Отправлено: 30.06.08 17:43. Заголовок: Loveless. "Мой Ангел" Сэймэй/Соби, Соби/Рицка, Сэймэй/Нисэй 18-20 главы от 17.07.08

Название: Мой ангел
Автор: Yuk@ri она же вместо_Шульдиха (yukari78@mail.ru)
Бета: нет, но есть консультант - Феникс_Задира (ака вдохновитель и пинатель ленивого автора;)) А так же особая благодарность Наое за неоценимый вклад в процесс написания фика
Рейтинг: R с легким налетом NC
Размер: Макси
Пейринг: Сэймэй/Соби, Соби/Рицка, Сэймэй/Нисэй (Нисэй/Сэймэй) и вариации на тему.
Жанр: драма/романс
Статус: в процессе
Саммари: А если бы Сэймэй не исчезал, истории бы не получилось?
Дисклеймер: Не был, не был, не был – даже рядом не стоял. =) Герои принадлежат Юн Кога, а я просто фантазирую на тему и совершенно никакой материальной выгоды не получаю. =)

разрешение на публикацию получено

 Отправлено: 30.06.08 17:45. Заголовок: Отключите мне свет, ..

Отключите мне свет,
Я наполнен тобой до краев.
Мне не нужен рассвет,
Ветерану сердечных боев.

Мне ненужное "да"
Я опошлен лимонной луной,
Пусть во сне иногда
Ты все так же танцуешь со мной,
Мой Ангел...

Заберите свой день.
Я согласен пройти по осколкам души.
Твердая ступень -
Обернется пусть шагом в миражи.

Не один из тех,
Кто уснет со мной, не пройдет назад.
Мой лимонный смех
Золотой пыльцой твой укроет сад,
Мой Ангел...

Неизбежная жизнь.
Без тебя, без памяти, без отличий.
Расписание лжи,
И преградой только лишь безразличье.

Я не дам тебе шанс,
Сделать что-то для шага вперед.
В перекрестье глаз
Я спою тебе то, как уснет
Мой Ангел...

Я подставляю горло любви,
Я в неизвестность бросаю открытым текстом
Обрывки снов…
Я прошу, не зови,
В моих безумных снах тебе совсем не место.
(Джэм – «Мой ангел»)


Глава 1. Непослушание.

Сэймэй внимательно посмотрел на Соби: он, что - издевается над ним, отказываясь выполнить приказ? Что этот выскочка о себе возомнил?! Что он главный в Паре, что от его желания или не желания что-то зависит? Будет так и только так, как сказал Сэймэй! Ритцу плохой учитель, если не сумел вдолбить в голову Соби подчинение Бойца во всем своей Жертве. Ну, ничего, это поправимо: время еще есть.
Боец сидел прямо, застывший взгляд был устремлен куда-то в сторону, словно он не хотел смотреть на свою Жертву. Лицо казалось маской – каменной и ничего не выражающей, Соби выдавали только судорожно сжатые, до белых костяшек, руки. Он отчаянно пытался выглядеть спокойно и не показать Сэймэю, как ему больно. Соби решился ослушаться приказа, но как выполнить невозможное, то, о чем только что говорил ему Сэймэй? Отказаться от себя, от… него!
Боль разрасталась внутри красным огненным цветком, раскрывала лепесток за лепестком, захватывая, набирая силу, от чего становилось труднее дышать. Больно было не только потому, что срабатывали установки, которые в него с детства вкладывали в Школе: гипнозом, кнутом, нудными лекциями, заклинаниями; но еще и потому, что его Жертва даже не понимала, что, отдав подобный приказ, она практически отказывалась от своего Бойца. А может наоборот: Сэймэй все очень хорошо понимал, полностью отдавал отчет в своих действиях? «Я ничего для тебя не значу, Сэймэй? Совсем ничего? А как же мои чувства, как же я?» - Соби тихо и как-то вымученно вздохнув, опустил голову.
Аояги пересек комнату и взял Соби за подбородок, заставляя поднять лицо.
- Соби… - начал он угрожающе, но взгляд Соби по-прежнему был устремлен на какую-то точку в пространстве.
Сэймэй ненавидел, когда начинал терять контроль над собой и своими чувствами, но сейчас он готов был побить этого…
- Смотри мне в глаза! Я приказываю.
Последнее было сказано тихо, но твердо и Соби подчинился: терпеть боль становилось почти невозможно. Но он вытерпит, ведь нет ничего, что Боец бы не сделал ради своей Жертвы, пусть даже ради жестокой Жертвы.
Холодные синие глаза спокойно посмотрели прямо в потемневшие от злости глаза Сэймэя. Тот оттолкнул подбородок своего Бойца резким движением, заставляя голову Соби дернуться. Длинные светлые пряди от резкого движения упали на лицо, почти полностью закрывая его. И хорошо, не будет видно закушенной губы и того отчаяния, которое все же промелькнуло в глубине зрачков, почти поглотивших всю радужку.
- Ты меня не слушаешься. Моих приказов. Забыл, чем это грозит? – Сэймэй говорит с расстановкой, четко выделяя каждое предложение.
После последнего вопроса Соби невольно касается пальцами бинтов на своем горле, под которыми скрыты шрамы и Имя: Сэймэй умеет затягивать этот импровизированный ошейник. Вот и сейчас по коже шеи словно проехались кошачьи когти.
- Не забыл, - тихо, хрипло, словно слова даются с большим трудом, - И все же… я не могу… сделать, то, о чем ты… говоришь… Сэймэй... – то ли стон, то ли мольба, - Это… это неправильно!
Звонкая пощечина. Еще одна, еще… и Соби ловит руку своей Жертвы, сжимает тонкое запястье. «Почему, Сэймэй!? Почему?! Почему ты так со мной?!» - кричит его взгляд, сил притворяться не остается: они уходят на то, чтобы не упасть, не сжаться на полу, не завыть, не кусать ладони, отрезвляя себя болью, запрещая сорваться с языка всему, что он думает. Наверное, на руках Сэймэя останутся синяки. Наверное, на спине Соби появятся новые шрамы.
Яростный взгляд Аояги обжигает.
- Ты будешь делать то, что я захочу, Агацума Соби! Ты – моя собственность! Не забывай это!
- Да, хозяин, - натянуто, одними губами, отвечает Соби, чувствуя себя лишь вещью, не имеющей права голоса, разжимая пальцы и вновь отводя глаза, – но то, что ты приказываешь…
Соби порывисто встал, словно не замечая сердитого взгляда Аояги, опустился, практически упал перед ним на колени, обхватил руками, прижался лицом, сгорбившись, сжавшись, понимая, что выглядит как никогда жалко (видели бы сейчас его другие Бойцы). Сэймэй замер.
Соби почувствовал, как под руками буквально каменеет тело его Жертвы. Он поднял голову, нежно взял обманчиво безвольно опущенную кисть Возлюбленного, прикоснулся губами к прохладной коже запястья, слегка потянул за край рукава, провел кончиками пальцев:
- Сэймэй. Пожалуйста… Не надо. Я прошу! – Сэймэй почти брезгливо отдергивает руку.
И в этот момент раздается трель сотового. Аояги внимательно смотрит на Соби. Тот вздыхает и достает из кармана пищащий телефон: момент, если он и был, безвозвратно упущен. Сэмэй ловко наклоняется и вырывает трубку из рук Бойца. Смотрит на номер на дисплее и его взгляд постепенно застывает, губы сжимаются в тонкую линию. «Ритцу-сенсей, - стонет про себя Соби, - почему именно сейчас, вы решили мне позвонить?»
- Я говорил, что я не желаю, чтобы ты с ним общался?! Говорил? – сотовый телефон летит в стену и разлетается на множество мелких деталей. Соби вздрагивает. Шаг вперед и длинные светлые пряди намотаны на кулак и Сэймэй тянет их к себе, заставляя повернуть голову набок. «Ошейник» на горле начинает давить, лишая возможности вздохнуть. Помимо воли у Соби вырываются хриплые судорожные вздохи, в глазах начинают плясать разноцветные точки: они танцуют, сливаются, становятся похожими на диковинных бабочек. Боец хватается за руки, держащие его волосы: сейчас это единственное, что не позволяет ему упасть. Губы Сэймэя хищно улыбаются, приоткрываются и он уже что-то хочет сказать, когда дверь неожиданно распахивается и на пороге комнаты возникает фигурка мальчика.
- Сэймэй, - начинает он и замолкает, моргая от неожиданности, - прости, я не знал, что у тебя гости… Что-то упало… Сэймэй?

Глава 2. Братья.

Лицо Аояги разглаживается, озаряется внутренним светом. Он отпускает волосы Соби и тот тяжело опирается рукой о пол, стараясь не так шумно вдыхать воздух. «Ошейник» перестает ощущаться: теперь это только небольшое покалывание. Когда Соби поднимает голову, то его поражает перемена в настроении Сэймэя. Он смотрит с удивлением то на свою Жертву, то на вошедшего мальчика: конечно можно и без лишних слов было понять, что вошедший – младший брат Возлюбленного, сходство было очевидно. Только Соби удивлялся не этому: каким стало лицо его Жертвы, стоило тому только посмотреть на мальчика. Все сердитые складочки разгладились, губы тронула совсем иная - легкая, нежная улыбка и глаза… Соби показалось, что у Сэймэя даже цвет глаз потеплел. В груди гулко ухнуло сердце, ударившись о ребра: он бы, наверное, все отдал, чтобы Сэймэй когда-нибудь посмотрел на него так же, как сейчас смотрит на темноволосого мальчика, робко прошедшего через комнату к брату и прижавшегося к нему боком, словно ища защиты.
Боец и Жертва связаны теми узами, которые крепче, чем что-либо, но то, что видел сейчас Соби, опровергало это утверждение: перед узами Возлюбленного к своему младшему брату меркла связь любой Боевой пары. Или, может быть, утверждение было верным, просто это Соби не сумел добиться полного слияния с Сэймэем? Имя у него так и не проступило, не смотря на все старания Жертвы…
- Рицка, - Сэймэй ласково растрепал братишке волосы, тронул настороженно вскинутые ушки, покрытые черной шерсткой.
Рицка поднял лицо вверх и посмотрел на брата, улыбнулся. Затем его взгляд снова вернулся к стоявщему на коленях Соби. Тот все еще тяжело дышал, не предпринимая попыток, чтобы подняться. Рицка не знал, что ему и думать: поза парня смущала его. Хотелось спрятаться за Сэймэя, но Рицка одергивал себя: он же не маленький- ему 12 лет! Но этот человек… друг брата - взрослый? У него нет ушек и хвоста! Что делать? Может развернуться и уйти? Но брат бы сказал, если бы он им помешал. Рицка нерешительно переступил с ноги на ногу.
Взгляд Сэймэя тоже упал на Соби. В глазах промелькнула тень раздражения и Соби услышал мысленное: «Может, ты поднимешься с колен или так и будешь меня позорить перед братом? Потом поговорим о твоем поведении». Соби, словно очнувшись, поднялся одним быстрым и полным грации движением и, чуть покачнувшись, выпрямился: боль хоть и утихла, но тело казалось каким-то чужим и легким.
Он стоял перед двумя братьями, как-то беспомощно опустив руки, и не знал, как ему поступить. Было похоже, что Жертва не собиралась представлять Соби Рицке. Следовало ли это сделать ему самому?
Сэймэй никогда не считал уместным знакомить с кем-либо своего Бойца. На все вопросы о своем спутнике он отвечал сдержанно или вовсе отмалчивался, предпочитая, как можно скорее, распрощаться с собеседником. Соби обычно стоял чуть в стороне, затягиваясь очередной сигаретой, делая вид, что ему все равно. На самом же деле, это нежелание Сэймэя впускать его в свою жизнь, знакомить со своими друзьями, причиняло почти физическую боль. Он нерво сминал фильтр докуренной сигареты и доставал новую.
Но ведь это – брат Возлюбленного. Брат, о котором говорил Сэймэй, брат, которому Соби должен был… Невозможно. Неужели этот мальчик с настороженными глазами и есть тот самый Ловелесс? Нелюбящий… Соби тихо вздохнул: если Возлюбленный так поступает с ним, то каковы бы были приказы Нелюбящего?
Неловкое молчание несколько затянулось, Рицка стал беспокойно подергивать своим кошачьим хвостиком, его пальчики теребили кончик домашней рубашки. Он сразу не ушел, теперь это все его нервировало и начинало злить. Хуже всего было то, что он чувствовал, как краснеет. «Прямо, как девчонка!» - ругал себя Рицка. Не хватало еще опозорить брата перед его гостем. Стараясь вести себя «прилично», младший Аояги хмурился и сосредоточенно рассматривал носки своих тапочек. Кошачьи ушки предательски опустились.
Молчание нарушил Сэймэй, видя, что мальчику не по себе: он присел перед братом на корточки и провел ладонью по его щеке с белым пятнышком пластыря, заставляя посмотреть себе в лицо:
- Я скучал по тебе, братишка. Как прошел день, Рицка? – Сэймэй подул мальчику в лицо, так что темная челка парнишки разлетелась в стороны.
Рицка тут же постарался ее пригладить, смешно прижимая пальчиками непослушные волосы.
- Х-хорошо. Сегодня в школе была контрольная по кандзи, - начал он, немного запинаясь, - сенсей сказала, что у меня один из лучших результатов. А после уроков меня пригласила в парк девочка из нашего класса, мы…
Тут Рицка неожиданно замолчал, покраснел еще больше и выпалил:
- Сэймэй, ты не хочешь представишь меня своему гостю? – мальчик низко опустил голову так, что челка полностью закрыла его глаза.
Хвостик, маленький пушистый предатель, выдавал волнение и чтобы как то успокоиться Рицка коснулся им руки сидящего рядом Сэймэя. Почему-то всегда, когда Рицка нервничал, ему было необходимо чувствовать брата. Если они находились поблизости друг от друга, то он старался незаметно прикоснуться к Сэймэю. Так было и сейчас.
Сэймэй вздрогнул: его брат неверно все понял. Старший Аояги не Рицку не хотел знакомить с Соби, а Соби – с Рицкой. Конечно, это когда-нибудь бы произошло. Сэймэй подумывал об одном деле, которое позволило бы ему достичь желаемого положения в Семи Лунах, но для этого он должен был бы на время оставить свой дом. Впрочем, как раз дом Аояги оставил бы без сожаления: это место давно перестало быть именно домом, став лишь местом, где можно переночевать, с облегчением покинув его утром. Но братишка… Рицка бы остался тут один. Сэймэй и так с болью подмечал, приходя по вечерам домой, на личике брата новые пластыри, а на руках бинты или синяки. Он хотел оставить Агацуму брату, и уйти. Именно этот приказ он пытался заставить выполнить своего Бойца, но Соби упрямо отказывался. Черт! Он не понимал, что своим отказом только все портит Сэймэю! Ведь после его исчезновения, неизбежно, займутся братом Возлюбленного, который, как выяснилось недавно, имеет недюжинный потенциал универсала: малыш мог быть с легкостью, как Жертвой, так и Бойцом. Мальчика могли заставить пойти против его брата и тогда неизвестно, чем бы все закончилось. Все нужно было обставить по-умному, так, чтобы у Сэймэя была необходимая фора, а рядом с его братом был тот, кто бы не позволил перетянуть Рицку на сторону Семи Лун. Соби не годился для того, чтобы брать его с собой: слишком много принципов и слишком большая гордость. Ну и что, что из древнего самурайского рода? Ну и что, что чтит традиции?! Вот пусть и остается с ними, а Сэймэй…
Тут Возлюбленному вспомнились прищуренные смеющиеся глаза черноволосого парня во дворе Школы.
- Ну, что Аояги, рискнешь? – во рту черноволосый держал остро заточенную спичку, перекатывая ее из одного уголка рта в другой.
- Тебе то какая выгода от этого, Нисэй?
Нисэй рассмеялся:
- А ты не догадываешься! – он выплюнул спичку и наклонился к лицу Возлюбленного, - я наконец-то обрету свою Жертву. Какую заслуживаю, а не этот сброд, что мне предлагают!
Сэймэй даже задохнулся от такой наглости, но быстро взял себя в руки:
- А с чего ты решил, что я соглашусь?
- Да брось ты! Ты прекрасно знаешь, что подобные вещи в одиночку не провернуть. Кто тебе помогать будет? Твой Агацума? Не смеши меня: он тряпка, личная тряпка Ритцу-сенсея! Да он, как только узнает о твоих планах, тут же помчится все ему докладывать!
- Соби не такой, - Сэймэй проговорил это не слишком уверенно, что дало возможность Нисэю продолжить.
- Не такой? А ты проверь его! Он ведь даже приказы твои не все выполняет. Вот я бы, - голос Нисэя понизился до шепота, - выполнил любой, ЛЮБОЙ твой приказ, Сэймэй. Подумай над этим.
И Сэймэй подумал. Он отдал приказ Соби стать Бойцом Рицки. Вот результат: сплошные сопли, упреки во взглядах и нежелание подчиняться. Нисэй был прав. Соби не годится для такого важного дела, что задумал Аояги. Да и врать не станет, если понадобится.
И все же знакомить сейчас Рицку и Соби было нельзя… Может быть на днях. Скажем, завтра: Рицку надо подготовить, но не сейчас.
Сэймэй встал, холодно скользнув взглядом по Соби, который замер, ожидая ответа.
- Это мой знакомый, Рицка. Он зашел на минуту и уже уходит, - Соби дернулся как удара.
Знакомый? Это все, что Сэймэй посчитал нужным рассказать о нем своему брату? Но как же приказ? Неужели?.. В душе Соби зародилась призрачная надежда, что Сэймэй передумал. Это была проверка?
- Сэймэй… - произнес он неуверенно.
Если даже не назвал имени, его имени, то… «И не надейся, Агацума!» - мысленная фраза хлестнула больнее, чем кнут Ритцу-сенсея. Почему? Почему?! Что такого он сделал, чтобы его Жертва так относилась к нему? Соби подавил стон.
Рицка поднял голову и внимательно посмотрел на Соби: мальчик мог бы поклясться, что незнакомец хотел что-то сказать брату, но осекся. Было такое ощущение, что Сэймэй и юноша общаются телепатически. Но, конечно же, такого не может быть! Это все сказки для детей! Только почему этот взрослый так сник? И вид у него, словно он хотел… застонать? Брат, похоже, сильно обидел этого парня, назвав его знакомым. А, может, дело совсем не в этом?
Боец попытался выдавить из себя улыбку, но мальчик, похоже, разглядел слишком много, потому что как-то удивленно и настороженно перевел свой взгляд на брата.
Рицка повел кошачьим ушком, как будто пытался расслышать нечто, для него не предназначенное. Брат, всегда такой нежный и ласковый, брат, который защитит от всего мира, сейчас так смотрит на этого парня, что, кажется, если бы не Рицка, то Сэймэй бы… ударил этого светловолосого? А тот смотрит с такой болью, пытаясь улыбаться, но руки сминают пачку сигарет. Похоже, они о чем-то спорили, когда он зашел и брат теперь пытается замять это. Но почему этот юноша стоял на коленях? И осколки телефона около стены… Что произошло между Сэймэем и этим человеком? Если это просто знакомый, то зачем его было приводить в дом? И сейчас брат явно намекает парню, что их разговор на сегодня закончен, хотя тот совсем не хочет уходить.
«Убирайся! Приказ!» - мысленное шипение Сэймэя опять вызывает волну боли.
- Было приятно тебя повидать, Аояги-сан, - натянуто проговорил, наконец, Соби, глядя на Сэймэя, потом добавил, вежливо поклонившись Рицке, который продолжал настороженно его рассматривать, - Приятного вечера. Мне, правда, уже пора.
- Я провожу тебя. Рицка, подожди меня здесь, - Сэймэй улыбнулся, - я скоро.
- Да, конечно. До свидания… - внимательный взгляд мальчика не отрывался от лица Бойца, пока за тем не закрылась дверь.
Дети любопытны и Рицка не был исключением. Мальчик на цыпочках подошел к двери и наклонился к замочной скважине. Он знал, что подглядывать и подслушивать не хорошо, но сейчас же исключительный случай? Сэймэй все равно не расскажет, что произошло, а строить свои догадки можно до бесконечности. «Я совсем немножко, только взгляну разочек и отойду», - успокоил сам себя мальчик…
Как только Сэймэй закрыл за собой дверь в свою комнату, он схватил Соби за отвороты рубашки и тряхнул так, что ткань затрещала.
- Какого черта?! Какого черта ты творишь?! – гневно шептал он.
- Сэймэй… Сэймэй, я не понимаю…
Рицка изо всех сил прижимался к двери, стараясь разобрать, о чем говорит брат со своим гостем, но Сэймэй произносил слова слишком тихо, вернее не произносил, а буквально шипел их. Таких интонаций Рицка еще никогда не слышал от брата.
- Не понимаешь?! – Сэймэй прищурился. Не отпуская рубашку Соби, он стащил его вслед за собой по лестнице, к двери на улицу, - убирайся, Агацума! Я с тобой потом поговорю!
С этими словами Сэймэй вытолкнул опешившего и окончательно убитого такими словами Соби на крыльцо дома и с грохотом закрыл дверь.
Наверху Рицка с испугом отпрыгнул от замочной скважины и поспешил сесть на кровать брата, пока тот не вернулся…

Глава 3. То, что делает слабым.

Небо не упало на землю, а та в свою очередь не перестала вращаться, не пошел ливень, не ударила молния. Соби стоял перед закрытой дверью и не понимал, почему он не умер: его Жертва, Сэймэй, не мог с ним так поступить. Но поступил. По одной, ведомой только ему причине, он пытался… избавиться от Соби? Рука Бойца поднялась, пальцы сжались, будто Соби хотел постучать, но, замерев на несколько секунд, так и не сделал этого, а просто развернулся и пошел прочь.
Очертания людей, домов перед его глазами становились то нереально четкими, то расплывчатыми и смазанными. Внутри все жгло огнем, захлебываясь от боли пыталось доказать самому себе, что Соби - не плохой Боец: он лучший в Школе! Не зря же Ритцу-сенсей сделал его своим учеником! Так почему же Сэймэй так?
Соби посмотрел на светлое небо и ответ пришел сам собой.

- Только не смей в меня влюбляться! От этого только одни проблемы. Порядок, четкая иерархия в отношениях и мы будем непобедимы, - Сэймэй прохаживался мимо сидящего на полу Соби, - Если ты влюбишься, то каждый сможет использовать это как твою слабость. А я не желаю владеть слабым Бойцом. Ты меня понял? Мне нужен лучший Боец, Соби.
- Да, хозяин, - если бы у него до сих пор были ушки, то они бы поникли, показывая полное согласие и готовность подчиниться своей Жертве.
Но ушек не было и Соби просто низко опустил голову. Светлые пряди закрыли его лицо.
Сэймэй остановился, нагнулся к своему Бойцу:
- Если ты в меня влюбишься и мы из-за этого станем уязвимы, я тебя не прощу, Агацума, - сказано было тихо, почти ласково, но так, что Соби вжал голову в плечи, как будто ждал, что его ударят.
Но Сэймэй выпрямился и отошел от него к окну:
- Я рад, что ты меня правильно понимаешь.

Только не смей влюбляться – вот что повторял Боец Возлюбленного себе все время и чему пытался следовать и все же он посмел, посмел обесчестить доверие Сэймэя своей любовью. Вложил свое глупое сердце прямо в руки Жертве, не спрашивая, не заботясь о том, что тому это просто мешает. Соби казалось, что те минуты, когда он не видел Сэймэя, его окутывал холод, он не мог согреться. Все сводилось к существованию от разлуки к разлуке. А встречи…

- Да, что с тобой творится? Ты пропустил их заклинание! Посмотри, посмотри на мои руки: думаешь это пройдет до завтра? А я собирался пойти с Рицкой в бассейн. Черт! – Сэймэй тер зудевшие от оков ограничения кисти.
- Прости, Сэймэй, - Соби подошел к Аояги и дотронулся до его рук, - позволь мне…
Он не договорил, а просто взял в свои ладони эти красивые аристократические руки Жертвы и прижался губами к отметинам от оков. Тихонечко подул, провел языком и снова поцеловал. Пальцы ласкали кожу рук Сэймэя, Соби что-то шептал, что-то нежно-тихое, от чего боль уходила.
Сэймэй стоял замерев: было приятно и так странно. Внутри живота поднимался жар, который сводил с ума. Внезапно захотелось тоже сделать что-то приятное для Соби: похвалить, разрешить трепаться о своей учебе в университете… взять за волосы, притянуть к себе, впиться губами в его рот, чтобы Соби стонал от наслаждения, гладить, ласкать это худое тело, упиваться покорностью и любовью…
Стоп! Любовью?!
Сэймэй вырвал свои руки и тишина комнаты разбивается от звука пощечины. На глазах Соби выступили невольные слезы.
- Соо-о-би!
- Гомэн…

Все, что есть у Соби, принадлежит Сэймэю, является его собственностью. Но Соби так не хочется быть собственностью: хочется быть Возлюбленному… возлюбленным. Это невозможно. Все произносимое Сэймэем, похоже на слова, отражающие боевые заклинания, как будто Возлюбленный и его Жертва сражаются:
- Острые стрелы, распахнутые настежь крылья – поразите в самое сердце! Растопите лед! Накройте своей теплотой!
- Щит!
- Это все - твое! Нельзя оградиться от своего отражения! Люби!
- Отвергаю!
Соби бредет по городу. Все кажется каким-то нереальным. Почему в его жизни нет ни дня без боли? Все спуталось, все, что бы он не сделал, будет пропитано его кровью. Соби неожиданно задыхается, прислоняется плечом к стволу дерева: а ведь он и правда обесчестил своим поведением Сэймэя.

