальную ауру запретного королевства – иного мира вокруг ее комнаты). В этой игре ты должен найти сокровище – передвигая фишки, преодолевая преграды. Мы сидели на полу, на бежевом пушистом ковре и кидали кубики, и я не знаю, чего мне хотелось больше – быстрее добраться до финиша или чтобы это путешествие по разлинованному, разноцветному полю никогда не заканчивалось.

Нет, конечно же, я из упрямства сначала поехал через центр, но увидев здание нового комплекса – и вправду безвкусное нагромождение стекла и бетона, фыркнул и свернул на набережную. Откуда ты так много знаешь обо мне, Юма?

Я послушно останавливаюсь у дверей булочной. Запах ванили и корицы сводит с ума, такой реальный – как тонкий налет снежно-сахарных узоров на окнах, по которым хочется провести пальцем и слизать. Покупаю булочки для Юмы и себе – пончики с малиной. Но отказываюсь от конфет. Поверю, что лакрица – не мое.

Что любит Юма? Ничего в голову не приходит. Дальше, за этим вопросом – глухая стена. Сколько мы уже… Какое слово тут будет уместно? Вместе?

В принципе, какая разница? Если задуматься, все это лишь «слова, слова, слова…» Нисколько не меняющие суть. То, что я ничего о нем не знаю. Нет, ну, знаю… То, что у Юмы голос, которому хочется подчиняться, способный вызывать дрожь в теле, острее клинка и нежнее лепестков распустившихся весной первоцветов. Но это все не относится к тому, что он любит…

О Кэе… О Кэе я знал все. Но только потому что он сам – не скрываясь, прямо и бескомпромиссно заявлял об этом миру и мне. А Юму… его нужно разгадать. С детским восторгом и непередаваемым наслаждением решить, как головоломку.

Я так много знаю об этом мире – вкус, цвет и текстуру предметов, но… так мало о людях, которые дороги мне.

Когда я, наконец, останавливаюсь у галереи, мне уже нестерпимо хочется видеть его. Рассказать все, что я видел по дороге, словно, и вправду, проделал долгое, полное опасностей приключение.

Юма выходит встречать меня, и я не могу удержаться, выскакиваю из машины. Так хочется прижаться к нему, безмолвно: «Привет. Я скучал. Поцелуешь?» Уже привычно тянусь, когда замечаю, что за ним из галереи выходят его отец и та самая женщина, что тогда провожала его - мать? И я, улыбнувшись, просто касаюсь его руки:

- Привет, Юма.

Понимаю, есть вещи, которые нам никогда (пока?) не будут доступны. Это данность. Не повод остановиться. Слишком часто мы с тобой, Кэй, спотыкались о такие вот камни. Ссорились, ругались и бросали друг друга. Сейчас я понимаю, что гораздо проще – обойти, не отпуская теплой, удерживающей меня руки.

- Не заблудился?

- Я?.. По твоему не представляющему никакой художественной ценности рисунку, оказалось, не так уж сложно было ориентироваться. В качестве «спасибо» подойдут булочки?

Ох, от этой многообещающей, лукавой улыбки Юмы меня встряхивает.

- Свое "спасибо" я возьму с тебя вечером.

И я могу только нервно рассмеяться и чуть сжать в ладони рукав пиджака Юмы, слегка потянуть на себя.

- Это обещание того, что сегодня ты весь мой?

- Все, как захочешь… - улыбается, теплые пальцы скользят по ладони – одно мгновение. Мимолетное соприкосновение кожи. И слова – от которых меня начинает неудержимо лихорадочно трясти. Наше заклинание. Помню…

Не могу успокоиться даже, когда мы подходим к родителям Юмы, и я привычно, выучено улыбаюсь, жму руку. Прихожу в себя, когда замечаю в глубине зала фигуру Кайры.

- Привет. Юма о тебе много рассказывал, - получается искренне, надеюсь? - Приятно, наконец, познакомиться.

Смотрит на меня подозрительно. Настороженный зверек. Которого почему-то хочется приручить.

- И мне… - голос негромкий, текуче - плавный. А в глазах страх и грусть.

И совершенно по-идиотски, вместо всей накопившейся злости, остается желание сказать: «Эй, я ни за что не хочу причинить ему боль. Не могу без него. Так просто». Открываю рот, но меня прерывает голос отца Юмы, в котором ощутимо звучит неприязнь:

- Будем ждать Вашего агента?

Качаю головой. С этим тоже нужно свыкнуться. С отвращением. Но какое мне до него дело?

- Он всегда опаздывает. Я верю Юме.

Я бесконечно далек от всех этих разговоров о сроках и контрактах. И только согласно киваю. Мы же все выяснили, к чему все остальное? Так положено. Понимаю. Здесь Юма не мой… Давлюсь каким-то неопределенным словом… Не мой… и все, пожалуй.

Мать Юмы протягивает мне бокал шампанского, потом вдруг испугано замирает и качает головой:

- Простите, я забыла. Вы за рулем.

Я знаю, что она вспоминает. Ободряюще улыбаюсь.

- Он не пьет, - смеется Юма. – И не курит. Представляешь, мам?

Женщина ласково смотрит на сына, потом также тепло, доброжелательно – на меня. В груди жжется до слез от одного этого взгляда. И я почему-то чувствую нестерпимое желание уткнуться носом в ее шею, прижаться, уплывая по тонким серым нитям запаха ее духов и выплакать все, что накопилось за эти долгие месяцы… или годы?

- Вы - друг Юмы? – спрашивает она, не отводя от меня своего полного щемящей нежности, причиняющего невыносимую боль взгляда.

- Да.

- Я очень рада, - улыбается, подбадривая, мягко. Кого она видит перед собой? Мальчишку? Еще одного художника, который хочет воспользоваться ее сыном? - Юма не любит рассказывать о своих друзьях. И уж тем более – знакомить.

От ответа меня спасает приход моего агента.

И, кажется, сразу дело идет гораздо быстрее. Он - вихрь… Сразу разбивает эту тягучую полуофициальную атмосферу, скорее знакомства с родителями, чем процедуры заключения контракта. Задает тысячу уточняющих вопросов и с явным восторгом набрасывается на Юму. Но тут он – заранее – проиграл. Потому что я вижу серебристый проблеск обнажившегося металла в черных, матовых глазах Юмы. И ухмыльнувшись, захватив стакан с водой, отхожу к окну. Думаю, они закончат быстро. И можно будет уезжать.

Кажется, Кайра тоже совсем далека от этих разговоров. Зачем нужно было ее тащить сюда? Стоит в двух шагах от меня, потеряно, как слепая, водит ладонью по стене. Словно, и правда, сейчас где-то далеко… Упершись ладонями в подоконник смотрю на мощеную брусчаткой улицу и стену дома, почти вплотную прижавшегося к галерее – кирпичная двухэтажка, ощерившаяся белоснежными, совершенно чуждыми ей жалюзи. Меня тошнит от реставрированной псевдо старины. В руинах больше жизни, чем в этих остовах, которые насильно, электрошоком пытаются оживить.

- Простите за вчерашнее. И спасибо, - смотрит на меня снизу вверх, исподлобья, с каким-то странным выражением вселенского понимания, от которого мурашки по коже.

И я ведусь на это иррациональное ощущение, не отпускающее меня чувство родства.

- Я знаю, каково это. Неизвестно откуда накатывающая паника. Страх, что ты один в этом мире и если позовешь, никто не откликнется.

Кайра подозрительно, испытующе смотрит на меня.

- Только вот я не одна там была вчера…

- А это и не имеет значения.

Девушка молча приближается ко мне, останавливается в шаге. Она теплая. И пахнет – жасмином и горячим шоколадом. Не знаю, что сказать ей. Рядом с Кайрой отчего-то хочется молчать. Тишина, окутывающая с головой, ласковая, полная смысла. Не нужно говорить, чтобы понять.

Она могла бы нравиться мне. Могла бы быть моей подругой.

Ловлю ее встревоженный взгляд – на Юму. Словно постоянно ждет, что он исчезнет. Меня начинает трясти от того, что я понимаю ее страх и что - оправдываю. Не хочу находиться рядом с ней. Не хочу чувствовать это умиротворение, словно смотришь на полотна Возрождения. Хлестко, больно ударить, стирая улыбку Моны Лизы. И тут же согнуться от тошноты и презрения – к себе. Почему? За что мне так ее ненавидеть?