Смех Непрощающих:
- Возлюбленный, хорош у тебя Боец, нечего сказать!
Соби около Сэймэя, обнимает его за плечи, заглядывает в глаза: опять пропустил атаку, из-за него Сэймэю больно. По венам прокатывается глухой вал гнева. Возлюбленный хрипит, пытаясь просунуть пальцы под ошейник оков, его губы шепчут:
- Ненавижу, Агацума, как ты мог… нельзя, чтобы они… растрепали… всем… Убей их… приказ!
И все принципы теряют свою актуальность: смех Непрощающих захлебывается в их криках.

Кто-то тормошит Соби за плечо, дергает за рукав плаща, но Боец даже не смотрит в ту сторону, отталкивается от дерева и идет дальше. Щеки горят и так… плохо! «Сэймэй! – мысленно кричит он, - Мы одно целое! Мы связаны! Позволь мне тебя любить! Я все для тебя сделаю, обращу пламя своей любви в нечто такое, что невозможно будет победить! Только позволь мне любить тебя и быть любимым! У тебя такое красивое Имя – Возлюбленный. У меня пока что Имя не проступило, но, Сэймэй, я знаю, ты пробовал все: бить меня, вырезать на мне свое Имя, усиливать его своими заклинаниями, но вот любить ты меня не пробовал! Сэймэй! Сэймэй. Сэймэй… Сэй…мэй…»
Не помня как, Соби добрался до своей квартиры. Поднялся по ступенькам лестницы. Долго стоял, прислонившись лбом к дереву двери, пока та не распахнулась и на плечи не легли чьи-то теплые руки. Тогда Соби совершил еще один ужасный поступок, наверное, более ужасный, чем любовь к Возлюбленному: он уткнулся в чужое плечо, сжал в руках ткань чьей-то рубашки и… разрыдался.

 Отправлено: 30.06.08 17:45. Заголовок: Глава 4. Друг. …Ки..

Глава 4. Друг.

…Кио напевал что-то себе под нос, пряча в холодильник банки с пивом: все-таки хорошо, что Соби забыл забрать у него ключи от своей квартиры. Хотя вряд ли забыл (тут Кио вздохнул): наверняка просто пожалел своего друга: знал, что это его сильно расстроит.
«Чем Соби питается интересно? В холодильнике почти ничего нет», - рассеянно думал Кио.
Тут послышался какой-то тихий звук. Кио прислушался: это где-то за дверью. Он подошел к ней и приложил ухо к гладким доскам. Ничего не слышно. Тогда Кио открыл дверь.
Соби, стоявший на пороге, покачнулся так, что светловолосый обхватил его за плечи, не давая упасть. Взгляд синих глаз Соби скользнул по лицу друга, явно не видя или не узнавая его, а после… после он прижался к нему и его тело содрогнулось от рыданий.
Кио ошарашено обнимал Соби, гладил по голове, пытался что-то говорить. Соби всегда такой холодный, не показывающий своих эмоций и чувств… Что случилось? Хотя понятно что – Аояги.
Этот жестокий черноволосый мальчик имел удивительную власть над Агацумой: стоило ему позвать или позвонить Соби и тот сразу же срывался с места, даже если шла лекция или экзамен. Конечно, потом ему за это влетало от преподавателей, но Соби хорошо учился и без проблем все пересдавал, но, тем не менее, его поведением в университете были не довольны.
Один раз Аояги даже лично приехал в университет. Кио до сих пор передергивало от той отвратительной сцены в коридоре, когда он попытался заступиться за своего товарища. Соби тут же из затравленного зверька превратился в хищника и в довольно резкой форме посоветовал Кио не вмешиваться в чужие разговоры. Аояги никак не отреагировал на порыв светловолосого: он вообще вел себя так, словно Кио не было рядом. Что оставалось делать? Пришлось оставить их выяснять отношения дальше. Потом Соби не общался со своим другом неделю. И почему?! Только из-за того, что он высказал высокомерному мальчишке все, что о нем думает! Определенно Соби – мазохист, иначе давно бы сам приструнил Аояги. Тот ведь даже младше Агацумы!
Впрочем, сейчас все не имело значения. Придерживая за плечи Соби, Кио буквально втащил его в квартиру, закрыл ногой дверь, помог прилечь на кровать, снял с него плащ и обувь.
Соби не сопротивлялся. Слезы больше не текли, тело не вздрагивало: он просто лежал, смотря прямо перед собой. Как не живой.
Кио стало совсем не по себе.
- Соби, - тихонько позвал он, - Соби, что произошло? Я могу помочь? Соби. Соби, ты меня слышишь? Да, ответь же ты что-нибудь!
Кио начинал злиться:
- Аояги, да? Это он? Он?! – Кио стал трясти Соби за плечи.
Соби никак не реагировал, тогда Кио вскочил с кровати, вбежал на кухню и выхватил из холодильника банку с пивом. Откупорив ее, он снова плюхнулся рядом с Соби.
- Я приведу тебя в чувство, - бурчал он себе под нос.
С этими словами Кио попытался залить в рот Агацумы пиво. Если вы когда-нибудь пробовали пить пиво лежа, то знаете, что из этого ничего хорошего не вышло: Кио облил янтарной и холодной жидкостью не только Соби, но и подушку, волосы и даже некоторое количество пролилось на пол.
Как не странно это помогло: Соби вздрогнул, пару раз моргнул, приходя в себя. Он огляделся, словно только сейчас замечая, где находится и уставился на Кио, который покраснел как маков цвет. Постепенно до Бойца дошло, что он мокрый и Соби резко вскочил:
- Кио! Кио, ты с ума сошел?! Что это? Пиво? – Соби принюхался к своей промокшей одежде, - Ты облил меня пивом?!
- Вообще-то я хотел не облить, а залить, - Кио демонстративно сделал глоток из полупустой баночки, - залить пиво тебе в рот.
Соби внимательно посмотрел на своего друга, словно сомневаясь в его умственном развитии.
- Зачем? – спросил Боец с подозрением.
- Чтобы тебе стало лучше, - огромные кристально честные глаза смотрели прямо на Соби.
Рот Агацумы открылся, закрылся, снова открылся. Соби издал какой-то странный звук, прокашлялся, прочищая горло, и сдержанно ответил:
- Спасибо, Кио. Мне намного лучше.
Кио оставалось только вздохнуть: некоторые совсем не ценили дружеской помощи и ждать чего-то большего, чем «спасибо» было напрасной тратой времени.
- Так что все же случилось?
Лицо Соби приобрело свое обычное холодно-отстраненное выражение:
- Ничего особенного. Ты можешь приготовить что-нибудь поесть? Я сейчас приму душ, поедим и займемся эскизами. Ты ведь принес свои работы?
- Замечательно, Соби, просто великолепно! Как так можно, а? Да, на тебе лица не было! Ты даже не понимал, что дома! Это он тебя довел? – Кио сделал шаг к Соби.
Захотелось прижать к себе этого упрямца, стереть поцелуями все плохое, что произошло с ним, но синие глаза говорили о том, что лучше так не поступать. И Кио остановился.
- Я не хочу обсуждать с тобой Сэймэя, Кио, - с этими словами Соби скрылся в ванной комнате.
Через несколько минут оттуда послышался шум воды.
Вот что с ним делать? Кио, вздохнув, в который раз, поплелся на кухню, запустив со злостью пустой банкой в мусорное ведро. По закону подлости, банка в ведро не попала: по квартире раздалось противное металлическое дребезжание.
- Кио, постарайся не разнести мне квартиру! Я всего лишь попросил тебя приготовить поесть! – раздалось из ванны.
- Да, пошел ты… мазохист, - буркнул Кио и достал из холодильника несколько яиц.
Соби оперся о кафельную стену душевой кабинки, закусил губу и подставил свое лицо теплым струям. «Кио это не касается. И подобное не должно повториться: я – Боец, - он медленно сполз вниз и обнял себя руками за плечи, - Сэймэй…»
… После импровизированного обеда - кажется, это была яичница, но Соби не был в этом уверен - они с Кио занялись доработкой своих эскизов.
Кио потихоньку, когда Соби не смотрел в его сторону, наблюдал за ним: тот старался делать спокойное лицо, но то, что он периодически тихо вздыхал и пару раз выронил кисточку из рук, задумавшись, говорило о том, что Соби что-то тревожит и очень сильно. Кио не решался больше спрашивать: раз этот парень отказался говорить, то уже ничего не поделаешь.
Прошло несколько часов, за окном стемнело. В замочной скважине скрипнул ключ и входная дверь открылась.
Соби резко развернулся и сжал кисточку так, что она, жалобно щелкнув, сломалась: две бесполезных половинки упали крылышками бабочки на пол.
В комнату решительно, не разуваясь и не снимая верхней одежды, прошел черноволосый юноша.
Кио тут же вскинулся:
- Эй! Как невежливо! Мальчик, тебя никто не учил разуваться перед тем, как заходишь в чужую, - на этом слове Кио сделал особенный упор, - квартиру? Я уж не говорю, что нужно поздороваться!
- Кио, - предупреждающе произнес Соби, не отрывая взгляда от Сэймэя.
- Что – Кио? Что?! Я не прав?
- Не вмешивайся.
Сэймэй сделал несколько шагов в сторону не в меру говорливого парня и Соби невольно дернулся: «Сэймэй! Нет!!! Прошу…». Сэймэй слегка мотнул головой и Соби остался стоять там, где был.
Не замечая всего этого, Кио с вызовом смотрел на Аояги и тот отвечал ему не менее яростным взглядом. Потом Аояги усмехнулся и произнес, совсем тихо, но четко:
- Убирайся. Немедленно. И я тебе. Ничего. Не. Сделаю.
Кио сжал кулаки и подался вперед:
- Чтоооо?! Да, как ты смеешь? Я не Соби! Я терпеть не буду!!!
- Кио! – Соби все же попытался вмешаться.
- Не лезь! – короткий взгляд Сэймэя в его сторону.
Кио просто больше не мог сдерживаться: этот поганец портил его другу жизнь, издевался, постоянно доводил! Он сейчас получит! Получит!!! Кулак парня впечатался прямо в скулу Сэймэя. Аояги, дернувшись, тихо зашипел, прижимая ладонь к месту удара, но в долгу не остался и двинул Кио ногой по коленной чашечке…
Между ними завязалась драка. Если сравнивать, то это было похоже на бой двух котов, только шерсть не летела в разные стороны. Кио был выше Сэймэя и повалил его: они били друг друга кулаками, пинали, кусали, катались по полу, сбивая стулья, подставки для картин, подрамники...
Соби в шоке стоял в стороне: Сэймэй мысленно запретил ему вмешиваться. Но как?! Когда такое! Только бы его Жертва не решила применить то, чему их учили в Школе! Но, похоже, Аояги хотел разобраться с другом Соби без своих навыков ведения боя во время поединков. Господи, ну почему сегодня такой день?
Наконец, Сэймэй сумел выбраться из-под Кио, уже поняв, что обычными методами вряд ли справится с ним, и кинулся к стоящим около стены мольбертам. Он схватил первый попавшийся рисунок: это была работа Соби, над которой тот трудился не один день. И, тяжело дыша, произнес, глядя на поднимающегося, встрепанного Кио:
- Еще один шаг и я порву это!
Кио остановился и посмотрел на Соби. Но его друг просто закрыл глаза и опустил голову: вмешиваться не будет и этот… сделает то, что ему будет угодно. Как всегда!
- Да, ты просто ненормальный, Аояги! Чокнутый!
Видя беспомощность своего противника, Сэймэй ухмыльнулся:
- Уходи.
- Хорошо, я уйду, но я тебя не прощу, я не забуду! Мы еще поквитаемся!
Черноволосый широко улыбнулся:
- Да, как пожелаешь, неудачник!
Кио не стал ему отвечать. Бросив еще один взгляд на Соби, он развернулся, взял свои вещи в прихожей и вышел, тихонько прикрыв за собой входную дверь.

Глава 5. Хозяин.

Соби понимал, что теперь его очередь. Он молча опустился на колени перед своей Жертвой, готовый понести заслуженное наказание.
Но Сэймэй сначала аккуратно вернул рисунок на место, окинул его оценивающим взглядом:
- Ты хорошо рисуешь, Соби, - сказал он слишком спокойно для всего, что произошло буквально несколько минут назад.
Провел пальцами по краю мольберта, взял одну из кисточек с подставки, повертел ее в руках, провел пушистой частью по своим губам, прикусил ворс. Развернулся вокруг своей оси на пятках и наклонил голову на бок. Пригладил волосы, вытер капельки крови с подбородка.
Соби настороженно наблюдал за Сэймэем. Таким, каков он сейчас, Боец видел его редко: просто мальчик, обычный подросток, но решить, что Сэймэй безобиден настолько, насколько выглядит сейчас, было бы непростительной ошибкой. Уж Соби на этот счет не имел никаких иллюзий.
Аояги снял куртку и отшвырнул ее в сторону, снял обувь, наступая себе носками на пятки. После чего уселся на кровать.
- Соби.
- Да, хозяин.
- Подойди ко мне. Можешь не вставать, - на красивом лице отразилась хищная улыбка: вот он – настоящий.
Соби еле слышно вздохнул и как был, на коленях, подошел с Сэймэю. Тот все еще вертел в своих руках кисточку: вот она взметнулась вверх и очертила профиль Соби, провела невидимую линию на лбу, убирая в сторону светлые пряди.
- Сними очки.
Боец подчинился. Он сжал их в руке, не зная как поступить дальше.
- Дай их сюда, - Сэймэй протянул ладонь.
Соби с опаской вложил очки ему в руку: совсем не хотелось, чтобы парень их разбил. Аояги посмотрел на них, раскрыл, нацепил себе на нос:
- Мне идет?- вид у него был забавный и Соби невольно улыбнулся.
- Не очень. Сэймэй… - рука Бойца нежно провела по щеке Жертвы, - я люблю тебя, Сэймэй…
- Не дотрагивайся до меня, если я этого не разрешал, - Аояги снял очки и потер переносицу, - как ты их носишь? Неудобно.
- Я привык. Без них я плохо вижу.
Возлюбленный отложил очки в сторону. Соби ничего не понимал: что задумал Сэймэй? Он только что дрался с Кио, а утром эта ссора из-за приказа. Он же ничего не оставляет просто так. Что? Что он хочет сделать?
Сэймэй смотрел на красивое лицо своего Бойца и думал о том, что рано или поздно этот человек его возненавидит: потому что он любит сейчас Аояги Сэймэя больше всего, что у него есть. Больше жизни. Если бы Жертва сейчас пожелала, чтобы Соби умер, тот бы это сделал. Потому что Сэймэй - его хозяин. Потому что Соби должен подчиняться. Любовь все упрощает и одновременно делает все сложнее: Боец не готов смириться с тем, что будет передан другому. А вот Нисэй, пожалуй, и слова не сказал бы: он понимает, что хочет Аояги и так же тщеславен. Смотреть намного дальше, чем банальные отношения и привязанности. Нет, Соби, конечно, очень сильный Боец, с огромной сферой поражения, но его любовь… Черт, почему нужно было все испортить? Неужели Сэймэй виноват в том, что происходит? Где он ошибся в воспитании своего Бойца? От Ритцу-сенсея Соби пришел шелковым, глаз не смел поднять. Хм. Ничего, Агацума исправится: станет таким, каким хочет видеть его Жертва. Зря что ли Аояги лучший на своем потоке? Ладно, все потом, а сейчас надо преподать зарвавшемуся парню урок. Сэймэй усмехнулся про себя.
Возлюбленный резко наклонился к лицу Соби. Боец растерянно моргнул. Руки Сэймэя обняли Соби за плечи, он был так близко, что их дыхания смешивались. Соби стало жарко.
- Любишь, говоришь?
- Да, - еле слышно.
Губы Сэймэя задевают губы Соби и он коротко вздыхает:
- Сэймэй…
- Что? – вопросительно поднятая бровь.
- Пожалуйста…
- Пожалуйста, что?
- Поцелуй меня…
Сэймэй молчит, внимательно смотрит в умоляющие глаза Соби и, наконец, целует. Нежно раздвигая губы юноши, посасывает язык, чуть прикусывает и тут же отпускает. Сэймэй целует его долго и все это время Соби стоит на коленях, опустив руки, не смея дотронуться: поцелуй выжигает все внутри, лишает способности думать, мучает. Сэймэй отстраняется и Соби невольно подается вперед, стремясь продлить свою пытку, но Аояги кладет палец на его губы:
- Шшш…
На пол сыпятся пуговицы, падает рубашка, белые ленты бинтов. Сэймэй проводит пальцами по вырезанному Имени: Beloved. Прижимается к буквам губами, прослеживает их языком. Соби стонет и откидывает назад голову:
- Сэймэй…
Но Сэймэй не останавливается: его руки водят по груди Бойца, задевают напряженные соски, опускаются ниже. Соби кажется все нереальным: Сэймэй… он… что он делает? Неужели он тоже? «Сэймэй!» - сердце замирает в груди, дыхание тяжелое, как после долгого бега.
Боже! Сэймэй не ожидал от себя, что так заведется: он хотел всего лишь подразнить Соби, но… терпения надолго не хватает. Он затаскивает Соби на постель, так, что Боец оказывается сверху, обхватывает его ногами, трется об него пахом. Поцелуи становятся страстными, похожими на укусы и Соби льнет к Сэймэю, отвечая на ласки.
- Сэймэй… позволь мне… дотронуться… до тебя… - громкий стон.
- Нет, - переворот и теперь Соби лежит спиной на кровати.
Сэймэй срывает с него остатки одежды, оглядывает жадным взглядом, облизывается, как кот при виде сметаны. А Соби внезапно становится стыдно: стыдно, что так возбужден, что так откровенно обнажен перед все еще одетым Сэймэем. Он делает робкую попытку хотя бы натянуть на себя покрывало.
- Не смей! Разве не этого ты хотел? – Сэймэй начинает расстегивать свою рубашку: аккуратно, медленно, совсем не так как расстегивал и срывал рубашку с Соби, – Разве ты не хотел моей любви?
Он тянется, вешает рубашку на спинку кровати. Через некоторое время туда же ложатся брюки. Сэймэй снова подминает под себя пылающее тело Бойца. Соби остается лишь закусить губу от невозможности прикоснуться к желанному, к Возлюбленному.
- Так вот - ты получишь мою любовь, Агацума Соби.
- Сэймэй…
- Хозяин, Соби, хозяин…
О, да, Соби чувствует всю любовь Сэймэя: она разрывает, причиняет боль, она порывиста и резка, она заставляет хвататься за простыни, сжимать их до белых костяшек пальцев, тянуть на себя, метаться, не имея возможности сделать хоть что-нибудь. Сэймэй сжимает член Соби в руке, скользит по нему в такт своим движениям, задевает влажную головку. Соби кричит и закусывает пальцы до боли.
- Не смей кончать, - срывающимся голосом жарко шепчет Сэймэй в ухо Соби.
Прихватывает мочку его уха, кусает так, что во рту начинает ощущаться металлический привкус крови.
- Я… не выдержу… Сэймэй… пожалуйста… пожалуйста!
Сэймэю плевать на то, что бормочет сейчас Соби: он сжимает его так сильно, что Боец болезненно вскрикивает. Невозможность кончить сводит с ума, причиняет наравне с наслаждением боль. Влажные прядки волос липнут к лицу, к шее.
Движения Сэймэя становятся более резкими. Он несколько раз с силой толкается в Соби и замирает, прогибаясь, царапая ногтями ему плечо, потом отпускает Соби и скатывается с него, тяжело дыша.
Соби лежит, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами.
- Сэймэй…
- Не смей, я сказал.
Аояги некоторое время не шевелится, потом встает и начинает одеваться. Соби все так же в бесстыдно откровенной позе раскинулся на кровати. Становится холодно и… одиноко. Хотя Сэймэй еще тут, но уже… так далеко. Он не позволил ему кончить, не позволяет сейчас и Соби понимает – это и есть наказание. И, не смотря ни на что, он любит этого жестокого мальчика, любит свою Жертву: если Сэймэю было хорошо, то Соби счастлив. Почему же по щекам стекают слезы?
Одевшись, Аояги смотрит на своего любовника, шевелит черными ушками и усмехается: уши отпадают у тех, кто влюблен, у тех, кто слаб. Сэймэй сильный, он никому не позволит владеть собой и своим телом. Сегодняшний урок его Боец запомнит надолго, потому что такое больше не повторится. Ни-ко-гда.
- Перестань реветь. Ты получил то, что хотел, - Сэймэй поправляет отвороты своей куртки, - Теперь ты будешь исполнять мои приказы. Встань.
Соби послушно встал. Сэймэй взял в ладони лицо юноши так, что большие пальцы оказались на висках.
- Смотри мне в глаза.
Взгляд Сэймэя притягивал безо всяких слов. Губы Возлюбленного что-то тихо шептали и синие глаза Соби потеряли всякое выражение, только слезы продолжали скатываться по бледным щекам. Несколько раз Сэймэй улыбнулся. Когда он отнял руки от лица Соби, то на висках остались красные отметины.
- Я жду тебя завтра в восемь вечера: пора тебе поближе познакомиться со своей новой Жертвой.
- Да, хозяин.
Сэймэй засмеялся:
- Ух, ты! Получилось. Ты будешь идеальной вещью, Соби.
- Да, хозяин.
Сэймэй обувается, все еще довольно улыбаясь. Соби стоит не шелохнувшись, только плечи опущены, словно на него давит неимоверно тяжелый груз.
- До завтра, Агацума! Ты был великолепен, - еще один взрыв смеха: Сэймэй сейчас в на редкость хорошем настроении.
- Да, хо…
- Заткнись, мне не интересно.
Хлопает входная дверь и Соби вздрагивает. Он опускается на кровать, обхватывает себя руками, утыкается лбом в свои колени: дрожь начинает сотрясать его худое тело, он кусает и без того кровоточащие губы и… кричит.

 Отправлено: 02.07.08 16:28. Заголовок: Глава 6 . Жертва. ..

Глава 6 . Жертва.

Уже на нижних ступеньках лестницы, ведущей из квартиры Соби, Сэймэй слышит крик своего Бойца, передергивает плечами, словно отгоняя нечто надоедливое: в конце концов, это всего лишь Соби.
На душе легко и спокойно, даже как-то радостно: упрямец вынужден был послушаться приказа и уже никакой личный мазохизм не поможет – тот блок, что поставил Сэймэй обойти просто невозможно. Теперь у него будет идеальный Боец, а у Рицки – идеальная игрушка. Да, пожалуй, именно так и нужно его назвать: игрушка, которая в отсутствие Возлюбленного, в случае необходимости, исполнит роль телохранителя, а когда все, что планирует Сэймэй, осуществится, то можно будет забрать ее обратно.
Сэймэй сбежал по лестнице, запахнул получше полы куртки, которые разлетелись от порыва холодного ветра. И чуть было не столкнулся с неожиданно появившимся перед ним Нисэем.
- Привет, - криво улыбаясь произнес Нисэй, - хорошо проводишь время?
- Тебе какое дело? – Сэймэй попытался пройти мимо, но Нисэй оперся рукой о стену дома и преградил ему дорогу.
- Как невежливо, Аояги: оказывается, правду говорят, называя тебя хамом, - видя, как иронически изогнулась бровь Сэймэя, Нисэй рассмеялся и достал из кармана пачку сигарет, - Зажигалки не найдется?
Возлюбленный только фыркнул: как будто сам не знает, что нет. Ни зажигалки, ни сигарет. Можно подумать, что Нисэй не наблюдал за ним! Сэймэй не первокурсник, чтобы не ощущать за собой постоянное наблюдение. И Нисэй тоже знал, что честолюбивому молодому человеку известно, что за ним следят. Сэймэя все это слегка нервировало и льстило.
У черноволосого не было Жертвы: несколько раз пытались подобрать боевую пару, но само его Имя – Ничей - казалось, говорило, чем все закончится. Да, и вел Боец себя так, будто он главный и никто ему больше не нужен, а тут вдруг сам подошел к Аояги. Более того: догадался, что замышляет Возлюбленный. В Школе постоянно оказывался рядом, если Сэймэю что-то требовалось и «ненавязчиво» предлагал свою помощь, что страшно злило Соби. Но вот только Соби при Сэймэе и рот боялся раскрыть, поэтому злорадству Нисэя не было предела. Сэймэй слышал, как тихо шептал черноволосый, проходя мимо его Бойца: «Еще держишься, неудачник?» - и Жертве было искренне интересно, чем это противостояние закончится, поэтому он не вмешивался.
Нисэй все-таки нащупал в своем кармане зажигалку и прикурил, глубоко затягиваясь, посмотрел, прищурившись, на Возлюбленного и медленно выпустил струю дыма в ночное небо. «Черт, а он красивый. Но холодный, как… лед, наверное, и то теплее! Впрочем, мне это нравится: не люблю простых людей, они слишком скучны. Будет интересно», - Нисэй усмехнулся.
- Чего скалишься? – Сэймэй поднырнул под выставленную руку и направился дальше.
Но его фраза говорила о том, что он не против компании Нисэя: Бойцу хочется поговорить? - ну, пусть говорит, а Сэймэй послушает.
Нисэй все понял правильно: сунув руки в карманы, сжимая в губах сигарету, он пошел за Возлюбленным. Хотя не совсем за ним, скорее чуть сбоку. Аояги покосился на него и тот сразу же откликнулся:
- Скалюсь потому, что размышляю: долго ли ты будешь еще ломаться? Я - лучшее для тебя. Ты хочешь стать первым, верно? Тогда я подхожу тебе идеально. Так и не понял? Меня даже не надо программировать, - он широко улыбнулся и сигарета перекочевала из одного краешка рта в другой.
- Ты лезешь не в свое дело, - заметил Сэймэй.
- Да, что ты? Не в свое? А я вот так не считаю. Я - твой будущий Боец, так почему я не должен говорить то, что думаю?
- Ты слишком самоуверен.
- Тогда проверь меня! – Нисэй выплюнул сигарету и, забежав вперед, пошел перед Сэймэем, пятясь спиной, - Проверь. Давай вызовем кого-нибудь на бой? А?
Сэймэй нахмурился:
- Ты не мой Боец, чтобы вызывать кого-то от моего Имени.
- Не твой. Но мы может притвориться, - Нисэй стал серьезным, - и ты сам все увидишь. Моя сфера поражения может быть больше, чем у Соби, ввиду отсутствия некоторых моральных принципов. Понимаешь?
- Может быть - да, а может быть - нет. Пока что сфера поражения Агацумы превышает твою.
Нисэй рассмеялся и, развернувшись нормально, пошел рядом с Сэймэем.
- Ты только что сам признал: пока что. Ну, согласен?
- Я подумаю.
- Выбери любую Пару. Мне все равно, кто это будет: я сотру их в порошок. Как твой Боец.
- Я. Подумаю. – ответил Сэймэй, выделяя каждое слово: он раздражался, когда кто-то навязывал ему принятие решений.
Впрочем, мысль вызвать кого-то на бой и проверить Нисэя, была заманчива: он так и сделает, но не сейчас. И черноволосому выскочке незачем это знать.
Сэймэй взглянул на Нисэя, а тот словно читал его мысли:
- Не пожалеешь, Аояги Сэймэй.
Возлюбленный не стал ничего отвечать. Так они и пошли дальше. Каждый молчал и думал о своем.
Фигуры постепенно таяли в сумраке. С неба робко сорвалось несколько снежинок и порыв ветра тут же закружил их, разметав после в разные стороны.
В окнах квартиры Соби колыхнулись занавески и погас свет.