- Ты рисуешь? – самое лучшее, что мне приходит в голову.

Удивленный взгляд и вдруг – покатившийся рассыпавшимся жемчугом смех:

- Ну, разве что чертиков на полях тетрадей.

Ловлю себя на мысли, что улыбаюсь ей в ответ. И сердце болезненно сжимается от ее показной, совершенно очевидной слабости – больного, надломленного цветка. И моего стремления - то ли уничтожить, то ли закрыть собой от всех ветров?! Может ли быть это лицемерием?

- Я бесталанная. Буду заниматься антиквариатом. Юма женится и получит галерею. А мне придется устраиваться самой.

Мне кажется, или на последних словах она прищуривается и внимательно, цепко смотрит на меня?

«Юма женится…»

Все вопросы так и остаются заданными в пустоту. И Юма прав, нет такого ответа, который бы устроил нас обоих. Пока. Но… Я верю ему. И поэтому перевожу тему, рассказываю о… Не помню. С Кайрой на удивление легко говорить. Вроде о чем-то и в тоже время ни о чем. Она улыбается, наклоняет голову, поводит плечами и, забывшись, вдруг мягко касается ладонью моего обнаженного локтя. И я вздрагиваю и инстинктивно резко отстраняюсь. Глаза Кайры широко раскрываются, смотрят испугано, потеряно. В ней совершенно нет агрессии, свойственной большинству современных женщин, ни вызова, ни жесткости. И это страшно раздражает, и также сильно - притягивает. Противоречие.

Извиняясь, улыбается и тут же заполняет неловкую паузу вопросом. Тоже была прилежной ученицей какой-нибудь престижной школы. Мы похожи.

- Я рада в любом случае, что мы познакомились, - кажется, начало фразы я упустил. – Не слишком-то часто удается поболтать с друзьями Юмы. Он… - тяжелый, мучительный вздох и фраза – незаконченная, оборванная. - Я бы хотела быть с ним больше времени. Но… понимаю, что у него своя жизнь. И мне не дано стать большей, чем уже есть, частью ее. Вот и теперь… он уезжает. А меня не берет. «Кайра, тебе нужно учиться».

Это какая-то жгучая, возбуждающая смесь низкой мстительной радости и сожаления. И мне почти хочется выкрикнуть девушке в лицо: «Потому что я с ним еду!» Но не успеваю ничего сказать, когда рядом с собой слышу голос Юмы:

- Но ведь так и есть, Кайра, - и сразу же ко мне. – Готов?

- Закончили? – слишком радостно получилось.

- Да. Как-то ты оказался слишком безучастен к своему будущему.

Только фыркаю и поворачиваюсь к Юме. Он улыбается мне, стоит совсем рядом, так что голова плывет от его близости – тепла и знакомого запаха. Пьянею от всего этого и невозможности тут же прикоснуться к нему, прижаться, потянуться. Смотри, но не трогай. Еще одна наша с ним игра.

- Можем ехать? – все же нервно это выходит. И рука поднимается, тянется – мне необходимо проверить реальность существования нас – немедленно. Пальцы как бы между делом скользят по рукаву пиджака Юмы, сразу же отпускают.

Но я вижу его лукавый взгляд и насмешку.

- Да. Да. Уже можно. Давай, у меня планы на вечер. Мы же можем отпраздновать твой маленький шаг вперед.

- Юма, ты не вернешься сегодня? – вопрос Кайры звучит крайне осторожно, вкрадчиво.

- Нет.

Снова этот испуганный взгляд, полный предчувствия надвигающейся катастрофы. Но Юма быстро прижимает ее к себе, касается губами виска. И меня скручивает от страшной ревности. Я все понимаю… Но хочется дернуть его на себя, оторвать от нее.

- Приятных выходных. Телефон будет выключен. Даже не думай волноваться по этому поводу.

И я почти злорадно улыбаюсь. Откуда это во мне?

Еще пять минут – пожать руку, принять поздравления и, вымучено пробормотав: «Спасибо», наконец-то сбежать.

- Ну, и куда мы? – уже в машине, глядя, как Юма откидывается в кресле, расстегивает верхние пуговицы рубашки и сразу же тянется к пакету с булочками.

- На озеро. У нас два дня. И никого не будет рядом на этот раз, - откусывает кусочек, облизывается, прикрыв глаза. – Я устал, Хани. Очень хочу отдохнуть. Пожалуйста, не надо сопротивляться. Не сейчас.

- Выставка через неделю, да? – проверяешь, смогу ли я уехать? Мою решимость. Но… я не позволю себе сомневаться.

- Удивительно, что ты и это пропустил мимо ушей. Тебя все происходящее совсем не волнует? – не открывая глаз, не поворачиваясь ко мне. Его голос, и правда, кажется таким пустым. В нем – головокружительная ледяная глубина черного океана.

- Волнует. Я живу в реальном мире, если ты об этом. Но…

- Я продам их, Хани. Как и обещал. Если это сделает тебя свободным.

- Свобода не в этом, Юма, - я абсолютно уверен, что эти ангелы-стражи не имеют уже никакого значения. Это лишь… мертвые, яркие, хорошо сделанные картины, которые непременно найдут своих покупателей. Не более того. – Свобода… Это возможность быть с тобой, рядом, привязанным накрепко этой нашей с тобой связью – леской, впивающейся в кожу запястий, но… не испытывать от этого боли, ощущать ее каждую минуту, знать о ее существовании, но не желать – освободиться.

Открывает глаза, удивленно смотрит на меня. И я снова чувствую, как он на мгновение задерживает дыхание - мое сердце в этот миг обрывается, и я словно лечу вниз в ледяную воду.

- Кто-то назовет это слабостью, скорее…

Только я открываю рот, чтобы ответить, через силу, глотая обжигающий легкие воздух, как Юма вдруг улыбается – той самой «для меня» улыбкой, от которой осколки внутри тают, расплываются ручейками, согревая кровь. Наклоняется ко мне – пальцы захватывают собранные сзади пряди, зарываются в них, распутывают шнурок, тянут к себе. Вкус корицы… Глубоко, до головокружения вдыхаю – аромат Юмы, и на выдохе, прерывисто, уже понимая что вырывается у меня и, пытаясь удержать внутри, но уже не успевая:

-Я… люблю…


28 сентября

Прочитал. Все.

Ты ведь этого хотел, да, Хани? Что-то вроде оправдания? Эй, я ждал тебя. Я и не думал искать тебе замену. Как-то все так, само вышло.

Разве не ты знаешь меня, как никто в этом мире? Почему? Почему, ты тогда, черт тебя побери, эгоистичный беспомощный придурок, мог допустить мысль, что я не вернусь?!

Сидишь на кровати, сжавшись, спрятавшись – совсем уже не здесь, то ли ударить тебя хочется, то ли…

И вместо «привет», вместо «ждал», молча прошел, открыл ноутбук, кивнул, забрался с ногами на кровать, спрятал лицо в коленях и вряд ли пошевелился за все то время, пока я читал. Чего ждешь? Чего хочешь? Снова догадайся сам?

Тебе важно, что я пишу сейчас в твоем лживом, паршивом дневнике? Или нет? Даже не изображаешь интерес? Застыл, сжавшись, будто я, и правда, могу сделать тебе больно. Может просто «delete»? И заново, с чистого листа… Нашу с тобой историю? Можно? Так – можно, а?

Мне – так - сказал хоть раз? На меня – так – смотрел?! Или же всегда сквозь, как вода…

Что такого он сделал? Из-за чего потеряло смысл наше с тобой время…ничто? пыль? пустота? истаяло?

Я. Не. Верю.

Ты - мой.

Маленький недотраханый блядский ублюдок!

Прошу тебя… Подними голову…

Посмотри на меня…

Ответь…

Поговори со мной, Хани…

Твой Кэй вернулся за тобой.

Потерял? Ни черта. Ты ведь и сам знаешь это. И поэтому – не смотришь.

Все знаешь.

Так скажи и мне…

Что дальше, а?..

 Отправлено: 18.06.08 20:30. Заголовок: М-м... Картина.. яр..