Глава 7. Вторая встреча.

Рицка целый день был в возбужденном состоянии: вчера Сэймэй, после ухода своего гостя, много говорил, рассказывал такое, во что с трудом верилось. Истинное Имя Сэймэя – Возлюбленный и ему так идет! Его все любят: Сэймэй самый хороший, самый замечательный! Только у него может быть такое красивое Имя! А еще он рассказывал про Школу Бойцов и Жертв. Оказывается брат Рицки – Жертва! Но это не значит, что он слабый и беззащитный, а наоборот: он сражается в поединках заклинаний и руководит своим Бойцом и они всегда выигрывают, потому что нет сильнее боевой Пары в Школе Семи Лун. Тот парень, что был вчера, это и есть его Боец.
Черные ушки Рицки стояли торчком и хвостик нервно подергивался: сегодня Боец придет еще и Сэймэй сказал, что на этот раз познакомит его с Рицкой. В прошлый раз он этого не сделал, потому что хотел сначала поговорить со своим младшим братом. А еще Сэймэй скажет кое-что очень важное Рицке, но только тогда, когда придет вчерашний гость.
Сэймэй говорил, что Бойцом можно распоряжаться, как вздумается. Но как же: пусть Боец и принадлежит Жертве, но разве он не человек?..
- Он средство, с помощью которого ты добиваешься победы, Рицка, запомни это. Жерва – это тот, кто отдает приказы. Задача Бойца – подчиняться. Беспрекословно. Если этого нет, то его перепрограммируют.
- Как это? Разве Бойцы не люди? Тот парень… он мне показался живым, - Рицка непонимающе смотрел на Сэймэя.
- Да, конечно, - Сэймэй улыбнулся и потрепал братишку по голове, - но иногда нужна дополнительная работа, чтобы сделать Бойца совершенным. Тебе пока еще рано вникать во все тонкости.
- Но разве это честно по отношению к Бойцу? Это не вредит ему?
- Ты слишком добрый, Рицка. Нет, это не вредит Бойцу, а помогает установить более тесный контакт со своей Жертвой.
- А твой Боец… ты его… перепрограммировал? – от чего-то Рицке стало страшно, он даже ушки прижал.
Это, наверное, больно или неприятно, когда тебе что-то вкладывают в голову, против твоей воли. Если бы у Рицки был Боец, то он бы никогда… никогда!
Видя смятение брата, Сэймэй решил смягчить свой ответ:
- Совсем чуточку, Рицка.
От такого ответа Рицке стало легче: его брат не такой как остальные, он не будет причинять боль другим. Потому что Сэймэй самый лучший из всех людей!
…Мальчик не мог ни на чем сосредоточиться и все посматривал на часы: брат сказал, что его Боец придет в восемь. Уже четверть восьмого. Сердечко Рицки сильно билось в груди: никогда он так не волновался, хотя ничего особенного вроде не планировалось. Ну, подумаешь, придет друг Сэймэя… Боец… поговорят и все. Так почему же Рицка, так волнуется? Даже ладони вспотели. Мальчик посмотрел на них, потер о джинсы. Какое-то странное предчувствие…
- Просто поговорим, - сказал он сам себе и даже кивнул, подтверждая правильность своих слов.
Но волнение от этого почему-то меньше не стало. Рицка устало вздохнул: уж поскорее бы восемь часов!
…В половину восьмого Соби шагнул с подоконника на пол комнаты Сэймэя. Возлюбленный сидел за компьютером и что-то набирал на клавиатуре. Казалось, что он даже не заметил появления своего Бойца.
Соби вздохнул и остановился около стола, облокотившись о компьютер. Сэймэй щелкнул мышкой в последний раз и поднял на него глаза:
- Что? Я сказал прийти в восемь. Сейчас только половина.
- Мне хотелось поговорить. Мне можно с тобой поговорить? - Соби сделал паузу, - Хозяин.
Сэймэй откинулся на спинку стула. Неужели опять?
- Я тебя слушаю.
Соби достал из кармана пачку и вынул из нее сигарету, но Сэймэй быстрым движением выхватил белый цилиндрик, ломая пальцами и кидая в корзину для бумаг, стоящую около стола.
- Курить будешь в другом месте. Не хочу, чтобы от тебя разило табаком, когда я буду представлять тебя своему брату! – его ушки воинственно пригнулись и Соби поймал себя на мысли, что ему хочется прикоснуться к ним, погладить.
Только Сэймэй никогда такого не позволит. Никогда. Да и наличие этих ушек до сих пор, говорило о том, что Аояги не любит своего Бойца. Соби стало горько – его ушки и хвостик отпали после первого же раза. Сэймэй еще так смеялся, трогая пальцем пушистые комочки кошачьих ушей в своих руках, пепельный хвостик был отброшен в сторону: «Потом брелок сделаю. Ты ведь не против, Соби?»…
- Ну, так что ты хотел сказать? Говори, да пойдем: Рицка с самого утра сам не свой, я не хочу заставлять его волноваться еще больше.
- Я видел тебя вчера с тем парнем. Из Школы.
- Нисэем? Подсматривал в окно? – Сэймэй прищурился.
- Да. Нет… Что он хотел, Сэймэй? – синие глаза в упор смотрели на Возлюбленного.
В них читалась тревога и еще нечто такое, что Сэймэй совсем не хотел индифицировать. Хватит уже!
- Наш разговор тебя не касается, Соби.
Соби вмиг оказался на коленях перед стулом своей Жертвы, обхватил бедра Возлюбленного руками, ткнулся лбом в ткань брюк и заговорил быстро, пока Сэймэй не перебил, оттолкнув, его:
- Сэймэй, Сэймэй, Сэймэй, не гони меня! Только не то, что я думаю! Я хочу быть только твоим Бойцом, но я сделаю все, что ты прикажешь, только не отдавай меня никому, только не отказывайся от меня! Я этого не переживу, Сэймэй! Делай все, что пожелаешь: я больше и слова не скажу, только… только не меняй меня на Нисэя! – эти слова были произнесены с таким отчаянием, что Сэймэй вздрогнул. Соби поднял свое лицо, его глаза лихорадочно блестели, - Если надо будет служить твоему брату, я сделаю это для тебя, Сэймэй. Только не отказывайся от меня!
Сэймэй молча смотрел на Бойца и что-то противно заныло слева в груди. Рука сама потянулась к мягким шелковистым волосам Соби. Пропуская пряди сквозь пальцы, он думал над тем, что даже если Соби и не самый подходящий вариант для его планов, но все же он его Боец. Пусть Имя так и не проступило (тут Сэймэй вздохнул и Соби подался чуть вперед: сбитый с толку этой неожиданной лаской и странным выражением лица Возлюбленного: он не знал теперь, что делать, но прервать молчание не решался), но то искусственное зато работает. Интересно, если он возьмет себе в Бойцы Нисэя, Имя проступит?
Наконец, Аояги отвлекся от своих мыслей и рука, гладящая Соби, замерла.
- Сэймэй?
- Нам пора. Рицка ждет, - Возлюбленный положил ладонь на щеку Соби, провел большим пальцем по его коже, наклонился и выдохнул почти в губы Бойца, - Слушайся меня и ничего страшного не произойдет, Агацума.
- Да, хоз…- Сэймэй не дал ему договорить, заглушив слова поцелуем. Долгим. Нежным. Таким, что у Соби закружилась голова и он сдавленно простонал.
Это был тот Сэймэй, которого любил Боец. Безумно любил, готов был отдать все, даже свою жизнь, без колебаний. «Я люблю тебя, Сэймэй» - мысленно передал он Возлюбленному, чувствуя, как по телу разливаются горячие волны наслаждения. Длинные пальцы зарылись в черные густые волосы Аояги, поглаживая затылок, робко касаясь ушек, притягивая ближе. Но Сэймэй медленно отстранился, посмотрел на припухшие от поцелуя губы Соби, отвел от себя его руки. Встал, поправил одежду:
- Пошли, Соби, - с этими словами он подошел к двери и открыл ее.
Боец поднялся с колен.
- Что прикажет, хозяин.
…Рицка подскочил на кровати, когда в его дверь постучали.
- Рицка, это я – Сэймэй. Открой, пожалуйста.
Мальчик подошел к двери и открыл защелку замка. После того, как мама перестала узнавать его, оставлять дверь открытой было опасно. Хорошо, что Сэймэй позаботился о том, чтобы Рицка смог запирать свою дверь изнутри: мамины приступы иногда перерастали во что-то совсем неконтролируемое и тогда могло спасти только бегство. Или брат.
Рицка отошел от двери, впуская в комнату брата и… его Бойца. Мальчик сглотнул. Ладони опять стали влажными: парень пришел специально, чтобы познакомиться с ним, с Рицкой, с братом Возлюбленного. Ну, и что, что они уже виделись - не имеет значения: тот раз не считается, ведь они не были официально представлены друг другу. Теперь же, Рицка ощущал, что происходит нечто значимое, но что именно объяснить бы не смог. Это просто происходило и все.
- Познакомься, Рицка. Это Агацума Соби, мой Боец, - Сэймэй успокаивающе положил ладонь между напряженно вскинутых кошачьих ушек брата. Те слегка дрогнули и снова замерли.
Сэймэя посмотрел на Соби:
- Соби, это мой младший брат – Аояги Рицка.
Соби протянул руку Рицке и улыбнулся. Мальчик покраснел и постарался незаметно отереть ладошку о джинсы, а затем нерешительно пожал протянутую руку. Но Соби, взяв маленькую ладонь Рицки, опустился перед ним на одно колено, перевернул руку мальчика и поцеловал тыльную сторону ладони. Рицке стало жарко: что он делает?! Мальчик растеряно покосился на брата, но Сэймэй стоял чуть улыбаясь. Почему Рицке показалось, что эта улыбка была довольной?
Мальчик постарался побыстрее освободить свою руку и прижал ее груди: кожа на месте поцелуя горела, словно от ожога.
- Что это? Зачем? Агацума-сан!
- Я лишь выказываю уважение к брату своей Жертвы, - голова Соби склонилась, но синие глаза внимательно смотрели на Рицку.
Рицка еще больше смутился: что творит этот взрослый? Не успел прийти, а уже целует ему руки! Как такое возможно? Пальчики сжали ткань футболки на груди. Почему Сэймэй ничего не скажет этому Соби? Разве такое поведение допустимо?
- Не нужно мне выказывать такое уважение. Ты меня совсем не знаешь и… и встань с колен! Ты же наш гость и человек, в конце концов! Зачем… - Рицка умерил свой пыл и опустил ушки, - зачем так?..
Соби растеряно посмотрел на Сэймэя: он же все сделал правильно? Или нет? Обычная форма приветствия, что не понравилось маленькому Аояги?
Сэймэй шагнул к Рицке, заставляя его опуститься на стул, стоящий около компьютерного стола:
- Рицка, так Боец приветствует своего хозяина, свою Жертву. В этом нет ничего страшного.
Рицка удивленно вскинул глаза на брата:
- Но я же ему не Жертва…
- Я хочу сделать его твоим Бойцом. Отдать.
Рицка задохнулся от нахлынувших чувств: отдать? Брат, наверное, не понимает, что говорит.
Соби все так же стоял, преклонив колено, молчал, и ни слова протеста не сорвалось с его губ. Мальчик переводил свой взгляд с брата на Соби и обратно, и пытался понять, что же за правила в той Школе, где учился Сэймэй, если вот так просто можно взять и отдать живое существо?!
- Рицка, послушай меня. Я хочу, чтобы ты научился обращаться с Бойцом, но чтобы ты обучался в Школе, я не желаю. На это есть причины. Поэтому я и отдаю тебе своего Бойца.
Рицка наклонил голову так, что челка скрыла от Сэймэя выражение его глаз. Жизнь, о которой рассказывал брат, была захватывающей: поединки, Система, заклинания, - но что-то не складывалось. Не складывалось до такой степени, что мальчик видел перед собой тщательно скрываемую боль в глазах Соби.
- Сэймэй, а ты? Ты останешься без Бойца?
- Не останусь, Рицка, - Аояги улыбнулся, - не волнуйся за меня.
Соби резко выдохнул, но Сэймэй предупреждающе покачал головой.
Рицка поднял голову и посмотрел на Соби:
- А Агацума-сан согласен?
Сэймэй удивленно вскинул брови: Рицке мало его слова? С каких пор? Было очень неприятно, что брат не принял его великодушное предложение с радостью. Наоборот, было похоже, что мальчик сомневается. Да, он добрый и пока еще неопытный во всем, что касается Жертв и Бойцов, но это же его брат! Должно было быть объяснение такому поведению (то, что Рицка мог интересоваться желаниями Соби, Сэймэю не приходило и в голову). «Хм… хотя Рицка показывает свой характер - это даже хорошо. Если бы он выразил щенячий восторг, это было бы хуже», - пришел к такому выводу, в конце концов, Возлюбленный.
Братья разговаривали так, будто Соби не было в комнате. Боец с тоской смотрел на них. Ну, почему так? Почему его мнение последнее, что их интересует? Похоже, что брат Сэймэя – Рицка - такой же, как и Возлюбленный. Хотя зачем сравнивать – есть приказ, который нужно выполнить. Это больно, но Сэймэй ничего не делает просто так. Наверное, это проверка и если ее пройти, то Сэймэй не откажется от Соби. Соби - сильнейший Боец, но без своей Жертвы (во многом благодаря ее же стараниям) он не мог практически ничего. Защита, не слишком мудреные заклинания – и все.
Из раздумий его вывел голос Рицки. Мальчик стоял и смотрел прямо на Соби, черный хвостик был воинственно поднят вверх. Можно было бы даже сказать, что Рицка сердится…
- Прости… что?
- Я спросил: Агацума-сан согласен с тем, что предлагает мой брат?
- Я? Ты спрашиваешь меня? – Соби так растерялся, что опустился на пол.
Руки машинально нащупали в кармане пачку с сигаретами, но потом, словно спохватившись, Боец засунул пачку поглубже в карман.
- Да, я спрашиваю тебя. Тут ведь один Агацума-сан?
- Я… да, я согласен. Я согласен, - сбивчиво произнес Соби.
Сэймэй уже открыл рот, чтобы сказать все, что он думает по этому поводу, как в его голове зазвучал голос Нисэя: «Сэймэй! Оставляй свой детский сад и давай сюда! Отличная возможность! Я вызвал от твоего Имени на бой пару! Meaningless – Бессмысленные».
- Какого черта?! – не сдержавшись, вслух вскричал Сэймэй.
Рицка и Соби удивленно посмотрели на него, но старший Аояги поспешно отвернулся к стене, чтобы не видеть вытянувшихся лиц брата и Бойца, нервно сжав виски пальцами:
- Ты с ума сошел, Нисэй?!
- Ни чуточки не сошел! Приходи, а то наша парочка решит, что ты струсил…
- Ненавижу тебя! Буду через минуту! Если не выиграешь, я тебя сам убью! Поговорим потом. Активируй систему.
Раздался смешок:
- Слушаюсь, хозяин.
Сэймэй выпрямился и обернулся: братишка казался удивленным, а вот Соби… Черт! Этот взгляд: он все понял. Он понял, что с Сэймэем кто-то связался по телепатической связи. Соо-оби, только не начни выяснять это сейчас!
- Простите, я внезапно вспомнил, что мне нужно уйти. Рицка, Соби теперь в твоем распоряжении, - с этими словами Возлюбленный стал постепенно отходить к двери.
- Сэймэй, что случилось? Куда уйти? У тебя что-то болит? – Рицка выглядел растерянным, он совсем не ожидал остаться с Соби один на один и теперь робел.
Поведение брата говорило о том, что Сэймэй о чем-то не договаривает: что-то произошло! Почему он сжимал виски как от боли? Да, еще и отвернулся при этом, а теперь вот хочет просто взять и уйти!
- Ничего не случилось. Мне, правда, нужно покинуть вас, - Сэймэй взялся за ручку двери.
Он отлично понимал, что все, что сейчас делает, сильно смахивает на бегство. Похоже, что Рицка так и думает: глазки младшего Аояги были испуганные и непонимающие. Ничего, пусть привыкает: брат не всегда будет рядом. Рицке ничего сейчас не угрожает, а вот репутации Сэймэя – очень даже! «Сотру в порошок этого самоуверенного мальчишку!» - в ярости думал Сэймэй.
– Прости, Рицка. Потом… Соби оставляю на тебя брата.
Соби мгновенно вскочил на ноги:
- Сэймэй! Подожди!
Но Возлюбленный больше не мог ждать.
- Пока! – Сэймэй с грохотом захлопнул дверь.
По лестнице раздался топот торопливо сбегающего вниз Аояги: Сэймэй спускается бегом? Соби отчетливо уловил волну телепатической связи другого Бойца. Кто-то связался с Сэймэем и поэтому он сейчас так вылетел. Только, что могло так повлиять на его Жертву? Неужели Нисэй?! Внутри Соби медленно поднялась волна гнева: да как смеет Нисэй отбирать у него его Жертву?! Кто он такой, чтобы так поступать?! Надо догнать Сэймэя!
Обо всем забыв, Соби метнулся к окну. Раздернув шторы он увидел Сэймэя, со всех ног несущегося по улице. Вот он остановился на углу, огляделся, замер, опустил голову, лицо сосредоточенное... Что?! Не может быть!!! НЕТ! – было видно, как Сэймэй пару раз глубоко вздохнул и… исчез.
Рука Бойца потянулась к оконному шпингалету: окно распахнулось и холодный ветер ворвался в комнату, принеся с собой несколько листьев и разметав на столе бумаги.
- Агацума-сан… Соби, - от этого тихого голоса Соби вздрогнул и повернулся.
Посередине комнаты стоял Рицка. Кошачьи ушки мальчика были опущены, хвостик прижат к ногам и глаза… огромные глаза смотрели прямо на Соби.
– Соби, почему он сбежал? С ним что-то случилось?
В глазах Рицки заблестели слезы. Один из влетевших листиков задел щеку мальчика. Рицка моргнув, проводил листик взглядом. Соби посмотрел на мальчика: «Боже, я совсем про него забыл! Поведение Сэймэя, это исчезновение… не хочу даже думать, что это все может быть связано с Нисэем. Рицка… совсем еще ребенок, я не могу сбежать, так же как и Сэймэй. Не имею права: приказ остаться и он - моя Жертва… Ты мне даже не дал выбора, Возлюбленный.»
- С ним все в порядке, Рицка. Не переживай так.
- Почему он тогда так убежал? – Рицка недоверчиво посмотрел в синие глаза Бойца.
- Наверное, у него и, правда, дела.
- А ты не уйдешь? – Рицка покраснел и опустил голову, - Мне почему-то страшно.
Рицке действительно было страшно и стыдно. Страшно - за брата, очень не хотелось, чтобы у Сэймэя было что-то не так. Стыдно – от осознания того, что ничего не понимает, не может помочь. А Соби о чем-то не договаривает. Видно же. Чего так метаться по комнате, если у Сэймэя обычные дела? Рицка сжал кулачки, пытаясь не расплакаться.
Соби стало неловко. Он подошел к Рицке, взял его за подбородок, заставляя посмотреть на себя:
- Я не уйду. Я же, - он вздохнул, - теперь принадлежу тебе.
Рицка оттолкнул его руку, внезапно рассердившись:
- Ты соображаешь, что говоришь?
- Сэймэй отдал меня тебе. Значит, я теперь твоя собственность…
Рицка прищурился и Соби на какую-то секунду показалось, что перед ним стоит Сэймэй.
- Не смей так говорить! Ты – не моя собственность! Как можно про себя так?! И если ты остаешься со мной, только из-за слов брата, а сам хочешь уйти, то проваливай! Нечего тут!.. – Рицка отвернулся.
Хвостик ходил из стороны в сторону, выдавая настроение своего хозяина. Слезинка все-таки скатилась по щеке.
- Рицка.
- Что.
- Рицка…
- М?
Теплая рука легла на плечо мальчика, пальцы нежно погладили его и чуточку сжались, заставляя повернуться. Когда Рицка развернулся, то почувствовал, как Соби обнял его за плечи. Сам не зная почему, Рицка уткнулся носом в одежду Бойца. Стало так тепло, страх немного отступил перед этим теплом: может, правда, у Сэймэя просто дела?
- Я остаюсь потому, что мне хочется остаться, - Соби немного кривил душой, но мальчик казался таким одиноким, что иначе было нельзя: «Сэймэй, что ты делаешь с нами? Я вынужден лгать. Что ты делаешь со мной? Где ты, Сэймэй? »

 Отправлено: 02.07.08 16:29. Заголовок: Глава 8. Бой. Сэйм..

Глава 8. Бой.