М-м...
Картина.. яркая, но в тоже время нежная - акварель. Пейзаж со множеством расплывчатых, но важных, запоминающихся деталей.
Одной полосой - возможно, ниткой реки, - проходит сюжет... Плавный, не заостряющий на себе внимания, потонувший силуэт реки среди зарослей сирени...
Вот впечатление от вашего творения, дорогой автор...
Хочется рассыпаться в комлиментах, но они будут слишком грубы и вульгарны для вашей красоты...
Спасибо вам....
После таких вещей жить хочется....

 Отправлено: 18.06.08 21:19. Заголовок: Какой все-таки откры..

Какой все-таки открытый получился финал. Решение Хани уехать с Юмой мне показалось отказом от Кэя раз и навсегда, но почему тогда поведение Хани в конце так нерешительно, как-будто он боится, что взглянув в глаза Кэя, он не сможет больше от него отвернуться. Да и слова Кэя такие сладкие, такие заманчивые. Правда фраза "Я и не думал искать тебе замену. Как-то все так, само вышло" меня очень смутила, вроде как "не виноватая я, он сам пришел"? Все-таки Кэй не соперник Юме, на мой взгляд. "Что любишь, отпусти. Вернется - твое, а нет, никогда твоим не было". Юма смог пробиться сквозь барьеры Хани, которые он возвел любя Кэя, барьеры из воспоминаний, сожалений, невысказанных слов, он его "держал", но в то же время "отпустил", признавшись, что Хани для него не будет "единственным", ему придется смириться с существованием Кайры, и получил свою награду - Хани вернулся и произнес слова любви. Конечно, все на волю автора, но все же... Автор упоминал сайд-стори, будет ли намек на то, с кем остался Хани?
Хочется сказать автору огромное спасибо за такой интересный, очень эмоциональный ориджинал. Мне очень нравится ваше творчество Dara

 Отправлено: 18.06.08 22:06. Заголовок: Весь рассказ очень э..

Весь рассказ очень эмоциональный. Понравился безумно. Вам бы в писатели податься. Талант на лицо. Герои прописаны четко и глубоко. Атмосфера реалистична до полного погружения. Я в восторге. От финала осталась горьковатая радость. Надеюсь у Хани с Юмой все будет хорошо. Согласна с Kiki, хочется прочесть все линии сюжета. Да и предысторию...
Еще раз браво! И спасибо вам.

 Отправлено: 19.06.08 13:11. Заголовок: Открытый конец - это..

Открытый конец - это самое адекватное в данной ситуации, имхо)
Спасибо большое за такое эмоциональное повествование. За красивый язык, за завораживающее настроение, за слова, которые способны остановить время.
Кое-что я украл в цитатник, надеюсь, ты не обидешься. Спасибо, что есть такая чудесная леди, которая всё это написала.
А ещё, я хочу услышать мнение автора) Как ты и обещала)) Жду)

 Отправлено: 19.06.08 13:26. Заголовок: Juuo спасибо большое..

Juuo спасибо большое! мне очень дороги Ваши слова. и такую потрясающе красивую картину Вы нарисовали словами, что мне хочется верить, что мой текст и правда на нее похож))
Juuo пишет:

цитата:

После таких вещей жить хочется....

и вот это. бесконечно важно. потому что к сожалению, сейчас полно вещей, после которых, возникает несколько другое желание...

Kiki да, открытый. но я так и предполагала с самого начала.Kiki пишет:

цитата:

Правда фраза "Я и не думал искать тебе замену. Как-то все так, само вышло" меня очень смутила, вроде как "не виноватая я, он сам пришел"?

этих слов не писал Хани, это интерпретация Кэя. а Кэя эмоциональный и грубоватый. И за словом в карман не полезет))
Kiki пишет:

цитата:

Автор упоминал сайд-стори, будет ли намек на то, с кем остался Хани?

неа. в сайд - стори из знакомых нам только Кэй и Хани - в воспоминаниях. по времени - те 4 мес, когда Кэй был в Лондоне. И в общем то о том, как он там занимался вс якими непотребствами))))
спасибо за Ваши слова. и за мои любимый цветочки. очень очень рада, что нравится.

Hyorin спасибо))
Hyorin пишет:

цитата:

Вам бы в писатели податься.