Сэймэй добежал до угла улицы и оглянулся: людей не было. Искать подходящее место, было бы только тратой времени: он сосредоточился, поймал нужный ритм дыхания и представил Нисэя и боевую Пару. В ту же секунду его мягко втянуло пространство боевой системы.
Нисэй стоял в небрежной позе напротив Meaningless – Бессмысленных. Парень – Боец и девушка – Жертва, пользовались репутацией довольно сильной Пары, на счету у которой только два проигрыша и то в самом начале их обучения. Если сегодня они к своим победам прибавят еще одну, Нисэю лучше приготовиться к самому худшему.
- Не волнуйся ты так. Я сотру их в порошок, как и говорил тебе. Если ты прикажешь, - Нисэй говорил тихо, не поворачиваясь, но даже с того места, где стоял Сэймэй, было видно его самодовольную улыбку.
- Прикажу, - прошипел Сэймэй, - Только попробуй не выиграть!
Улыбка Нисэя стала еще шире:
- Есть, хозяин.
- Эй, вы долго там будете перешептываться? – девушка-Жертва насмешливо фыркнула, - Не знала, Сэймэй, что тебя не устраивает Агацума Соби. Ты поменял Бойца?
- Это не должно вас касаться, Тсуяко. Мы вызвали вас на поединок! Принимаете?
- Вы? – в разговор вмешался Боец Бессмысленных, - Пока, что вызов озвучил только Нисэй. Вы не связаны общим Именем: ты поддерживаешь его? Не боишься, что надерем вам задницы?
Сэймэй слегка побелел от таких слов, но быстро взял себя в руки: еще не хватало выставлять себя на посмешище перед другими и показывать свою неуверенность.
- Нет, не боюсь, Хидеаки. Я поддерживаю вызов Нисэя. Принимаете?
- Принимаем, Аояги! Загрузка боевой системы!
Бессмысленные начинают произносить слова активации, прижимаясь друг к другу спинами и взявшись за руки. Их имена расположены почти между лопаток и начинают светиться, даже сквозь ткань одежды.
Сэймэй занял свою боевую позицию: слева и чуть сзади Нисэя. Нисэй повернулся к нему, взгляд зеленых глаз был серьезен:
- Я сумею, хозяин. Только… дай руку, - Боец протянул Возлюбленному свою руку.
Сэймэй некоторое время смотрит на нее: чужие прикосновения грязны, мерзки, но… он решительно сжимает ладонь Нисэя до боли.
- Победи.
- Не нужно мне повторять. Я понял приказ, Аояги.
Нисэй всегда был полон сарказма и за это его не любили. Он мог сказать в лицо все, что думает и даже больше. Он обожал задирать младших учеников Школы и один раз, даже в одиночку расквитался с боевой Парой среднего уровня. Его моральные принципы имели довольно смутные границы, зато он всегда получал желаемое: будь то вещь или человек. Иногда он просто брал то, что, как ему казалось, принадлежало Нисэю по праву. Мог ударить, мог унизить, растоптать – и делал это исключительно ради собственного удовольствия. Многие его считали несерьезным и ненадежным, своевольным, но сейчас Сэймэй увидел совершенно другое: все мелочи были отброшены. Не смотря на то, что выражение лица Нисэя было саркастическое, словно это и не противники для него, глаза выдавали полную сосредоточенность и уверенность.
Бессмысленные закончили свой ритуал и Тсуяко спросила, сложив руки на груди:
- Ну, что, мальчики, ударите первыми?
- Зачем же, предоставим эту возможность более слабому противнику. Мы сегодня великодушны, - при этих словах Нисэй слегка повел плечами, словно разминаясь.
Боец Бессмысленных сверкнул глазами и выбросил вперед руку:
- Сокроют тучи истины черты, закрыв глаза дороги не найти. Бессмысленно идти и бесполезно, для тех, кто сердцем слаб, закрыты все пути! – в пальцах засверкали иероглифы заклинаний, сорвались грозовыми облаками в сторону Нисэя и Сэймэя.
- Так дети шепчут, ведь не знают, что тучи ветер разгоняет и разбивается туман! Стихии отдаюсь я и ветрам! Отвергаю! – Нисэй небрежным жестом отбил летящее в него заклинание. Пряди черных волос разлетелись, подобно змеям, в разные стороны от ударной волны, зеленые глаза опасно блеснули, – Теперь моя очередь атаковать! И воздух, уплотняясь, станет силой, в торнадо превратясь он унесёт всё то, что ветер нежно обогнёт! И мне он повинуется отныне!
- Хидеаки! Защита!
Хидеаки немного мешкает и выкрикивает:
- И ветер коль не ведает преград, пусть разбивается о скалы - он будет полностью безвреден. Я возвращаю ветер, ставший смерчем! Отражение! Пятьдесят… сто процентов! – на пути смерча, торнадо посланного Нисэем встает каменная стена. Ветер ударяет по ней, высекая лишь мелкие камешки.
- Усиливаю!
- Защита! Защита!!! – кричит Хидеаки, но один из осколков, возведенной им скалы, пробивает защитный купол и запястья Тсуяко сковывают оковы ограничения. Она кричит и падает на колени, Хидеаки тут же оказывается рядом, - Тсуяко!
Сэймэй довольно улыбается: Нисэй определенно неплохой Боец. Даже помощи не требуется. Черноволосый, словно слыша Сэймэя, оборачивается и улыбается ему. Сейчас этот своенравный тип кажется Жертве просто прекрасным. Сердце гулко ударяется о грудную клетку и внизу живота становится жарко. Господи, не сейчас!
Тем временем наклонившийся над Тсуяко Хидеаки помогает ей встать, она что-то шепчет и он коротко кивает. Они занимают свои позиции.
- Неплохой удар, Нисэй. Только это ничего не даст тебе! Ты не связан с Возлюбленным! В этом твоя слабость! Аояги всегда выбирает тех, кто ему не подходит! Даже Агацума, его Имя - искусственное, а у тебя и подавно его нет! Тебе не выстоять против нас! – при упоминании о Соби и Имени, Сэймэй сжал кулаки.
- Это говорит твое отчаяние, Хидеаки? Твоя Жертва ограничена, а моя - нет, - ехидно замечает Нисэй.
- Тогда пора это исправить! Моя цель – Возлюбленный! Ударю по любви! Вода сметает всё! Стихийных бедствий от неё не в счет! И, призывая воду, прошу я об одном: того, кто Имени не дал другому, пусть в порошок она сотрет!
- Бесполезно, Бессмысленные. Впустую все, бессмысленно сражаться: гроза, разбив воды поток, убьет в вас жизни маленький росток! Зажгу в ночи я молнией огонь! Щит молний! Возвращаю!
- Замерзли капли, стали льдом! Но лёд опасней - нет единства в нём и, превратившись в тысячи осколков, преграды на пути не знает он! Атакую!
- Щит! Защита! – вокруг Нисэя разрастается прозрачный купол, бегут линии меридианов, которые, вращаясь, отбивают ледяные осколки. Не давая передышки противникам, Нисэй тут же атакует в ответ, - У света ночи нет ни мыслей, ни деталей. Но истина открыта темноте: где мыслей нет, там нет существованья. Теряется все в очищающей вас тьме!
В Бессмысленных летит сгусток черноты, разрастаясь, приобретая устрашающие размеры, готовясь поглотить хрупкие фигурки Бойца и Жертвы.
- Защита! Отвергаю! Черт!!! – в голосе Хидеаки проскакивают панические нотки, - Щит! Щит!!!
- Защита ноль процентов! Поражение противника - сто процентов!
Бессмысленные кричат и их охватывает черный кокон. Нисэй поворачивается к Сэймэю:
- Хозяин?
- Да, Нисэй, - Сэймэй переводит взгляд на кокон, - Они не должны отсюда уйти.
- Как прикажешь, - на губах Бойца появляется страшная улыбка, он простирает правую руку вперед: ладонь поворачивается, его пальцы очерчивают круг и Нисэй сжимает их в кулак.
Стенки кокона вздрагивают и начинают сжиматься. Сначала доносятся крики, а потом все смолкает. Черное пятно сморщивается до размеров горошины и бесшумно исчезает.
Нисэй выходит из боевой системы - они с Сэймэем стоят посередине какой-то оживленной улицы: люди бегут, не обращают друг на друга внимание, потоки машин на перекрестках…
- Я победил, Возлюбленный. Я заслужил награду?
Сэймэй внимательно смотрит на Бойца: Бой действительно был впечатляющим. Даже не задело, не пришлось терпеть эту боль от оков ограничения. Пожалуй, Нисэй действительно подходит на роль компаньона в том, что задумал Аояги.
- Заслужил.
- И что это будет, Сэймэй? – Нисэй нащупал в кармане пачку сигарет, вытащил одну, щелкнуло колесико зажигалки и он закурил.
Люди вокруг спешили по своим делам, не видя двух парней, огибая их, словно по волшебству.
- Ты мне подходишь. Я принимаю твое предложение, - да, пусть они не связаны Именами, но при поддержке Сэймэя, сфера поражения Нисэя, действительно, возрастает в несколько раз.
В конце концов, кто сказал, что Соби единственный Боец невероятной силы?
Нисэй долго курит, потом отбрасывает сигарету в сторону. Одним шагом сокращает расстояние между собой и Возлюбленным, берет его за отворот куртки и притягивает к себе.
- Я знал твой ответ, Сэймэй. Но я хочу получить и компенсацию за долгое ожидание.
- Компенсацию? А ты не забываешься, Нисэй? – Сэймэй пытается отстраниться и встречается взглядом с Бойцом.
Зеленые глаза Нисэя буквально гипнотизируют, заставляют нервничать –это ударяет душной волной по нервам и без того натянутым после боя. Нисэй подается вперед и, собственническим жестом, прижимает Сэймэя к себе, обхватив его рукой за талию. Вторая рука с ворота куртки опускается вниз, скользит по бедру Возлюбленного, прослеживает швы задних карманов брюк, сжимает его ягодицы. Сэймэй шумно вдыхает, втягивая воздух сквозь сжатые зубы и чуть откидывая свою голову назад. Невольно его взгляд останавливается на губах черноволосого парня.
- Шлюха, - тот усмехается, словно выиграл еще одну битву и, вместо ответа, с жаром целует Аояги.

Глава 9. Положение вещей.

Соби смотрел на Рицку, сидящего за компьютером. Мальчик делал домашнее задание: чертил какие-то графики, что-то печатал, иногда поглядывал в толстую книжку, лежащую на краю стола и на Соби, когда думал, что тот не смотрит на него.
Разговор между ними с самого начала как-то не клеился: Соби действовал согласно этикету Жертв и Бойцов, а еще согласно приказу Сэймэя, но Рицке это не нравилось. Мальчик начинал сердиться и заметно нервничать. Боец не совсем понимал: если он теперь принадлежит Рицке, то почему мальчик недоволен его действиями? Он попытался выяснить, но Рицка залился краской до самых кончиков ушей и, пробурчав, что ему нужно делать уроки, уселся за стол. Уже часа полтора как он шуршит страницами и бьет по клавишам. И еще бросает эти странные взгляды, будто стараясь что-то понять для себя.
Мысли Соби постоянно возвращались к Сэймэю: где он все же так долго? Боец пытался мысленно связаться с ним, но было такое впечатление, что Сэймэй или намеренно блокировал его, или их связь была разорвана под влиянием чего-то… или кого-то. Если это было второе, то Сэймэй сейчас с Нисэем. Зачем? За это время Соби уловил слабый импульс, как будто кто-то активировал систему, но… странно, поблизости не было боевых Пар: Соби это точно знал и Рицке тоже не угрожала опасность. Что тогда? Оставался только Сэймэй. Но Сэймэй не может активировать систему - он же Жертва. Кто-то напал на Возлюбленного? Тогда он бы позвал своего Бойца, то есть Соби. Пусть Сэймэй отдал его Рицке, но это же ничего не меняет? Верно?
Агацума терялся в догадках, но не находил того, что могло бы все объяснить. Боец автоматически потянулся за сигаретами и закурил.
- Не кури тут! – Рицка словно ждал этого момента: он подскочил к Соби, выхватил у него изо рта сигарету и замер, не зная, куда ее деть…
Мальчик почти два часа сидел над уроками и думал, что Соби хоть что-то скажет или сделает, что-то, что касалось бы Бойцов и Жертв, Школы, но Соби просто сидел на полу, прислонившись спиной к кровати. Взгляд у него был отсутствующий, словно он решает какую-то задачу и Рицка готов был биться об заклад, что мысли Бойца сейчас были рядом с Сэймэем. Значит все же не просто дела! Почему нельзя поделиться своими проблемами? Это ведь его брат и Рицка не ребенок - он сможет все понять! Зачем все было затевать?! Ну, жил Рицка спокойно и жил, а сейчас - зачем ему Боец? Зачем?! Почему Сэймэй так поступил и убежал?
«Я должен что-то понять, догадаться сам? Боец – чтобы сражаться, так? Так. Но зачем он мне, если я никому ничего плохого не сделал и я - не Жертва? Значит, угрожают моему брату, а он, беспокоясь о моей безопасности, отдает своего Бойца. Школа… Сэймэй сказал, что не хотел бы, чтобы я там обучался. Значит, ему угрожает кто-то, кто находится в этой Школе? Выходит, что так. Но как же он сам? Сказал, что не останется без Бойца… Хм, - Рицка бросил взгляд на Соби, - Есть еще Боец? Тогда можно понять волнение Соби. Только, если все так, то это… предательство? По отношению к своему Бойцу… Сэймэй, ты не такой? Сэймэй…»
Вдруг накатило какое-то непонятное чувство: захотелось сделать что-то назло всем, нечто сотрущее эти недостойные мысли о брате. И тут Соби закурил. Это подействовало, как сигнал к действию: Рицка взвившись, отобрал сигарету и, ничего не придумав более умного, поднес ее к своим губам, чуть помедлил и, решительно мотнув головой, сделал затяжку.
Сначала Соби даже вздрогнул, когда Рицка отобрал у него сигарету: в памяти услужливо всплыл образ Сэймэя, делающего то же самое: а чего он хотел - родная кровь, братья, похожи даже в поступках. Но мальчик вдруг приложил сигарету к губам и прежде, чем Соби успел что-либо сделать, глубоко затянулся. И случилось то, что должно было случиться: Рицка застыл, глаза расширились и он зашелся в кашле. Боец улыбнулся: «Все же не такой, как Сэймэй» - медленно взял из рук мальчика сигарету, затушил ее пальцами, выкинул в корзину для бумаг.
Рицке показалось, что в его легких поселилось разом несколько огнедышащих дракончиков и они устроили состязание: кто изрыгнет больше пламени. Было такое впечатление, что воздух внезапно закончился. Рицка судорожно кашлял и сквозь выступившие слезы мальчик даже не заметил как из его руки исчезла сигарета и пальцы, вместо бумажного цилиндрика с табаком, сжимают теплую ладонь Соби. Второй рукой Соби гладил Рицку по голове и спине, словно старался успокоить.
Немного оправившись от кашля и вытерев слезы рукавом, мальчик всмотрелся в лицо Бойца: тот улыбался и так… глупо это делал! «Ну, что за человек?! Не могу поверить: мне плохо, а он улыбается!» - яростно думал про себя Рицка.
Удивительно, но от рук Соби становилось легче и легкие постепенно переставало жечь изнутри.
Соби присел перед Рицкой, наклонил голову на бок:
- Зачем ты это сделал?
- Захотелось… Ну, и гадость! – никогда еще Рицка не говорил с таким убеждением, - Как ты можешь курить эту мерзость? Как ты можешь вообще курить?!
Соби пожал плечами.
- Привычка.
- Плохая привычка, - пробурчал Рицка, прочищая горло.
- Я и не спорю.
Рицка хмуро смотрел на улыбающегося Соби: взрослый… Но сейчас у него было такое выражение лица, что невольно хотелось самому улыбнуться и посмеяться над своей глупой выходкой. И из-за этого Рицка злился еще больше.
Внезапно раздались странные звуки: громко хлопнула входная дверь, кто-то весьма шумно стал подниматься по лестнице на второй этаж. Слышались нетвердые шаги, сдавленный смех, словно кто-то закрывал рот, чтобы не расхохотаться. Потом упало что-то тяжелое и опять смех и возня.
Рицка замер, развернувшись к двери:
- Сэймэй… Он вернулся? Но что… что это? Соби, ты слышишь?
Соби заметно напрягся: конечно, он все слышал. И чувствовал. Другого Бойца. Сердце сжималось от боли, от осознания кто там. И с кем. Боец смотрел на дверь так, словно это были врата ада, не меньше. Его лицо болезненно исказилось, губы сжались в тонкую бледную линию и когда к Соби повернулся Рицка, то мальчик даже испугался:
- Что с тобой? Тебе плохо? – Рицка осторожно обхватил своими ладошками руку Бойца, - Соби…
Тот, как во сне, медленно, посмотрел на мальчика. Рицка отшатнулся: глаза Соби были полубезумные, на лбу выступили капельки пота и, казалось, что он внимательно всматривается в лицо паренька. Зрачки были расширены настолько, что поглотили почти всю радужку, от чего глаза казались черными.
- Соби, - прошептал Рицка, прикрывая ладонью рот.
Агацума действительно рассматривал Рицку: только сейчас до него дошел весь смысл сделанного Сэймэем – его отдали. Не на время, не для проверки, а насовсем. Сэймэй уже не его Жертва: его Жертва стоит прямо перед ним.
Мозг упорно отказывался это воспринимать, но такова была реальность. Соби еще чувствовал слабую связь с Сэймэем, но настолько слабую, что... Почему никто из учителей в Школе не говорил о том, что Жертва, при желании, может разорвать то, что, как предполагалось крепче, чем что-либо?! Рицка - Нелюбящий… И его брат – Возлюбленный… Все так просто…
Соби прикусил губу, чувствуя, что сейчас истерически рассмеется. Он слепо нащупал спинку стула и, держась за нее, опустился на пол. Светлые пряди упали, закрывая его лицо, пальцы сжались и стул жалобно скрипнул.
В коридоре все еще слышалась возня, затем хлопнула дверь и звуки стали доноситься уже из соседней комнаты. Комнаты Сэймэя. Было такое впечатление, что там двигали мебель. Что-то снова громко упало, послышался звон разбивающегося стекла.
Рицка разрывался: ему не хотелось оставлять Соби в том состоянии, в котором он был сейчас - похожим на сломанную куклу, но то, что творилось в комнате брата… Это не поддавалось никакому объяснению: он никогда бы так себя не повел – что случилось?!
Его дилемму решил Соби. Не поднимая головы, он тихо, почти шепотом, произнес:
- Иди, Рицка. Со мной все в порядке.
- Я быстро! Я только посмотрю и вернусь. Тебе что-нибудь принести? Воды там… а?
- Ничего не нужно. Спасибо… хозяин, - стул все-таки не выдержал и по его спинке пошли трещины.
Рицка замер:
- Как? Как ты меня назвал?
- Хозяин, - мальчик угадал ответ по движению губ.
Краска прилила к щекам Рицки, мгновенно вспотели ладони. Мальчик замотал головой:
- Бака! Я… я потом тебе все выскажу! Но… Я сейчас! Подожди.
Соби поднял голову, только когда хлопнула дверь:
- Слушаюсь, хозяин…

 Отправлено: 06.07.08 10:49. Заголовок: Глава 10. Обязанност..

Глава 10. Обязанности хорошего Бойца.

Рицка выбежал в коридор, по привычке огляделся: нет ли мамы поблизости? А потом подбежал к двери в комнату брата и рванул на себя дверь.
Увиденное повергло мальчика в состояние легкого шока: Сэймэй с каким-то черноволосым парнем барахтались на полу, пытаясь встать. Причем, оба были совершенно пьяны. Когда очередная попытка подняться не удалась, парочка разразилась громким смехом: закрывая друг другу рты, Сэймэй и незнакомец смеялись до слез.
- Сэймэй, - только и смог произнести Рицка.
Он никогда не видел своего брата пьяным или ведущим себя как-то безрассудно: Сэймэй всегда был образцом для подражания, а сейчас он пьян и… кто этот парень? Не из-за этого ли плохо Соби? Бойцы ведь чувствуют своих Жертв. Так, стоп. Получается, что Сэймэй и Соби не просто боевая Пара? Между ними что-то есть, нечто большее, чем просто узы Бойца и Жертвы, хотя крепче и сильнее этих уз, по словам Соби, не может быть ничего? Но Сэймэй никогда не походил на влюбленного и то, как он смотрел на Соби – в этом не было любви. Рицка это знал каким-то шестым чувством, но Соби…
Осознание пришло к Рицке так внезапно, что он вздрогнул и невольно отшатнулся к стене: Соби любит Сэймэя и совсем не как свою Жертву, а как … как… о, Боже! И то, что происходит… как же должен себя чувствовать Соби сейчас?! Перед глазами возник образ Бойца до белых костяшек сжимающего спинку стула.
«Нет. Нет! Нет!!! Сэймэй не такой! Он не может быть таким», - лихорадочно думал Рицка, но его глаза видели совсем иное – такой.
Теперь Соби вынужден быть его Бойцом, только по прихоти брата. «Спасибо… хозяин» … Похоже, что не только на него снизошло прозрение.
Парочка на полу заметила Рицку: черноволосый с интересом посмотрел на мальчика, склонил голову на бок, одной рукой он обнимал Сэймэя за плечи, другой – за талию. Сэймэю это видимо нравилось, потому что отстраниться он не пробовал. Даже стал ногой поглаживать лодыжку парня. Рицка сглотнул: ему стало неудобно: как будто подсматриваешь в замочную скважину.
- Твой брат, Возлюбленный? Милый мальчик, - парень неприлично, развратно облизнулся.
- Мой, Нисэй, - ответил Сэймэй, расфокусированно глядя на Рицку.
- А почему такой милый маленький мальчик не спит так поздно? – Нисэй, смотря на Рицку, стал поглаживать живот Сэймэя пальцами, от чего тот чуть ли не мурлыкал словно кот.
- Потому, что я сегодня его познакомил с Бойцом. Он и сейчас, наверное, у него в комнате, - Сэймэю было так легко и хорошо, что он даже не задумывался над тем, как все выглядит в глазах его брата.
После битвы Нисэй предложил отпраздновать победу. Не известно как, но ему удалось уговорить Сэймэя купить бутылочку довольно крепкого вина. Потом еще одну. И еще… Теперь же весь мир казался Возлюбленному разноцветной каруселью: все кружилось, неслось мимо, улыбающееся лицо Нисэя было лицом дьявола-искусителя и Сэймэй совершенно не хотел ему сопротивляться. Нисэй же – бессовестно пользовался положением, хотя и был захмелевшим не меньше, чем Аояги.
Рицка стоял как громом пораженный. Хотелось броситься к брату, трясти его, бить по щекам, просить, чтобы он не поступал так. Хотелось плакать. Мальчик закусил губу.
Тем временем Нисей, приподнялся, встал на четвереньки, мотнул головой, от чего его черные волосы рассыпались по плечам, кривая улыбка перечеркнула красивый рот. Он, грациозно, словно хищник, по-кошачьи, стал подбираться к Рицке:
- Познакомил с Бойцооом? – протянул бархатным голосом Нисэй, - Так значит, я ошибся: твой брат совсем уже не маленький? Какой серьезный котенок, такие ушки… Соби быстро поспособствует их отпадению.
Сэймэю это показалось довольно забавным: он громко расхохотался и повернул голову так, чтобы видеть, что делает Нисэй. От того, что Боец изображал хищника на охоте, было весело. Возлюбленному казалось, что он никогда так не веселился. А лицо Рицки? Почему он никогда раньше не замечал, насколько мальчик потешно выглядит, когда растерян или злится?
- Но мы же не хотим, чтобы Соби, - продолжал Нисэй, - наш неудачник Соби, забрал эти чудесные, прекрасные, милые ушки, нэ? Что ты скажешь, Сэймэй?
Нисэй подобрался очень близко к Рицке, так, что мальчик всем телом вжался в стену. Он смотрел на черноволосого, на опасные огоньки, пляшущие в зеленых глазах, и хотелось исчезнуть: никогда не входить в эту комнату, не видеть позора - да позора! - своего брата. Неужели он не замечает, что все это мерзко? Что говорит этот… Нисэй! Как он смеет?!
Но Сэймэй выгибается, закидывает руки за голову, не переставая смеяться. Его хвостик подрагивает, ушки прижимаются к голове, он тянется к полупустой бутылке, стоящей рядом с ножкой стола, выдергивает пробку и делает глоток вина. Красные капельки стекают с краешков рта, щекочут кожу, заливаются за ворот водолазки, но Сэймэй этого не замечает. Карусель перед глазами вертится все быстрее, еще немного и он увидит лица смеющихся вместе с ним ангелов. Или демонов.
Музыка! Внезапно осеняет его: не хватает музыки!
Сэймэй переворачивается на живот, ползет к столу, на котором пульт от музыкального центра: ноги не слушаются, ну и плевать. Щелчок, еще, еще – наконец, песня его устраивает и он увеличивает громкость: музыка начинает биться вторым сердцем.
Голос Нисэя возвращает его к реальности: так, что он там спрашивал? Ушки… Рицка… чтобы Соби… лишил их… черт! Так вот где его диск с компьютерными программами – под столом! «А я его так долго искал!» - Сэймэй глупо хихикает.
Мысли путаются, разбегаются испуганными зайцами в разные стороны. Почему он раньше не пил? Отпадные ощущения!
Надо ответить? Лаа-адно…
Возлюбленный снова падает на спину, изображая из себя морскую звезду, раскинув в стороны руки и ноги.
- Ни за что! – отвечает, почти кричит, он Нисэю и одновременно потолку, - Мы не хотим, чтобы Аг... Агуц… Агрцу… - тьфу! – чтобы Соби забрал их!
- Тогда. Может. Стоит. Забрать. Эти. Ушки. Самим? – черноволосый выделяет каждое слово, рывком поднимается на колени и обхватывает Рицку.
Мальчик испуганно вскрикивает и начинает отчаянно отбиваться, а Нисэй оттаскивает его от стены, так же, не вставая с колен.
Боец держит крепко извивающееся худое тельце, гладит, стискивает ладонями такие места, что парнишка начинает задыхаться от стыда. Нисэй раскачивается из стороны в сторону, будто танцует с Рицкой. Смеется.
А Рицка уже не столько отбивается, сколько царапается, пытается укусить. Только вот никак не удается, что еще больше забавляет и раззадоривает Нисэя.
- Сэймэй! – наконец взвизгивает Рицка, - Сэймэй! Сэймэй!!! Помоги! Сэймэй!!!
Испуганный голосок тонет в грохоте музыки. Мальчик пытается что-то говорить еще: ну, они же должны его услышать!
- Брат! Пожалуйста!!! Сэймэй…
Нисэй ловит рукой затылок Рицки, не дает договорить, стискивает в кулаке шелковистые волосы, заставляет наклониться вперед и впивается поцелуем в губы. Глаза Рицки широко распахиваются, когда язык Бойца проникает в его рот: поцелуй жесткий, требовательный. Рицка упирается ладошками в плечи Нисэя, пытаясь оттолкнуть, а тот, продолжая поцелуй, смотрит в глаза мальчика. И Рицку охватывает паника – глаза у Нисэя серьезные, злые.
Нисэй отрывается от припухших губ Рицки, ловко разворачивается на коленках и падает со своей добычей на Сэймэя, который обнимает широким жестом их обоих, прижимая к себе, зарывается носом в пахнущие клубничным шампунем волосы Рицки.
- Сэймэй! – выдыхает мальчик и начинает плакать.
Рицке было так стыдно ото всего, что происходило, так гадко, но хуже всего, что Сэймэй, кажется, и не понимал этого. Руки, поцелуй, тяжесть тела на нем и брат под ним – Рицка не мог больше сдерживаться: слезы текли по щекам, его трясло, всхлипы были похожи на жалобные стоны, но мальчик не мог ничего с собой поделать. Он попал в западню и выбраться было невозможно. Они сильнее его.
Наверное, впервые Рицка ощущал Сэймэя не защитником, а совсем наоборот: тем, от кого исходит угроза. Брат мог все прекратить, но не хотел. Он так же бесстыдно вел себя, как и его друг! Причинял боль своим поведением.
Содрогаясь от рыданий, Рицка попытался закричать, но брат прикрыл ладонью его рот:
- Ну, что ты? – шептал Сэймэй, прикусывая мочку уха Рицки, - Все хорошо. Мы просто играем.
- Точно, мой сладкий, - вторил ему Нисэй, вжимаясь в тело Рицки еще больше, от чего Сэймэй тихо застонал и подался бедрами вперед, - мы только играем. Тот, кто выиграет, получит приз.
Черноволосый поцеловал шею мальчика, провел языком и вдруг с силой сжал зубы. По коже потекло что-то теплое.
Рицка забился между Сэймэем и Нисэем. Рука брата еще зажимала его рот и он не мог закричать. «Боже! Боже!!» - мозг отказывался выдавать какие-либо связные мысли. Было так больно! Что Нисэй делает? Что они от него хотят? Какой приз?! О чем… вообще… они… говорят…
- Приз, Нисэй?
- Приз, Возлюбленный, - Нисэй облизал окровавленные губы, - Ушки твоего брата!
- Да, - Сэймэй рассмеялся и Нисэй, наклонившись, поцеловал его.
Когда он отстранился, то на губах Возлюбленного осталась кровь его брата.
Это было последней каплей в терпении Нисэя, который был уже и так порядком возбужден: все равно как, но он получит этого котенка! Ему можно: он теперь Боец Возлюбленного и должен разделить с ним самое дорогое – брата. Эта мысль казалась правильной. Она обжигала, билась в висках, ускоряла ток крови.
Хрипло зарычав, Нисэй стал стаскивать с Рицки одежду. Сэймэй перехватил мальчика за локти так, чтобы он не мог сопротивляться.
Разорванная футболка полетела в сторону. Нисэй замер, провел пальцем по горячей коже, наклонился, провел языком по соску мальчика.
Рицка выгнулся, пытаясь избежать настойчивых прикосновений. Неужели… это… не прекратится?! Сэймэй…
- Сэймэй…
- Что, малыш?
- Отпустите меня… Не надо… - Рицка всхлипывал, его голос был жалобным, каким-то по-девчоночьи тоненьким.
- Все будет хорошо, - шептал Сэймэй, крепче сжимая пальцы на локтях брата, - все будет хорошо.
Тем временем Нисэй продолжал исследовать тело Рицки: целовал его, гладил, покусывал. Когда он дошел до края джинсов и взялся за ремень, мальчик понял, что черноволосый не остановится. Вырываясь, отчаянно сопротивляясь, пытаясь лягнуть ногами, он задергался.
И Рицке повезло: его стопа больно врезалась в ногу Нисэя. Тот, зашипев, буквально свалился с него, потирая ушибленное место:
- Совсем бешеный?!
Но мальчик его не слышал: почувствовав, что хоть что-то возымело действие, он стал брыкаться еще сильнее.
Сэймэй пытался его удержать, но в какой-то момент поведение брата просто взбесило. Он приподнял мальчика и с силой приложил об пол, вжимая лицо Рицки в прохладные доски:
- Не дергайся! – голос брата был неожиданно грубым и… совсем не знакомым. Рицка тихо всхлипнул и шмыгнул носом: на пол упало несколько капелек крови, – Не дергайся!
Рука Сэймэя нащупала ремень на джинсах Рицки и потянула его вниз.
И Рицка закричал. Так он не кричал никогда в жизни: срывая голос, зажмурив глаза, пытаясь уклониться от тяжелой, поднимающейся руки брата.
Сэймэй и, правда, замахнулся на мальчика, но…
Неожиданно в комнате стало тихо: музыка перестала греметь басами и гитарными проигрышами.
И в этой тишине раздался голос, от которого Сэймэй так и замер с поднятой рукой:
- Отпусти его.
Сэймэй не верил своим ушам. Рицка, хрипло дыша, затих под ним.
- Что?
- Отпусти мальчика, Сэймэй.
Сэймэй обернулся. Прямо перед ним стоял Соби. Поза была какая-то отчаянно-решительная и вид такой, что, казалось, если сейчас понадобится - он умрет не раздумывая, не цепляясь за жизнь. Жизнь без Сэймэя. Только сначала… О, да он хочет восстановить справедливость? Сэймэй хищно улыбнулся, повернулся так, что его локти легли на спину Рицке, придавливая его сильнее к полу и не давая встать, словно мальчик был диванной подушкой, на которой было удобно лежать. Закинул ногу за ногу, всем видом показывая свое пренебрежение к Соби: «Я тут хозяин, а ты – никто». Голова сильно кружилась, было сложно сфокусироваться на Агацуме, но это ничего не меняло: им втроем было весело, так нет же – пришел! Ну, кто звал, а?! Никто не приказывал заходить, не позволял! А он…
Сэймэй запрокинул голову и, покачивая ею, как китайский болванчик, нараспев проговорил:
- Нисэй, мне кажется, что тут четвертый лишний.
- Я тоже так думаю, - ответил Нисэй, медленно вставая с пола.
Вид черноволосого не предвещал ничего хорошего. Нисэй слегка улыбался: сколько раз он был вынужден сдерживаться, проходя мимо Агацумы? Сейчас все изменилось, больше ничего не остановит от того, чтобы проучить этого зарвавшегося Бойца. И Сэймэй на его стороне: на стороне Нисэя. Признанный, лучший, теперь он может все! Нисэй заносчиво вздернул подбородок, немного покачнулся, но тут же собрал все свои силы, чтобы стоять ровно. Ничего, ему приказали, а это значит, что скоро голова станет ясной и тогда…
Соби не шелохнулся, его взгляд застыл. Холодные глаза, словно две льдинки, смотрели на Сэймэя. «Что изменилось, что ты стал таким… жестоким? Со мной - ладно, пусть я для тебя никто, хотя и не пойму, чем заслужил это, но Рицка? Что тебе сделал брат, Сэймэй? Все время видел в тебе героя, чудо-человека, с ним то ты за что так поступаешь? Он в тебя верил и что с ним станет сейчас без этой веры, ты можешь ответить? - брови Соби сошлись на переносице, - Но ты сам меня сделал Бойцом Рицки. Моя Жертва нуждается в помощи. Извини, Сэймэй, но нет ничего, что я бы не сделал для своей Жертвы. Как если бы это был ты…»
Соби перевел свой взгляд на Рицку: прижатый братом к полу, тот только всхлипывал, шумно шмыгал носом, из которого капала кровь и глаза… Соби чуть вздрогнул: глаза мальчика просили, умоляли не уходить, помочь…
Соби сделал шаг вперед и тихо повторил:
- Отпусти мальчика, Сэймэй, - в интонациях появились отстраненно-металлические нотки.
Сэймэй узнал их: таким же голосом Соби заговаривал с теми, с кем приходилось биться. Брови Возлюбленного приподнялись:
- Ты мне угрожаешь? Ты - мне?
- Я тебе не угрожаю, Сэймэй, - Соби сделал еще один шаг по направлению к братьям, - я тебя прошу отпустить Рицку.
- А то что? – Нисэй встал на его пути, скрестив руки на груди: просто так он не позволит Соби приблизиться к Сэймэю.
- Отойди, Нисэй. Не мешай, - Соби даже не удостоил его взглядом, - Вы можете развлекаться сколько угодно, но без Рицки. Все, что я сейчас сделаю, так это уведу отсюда свою Жертву.
- Не многого ли ты хочешь, Агацума Соби? А если я тебе это не позволю сделать?
- То, что я хочу, не имеет никакого значения: этого хочет Рицка. Мне достаточно его желания. Рицка?..
Мальчик дернулся под братом и из глаз опять полились слезы:
- Соби!!! Соби, я… ой!
Локоть Сэймэя сильнее вжался в тело Рицки.
- Рицка, никуда не хочет идти с тобой, - процедил Сэймэй, - он останется здесь и уйдет только, когда Я этого захочу. Убирайся, Агацума! Тебя сюда вообще не звали.
Соби наклонил голову, в его взгляде читалось упрямство: как ни больно идти против Сэймэя, но разве он не этого хотел? Так вот пусть и получает! В этой мысли было какое-то злорадство над тем, что приказал ему Возлюбленный.
- Я хороший Боец, Сэймэй. Обязанность хорошего Бойца - защищать свою Жертву и я сделаю это.
- Да, ты рехнулся, Соби-сан! - иронически воскликнул Нисэй, - Ты собрался защищать Рицку от его брата?! Советую тебе…
- Нисэй, это я тебе советую: не вмешивайся! Отпусти мальчика или я активирую Систему.
Тут Сэймэй так расхохотался, что оба Бойца удивленно посмотрели на него. Возлюбленный смеялся, громко всхлипывая, из глаз выступили слезы, он согнулся, вжался лицом в колени.
Рицка, почувствовав, что его больше ничто не держит, проворно вскочил на ноги и бросился к Соби. Нисэй попробовал его перехватить, но тот, ловко поднырнув под расставленные руки Бойца, буквально врезался в Соби, обхватывая его руками, вжимаясь лицом ему в грудь:
- Соби! Соби!! – приглушенно повторял он, зарываясь в ткань одежды.
Дрожь пробежала по телу Рицки и Соби успокаивающе погладил мальчика между кошачьих ушек, обнял за плечи.
- Все хорошо, хозяин. Мы сейчас уйдем отсюда.
Мальчик кивнул и вцепился в Соби еще крепче.
Сэймэй все еще продолжал смеяться, плечи мелко подрагивали. Не поднимая головы от коленей, он срывающимся от смеха голосом, произнес:
- А ты хорошо вжился в роль, Соби. Просто идеально вжился: несколько часов назад ты говорил, что любишь меня и что? Сейчас называешь Рицку хозяином, готов его защищать. Быстро прошла твоя любовь, раз ты готов бросить вызов Нисэю. Ты ведь понимаешь, отлично понимаешь, кто он теперь мне, – Сэймэй поднял мокрое от слез лицо и Соби ужаснулся: настолько оно было чужим и неузнаваемым, - Назло мне, да? Или ты никогда не любил меня?
- Сэймэй, ты пьян, поговорим позже. Я уведу Рицку, а потом, когда ты…
- Заткнись, Агацума! Ты сказал, что активируешь Систему. Не значит ли это, что ты собрался вызвать на поединок меня? Что ты о себе возомнил: что ты сможешь тягаться с боевой Парой?! Без поддержки Жертвы?! Тогда ты просто глупец! – Сэймэй поднялся с пола.
Рицка почувствовал, как пальцы Соби дрогнули на его плечах. Мальчик поднял лицо и посмотрел на Бойца. Соби был бледен и спокоен, в глазах не было страха, только боль. Из-за него Соби сейчас ссорится с братом, но Сэймэй же поступает плохо! Говорит и делает такие вещи… Только кое в чем брат все же прав: если бы Соби решился вызвать на поединок его и Нисэя, то Рицка ничем не смог бы помочь. Потому что совсем ничего не знает, что от него бы потребовалось. Но Соби заступился за него и сейчас, если не прекратить этот глупый разговор, Сэймэй и правда вынудит бросить вызов. Вмешаться? Нет, нельзя, если Сэймэй разозлится еще больше… Рицка поежился и тут же Соби крепче прижал его к себе, словно говоря, что все будет в порядке.
- Сэймэй, я не хочу продолжать этот разговор сейчас. Пойдем, Рицка, - Соби взял мальчика за руку. Рицка, слегка запинаясь и оглядываясь, последовал за ним.
- Стой! – голос Нисэя прозвучал сердито, - Тебе никто не позволял уйти! Сэймэй еще не договорил с тобой.
Соби резко остановился. Вдруг все то отчаяние и то, что он чувствовал по поводу обмена Бойцами, превратилось в злость: он никогда не позволял себе это чувство, но сейчас видимо такой уж день – день преломления: жизни, мыслей, поведения. Да, Рицка прав – Соби человек! Тоже может что-то чувствовать и переживать! Сэймэй… Соби так его любил, но Возлюбленный нашел способ, как растоптать эту любовь, растоптать все, даже презреть то, что они боевая Пара. «Я ненавижу его! – внезапно подумалось Соби, - Ненавижу так сильно, что сердце готово остановиться! Как он может быть настолько жесток ко всем?! Я же так… так… Не хочу об этом думать! Я теперь не буду думать о Сэймэе! Он приказал и этот приказ не имеет обратной силы. Если только и Рицка… не откажется от меня. Но пока он со мной, я буду служить ему, буду радоваться вместе с ним и грустить. Странно, но этот мальчик, он совсем не смотрит на меня как на вещь. И только он теперь может приказывать мне».
- Сэймэй пьян, так же как и ты! – Соби развернулся так, что его волосы разлетелись светлым пламенем, - Мне не требуется разрешения, чтобы уйти, потому что я обязан теперь слушаться только одного человека и это Рицка - моя Жертва! Сэймэй сам этого хотел. Я выполнил его приказ. Сполна. Ты не в праве мне приказывать, Нисэй! Не обязан отчитываться перед тобой и перед твоей новой Жертвой.
Соби перевел взгляд на Сэймэя.
Сэймэй невольно отступил назад, оступился и неловко сел на пол. На Соби было достаточно посмотреть, чтобы понять - Аояги был прав, когда думал, что дойдет до ненависти: «Соби ненавидит меня. Ненавидит. Меня». Веселье начисто пропало. Стало горько и противно, то ли от количества выпитого, то ли от осознания сделанного. Что толку ругаться сейчас, если уже все решено? «Пусть забирает Рицку и проваливает ко всем чертям! Видеть его больше не могу! Не могу!!!» - Сэймэй посмотрел на Соби как-то жалобно, вздохнул и прошептал:
- Уходи.
Нисэй удивленно обернулся к Возлюбленному, да так и замер: Сэймэй свернулся на полу, закрыл локтями лицо, будто пытаясь от чего-то защититься.
- Уходи, Соби! – повторил Аояги немного истеричным голосом.
Нисэй, рассчитывающий на небольшую демонстрацию силы, разочарованно вздохнул: «Надо же было так напиться?! Когда теперь представиться такой шанс: выяснить отношения с Агацумой?» Но спорить с Сэймэем было себе дороже: пусть он сейчас превратился в размазню (Нисэй брезгливо сморщил нос), но что будет, когда Возлюбленный протрезвеет? «Попробуем сыграть роль заботливой принцессы. Это важнее, чем Агацума», - рассудив так, Нисэй обернулся к Соби и вопросительно приподнял брови: «Чего ждешь?»
Соби с некоторой растерянностью отвернулся и молча вышел, уводя Рицку.
Нисэй присел рядом с Сэймэем, провел рукой по его волосам, задержался на поникших черных кошачьих ушках, которыми Возлюбленный тут же сердито пошевелил. Нисэй улыбнулся. Его пальцы пробежали, почти ласково, по рукам Сэймэя, бедрам и вдруг – поймали хвост и несильно дернули за него. Аояги тут же вскинулся:
- Совсем с ума сошел?! – от резкого движения у него закружилась голова и Сэймэй, со вздохом, прислонился к Нисэю, - Нисэй, я поступил правильно?
- Конечно, Возлюбленный, ты всегда все делаешь верно, - рука Бойца снова взяла хвостик Сэймэя.
- Не трогай, - не отрываясь от него, произнес Сэймэй.
- Не трогаю, - Нисэй выпустил хвост, одним движением подхватил Возлюбленного на руки, и встал.
- Что?.. Что ты делаешь?! А, ну, поставь меня! Поставь, я приказываю!
- Все, что ты пожелаешь, Сэймэй, - с этими словами Нисэй опустил Жертву на кровать…
Глава 11. Не один.

Рицка сидел на своей кровати, поджав ноги и опустив голову: после того, что произошло с ним в комнате брата, сил на какие-либо эмоции не осталось.
Соби что-то говорил, гладил по спине, пытался поймать взгляд фиолетовых глаз, но… В конце концов, Боец вздохнул и, оставив попытки растормошить Рицку, ушел искать аптечку: кровь из носа мальчика все еще текла тоненькой струйкой, которую он машинально, время от времени, вытирал ладошкой, да и укус на шее выглядел не очень хорошо.
Вернувшись с аптечкой, Соби занялся повреждениями: промокал ранки ваткой, прижигал и тут же легонько дул, стараясь избавить Рицку от неприятных ощущений. Он внимательно всматривался в лицо своей Жертвы, но мальчик сидел, не реагируя на действия Бойца: его взгляд был направлен куда-то сквозь предметы, замерший, точно у куклы.
Рицка чувствовал себя замороженным, не способным даже пошевелиться. Казалось, что даже дыхание превратилось в нудную обязанность. Мозг пытался осмыслить все произошедшее и не мог, отказываясь анализировать подобные вещи: брат пытался… нет! Об этом даже думать страшно! Нет, нет, нет… неправда… это все показалось… почудилось… ничего не было, а он сидит и выдумывает!
Рицка вздрогнул, когда Соби коснулся его носа, но боль немного привела его в чувства: значит, не показалось.
- Больно? Прости, - Соби погладил мальчика по голове, - Тебе лучше прилечь.
- Соби, - Рицка поймал его руку и сжал, притягивая к своей груди, - Соби, я чем-то рассердил своего брата?
- Не думаю, Рицка, - синие глаза грустно смотрели на мальчика, - он просто… просто много выпил.
Рицка немного помолчал, все еще не отпуская руку Соби, потом тихо произнес:
- Он раньше никогда не пил. Не был таким… странным. И так, как сегодня, со мной не поступал, - мальчик опустил голову и его кошачьи ушки поникли.
Соби не знал, что ответить и как утешить Рицку, поэтому он просто перехватил его ладошки, сжал в своих руках, нежно поцеловал. Рицка покраснел, но не возмутился и рук не отнял: почему-то не захотелось. Было так… тепло от этих прикосновений.
В комнате стоял полумрак: горел только ночник. Рицка молчал. Боец тоже. Говорить совсем не хотелось. Да, и что можно было сказать? Что никто не виноват, что так получилось, что обычная история – предательство… Но все это были бы просто слова, ведь от двоих, сидящих в этой комнате, ничего не зависело: за них все решили другие.
Через некоторое время мальчик стал потирать кулачками глаза, пытаясь не заснуть, и тогда Соби помог ему раздеться и лечь, накрыв одеялом и погасив ночник. А сам остался сидеть на полу около кровати. Он положил голову на одеяло Рицки и устало вздохнул: «Сэймэй… Я тебя ненавижу, хочу прогнать из своих мыслей, больше никогда не встречать. И забыть твое «уходи, Соби» . Хочу просто быть человеком, а не Бойцом. Я буду жить дальше, служить твоему брату, учиться в университете… Но теперь во всем этом не будет тебя, потому что я тебя так ненавижу, Сэймэй. Потому что я тебя так люблю…»
Соби закрыл глаза, прислушиваясь к дыханию Рицки, и чуть вздрогнул, когда головы коснулись тонкие пальчики, потянувшие за прядку волос.
- Соби.
- Да, хозяин, - Соби поднял голову и посмотрел на Рицку.
- Не называй меня так, - глаза мальчика были полуприкрыты.
- Хорошо. Как прика…
- Я прошу.
Соби улыбнулся, потерся щекой о протянутую руку.
- Соби…
- Да?
- Ты меня научишь? Я не хочу быть бесполезным.
- Рицка, что ты говоришь, ты не…
- Дослушай меня, Соби. Сэймэй… Сэймэй, сегодня сказал, что если бы ты решился… решился его вызвать на бой, то от твоей Жертвы было бы мало толку.
- Прости, но он не так сказал.
- Но имел ввиду именно это! – глаза мальчика как-то странно блеснули, - Я хочу быть хорошей Жертвой. Чтобы никто не посмел больше обидеть меня или… тебя. Соби, ты научишь меня?
Боец молча кивнул и в груди у Рицки что-то тягостно заныло, будто он сделал нечто непоправимое, такое, что нельзя уже будет исправить.
- Соби, ты скоро уйдешь?
- Если ты этого захочешь, Рицка.
- Я… я хочу, чтобы ты остался. Ты можешь остаться, Соби?
- Могу.
- Тогда не сиди на полу.
- Но мне тут удобно.
- Не правда. Там холодно и дует.
- Рицка…
Мальчик спрятал лицо в подушку и тихо прошептал:
- Ты мог бы лечь со мной. Я подвинусь, - в доказательство своих слов, Рицка придвинулся к краю, освобождая часть кровати около стены.
Соби встал, разулся и забрался на предложенное ему место. Через некоторое время его коснулся хвостик Рицки, высунувшийся из-под одеяла. Соби повернулся к мальчику:
- М?
- Я могу поделиться и одеялом.
Соби не видел лицо Рицки, но готов был поклясться, что его Жертва в этот момент отчаянно покраснела. Он улыбнулся и, приподняв краешек одеяла, скользнул в тепло. Не касаться Рицки в таком положении было невозможно: мальчик сначала напрягся, но Соби лежал не шелохнувшись и тот постепенно расслабился.
- Соби, ты спишь?- минут через пятнадцать прошептал Рицка.
- Нет, - так же шепотом ответил Соби, смотря на темные бархатные ушки мальчика.
Хотелось на них подуть, увидеть, как взъерошатся волоски мягкой шерстки, но Соби не решился: Сэймэю это не нравилось. Наверное, и его брату тоже… не понравится.
- Знаешь, когда я не сплю я…
- Что ты?
Вместо ответа Рицка чуть подался вперед, выпутывая из-под одеяла руку и открывая нижний ящик прикроватной тумбочки. Покопавшись там некоторое время, он извлек какую-то маленькую деревянную коробочку.
- Вот. Это музыкальная шкатулка. Я, когда был младше, часто не мог уснуть, потому что боялся темноты и тогда… тогда Сэймэй принес мне это. Он сказал, что если мне станет страшно или одиноко, то я могу открыть эту шкатулку и все мои страхи уйдут. И я не буду один, - Рицка поддел пальцами темную крышку.
Внутри шкатулки вспыхнули точечки света, зазвучала тихая музыка, маленькая лошадка закружилась по крошечной арене.
Мальчик поставил шкатулку на тумбочку и снова закутался в одеяло.
- Мне очень одиноко, Соби. Я думал, что брат всегда будет со мной. Ты тоже так думал: что Сэймэй всегда будет с тобой? Глупо, правда?
Рицка замолчал и громко засопел. Соби неуверенно коснулся его плеча и мальчик, резко развернувшись, порывисто обнял Бойца: уткнувшись лицом ему в грудь, Рицка расплакался.
Боец прижал к себе мальчика, гладя по спине, успокаивая какими-то тихими словами и… дуя на шерстку на его кошачьих ушках. Рицка совсем не возражал: ушки сначала дрогнули, а потом встали так, чтобы Соби было удобнее. Постепенно он успокоился и затих.
Шкатулка тускло освещала край тумбочки, батарейка постепенно садилась и мелодия становилась все тише. Лошадка, скакавшая внутри по игрушечной арене, рывками преодолевала крошечное пространство, пока совсем не остановилась…
- Спасибо, - засыпая, выдохнул Рицка в мокрую от слез рубашку Бойца.
Соби замер, потом привлек голову Рицки к себе и поцеловал краешек кошачьего ушка:
- Не за что, Рицка. Спи. Все будет… хорошо.

 Отправлено: 06.07.08 10:49. Заголовок: Глава 12. Сны и реал..

Глава 12. Сны и реальность.