ну сама я себя писателем уже вполне ощущаю))) "нагло так"
а публиковаться)) ну все будет. работаю над этим)
все линии сюжета... нуууу... в принципе планировался еще один дневник, как продолжение... Кайры... и там по сути могут быть все те же герои. но однозначно не сейчас. мозг уже съеден новой идеей)) так что сейчас сайд-стори и совсем другой оридж)) а там посмотрим...

 Отправлено: 19.06.08 13:39. Заголовок: Lain спасибо! Lain п..

Lain спасибо!
Lain пишет:

цитата:

Открытый конец - это самое адекватное в данной ситуации, имхо)

мне тоже так показалось. и вообще все мои финалы -какие то такие))
мне показалось, что стоит позволить каждому самому выбрать свой путь. и в первую очередь Хани. ведь в жизни бы так и было. этот выбор пришлось бы сделать без чьей-то подсказки (автора нашей жизни :) )
Lain пишет:

цитата:

Кое-что я украл в цитатник, надеюсь, ты не обидешься.

нет, конечно)) наоборот, польщена))

Lain пишет:

цитата:

А ещё, я хочу услышать мнение автора)

да-да)) я у себя уже писала в дневнике, сейчас сосредоточусь))

Послесловие от автора:
1. Про Юму, но "моего" Юму.
Без моего Юмы ничего бы не написалось. Он терпеливо выслушивал все мои рассуждения, терпеливо по пять раз повторял вопрос, который не доходил до меня с первого раза, потому что я была "вся там", ну и обреченно на спаленную пищу говорил, что она вполне годна для употребления, а потом вздохнув шел на мою кухню и принимался за готовку: "ты пиши-пиши..." Он не прочитал не строчки. Потому что ему все равно - пишу я, вышиваю крестиком или пою - главное, чтобы я оставалась собой. и он позволяет мне быть собой. Поэтому - тут под пунктом один спасибо моему Юме.
2. Про Кэя.
Он не мог не вернуться. Я с самого начала знала это. Потому что такие-всегда возвращаются. И не смотря на то, что он вел себя в совем путешествии "к самому себе" весьма и весьма разнузданно, как вполне сувободный человек. (да, и до этого, находясь рядом с Хани тоже), он искренне верит, что имеет ПРАВО утверждать то, что он написал в дневнике Хани. Такой человек. Любит, конечно. И ненавидит. В последних словах -все это - и принижает и превозносит, и любит, и ненавидит. В этих словах - весь Кэй.
3. Про Кэя и Хани. Самое большое противорчение в их отношениях. Они оба слишком хотят "принадлежать". Кэй взял на себя не свойственную роль защитника, которой тяготился.
4. Про Хани. Как и предполагалось - одного ответа нет. С кем? и есть те, кто однозначно - за Кэя (вот моя бета, например))). А я... А я за Юму, конечно. Хани не забыл и не вытравил Кэя. Будет сложно. Но "они" (Хани и Юма) уже есть и это данность за которую есть смысл - биться.

вот вроде и все. если что-то забыла... то... я же не прощаюсь)))

 Отправлено: 19.06.08 14:34. Заголовок: Dara :sm15: Это... ..

Dara
Это... это... Просто потрясающе!!! Столько эмоций, пальцы по клаве клацают мимо, ничего толком написать не могу в голове - каша. Просто... ну что я еще могу добавить? Все, что можно было - уже сказано. Я переживала за героев. Хани и Юма... они мне очень нравятся. Я за них. Мне очень понравилось. Правда. Я не ожидала, что будет так сильно. Зацепило... Спасибо. Спасибо за все.

 Отправлено: 19.06.08 18:13. Заголовок: Супер. И конец - лог..

Супер. И конец - логичный, правильный. Спасибо огромное за то удовольствие, которое доставило чтение вашего ориджа

 Отправлено: 19.06.08 18:52. Заголовок: Яркая картина. Яркий..

Яркая картина. Яркий сюжет и персонажи. Правда иногда тяжело читать. Может быть потому что текст не так насыщен как нектрые фики .... типо по вайс клетки или что то в этом роде. А так очень понравилось и персонажи тоже. Правда иногда логика пропадает и персонажи очень путаны поступки. Вот.