Сэймэю снился темный ночной лес: шорох высокой травы и листьев в кронах вековых деревьев, черное небо с россыпью сверкающих звезд.
Сэймэй все шел куда-то по этому бесконечному лесу и совсем не казалось странным, что он тут один, ночью, в пижаме. Отодвигая ветви со своей дороги, он шел и шел, пока не оказался у небольшой реки. Ветер всколыхнул заросли осоки, по воде пробежала рябь.
С дальнего края берега к Сэймэю приближался силуэт человека: длинные волосы трепетали на ветру, лица не было видно, но он узнал бы эту фигуру среди тысячи других – Агацума Соби.
Соби шел медленно, неслышно ступая по мокрому песку. Подойдя на расстояние вытянутой руки, он остановился.
Зашумел камыш, где-то зазвенел колокольчик и вдруг… из трав, из осоки, из крон деревьев стали появляться светящиеся точечки. Они, кружась, слетались к Сэймэю и Соби, словно водили вокруг них сверкающий хоровод. Сэймэй завертел головой, протянул руку. В его ладонь опустился сверкающий крошечный шарик и Аояги увидел, что это светлячок. Рядом с ним приземлился еще один… и еще… Сэймэю показалось, что он держит в руках белое пламя.
Лицо стоящего рядом Соби, осветилось этим светом и он сделался похожим на принца из какой-нибудь сказки про лесных фей и эльфов. Сэймэй рассмеялся и сделал жест рукой, выпуская светлячков в ночное небо. Они охотно взмыли к множеству своих собратьев.
Сэймэй посмотрел на Соби: Боец стоял перед ним и улыбался. Аояги протянул руку и коснулся его щеки.
Море светлячков колыхнулось в их сторону и стало совсем светло, так что были видны даже темные пятнышки в синих глазах Соби. Сэймэй шагнул ближе, положил свою вторую руку на плечо Соби, наклонился и поцеловал его в губы.
Боец продолжал улыбаться: это чувствовалось даже с закрытыми глазами. И Сэймэй жадно сцеловывал эту улыбку, пока Соби не стал отвечать на поцелуй. Ощущения менялись: от нежности до обжигающей страсти, которая захватывала обоих. Когда Сэймэй, наконец, отстранился, то вскрикнул от неожиданности, прикрывая рот рукой: вместо синих серьезных глаз Агацумы, на него смотрели зеленые насмешливые Нисэя.
Светлячки разлетелись в стороны, делая фигуру черноволосого просто чернильным пятном на фоне реки и ночного неба. Только в глазах продолжали сверкать искры. И если Соби был похож на принца, то Нисэй, несомненно, на демона, который причудливо взмахнул рукой и сверкающее светляками небо обрушилось вниз, исчезая в густой траве. Сделав шаг вперед, Нисэй прошел сквозь Сэймэя, как призрак сквозь стену, когда же Аояги оглянулся, за ним был только ночной лес…
…Пробуждение было ужасным. Кошмарным.
- Ммм, - стон в подушку, - моя головаааа. Я попал в автокатастрофу?
Сэймэй приподнял лицо от подушки: оно было все в красных полосках от того, что он добрую часть ночи пролежал лицом вниз. В голове тут же зазвенели сковородки, кастрюли и африканские тамтамы.
- Уууу, - простонал он и рухнул обратно.
Что было вчера такое, что голова так раскалывается?! «Даже думать больно», - пожаловался Сэймэй про себя подушке.
В памяти был сплошной провал: последними воспоминаниями был поединок с Бессмысленными и… и предложение Нисэя выпить вина!
- Ублюдок! Ну, я ему устрою! – воскликнул, вскидываясь, Сэймэй и снова застонал от боли.
Он попробовал перевернуться на спину, но вдруг понял, что ему что-то мешает. И это что-то лежит на его спине и ногах: из-за сильной головной боли Сэймэй и не заметил, что в постели есть нечто постороннее.
Возлюбленный медленно повернул голову и его глаза расширились: рядом с ним лежал Нисэй и преспокойно спал. Черные волосы разметались по подушке, рот был немного приоткрыт. То, что мешало двигаться, оказалось рукой черноволосого на талии Сэймэя и ногой, которую он по-хозяйски закинул на него. Взгляд скользил по фигуре Нисэя и Сэймэй с ужасом понимал, что Боец совершенно, абсолютно и бесповоротно обнажен. Пытаясь справиться с нахлынувшей на него паникой, Сэймэй лихорадочно вспоминал, что же было вчера ночью?! Перед глазами яркими вспышками поплыли картинки, словно частички мозаики отказывающиеся складываться в единую картину: испуганные глаза Рицки, свет, громкая музыка, чей-то смех (а может, его собственный?), лицо Нисэя, Соби, вполоборота стоящий около двери и держащий Рицку за руку, руки, губы, опять смех и… нет!!!
Сэймэй вскочил, стряхивая с себя конечности Нисэя, и, тут же падая на пол, цепляясь за простынь, почти стягивая ее за собой.
- Чтоб тебя, Нисэй! – сквозь выступившие слезы, прижимаясь виском к холодному полу, проревел Сэймэй, - Я убью тебя!
На постели наметилось какое-то шевеление и сонный голос Нисэя лениво протянул:
- И тебе доброе утро, Аояги. Вижу, ты прекрасно выспался, - ехидная мордашка свесилась с кровати, черные волосы коснулись кожи Сэймэя, щекоча ее, - Какие милые черные круги под твоими сердитыми глазами, а этот зеленый оттенок лица… Тебе кто-нибудь говорил, что тебе идет зеленый?
Было похоже, что Нисэй совсем не мучился похмельем, что не прибавило приятных эмоций полуживому Сэймэю:
- Сволочь.
- Знаю. Где мои сигареты?
- Не смей!.. оуууу… Не смей курить в моей кровати…
- Ну, конеееечно. Ты тут главный, хозяин, - Нисэй рассмеялся, откидываясь на подушки, - Помочь подняться? А то как-то лежать голым на полу, не очень…
В этот момент до Сэймэя дошла вторая ужасная правда: он, как и Нисэй, был обнажен!
- Что ты со мной сделал?! Что!!! Ты воспользовался мною, пока я был в отключке?! – превозмогая боль, делая героические усилия, Сэймэй карабкался по простыни на кровать, стараясь достать хохочущего Нисэя.
Звук смеха набатом звучал в несчастном мозгу.
- Это не я, а ты мною воспользовался! Да, я теперь неделю… нет - две! - сидеть не смогу! Впрочем, ты тоже, - новый взрыв хохота.
- Что?! Что?! Аааа… скотина! Ты… когда пройдет эта ужасная боль, я тебя… - Сэймэй был готов рыдать, хуже всего, что Нисэя это еще больше веселило.
Тут что-то упало прямо на простынь и Сэймэй почувствовал под рукой мягкий комочек. Он медленно приподнял руку и уставился на меховой треугольник.
Нисэй прекратил хохотать и тоже с интересом воззрился на непонятную штуковину.
- Что это?
- Ну, - Нисэй почесал в затылке, - я думаю, что это твое кошачье ухо. Я и не предполагал, что ты меня любишь, Сэймэй. Или мне теперь называть тебя любимым, Возлюбленный?
Рука Сэймэя взметнулась вверх: он провел подрагивающими пальцами по своей голове. Слева была маленькая залысина, а справа – крепко держась на своем месте, воинственно топорщилось оставшееся кошачье ушко. Аояги заглянул себе за спину – хвостик метался, как бешенный и не собирался отваливаться. Отвалилось только одно ухо! У него отвалилось одно ухо! У него отвалилось ухо! У него!!!
Сэймэю внезапно стало нечем дышать: его глаза закатились и он, взмахнув руками, впервые в жизни, упал в обморок.
Нисэй взял в руку ушко и повертел его перед глазами:
- Подумаешь, ухо отпало. Что такого? – тут же губы растянулись в довольной улыбке, - Он меня любит! Или ненавидит… да, какая разница! У него отпало ухо! Из-за меня… Ха-ха! Подавись, Агацума Соби!!! У моей Жертвы отпало ухо!!!
Радостный вопль отразился от стен комнаты.

 Отправлено: 11.07.08 19:06. Заголовок: Глава 13. Когда умир..

Глава 13. Когда умирает бабочка.

Рицка вздрогнул и открыл глаза. Солнечные лучи пробивались сквозь шторы на окнах, ложась косыми полосами на пол. В свете кружили пылинки и порхали две голубые бабочки. Мальчик смотрел, сонно моргал и его, почему-то, совсем не удивляло наличие в комнате этих созданий.
Бабочки словно танцевали какой-то диковинный танец, то поднимаясь в лучах по спирали, то разлетаясь в стороны.
«Как красиво», - Рицка улыбнулся и протянул ладошку, стремясь прикоснуться к этой красоте.
Одна из бабочек, отделившись от своей спутницы, легко опустилась на руку мальчика. Крылышки подрагивали, рассыпая блестящую пыльцу.
- Привет, - прошептал Рицка, как будто она была разумным существом и могла ему ответить.
Бабочка сложила крылышки, вокруг нее заплясали маленькие искорки и она рассыпалась невесомыми пылинками. Мальчик пошевелил пальцами, пытаясь поймать частички ускользающего чуда, сжал руку в кулачок и посмотрел на оставшуюся бабочку, танцующую в разрезе занавесок. Тихо вздохнул. Вспомнились слова Алисы из сказки Льюиса Кэрролла, когда она пыталась сорвать кувшинки: «До самого красивого никогда не дотянешься». Сказку читал Рицке Сэймэй.
Мальчик еще раз вздохнул, но на этот раз вздох получился полный горечи. Сэймэй… что с ним вчера произошло? Уже в который раз Рицка задавал себе этот вопрос. И… как Рицке теперь смотреть ему в глаза – стыдно.
Рицка даже не думал о том, что стыдно должно быть не ему, а брату. Он вспоминал события предыдущего вечера и не мог придумать, как теперь ему себя вести с Сэймэем? Делать вид, что не замечает его или что ничего не произошло? А может подойти и потребовать объяснений и извинений? Рицка не знал. Было одинаково страшно, на каком бы он варианте не остановился: то, что изменило брата, может ли быть возможно, что в этом виноват сам Рицка? Тогда… кому надо просить прощения? «Возможно, я не так себя повел. Я дал повод, чтобы брат так поступил со мной? Мама же не узнает меня, я - не тот Рицка, который был раньше и я не помню, ничего не помню из своего прошлого. Может, - Рицка съежился от внезапно пришедшей ему в голову мысли, - Сэймэй меня тоже теперь не узнает?»
Мальчик повернулся на бок, пряча руки под одеяло, стараясь отгородиться, от теперь раздражающего солнечного света и вдруг уткнулся носом в чью-то грудь. «Соби!» - чуть было не вскрикнул Рицка, но вовремя прикусил язык, издав только звук, похожий на фырканье.
Боец спал. В руке, прижатой к груди, Соби сжимал очки: видимо ночью, он сообразил, что не снял их и, боясь, что разбудит мальчика, если попытается дотянуться до тумбочки, просто держал их в ладони.
Его лицо без очков было каким-то беззащитным, даже растерянным, как у мальчика, который потерялся в толпе и ищет хоть кого-то знакомого. Рицка стал разглядывать Соби, пытаясь отгадать, что тому снится. Наверное, ничего приятного, потому что Соби во сне чуточку хмурился.
Дыхание Бойца чуть шевелило челку Рицки. «Я так близко от него? Это, наверное, неприлично», - подумал мальчик, но отодвигаться не хотелось: было удивительно тепло и спокойно лежать вот так рядом с Соби. Как если бы рядом был Сэймэй… тот Сэймэй, не который был вчера, а прежний… Мысли опять возвращались к брату, Рицка с досадой качнул головой, словно пытаясь отогнать их.
От резкого движения Рицки Соби тут же открыл глаза. Он сонно смотрел на мальчика и было заметно, что без очков, Рицка виден ему не очень хорошо: Соби немного щурился, забыв, что в руках сжимает вещь, надев которую избавился бы от этой проблемы.
Рицка замер, кошачий хвостик под одеялом напряженно вытянулся: над Соби порхала бабочка. Синие крылышки вздрагивали и переливались. Потом бабочка села на щеку Бойцу и он еле заметно вздрогнул, но не пошевелился. Рицка осторожно вытащил из-под одеяла руку и коснулся одного из синих крыльев насекомого.
Соби не сводил с Рицки глаз. Лицо было спокойное, только ноздри подрагивали, как будто он пытался сдерживать свое дыхание.
- Бабочка, - прошептал Рицка.
- Да, бабочка, - так же шепотом подтвердил Соби.
- Я не хочу, чтобы она исчезала.
- Она не исчезнет, Рицка, если ты этого пожелаешь.
Мальчик подставил бабочке свой пальчик и она охотно взобралась на него.
- Первая рассыпалась. Я не хотел.
- Я знаю, Рицка.
- Посмотри, ей нравится мой палец, - Рицка улыбнулся и перевел свой взгляд на Соби.
- Ей нравишься ты.
- Ей будет хорошо со мной?
- Думаю, что да.
- И она будет меня любить? Она не улетит от меня, Соби?
Соби на секунду взглянул на бабочку, потом опять на Рицку:
- Да, ведь она нашла своего хозяина.
Глаза Рицки стали очень грустными, настолько, что Соби испугался, что мальчик сейчас расплачется.
- Рицка? – в его голосе звучала тревога: что он такого сказал, чтобы Рицка так расстроился?
- Хозяина? – вопрос прозвучал так тихо, что Соби скорее угадал по губам, что именно произнес мальчик, нежели услышал.
- Я что-то не так сказал, - по голосу было похоже, что Соби утверждал, а не спрашивал.
- Только хозяина, - Рицка тоскливо посмотрел на бабочку, - Тогда она мне не нужна.
Он сделал жест рукой и бабочка вспорхнула вверх.
- Я не хочу быть хозяином.
С этими словами Рицка резко сбросил с себя одеяло:
- Я в душ! – сообщил он сердитым голосом и скрылся за дверцей с матовым стеклом, находящейся в углу его комнаты.
Соби растерянно посмотрел на бабочку, вьющуюся под потолком и надел очки. Все сразу приобрело ясные и четкие очертания. Он сел на кровати.
Соби ничего не понимал: мальчику понравилась бабочка, но почему он так отреагировал? «Я не хочу быть хозяином» . Такое возможно? «Мир делится на людей наделенных Силой и всех остальных. боевые Пары и неудачники. Тем, кому повезло, своего рода голубая кровь, и простые люди. Так говорил Ритцу-сенсей, так считал Сэймэй, так всегда думал я. Это не вызывает у меня чувство брезгливости, потому что кто-то всегда сильнее. По крайней мере, в боевых Парах это обосновано. Быть хозяином, Жертвой – это почетно. Но Рицка сказал, что если он будет хозяином этого существа, если существо будет любить его как своего хозяина, то ему ничего не надо. Он… он намекает, что и я ему не нужен? Или я его не понимаю? Да, ему меня навязали, - Соби слегка поморщился, - Рицка понимает это. Возможно, он просто не знает, что со мной делать, но возможно, что я просто досадное недоразумение для него… Господи, почему Сэймэй так со мной поступил? Чем я хуже Нисэя?! »
Соби снова посмотрел на бабочку. Насекомое, словно запутавшись в солнечном луче, заметалось. Синие глаза Бойца приобрели суровое выражение и бабочка с хрустальным звоном разлетелась на блестящие искры.
В дверь тихо постучали. Соби оглянулся на дверь душевой, потом посмотрел на входную дверь: открыть или нет?
Соби встал с кровати, подошел к двери, за которой скрылся младший Аояги:
- Рицка, - позвал негромко Соби, - в дверь стучат.
Плеск воды стал тише. После небольшой паузы раздался голос мальчика:
- Открой. Это не мама, она сейчас на работе. Наверное, это брат…
Соби кивнул, как будто Рицка мог его увидеть и попытался пригладить волосы, привести в порядок свою одежду: после ночи она выглядела помятой. Он подошел к двери, немного повозившись с замком, открыл ее.
Вопреки догадке Рицки, за дверью оказался Нисэй. Он стоял облокотившись о дверной косяк, скрестив на груди руки. Поза была расслабленной, но Соби не стал себя обманывать: это была расслабленность тигра, готового в любой момент совершить прыжок и напасть на свою жертву.
Два Бойца стояли друг напротив друга, никто из них не спешил начинать говорить первым.
Для Соби молчание казалось тяжелым, к чему-то обязывающим. Вдруг стало как-то неловко: так бывает, когда вдруг оказываешься на виду у всех и не знаешь, куда деть руки и ноги, любая поза выглядит неестественной и неудобной. Не то чтобы он хотел произвести впечатление на Нисэя, но и выглядеть полным дураком ему тоже не хотелось. Хотя о чем он думает? Про себя Соби горько усмехнулся: для Нисэя он давно как последний придурок и дело не в позе - это было бы слишком просто.
«О чем я размышляю?» - вдруг с каким-то удивлением встрепенулся Соби. Он вздернул подбородок и посмотрел в глаза Нисэю: пусть не надеется, что Соби сломлен решением Сэймэя. Даже если это так и есть.
Нисэй наслаждался ситуацией. Конечно, он не ожидал, что Соби уйдет сегодня ночью, но... «Наверняка полночи утешал пацана, - Нисэй оценивающе посмотрел на Агацуму и губы тронула слабая улыбка, - А видок то у него помятый. Спал что ли в одежде?» Нисэй заглянул внутрь комнаты, увидев только одну кровать и отсутствие кресел или хотя бы более или менее пригодных для сна стульев - его улыбка стала шире. Шум в душевой комнате послужил поводом для довольно презрительного смешка.
Соби не выдержал: ему надоело стоять и ждать пока Нисэй соизволит что-либо сказать.
- Что? – спросил он, пытаясь придать голосу как можно больше равнодушия.
Ему удалось это буквально секунд на десять, ровно до того момента, как Нисэй открыл рот.
- Ты с ним переспал, Агацума? - прозвучало как обвинение.
Соби даже не сразу понял, о чем говорит Нисэй: на какую-то долю секунды ему показалось, что Боец говорит о позавчерашнем дне, когда Сэймэй пришел в квартиру к Соби. Но ведь Нисэй не мог знать о том, что там произошло. Или мог? Об этом лучше не думать. Пусть Сэймэй жесток, но он не поступил бы настолько низко, рассказав о подобной вещи постороннему. Впрочем, посторонний Нисэй как раз для Соби, для Сэймэя же… И все же - нет, черноволосый имеет ввиду не Сэймэя. Тогда…
Буря эмоций отразилась на обычно невозмутимом лице Соби: «Он что думает, что я соблазнил мальчика? И это после того, что они чуть не вытворили с ним?!»
- …, – слов не нашлось.
Соби стоял и возмущенно смотрел на Нисэя: все, что вертелось у него в голове, было слишком мягким ответом наглецу.
- Расслабься, Агацума. Неплохое утешение. Куда повесишь трофейные ушки?
- Да, как ты смеешь!?
- Соби? – голосок Рицки заставил Соби обернуться.
Мальчик стоял посередине комнаты замотанный в длинное махровое полотенце. Влажные волосы топорщились в разные стороны, ушки воинственно стояли торчком, кошачий хвостик, выглядывающий из-под полотенца, подергиваясь, разбрызгивал по полу капли воды.
- Соби, в чем дело? – на Нисэя мальчик демонстративно не обращал внимание, хотя внутри все перевернулось: хотелось спрятаться где-нибудь, чтобы взгляд насмешливых зеленых глаз не скользил по нему, хотелось дотронуться до болевшего на шее места укуса.
Но Рицка не позволит себе так унижаться.
- Я сам хочу понять, - Соби опять развернулся к Нисэю. – Что ты хотел, Нисэй?
Тот обезоруживающе поднял руки вверх:
- Тише, тише… Какие-то вы с утра… Не выспались? Так меньше надо было…
- Нисэй! – Соби предупреждающе покачал головой.
- Ладно, я только хотел позвать вас на кухню. Сэймэй, - тут Нисэй как-то странно улыбнулся, Соби нахмурился, - приготовил завтрак. Рицке перед школой нужно поесть.
Рицка вскинулся:
- Я сам решу, что мне делать!
- О, ну, конечно сам. Только на твоем месте я бы не стал ждать, когда тебя придет звать старший брат. Тем более, он может рассердиться, что ты так непочтительно к нему относишься, - Нисэй чуть наклонил голову.
Щеки мальчика вспыхнули от обиды: как смеет Нисэй говорить подобное? После того, что они хотели сделать с ним вчера!
- А как называется то, что вы с ним вечером, - голос Рицки опустился до шепота, ушки опустились, - хотели сделать со мной? Это, по-твоему, почтительное отношение?
Нисэй неопределенно передернул плечами:
- Не в моих правилах обсуждать свою Жертву, - сделав упор на слове «свою», он бросил быстрый взгляд на Соби.
Агацума не пошевелился. Нисэй досадливо поморщился, жалея, что колкость не возымела эффекта, но тут же одернул себя: то, что предстояло увидеть Соби, стоило того, чтобы немного потерпеть. И Нисэй широко улыбнулся:
- Мы ждем вас на кухне. Не задерживайтесь, - он немного помолчал, потом посмотрел на Рицку и во взгляде появились веселые огоньки, - голубки…
Мальчик возмущенно мяукнул и сжал кулачки. Нисэй, рассмеявшись, сбежал вниз по лестнице.
Соби аккуратно закрыл за ним дверь.
- Если ты хочешь, Рицка, мы можем позавтракать по дороге в твою школу в кафе. Ты совсем не обязан делать то, что тебе не нравится.
Но Рицка сердито тряхнул челкой и гордо выпрямился:
- Нет, Соби. Я не стану бегать от своего брата в собственном доме. Я сейчас оденусь и спущусь, и сяду с ними за стол. Никто не скажет, что я - трус!
Соби ласково улыбнулся. Рицка поднял глаза и смутился:
- Соби, но, может, ты не захочешь?.. Тогда и, правда, лучше позавтракать в кафе.
Соби замер и внимательно посмотрел на мальчика: он заботится о нем? О совершенно постороннем человеке, которого узнал только пару дней назад? Или Рицкой движет что-то иное: быть может, маленькой Жертве неловко в присутствии Соби? Завтрак нельзя назвать чем-то, на что приглашают посторонних. Вчера Соби выглядел защитником, тем кто помог, поэтому и заслужил приглашение остаться и даже с достаточным комфортом провести ночь, теперь же… что если Рицка таким образом намекает, что Бойцу следует покинуть его дом? Сэймэй всегда четко формулировал свои желания, но Рицка – не Сэймэй, да и младше намного: он может и не владеть прямотой брата.
Пока Агацума стоял, размышляя, Рицка успел быстро одеться и даже вполне прилично причесать свои непокорные волосы. Следовало давно подстричься, но мальчик испытывал какой-то страх, от того, что кто-то будет щелкать острыми ножницами над его головой, над черными кошачьими ушками. Воображение живо нарисовало картинку, когда неосторожный парикмахер отстригает ему кончик ушка. Ну, уж нет! Пусть лучше так, а волосы всегда можно заправить за уши и они не будут лезть в глаза. Такое решение показалось Рицке более чем приемлемым, он даже улыбнулся.
Повернувшись к письменному столу, мальчик собрал разбросанные учебники и запихнул их в школьную сумку вместе с несколькими карандашами и ластиками, внимательно посмотрел на любимую синюю ручку, но решил ее не брать (в школьном рюкзачке уже лежала пара), затем он перекинул лямку через плечо: вроде бы ничего не забыл.
Рицка осмотрел комнату. Соби так и стоял около двери с отсутствующим выражением на лице. Мальчик подошел к нему и осторожно подергал за рукав рубашки:
- Соби? С тобой все в порядке?
Соби медленно сфокусировал свой взгляд на Рицке. Тот стоял и вопросительно смотрел. Надо ответить, но…
- Рицка, наверное, я пойду. Ты сможешь поговорить с братом и спокойно позавтракать, а я как раз успею заскочить домой и даже перекусить перед тем, как отправиться в университет. На улице замечательная погода. А у меня сегодня 2 зачета по теории японской классической живописи - живописи тушью: суйбокуга и цветной ксилогравюры, укиё-э. Знаешь, это очень красиво, когда в маленьком кусочке бумаги отражается весь мир, линии из разрозненных штрихов становятся единым целым и если убрать хотя бы одну из них…- Соби продолжал говорить и не знал, зачем он все это рассказывает Рицке, слова просто лились из него потоком.
Молодой человек даже несколько раз прерывался, чтобы быстро вдохнуть.
Рицка выглядел несколько озадаченным, но уловил главный, так и не заданный напрямую вопрос.
- Соби, - Боец резко замолчал, - Соби, я хочу, чтобы ты спустился со мной и позавтракал. Наедине с Сэймэем я могу поговорить и потом. Сейчас у меня вообще нет желания разговаривать с братом. Даже если ты уйдешь, Нисэй то останется.
- Нисэй – Боец Сэймэя, - тихо возразил Соби, за что был вознагражден возмущенным фырканьем Рицки.
- А ты – мой Боец! Забыл?
- Нет. Не забыл. Хозяин.
- Ну, Соби! Я же просил не называть меня так!! – Соби опустил голову и мальчик осекся, - Соби? Ты что, обиделся?
- Нет, Рицка, - Соби заставил себя улыбнуться, - я не обиделся.
- Я тебе не верю. Ладно, пошли, а то я опоздаю на занятия.
Рицка решительно открыл дверь и стал спускаться вниз. Соби, захватив свой плащ, последовал примеру мальчика.
Глава 14. Завтрак.

Нисэй сидел за кухонным столом и раскачивался на стуле. Сэймэй заканчивал сервировку, выкладывая палочки около каждой тарелки с едой. Он гордо осмотрел стол: посередине красовалась глубокая миска с мисо супом, несколько небольших тарелочек с сырыми яйцами, маринованными овощами. Кроме того, четыре тарелки с рисом и нори.
Сэймэй неодобрительно взглянул на Нисэя:
- Не ломай стул! Если ты упадешь и что-нибудь себе сломаешь…
- Ты будешь рад, - Нисэй издевательски улыбнулся, - знаю, знаю.
Он театрально вздохнул:
- У тебя ужасный характер, Сэймэй. Особенно с утра.
- Особенно после того, что ты устроил вчера вечером!
- Я? Ты мне льстишь, Возлюбленный. Это ты - мой хозяин. Я только подчиняюсь твоим приказам.
- Не заметно.
- Возможно, после того, как пройдет твое ужасное похмелье, все станет очевидным.
Сэймэй гневно посмотрел на него, но спорить не решился: головная боль только стала проходить после ударной дозы анальгина и минералки. Если вступить в словесную перепалку с черноволосым, то никто не поручится, что боль не вернется. Возлюбленный вздохнул: и если бы это была единственная проблема сегодняшнего утра. Его кошачье ушко. Сэймэй застонал про себя. А Рицка? Как мог Сэймэй себе позволить так обращаться со своим братишкой? И это не свалишь на Нисэя, не он заставлял Сэймэя удерживать мальчика, не он ударил Рицку об пол лицом. Сэймэй прикрыл глаза и тут же ощутил на своем лбу прохладные пальцы.
- Тебе так плохо? – зеленые глаза смотрели серьезно.
Сэймэй покачал головой: не признаваться же в своей слабости? Место, где раньше было левое кошачье ушко, дико зачесалось и Возлюбленный еле подавил в себе желание провести там пальцами, чтобы облегчить зуд. Почему не отвалилось все? По крайней мере, второе ухо тоже могло бы отпасть: быть хвостатым, но безухим Сэймэй считал не так комично, как с одним, встрепанным от противоречивых чувств, ухом и грустно висящим хвостом.
- Все в порядке.
- Ну, и хорошо, - к Нисэю вернулось дурашливое выражение лица, - Давай помогу тебе с чаем. Я ужасно хочу пить, а этот аромат делает мое желание непреодолимым.
Нисэй наклонился над чайником, который держал в руках Сэймэй, и посмотрел на Возлюбленного из-под длинной челки: взгляд говорил, что черноволосый имеет ввиду далеко не чай.
- Да, ну тебя! – Бойца определенно нужно было обучить хорошим манерам.
Этим Сэймэй займется потом: сначала нужно попытаться загладить свою вину перед братом.
– Ты хотел помогать? Так помогай! - с этими словами чайник с ароматной жидкостью перекочевал в руки Нисэя.
Тот не замедлил приподнять крышечку и сунуть нос внутрь. Раздался радостный вопль:
- Сэймэй, это же Скачок Зеленой Улитки! (Скачок Зеленой Улитки – это сорт чая. Прим. автора)
- Я в курсе, - постарался произнести Сэймэй как можно мрачным голосом.
- Какой запах! – Нисэй заворожено смотрел внутрь чайника и вдыхал поднимающийся пар.
Пахло персиковыми, сливовыми и абрикосовыми деревьями в пору их цветения. Сквозь желтовато-зеленоватый настой было видно, что частички чая уже опустились на дно и, превратившись в белые облака, начали «танец снежинок»: чаинки развернулись, почки приняли вертикальное положение и то поднимались к поверхности, то опускались на дно.
Нисэй так и замер посередине кухни, внимательно всматриваясь в этот танец, словно на свете больше ничего не существовало, кроме того, что он видел. Он пил такой чай в детстве и сейчас воспоминания поднимались из глубин его памяти подобно ароматному пару из чайника.
Белая пушистая кошка на верхней ступени дома, сливовые деревья и дорожки, покрытые круглыми разноцветными камушками, горы со снежными шапками на своих вершинах. И женщина в светло-сиреневом кимоно, идущая ему навстречу:
- Ни-тян, вот ты где, - нежная улыбка касается ее бледных губ, - я тебя везде ищу. Ни-тян…
Нисэй сморгнул это видение и встретился с изуючающим взглядом Сэймэя:
- Красиво, - произнес черноволосый, словно оправдываясь, - К этому чаю нужны специальные бокалы.
- Да. Они в шкафчике. Я сейчас достану... Что-то долго Рицка не идет. Ты передал, что все уже готово?
Нисэй коротко рассмеялся:
- Передал. Они с Агацумой спустятся, как только приведут себя в порядок.
- Что?! – Сэймэй не смог скрыть своего удивления, - Соби тут?
- Ты хотел сказать: еще тут? – Нисэй поставил чайник на стол и принял из рук Сэймэя бокалы, - Наш уважаемый Агацума Соби и не думал уходить: он бдительно охранял сон своей маленькой Жертвы.
Сэймэй раздраженно поджал губы. «Черт! – выругался он про себя, - Я конечно, предполагал, что Соби задержится, но чтобы на всю ночь… Так. И где он спал? В комнате Рицки только одна кровать! Если он что-нибудь сделал с моим братом, я его убью!»
Видимо, мысли Возлюбленного отразились на его лице, потому что Нисэй снова расхохотался:
- Успокойся, его ушки на месте. В отличие от твоих.
Сэймэй собрался сказать Нисэю, что тот ведет себя слишком развязно: его кошачий хвост воинственно поднялся, единственное ушко было направлено вперед. Но это еще больше развеселило Нисэя. Черноволосый опустился на стул, уткнулся лбом в колени, согнувшись от смеха. В ответ на возмущенное рычание Сэймэя, он смог только махнуть рукой, показывая: отстань, и так смешно.
Сэймэй медленно покрывался красными пятнами, мигрень вернулась. Просто замечательно!
И именно в этот момент на кухню вошел Рицка. За ним тихо переступил порог Соби.
Мальчик с удивлением смотрел на кухонный стол: столько еды Рицка не видел давно. Впрочем, он и завтракал дома редко. Если получалось сделать по-быстрому бутерброд и не быть замеченным мамой, это уже считалось удачей (но сегодня был редкий день, когда в школе отменили первый урок и к тому времени, когда он встал, мама уже ушла на работу). В противном случае, он или опаздывал в школу, или вообще был не в состоянии туда прийти.
«Неужели это все сделал Сэймэй? Сам?» – потрясенно думал Рицка, вмиг забыв обо всех обидах.
Потом внимание мальчика привлек Нисэй, издающий звуки чем-то похожие на негромкое похрюкивание. Со стороны выглядело так, словно у парня истерика: Нисэй размазывал слезы по щекам и явно пытался успокоиться. Увидев Рицку, его лицо на какое-то время застыло, а потом черноволосый разразился очередным приступом смеха.
Мальчик нервно пошевелил хвостом: неужели это он причина такого смеха? Рицка даже скосил глаза, чтобы проверить застегнута ли ширинка и нет ли каких-то других изъянов в его одежде. Но ничего такого не наблюдалось. Рицка беспомощно обернулся к Соби.
Соби стоял в дверном проеме, неестественно выпрямившись, словно у него вместо позвоночника была прямая палка. Он моргнул, отшатнулся и схватился рукой за дверной косяк, чтобы не упасть. Рицке показалось, что кто-то невидимый дал Соби пощечину: в синих глазах была такая боль, что к глазам Рицки подступили слезы. Он медленно развернулся и проследил взгляд своего Бойца.
Сэймэй. Соби смотрел на Сэймэя и что-то неуловимо изменилось в облике брата, но мальчик все не мог понять, что же именно. Он снова обернулся к Соби.
Агацума сжимал тонкими пальцами переносицу, его глаза были прикрыты, очки чуть приподняты рукой. И без того бледная кожа Соби сейчас вообще выглядела обескровленной, снежно белой.
- Соби? – Рицка коснулся его локтя, - Соби, тебе плохо?
Раздался шорох. По коже Рицки прошелся слабый холодок, а между лопатками стало щекотно. В воздухе появилась синяя бабочка, потом еще одна и еще. Они возникали из ниоткуда и были похожи на синее облако. Шорох их крылышек сливался и казался шепотом. По щеке Соби скатилась слезинка.
- Соби! – в отчаянии закричал Рицка, хватая Соби за плечи и встряхивая.
Рука Бойца беспомощно опустилась вниз, очки чуть съехали на бок. Мальчику не составляло никакого труда трясти его будто тряпичную куклу. Он даже не сопротивлялся. Соби открыл глаза и снова уставился на Сэймэя. «Почему? » - все, о чем он сейчас мог думать.
Нисэй, наконец, перестал смеяться и теперь уже хмуро смотрел на заполняющих пространство синих бабочек.
- Черт! Агацума! Только этого не хватало! Ты не можешь активировать Систему без приказа Жертвы! – Нисэй вскочил со своего места и резким жестом выбросил вперед руку.
С кончиков его пальцев сорвались зеленые искорки. Они смешались с облаком из бабочек, которые стали исчезать, словно мыльные шарики. На пол посыпались их крылышки, кружась подобно листьям, пропадая, едва коснувшись пола.
У Рицки почему-то заложило уши. Он с ужасом взирал на картину, которая разворачивалась у него перед глазами. «Соби! Соби!! Соби!!! Что с тобой?! Что с тобой???» - закричал Рицка про себя, не смея произнести что-либо вслух, прижимая к ушам ладони.
Соби часто заморгал, поправил сбившиеся очки, осмотрел кухню. Он готов был поклясться, что Рицка что-то сказал, выдернув его из оцепенения. Мальчик осторожно опустил руки и вопросительно посмотрел на Бойца. Но Соби сейчас мог смотреть только на одного человека.
Сэймэй стоял напротив него. Он не пытался отвести взгляда: просто стоял и смотрел на своего бывшего Бойца. И Соби внезапно успокоился. Внутри у него словно все замерло. И опустилась тишина. Он поднял руку и одним жестом, словно бы вытер с воздуха, гаснущих бабочек и зеленые искры Нисэя.
- Тебе нужно позавтракать, Рицка, - произнес он тихим голосом, подталкивая окончательно сбитого с толку мальчика к столу.
- Кто-нибудь может мне сказать: какого черта здесь происходит? – заорал Рицка, освобождаясь от рук Соби, - Что с вами со всеми?!
- Спроси своего Бойца! – неожиданно звенящим голосом громко воскликнул Нисэй, - Это он тут чуть не активировал Систему! Совсем рехнулся!
Сэймэй подошел к Нисэю и примиряющее положил ему руку на плечо. Черноволосый приосанился и откинул голову так, чтобы слегка касаться лбом волос Сэймэя.
И тут до Рицки наконец дошло что именно поменялось в брате: у Сэймэя не было левого кошачьего ушка! Мальчик жадно осматривал брата, как будто видел его впервые. Но как же так? Хвост и второе ухо были на месте.
- Сэймэй? – Рицка запнулся, - Что случилось?
Возлюбленный сердито поджал губы. Потом обреченно вздохнул и ответил, из всех сил сжимая плечо Нисэя, тем самым давая понять, чтобы он молчал:
- У меня отпало ухо, Рицка. Я…
Нисэй, игнорируя все на свете, довольно подал голос:
- Из-за меня! Потому что мы - истинная Пара и у меня скоро проявится Имя моей Жертвы! Наше Имя. Я уверен в этом, - произнося это, он смотрел на Соби.
Сэймэй промолчал: все равно Нисэй сейчас не воспримет его слов - триумф Бойца по поводу сложившейся ситуации слишком очевиден. Но как же он получит, когда Сэймэй останется с ним наедине!
Агацума вежливо наклонил голову:
- Примите мои искренние поздравления, видимо вы и, правда, созданы друг для друга. А сейчас Рицке все-таки необходимо позавтракать. Если вы не возражаете, - с этими словами Соби усадил Рицку на стул, - Налить тебе мисо супа?
Рицка кивнул. Его глаза неотрывно смотрели на брата, отказываясь воспринимать то, что он видит.
Все сидели молча, поглощенные едой и каждый своими мыслями.
Нисэй из-под челки следил за Соби, который был подозрительно тих. Казалось, что вспышка эмоций поглотила все его чувства, не оставив после ничего, кроме этого ледяного спокойствия. Агацума смотрел или в свою тарелку, или на Рицку, спрашивая, не нужно ли ему добавки. Нисэй не доверял такому поведению: «Если ты прячешь камень за пазухой, Агацума, я тебя в порошок сотру: Сэймэй мой!»
Сэймэй был несколько смущен: быть одноухим не так приятно. «Я не хочу быть посмешищем. Если так отреагировали Соби и Рицка, то о реакции остальных, я даже задумываться не хочу. Одни бесконечные издевательства Нисэя чего стоят! Интересно, почему я это терплю? – Сэймэй покосился на несколько мрачноватого Нисэя, - Возможно потому, что он не такая тряпка, как Соби. Мне что, не хватало того, кто будет мне перечить? Он же меня споил, практически изнасиловал! Что должно было измениться, чтобы я стал мазохистом? Сегодня же зайду в магазин накладных ушей...»
Рицка с трудом глотал кусочки пищи, совершенно не чувствуя вкуса, качал головой на какие-то вопросы Соби, но вряд ли смысл хотя бы одного из них доходил до него. Его брат потерял ухо! Одно. Как такое могло произойти? Спрашивать было стыдно: Рицка знал, вследствие чего отваливаются кошачьи ушки, но он никогда не слышал, чтобы отпадало только одно, а все остальное было на месте, да еще и функционировало! Мальчик чуть наклонился и посмотрел на хвостик брата: хвост довольно бодро подрагивал, выдавая волнение своего хозяина. Сэймэй перехватил взгляд брата и покраснел, Рицка поспешно отвел глаза, сделав еще одно потрясающее открытие: его брат умеет краснеть! Мальчик потянулся к бокалу с чаем, не обращая внимания на его необычность, сделал большой глоток. Жидкость обожгла рот и попало не в то горло. Рицка закашлялся, выплеснув добрую половину чая на скатерть. Сэймэй, Нисэй и Соби одновременно протянули ему салфетки. Захотелось залезть под стол.
Соби все это время старался не смотреть на Сэймэя. Все, что сейчас хотелось парню, так это уйти поскорее отсюда и не думать, не думать, не думать о том, что связывает Сэймэя с его новым Бойцом. Как давно продолжаются их отношения, если Аояги потерял ухо? Пусть одно, но все же. Значит ли эта потеря, что Сэймэй любит черноволосого? Встречались ли они раньше, когда Сэймэй еще не думал о том, чтобы отказаться от Соби? Вопросы возникали один за другим, причиняя боль. И Соби старался отвлечь себя заботой о Рицке. Получалось плохо. Все выходило так, будто он - слабак: от вида Сэймэя он чуть не активировал Систему. Сам. Без приказа. Что это значило? Что он хотел причинить вред своей бывшей Жертве? Как так можно себя не контролировать? Наверное, Сэймэй потому и отказался от Соби, что знал, предвидел: однажды тот выплеснет свои чувства, и они будут обращены против него самого! «Не смей влюбляться!» Ну, почему, почему он тогда не послушал Сэймэя?! Сейчас бы он был рядом, с Соби, а не с…
Рицка подавился и Соби ухватился за возможность, в очередной раз, отвлечься от своих мыслей. Схватив салфетку, он протянул ее мальчику. Рука столкнулась с руками Сэймэя и Нисэя.
Тишина стала гнетущей. Соби все-таки поднял глаза на Сэймэя, тот смотрел на Рицку, а Нисэй уставился на Соби. Рицка замер, перестав кашлять, нервно сжимая бокал с чаем, затем мальчик поднес его ко рту и выпил все содержимое, включая и распустившиеся чаинки. Нисэй поморщился.
- Рицка, не обязательно так пытаться заглушить кашель. Как ты можешь есть чайные бутоны?! – в голосе слышались нотки удивления и слегка брезгливость.
Мальчик посмотрел на Нисэя, потом на брата и демонстративно взял салфетку у Соби. Боец слабо улыбнулся. Нисэй демонстративно хмыкнул. Сэймэй медленно опустил руку.
Рицка повернулся к Соби: тот спокойно допивал свой чай. Дождавшись, когда Соби поставит бокал на стол, Рицка встал. Холодно посмотрел на брата:
- Спасибо. Все было очень вкусно. Нам пора идти. Соби? – Боец стал подниматься вслед за мальчиком.
- Подожди! – Сэймэй наклонился и поймал Рицку за руку, - Мне нужно с тобой поговорить.
Рицка посмотрел на руку на своем запястье, медленно освободился.
- Я не хочу с тобой разговаривать.
- Рицка!
Но мальчик уже отвернулся:
- Не сейчас. Мне надо в школу.
- Но после?.. – Сэймэй чувствовал, что этот маленький поганец заставляет его унижаться перед всеми, от чего внутри стало разгораться недовольство.
Рицка остановился около двери, но не стал оборачиваться.
- Я не знаю, - и мальчик буквально выбежал из кухни, хлопнув входной дверью.
- Спасибо за завтрак, - Соби церемонно поклонился и последовал за Рицкой.
- Соби! – голос Сэймэя заставил юношу остановиться, - Ты что, настраиваешь моего брата против меня?
Соби улыбнулся и поправил очки:
- Нет, Сэймэй. Боюсь, что ты сам справляешься с этой задачей лучше, чем кто-либо из тех, кого ты считаешь своими врагами.
- Я не считаю тебя своим врагом. Не льсти себе.
- Теперь я слышу знакомые интонации, Возлюбленный. На какое-то время мне показалось, что передо мною был другой человек, который сожалеет о том, что сделал. Вижу, что я ошибся.
- Да, как ты смеешь? – вмешался Нисэй.
Соби не удостоил его даже взглядом.
- Мне пора. Мой хозяин будет недоволен, что я пренебрегаю своими обязанностями. Хорошего дня, - Соби немного запнулся и добавил, - Возлюбленные.
После чего решительно вышел из кухни.
- Неудачник! – проорал ему вслед Нисэй.
Сэймэй стоял и смотрел на то место, где только что был Соби. Эта интонация… Перестал бояться? Забыл кто его истинный хозяин? Сколько сарказма, а был таким тихоней. На коленях ползал, умолял, говорил про любовь. Да, черта с два любовь! Нет. Уже не любовь. Сэймэй нахмурился: нужно выбить из Агацумы эту дурь, иначе будет поздно. Да, это его приказ подчиняться Рицке, но не так же! Он передергивает, испытывает терпение. Или думает таким образом заставить Сэймэя пожалеть о своем решении? Ну, уж нет. Все решено. Пусть сыграет свою роль, а потом Сэймэй посмотрит, что с ним делать. Имя на груди Соби никуда не денется и силу его воздействия на Бойца никто не отменял. Пожалуй, стоит поговорить с Соби. Наедине. Если он попытается настроить Рицку против него… «О, тогда ты пожалеешь, Агацума Соби», - Сэймэй нехорошо улыбнулся, будто оскалился.
- Сэймэй, - Возлюбленный отвлекся от своих мыслей.
- Что?
- О чем задумался? – Нисэй опять раскачивался на стуле.
В руках он вертел яйцо, время от времени подкидывая его в воздух и тут же перехватывая другой рукой.
- О распустившихся Бойцах. И что кое-кому не помешает дрессировка.
- Бедный Агацума. Собираешься воспитывать? – лицо Нисэя приняло скучающий вид.
- Агацума? Нееет, - растянул Сэймэй, начиная собирать посуду со стола, - я имел в виду тебя!
Стул Нисэя опасно качнулся, но черноволосый не обратил на это никакого внимания, продолжая увеличивать амплитуду.
- Да, я сама покорность. Ты что? – в зеленых глазах плясали озорные искры, - Я умею держать себя в руках.
- Именно об этом говорит твой вопль вдогонку Агацуме? Про твой язык я уже молчу.
- А что с ним? – Нисэй по-идиотски высунул язык и скосил глаза, пытаясь его рассмотреть.
В этот момент стул все-таки оказался в такой позиции, что Нисэй не смог удержать равновесия, и с грохотом упал на пол. Яичная скорлупа треснула у него в руке и яичный желток потек сквозь пальцы Бойца.
- Проклятье, - спокойно произнес Нисэй.
- Вот про это я и говорю! Выметайся из кухни! И вообще из моего дома! – Сэймэя все внезапно рассердило.
- Да, да. Бегу, бегу, - Нисэй продолжал валяться на полу.
Тогда Сэймэй просто пнул его изо всех сил ногой. Черноволосый охнул и тут же оскалился в улыбке:
- Я тебя тоже люблю, Возлюбленный.
- Убирайся! – заорал Аояги, бешено размахивая хвостом.
Нисэй смешно подскочил:
- Слово моего хозяина - для меня закон!
- Убью, - констатировал Сэймэй и его единственное ухо плотно прилегло к голове.
- Понял, - продолжая улыбаться, совсем не расстроился Нисэй, - Тогда до вечера.
С этими словами он пулей вылетел из кухни.
Сэймэй улыбнулся, стряхнул с пальцев невидимые крошки, посмотрел на дорожки линий на руках. «Всегда путал, какая из них что значит. Линия жизни, линия любви.. . И то ли я так долго проживу, то ли буду кого-то безумно любить. Хм. Я? Это слабость. Я не хочу быть слабым, - Сэймэй сжал пальцы так, что ногти впились в ладони, - Мое Имя мне удивительно не подходит, ненавижу его. Имя лишило меня Бойца, а новый Боец слишком много болтает. Странно, это не раздражает меня так, как было с Соби. Хотя Соби никогда бы не сказал тех вещей, что, шутя, произносит Нисэй. И Нисэй меня не боится. Такое впечатление, что он присматривается ко мне. Это он то? Это моя роль! Я его выбрал! Ведь, правда? Я? Или он мне позволяет так думать, навязав собственную волю? Но я знаю одно – главный я. Так было с Агацумой, так будет с Нисэем».
Сэймэй слегка откинул свою голову назад и прикрыл глаза. Руки опустились, пальцы разжались:
- Все будет моим. Главное правильно выбрать средства, - слова тяжело повисли в тишине, - Прости…

Глава 15. Когда встречаются плохие люди?

Нисэй выбежал из дома Аояги, громко хлопнув дверью. Не потому, что хотел: так получилось. Он пробежал целый квартал, до моста через небольшую речку и только тогда остановился отдышаться.
Рука Нисэя легла на бок, парень поморщился и задрал низ длинной майки. «Будет синяк, - с досадой подумал Нисэй, рассматривая красную отметину под ре

 Отправлено: 11.07.08 19:07. Заголовок: Глава 16. Досадное н..

Глава 16. Досадное недоразумение.

Как только Соби ступил за порог дома Аояги, он был готов бежать, уверенный, что Рицка ушел довольно далеко. «Не нужно было задерживаться!» - ругал себя Соби, но не ответить Сэймэю… Соби качнул головой.
Он ускорил шаг, но, оказавшись за оградой, увидел мальчика. Рицка стоял, прислонившись к прутьям ограды, увитой плющом. Руки в карманах брюк, курточка со слишком короткими рукавами (мальчик явно из нее вырос, подумалось Соби), краешек водолазки, пластырь на щеке. И взгляд из-под черной челки.
Соби смотрел на него, словно увидел в первый раз. Хотя, наверное, так и было. Вчера и тогда, в первый раз, мальчик его не слишком интересовал: внимание было связано с тем, что это брат Сэймэя. Соби искал в Рицке сходство с Возлюбленным, но, почему-то, находил лишь отличия - и взгляд слишком мягкий, неуверенный, и мысли отличаются, и поведение. Рицка казался досадным недоразумением, навязанным Сэймэем, но сейчас Соби увидел именно Рицку, мальчика, который его… ждет?
- Я тебя ждал.
- Ты мог бы уйти, Рицка.
- Мог. Но я не захотел: ты же собирался со мной. Прости…
Соби моргнул. К такому он просто не привык: у него просят прощения?
- Простить? За что?
- За то, что я сбежал оттуда, - мальчик несколько раз громко втянул носом воздух, - Я просто не хотел с ним разговаривать сейчас.
- Я понимаю, Рицка.
- Проводишь меня до школы? – паренек опустил голову и сделал вид, что рассматривает что-то под носком своего ботинка.
Соби улыбнулся. Он подошел и взял Рицку за локоть, заставляя вытащить руку из кармана и, когда ему это удалось, Соби поднес кисть мальчика к губам и поцеловал ее. Рицка залился краской, хвостик тут же воинственно поднялся:
- Ты что? А если кто-нибудь увидит? – воскликнул он, вырывая руку, и оглядываясь, потом немного обиженно добавляя, - Дурак.
- Так и есть, Рицка.
- Ты никогда не споришь? Я же только что обозвал тебя!
- Ты имеешь на это право.
- Почему?
- Ты теперь моя Жертва и можешь делать со мной все, что тебе угодно.
- Не надо так, - почти прошептал Рицка.
Соби внимательно посмотрел на него.
- Рицка, я тебе… мешаю? – синие глаза смотрели как-то серьезно и грустно, вместо ответа Рицка прикусил свою губу, - Рицка, это был приказ твоего брата, если я каким-то образом заставляю тебя чувствовать себя неловко или не хорошо, то ты можешь приказать мне уйти или наказать. Я не смогу тебя ослушаться. Теперь ты мой хозяин и волен…
- Прекрати!!! – Рицка закричал так громко, что Соби вздрогнул.
С соседнего дерева поднялась стайка птичек.
- Прекрати говорить такие вещи! Неужели ты не понимаешь?! Не понимаешь ничего!!! Не надо меня провожать!
Резко развернувшись, мальчик побежал прочь от Соби. Но уже через несколько метров, на его плече сомкнулись пальцы, заставляя остановиться, разворачивая, прижимая к теплому плащу. Мех на отворотах щекотал лицо и лез в нос, но Рицка, неожиданно для себя, зарылся в него и вздохнул.
- Ты мне не мешаешь, - произнес он тихо.
Между кошачьих ушек легла ладонь, взъерошила мягкие волосы.
- Пошли, а то опоздаешь в школу, Рицка.
- Пошли. Только не надо больше целовать мне руки.
- Хорошо, - как-то слишком легко согласился Соби.