 Отправлено: 19.06.08 21:20. Заголовок: Аревика я очень рада..

Аревика я очень рада. спасибо за твои слова! так здорово, что зацепило))
ну, а ты меня еще порадуешь)) да-да, я помню. на мой скорый день нарождения))) и тогда уже я буду рассыпаться в благодарностях)

Tsukiori так приятно, что удалось порадовать)) я очень рада)

 Отправлено: 19.06.08 21:26. Заголовок: Лайри спасибо. да, п..

Лайри спасибо. да, прекрасно понимаю, что это чтение не из раздела "легкого" , но мне очень повезло с читателями)) потому что намеренно облегчать (добавлять горячего, диалогов или экшна) я не намерена. но как оказалось (к счастью! и спасибо за это всем, кто читал) просьб о таком и не поступало)))
по поводу логики. опять же. допускаю, что поступки были не логичны с точки зрения логики кого то из тех, кто будет читать. однако... каждый поступок (мысль, рассуждения и т.д.) обоснованы внутренней логикой самого героя, его потребностями и психологическими особенностями. Этого мне показалось достаточно - т.к. повестнование идет от первого лица и в любом случает будет субъективно. А логика... эммм... не самая сильная сторона Хани))) А мы видим эту историю его глазами. и только его))
ень рада, что понравилось. и спасибо за Ваше мнение.

 Отправлено: 20.06.08 00:36. Заголовок: Dara Ну, до твоего ..

Dara
Ну, до твоего Дня рождения еще около месяца, верно? Так что время у меня есть. Главный тормоз - это лень. Но я веду с ней отчаянную и упорную борьбу. Хотя это ой, как сложно...

 Отправлено: 20.06.08 01:14. Заголовок: Аревика толкай его, ..

Аревика толкай его, толкай своего Муза (или он у тебя - она?)
Аревика пишет:

цитата:

Ну, до твоего Дня рождения еще около месяца, верно?

да, время есть)) но я решила проконтролировать процесс "смеется"))
хотя обещанный к тому же дню, но на другой день рождения Кен/Наги я еще и не начинала)) так что мне тут командовать

вот хотела еще поделиться...
я добавила новые иллюстрации.
очень нежные и романтичные от eine kleine hexe
и Юму,который меня страшно зацепил от Inanis

 Отправлено: 20.06.08 09:14. Заголовок: Dara пишет: А логик..

Dara пишет:

цитата:

А логика... эммм... не самая сильная сторона Хани)))

хихихи я это заметила...

пасибки за ответ. на самом деле очень хорошо написано. это просто я привередливая. хихи.

 Отправлено: 20.06.08 10:15. Заголовок: Dara Муз у меня оче..

Dara
Муз у меня очень противный и строптивый. Вечно так и норовит задать стрекача и смыться подальше. А потом приходит не негнущихся ногах, зараза. Так что я кнутом его, кнутом! (шучу. BDSM я пока не практикую)
Dara пишет:

цитата:

хотя обещанный к тому же дню, но на другой день рождения Кен/Наги я еще и не начинала

Ты обещала Кен/Наги? Ах, какая прелесть...
Dara пишет:

цитата:

я добавила новые иллюстрации.

Иллюстрации потрясающие, очень красиво. Подходят под героев. А иллюстрация от Inanis с Юмой вообще красотища!

 Отправлено: 20.06.08 10:55. Заголовок: Лайри пишет: пасибк..

Лайри пишет:

цитата:

пасибки за ответ.

да я всегда с удовольствием)) о своем-то))
Лайри пишет:

цитата:

это просто я привередливая. хихи.

ну, это с какой то стороны очень даже хорошо.
а логика читателя (и даже общепринятая логика) будет отличаться от логики героев. так же как и все люди разные. этот герой такой. и уж в чем в чем, а в психологическом обосновании поступков и мотиваций своих героев я уверена. поэтому -

Аревика
какой у тебя очаровашка Муз))

Аревика пишет:

цитата:

Ты обещала Кен/Наги?

"вздохнула" обещала)))

Аревика пишет:

цитата:

А иллюстрация от Inanis с Юмой вообще красотища!

я от нее в диком восторге!