Глава 17. Желания.

Соби вышел из аудитории, закрывая на ходу сумку, и поправил лямку на плече. Позади послышался звук шагов. Соби обернулся и увидел Кио.
- Ну, тебя совсем не догонишь. Куда ты вечно спешишь? – возмущенно проговорил он, проводя рукой по светлым волосам: тщетная попытка заставить их выглядеть не иглами дикобраза, торчащими во все стороны.
- Я не спешу.
- Ага, как же. Глядя на тебя, хочется спросить: где пожар?
Соби улыбнулся. Они подошли к высокому окну и Кио тут же уселся на подоконник, а Соби просто облокотился о стену.
Блондин внимательно смотрел на молодого человека, пока тот не повернулся к нему:
- Ты во мне дыру проглядишь.
- Если бы, - хмыкнул Кио, но взгляд отвел и стал рассматривать что-то, находящееся по ту сторону оконного стекла. – Скажи, почему тебе всегда все удается? Вот, например, этот зачет: тебя мало спрашивали, а меня гоняли по всем билетам! И я же все верно ответил! Почему мне не зачли?
Кио выглядел таким обиженным, по-детски расстроенным, что Соби снова заулыбался:
- Потому что ты не смог сказать, что неверно изображено на одной из картин, которые тебе показали.
- Черт! – в сердцах воскликнул Кио, - Откуда я знаю, что хотел от меня услышать Инагаки-сан?! Я все правильно сказал! На второй картине изображение было передано неточно: она выглядела недорисованной. Ну, ты же сам видел! Почему Инагаки-сан на меня так посмотрел, когда я ему об этом сказал?
- Кио, - Соби поправил очки и опустился на подоконник напротив него, - что такое суйбокуга?
- Художественная форма, вид японской живописи, - хмуро ответил парень, чувствуя, что сейчас ему расскажут, каким он был идиотом.
- Не совсем верно. Точнее, совсем не верно.
- Но как же?
- Ты опять не слушал лекции. Суйбокуга – это, прежде всего, спонтанность, понимаешь? Линии тут упрощаются и охватываются только те элементы, которые являются необходимыми. И здесь важно видеть разницу между сходством и истиной.
- М?
Соби покачал головой:
- Кио, я студент, а не преподаватель. Если ты еще пропустишь лекции, то я не буду тебе объяснять очевидные вещи. Сходство ты получаешь, точно изображая формы объекта, а истину – когда ты показываешь суть предмета. В суйбокуга важнее выразить внутренний характер, а не воспроизвести красиво нарисованную форму. Понимаешь, теперь в чем ты ошибся?
- Кажется, да. На первой картине была только форма. На второй – суть. Уууу… где ты раньше был? Мы могли бы вместе подготовиться и тогда бы я не провалил зачет!
- Значит, я во всем виноват? – в голосе Соби звучала ирония.
- Конечно! – воскликнул Кио, но было видно, что он шутит. – Если друг пренебрегает своими обязанностями, кто виноват? Кстати, а где ты вчера был? Я приходил к тебе вечером, но мне никто не открыл.
- Я был занят, - Соби встал с подоконника, оставив там свою сумку, - Не могу найти свои сигареты. Неужели забыл?
Он стал рыться в карманах сумки. Кио серьезно взглянул на Соби:
- Ты не ответил.
- Я ответил, Кио. Я был занят.
- Это не ответ.
- Как хочешь, но другого не будет.
- Аояги?
Кио заметил, как руки Соби на мгновение замерли. Боже, когда все это прекратится? Неужели так нравится быть игрушкой в чьих-то руках? Только вот Соби совсем не похож на того, кого можно так просто использовать.
«Интересно, что такое придумал Аояги, чтобы Соби так слушался его?» - эта мысль уже давно не давала Кио покоя. Соби ему нравился. Очень. Гораздо больше, чем просто друг, но все на что мог рассчитывать Кио – это короткие разговоры в университете в перерывах между лекциями и не частые встречи на квартире у Соби. К Кио Соби не приходил ни разу, хотя блондин не терял надежду, что когда-нибудь Агацума все же примет его приглашение зайти на чашечку кофе. Или пива. Да, на чашку всего, что только пожелает! Только бы зашел! Может, в квартире Кио Соби, наконец, бы расслабился. Потому что в своей квартире Соби был всегда таким, словно в любую минуту ему мог кто-то позвонить или прийти. И, конечно, этот кто-то был Аояги Сэймэй. Его призрак был повсюду, в этом Кио не сомневался: Соби всегда помнил о жестоком черноволосом мальчике, имеющем над ним такую власть.
- Я прав? – Кио в упор смотрел на Соби, - Когда тебе надоест унижаться? Ты что, получаешь от этого удовольствие?
- Это тебя не касается, Кио, - сказано было тихо.
- Я – твой друг. Это опять был Аояги? Ты с ним провел весь вечер?
Кио не слишком рассчитывал на ответ. Он ожидал очередного молчания или хмурого взгляда и, как следствие, удаляющуюся спину Агацумы и слова, брошенные в вполоборота: прости, мне пора. Но Соби ответил:
- Нет, это был не Сэймэй.
Брови Кио удивленно вздрогнули. Ну, надо же: он никогда не видел, чтобы Соби встречался с кем-то, кроме этого ушастого.
- Завел нового друга? – попытка поерничать, но Соби выглядел слишком серьезно.
- Не совсем.
- И кто тот счастливец, с кем ты провел столько времени вчера? А может, это была девушка? – Кио явно не терпелось получить ответ.
Только вот внутри у него вдруг противно заныло сердце: что-то похожее на ревность. Кио покраснел, внезапно осознав, что, пожалуй, это она и есть – самая настоящая ревность. Есть тот, кто может приручить Агацуму Соби, но для Кио он подобен песку, который просыпается сквозь пальцы.
- Нет, это была не девушка. Это был Рицка.
- Рицка?! Ты меня удивляешь. Почему я о нем никогда не слышал? Ты не рассказывал. Впрочем, ты никогда мне ничего не рассказываешь. Кто он? Он из университета или может быть он… - Кио был настроен фантазировать, но Соби прервал его.
- Брат Сэймэя. Аояги Рицка, - Кио только и смог, что закрыть рот.
Он уперся взглядом в черненькую точку на поверхности подоконника. Провел по ней пальцем, даже подцепил ногтем. Соби молчал, но Кио не мог не спросить:
- Прости, конечно, последний вопрос: Сэймэй знает, что ты встречался с его братом?
- Да, - Соби опустил голову.
- Вы что, расстались? Он тебя бросил? – почему-то мысль о том, что Соби сам мог бросить Сэймэя, не приходила Кио в голову.
- Мне показалось, что ты задал свой последний вопрос.
- Я слишком любопытный.
- От этого надо избавляться. По крайней мере, если это не касается занятий. Пошли, сейчас начнется следующая пара.
Соби поднял с подоконника свою сумку, взглянул на Кио. Что-то в выражении лица блондина заставило молодого человека обернуться. По коридору к ним шел Сэймэй.
- Кио, иди в аудиторию. Я приду чуть позже, - Кио увидел, как резко Соби напрягся, неестественно выпрямившись. Рука сжала лямку сумки до белых костяшек.
- Я никуда не пойду.
- Кио, я прошу тебя. Иди в аудиторию.
- Нет! – громко произнес Кио, - Я не пойду без тебя. Мы ведь друзья, а друзья не бросают друг друга, если…
- Если что? – холодно произнес подошедший Сэймэй.
- Ой, Аояги, а я тебя и не заметил, - голос Кио был полон ехидства, - Как поживаешь? Какими судьбами в наших краях? Наверное, ты обознался, тут университет, а не школа.
- Прекрати, Кио!
- Нет, Агацума, пусть продолжает. Видимо, ему мало твоего общества, хочется потрепаться еще с кем-нибудь. Я выслушаю этого пустозвона и, может быть, после этого он все-таки свалит отсюда и даст нам поговорить спокойно?
- Ой, ты мне делаешь одолжение, ушастый мальчик? – Кио начинало заносить.
Соби вздрогнул, только сейчас он заметил, что у Сэймэя снова два кошачьих ушка. Впрочем, одно из них было слишком неподвижным, второе же чуть пригнулось к голове. Это значило, что Сэймэй очень зол.
- Да. Я делаю тебе одолжение.
- Кио.
- Что?
- Меня зовут Кио, Аояги.
- А мне плевать, как тебя зовут!
- Кио, уйди. Я прошу тебя!
- Заткнись, Соби!
- А ты его не затыкай, Аояги! Чего ты тут командуешь?! Он что – твоя собственность?
- Да! Он – моя собственность! И если хочешь – моя вещь! Убирайся!
Кио потрясенно уставился на Сэймэя:
- Что ты про него сказал? А ну-ка повтори!
- Кио!
- Соби!
- Не надо, Сэймэй!
Все трое кричали на весь коридор, спасало лишь то, что студенты уже разошлись по аудиториям. Но на громкие голоса из ближайшей двери высунулась голова сердитого преподавателя:
- Молодые люди! Вы не могли бы выяснять свои отношения не в стенах университета? Если я услышу еще хоть один крик, я запишу ваши фамилии и передам в деканат.
Как только дверь за преподавателем захлопнулась, Сэймэй гневно посмотрел на Соби:
- Пусть он катится на свои занятия! Я хочу с тобой поговорить!
- Между прочим, занятия не только у меня – Соби тоже должен быть там, а ты нас задерживаешь!
- Я? Вас задерживаю? Вас? Агацума, чтобы через секунду его здесь не было!
- Не забывайся, Аояги! Я то не твоя собственность. Как и Соби! Что бы ты не говорил!
- Соби! Это приказ!
Соби внезапно ощутил, как по горлу словно прошлись кошачьи когти, словно та колючая проволока, любовно вырезанная на нем, ожила и двигается, стягивает. Он судорожно вздохнул и потянулся рукой к бинтам.
Кио замолчал и удивленно посмотрел на побледневшего Соби.
- Ты… же меня… отдал… как же… - боль усилилась.
- Соображай быстрей, Соби! Моих приказов никто не отменял! Пусть он уберется отсюда или…
Кио смотрел на Соби, потом перевел взгляд на Сэймэя: мальчишка был в ярости, хвост так и метался, кошачьи уши забавно смотрели в разные стороны, словно одно из них свело судорогой.
- Кио, - почти прохрипел совсем белый Соби, - иди…
- Соби, тебе плохо? – Кио подскочил к парню, подхватил под локоть.
- Я… прошу тебя, Кио.
Что-то было в глазах Соби такое, что Кио заставило насторожиться - это была не просто просьба: казалось, Соби сдерживается от чего-то. Его рука, сжатая в кулак, уперлась в грудь Кио и оттолкнула:
- Уходи, Кио!
Сэймэй довольно улыбался:
- Быстрее, Соби. Я не хочу торчать тут весь день.
Горло жгло огнем, было непонятно, как он еще дышит. Соби сквозь пляшущие разноцветные искры увидел лицо Кио. Приказ. Нельзя ослушаться. Если Кио сейчас не уйдет… Соби закусил губу. И вдруг внутри словно что-то оборвалось, дышать стало легко.
Соби выпрямился и Кио отскочил от него: таким чужим и холодным был взгляд Агацумы. Одним движением он оказался рядом с Кио, с силой заломил ему руку за спину:
- Ты сейчас же пойдешь в аудиторию, - тихо сказал на ухо охнувшему от боли блондину Соби.
- Мне кажется, что лучше послушаться, иначе он набьет тебе морду.
- Он не сможет! – воскликнул Кио, но его голос прозвучал неуверенно и Сэймэй рассмеялся.
- Соби!
От резкого толчка в спину Кио полетел на пол. Рука жутко болела, там, где ее держал Соби, проступали красные пятна, которые со временем перейдут в синяки. Кио не мог поверить: Соби с ним так обошелся? Они же друзья! Как какой-то мальчишка мог так преобразить его?!
- Соби, мы же друзья! – в отчаянии воскликнул Кио.
Соби молча сделал шаг вперед. И тогда Кио встал с пола, сердито взял свою сумку и отступил в сторону аудитории:
- Я думал, что мы друзья… - он развернулся и решительно зашагал прочь.
Соби обессилено прислонился к стене. На его лбу блестели капельки пота. «Что я наделал?» - билось в его голове. Он прекрасно осознавал, что возможно сейчас потерял единственного друга.
- Ты долго упирался.
- Что тебе нужно, Сэймэй? – устало произнес Соби, закрывая глаза.
- Только одно: не смей настраивать Рицку против меня, понял? Если я узнаю, что ты накручиваешь его, я тебя убью.
- Я даже не думал настраивать его против тебя.
- Я тебе не верю, - Сэймэй взял Соби за подбородок и развернул его лицо к себе, - Я приказываю тебе не настраивать против меня Рицку.
- Ты меня отдал, - повторил Соби, - разве ты можешь мне приказывать?
- Как видишь, да. Ты всего лишь средство, вещь. Не забывай об этом. Как только ты мне понадобишься, я тебя заберу. Если конечно ты мне понадобишься.
- Ты его любишь? – Соби не смог удержаться от этого вопроса: почему-то именно сейчас стало важным услышать ответ Сэймэя.
- Любовь – это слабость, Агацума.
- Но твое ушко… - рука Соби сама потянулась к искусственному уху Сэймэя.
- Не прикасайся ко мне, знаешь, что я этого не люблю, - Сэймэй, казалось, собрался уйти, но остановился, - И вот еще что: если ты переспишь с моим братом, я также тебя убью. Никакой близости грозящей потерей его ушек. Это тоже приказ. Ясно? Я спрашиваю, тебе ясно?
- Да.
- Хозяин…
- Мой хозяин – Рицка.
- В таком случае у тебя два хозяина! Повтори!
- У Бойца не может быть двух Жертв.
- Я говорил не про Жертв. Повтори.
Проволока на шее снова стала оживать и Соби тихо произнес:
- Хозяин.
- Так лучше. Не забывай свое место, Агацума.
С этими словами Сэймэй развернулся и пошел по коридору. Его силуэт уменьшался, в какой-то момент он затерялся за светом, льющимся из высоких окон университета. Соби опустился на подоконник.
- Я не хочу… - прошептал он и сам себе улыбнулся: как будто это что-нибудь значило.
По груди потекло что-то теплое. Соби провел пальцами по краю бинтов на шее и когда он посмотрел на свою руку, то увидел, что пальцы влажно бестели и были испачканы кровью. Соби, пошатываясь, встал: нужно было зайти в уборную, умыться, поменять бинты и… у него зачет.
Он взглянул в окно. Такое яркое солнце. Эта пара последняя. Надо еще встретить Рицку. Он не просил, но… почему-то захотелось увидеть мальчика. Посмотреть в его грустные глаза и увидеть, что он… не похож на Сэймэя…

 Отправлено: 14.07.08 20:44. Заголовок: не совсем понимаю, п..

не совсем понимаю, почему тема молчит. прочитала самое начало. скажем так, чтоб оценить возможности автора.)) теперь беру фик на заметку и буду ждать концовки. эх.. иногда так жаль, что я не читаю неоконченные.))

 Отправлено: 17.07.08 11:09. Заголовок: Глава 18. Настоящий..

Глава 18. Настоящий Рицка.

Если все время смотреть вверх, то наваливается такая пронизывающая синева, что, кажется, она проходит насквозь, задевая все нервные окончания, и мир парит в ней, с хрустальным звоном отражаясь от безоблачного неба и не по-осеннему яркого солнца, рассыпающегося на блики и солнечных зайчиков. Много ли пройдёт времени, прежде чем эту синь затянут свинцовые тучи, а на жёлто-красный ковёр из опавших листьев упадёт первый снег, погребая все под своим тяжелым покровом? Мир станет серым, разбитым только на два цвета: черный и белый. Но пока – золотая осень и если закрыть глаза, подставляя лицо ласковым прикосновениям солнечных лучей, то можно представить, что наступила весна. Ласковая, обнадеживающая - все будет хорошо – весна.
Соби любил весну: она кружила голову, она давала силы и помогала обманываться дальше в своих ожиданиях, она предлагала жить. «Если все время смотреть вверх…», - Боец вздохнул и перевел свой взгляд на окна школы.
Напрасно Соби спешил, боясь опоздать к концу школьных занятий: еще утром он выспросил у Рицки во сколько заканчиваются уроки, но все равно пришел слишком рано. Еще утром Боец не планировал встречать свою Жертву: спрашивал скорее для того, чтобы знать, где мальчик - пока они не смогут связываться, как обыкновенная боевая Пара, ему придется уточнять местонахождение Рицки. Связь действительно была проблемой, которую, однако, можно было довольно просто решить, купив мальчику сотовый или пейджер.
Соби задумчиво провел рукой по растрепавшимся волосам, отбрасывая их с лица, но налетевший порыв ветра свел все его старания на нет. Молодой человек не обратил на это внимания, посмотрев на часы: ждать оставалось еще пятнадцать минут. Он кивнул самому себе: это не так долго, можно и подождать. Впрочем, Соби был готов ждать дольше, намного дольше, если понадобится и, все же, ему хотелось поскорее увидеть мальчика. Он не мог объяснить этого сильного желания: по дороге к школе Соби даже пробежал несколько кварталов – невыносимо - что-то подталкивало его спешить, все время срываясь на бег или быстрый шаг.
Соби нашарил пачку с сигаретами в кармане плаща, достал одну и прикурил, закрывая огонек зажигалки от ветра. Пальцы безотчетно теребили пачку, переворачивая ее, проводя по выступающим буквам логотипа: мысли с упорством возвращались к тому, что произошло в коридоре университета…
Кио не на шутку обиделся и было на что. Сидя на зачете, грызя кончик своего карандаша, он бросал на Соби сердитые взгляды из-под длинной светлой челки, вздыхал, теребил многочисленные колечки в ушах, все время потирал запястье и, насколько Соби мог видеть со своего места, на его руке уже проступил лиловый синяк.
И то, что Кио с успехом провалил этот зачет, тоже не прибавило его другу хорошего настроения. Самым возмутительным образом Кио перепутал эпоху, в которой зародилось «искусство повседневной жизни», до хрипоты споря с преподавателем на эту тему, пока тот, отчаявшись доказать, не обратился к аудитории:
- Итак, в какой же эпохе вошла в моду жанровая ксилогравюра укиё-э? Агацума-сан, может, вы нам ответите?
Соби обреченно вздохнул:
- Эпоха Эдо, - ответил он, стараясь не смотреть на Кио.
Преподаватель просиял:
- Вот видите, Кайдо-сан, все-таки эпоха Эдо, а не Мэйдзи. Можете занять свое место, ибо нам с вами предстоит еще одна встреча.
После окончания пары, Кио с остервенением бросал все свои вещи в сумку, а потом сорвался с места, вылетая в коридор, сильно задев Соби плечом, но даже не обернулся. И Соби понял, что если он не остановит Кио, не извинится, их дружбе действительно придет конец:
- Кио, подожди! – тут Агацума невольно совершил ошибку, сделавшую примирение, по крайне мере, сейчас, невозможным.
Пытаясь задержать друга, Соби схватил его за вывернутое запястье. Блондин резко развернулся, выдергивая руку, при этом на его лице отразилась гримаса боли:
- Тебе показалось мало чуть не сломать мне руку и унизить на зачете?! Ты решил еще добавить?
- Кио, извини. Я не хотел, ты же…
- Знаешь, что, Со-тян? – Кио произнес это противно-сладким голосом, полным ехидства, - А катись-ка ты ко всем чертям! Катись вместе с эпохами Эдо, Мэйдзи и ксилогравюрами, выскочка! И своего Аояги не забудь прихватить! Его и его братца!
Блондин, бросив последний уничижительный взгляд, быстро зашагал прочь.
- Кио!
- Мазохист!!! Всего хорошего, Агацума-сан! – проорал Кио, прежде, чем начать спускаться по лестнице на первый этаж университета…
Соби еще раз взглянул на часы: пять минут. «Как же долго тянется время!» - он прислонился спиной к школьной ограде, доставая новую сигарету. Но не зажег ее: просто вертел в руках белый цилиндрик, проводя длинными пальцами по бумажным бокам, а потом решительно смял и отбросил в сторону. «Что я тут делаю? Сэймэй совершенно ясно выразился: два хозяина. Что мне еще надо: чтобы меня прилюдно унизил мальчик намного младше меня? Но мне просто необходимо его сейчас увидеть! – Соби зарылся рукой в волосы, сжимая их и больно дергая, - Почему я так хочу этого?!»
Раздался удивленный возглас, Боец поднял голову: напротив него стояли две женщины и, переговариваясь между собой, с опаской смотрели в его сторону. Увидев, что их заметили, они поспешили прочь, испуганно оглядываясь. Соби опустил руку, выпуская волосы:
- Я справлюсь, - вслух произнес Боец и снова посмотрел на окна школы.
В этот момент раздался звонок.
Школьный двор быстро заполнялся криками, визгами, топотом ног: ученики, радостно выскакивали из дверей школы, разбегаясь в разные стороны.
Соби старался в толпе школьников разглядеть Рицку. «Его нигде нет, может, он решил уйти пораньше и я напрасно ждал? - молодой человек еще раз посмотрел в постепенно редеющую толпу, разходящихся по домам учеников, - Видимо, все же…»
Додумать Соби не успел: из школьных дверей вышел Рицка, вокруг которого весело и громко щебеча, прыгала малинововолосая девочка с тонкими хвостиками. Чуть позади шел насупившийся длинноволосый мальчик с опущенными ушками, неся две школьных сумки (судя по возмутительно розовому цвету одной – она явно принадлежала девочке).
Рицка брел, смотря себе под ноги и совсем не слушая, что ему рассказывает Юико. После того, что произошло вчера, домой идти совсем не хотелось. Нет, он не боялся, но… прийдя домой, мальчику пришлось бы объясняться с братом. Вернее, брату с Рицкой. «Видеть его не могу. Стыдно. Даже не смотря на приготовленный Сэймэем завтрак… Не хочу с ним говорить!» - Рицка нервно дернул хвостиком и покосился на Юико. Та сразу принялась болтать с удвоенной силой и мальчик обреченно вздохнул, а идущий сзади Яёй расстроено протянул:
- Юико-тяяян… - но на него не обратили никакого внимания.
Они вышли за ворота школы и Рицка дернулся от неожиданности, когда прямо перед ним внезапно появился Соби.
- Рицка.
- С-Соби? – мальчик почему-то испуганно обернулся на своих спутников и даже отступил на шаг назад.
Молодой человек опустил голову и уголки его губ немного дернулись вверх: так, как будто он хотел улыбнуться, но сдержался. Вместо этого, он поправил очки и произнес:
- Я рад тебя видеть, Рицка.
Мальчик внимательно взглянул на Соби: рад, а глаза грустные. Врет?
Появление Бойца брата, то есть теперь уже Бойца Рицки, около школы было несколько неожиданным. Да, он спрашивал утром: во сколько заканчиваются занятия, но мальчик почему-то даже и не подумал, что Соби может прийти встретить его.
- Рицка-кун, а кто это? Ты нас познакомишь с ним? – громким шепотом спросила Юико.
И Рицка подумал, в который раз, что все-таки она странная: зачем спрашивать шепотом то, что все прекрасно расслышали?
- Это… - мальчик немного запнулся, не зная как лучше представить Соби: как друга Сэймэя или как его собственного друга?
После вчерашней ссоры вряд ли стоило упоминать имя брата, но, с другой стороны, сказать, что Соби друг Рицки – это не слишком? Ведь Соби мог и обидеться: друзьями так просто не становятся.
Соби истолковал заминку по-своему: «Сэймэй никогда не представлял меня своим друзьям. Все верно: зачем? Рицка, прав, поступая, как и его брат». Решив так, молодой человек ответил за мальчика:
- Я и Рицка – слуга и хозяин. И я буду счастлив служить ему, - Соби с почтением наклонил голову и волосы закрыли его лицо, упав вперед светлым дождем, отгораживая от окружающего мира.
Ему действительно хотелось сейчас отгородиться ото всех: глупая была затея прийти сюда. Причина тоже была глупа: посмотреть в глаза Нелюбящего, сравнить с Возлюбленным… Смешно, поэтому своим ответом Соби хотел поставить все точки над «й», прежде всего для самого себя. Боль всегда отрезвляет: слуга и хозяин, слуга и хозяин. Ничего не меняется и не стоит искать спасения от своих демонов, от одиночества, от самого себя там, где его нет.
Мальчик подобного ответа не ожидал и на миг у него пропал дар речи: хвостик от возмущения встал трубой, а на кошачьих ушках негодующе поднялась шерстка. Затем Рицка мучительно покраснел: «Соби - идиот?! Нельзя же говорить такие вещи!»
- Оу, - только и смогла произнести Юико, слабо вильнув пушистым хвостиком, и глупо улыбнувшись.
Глаза Яёя, стоящего рядом с ней удивленно расширились, и он настороженно пошевелил черными с серым на концах ушками.
Рицка понял, что если сейчас они с Соби простоят тут хотя бы минуту и он не придумает правдоподобного оправдания словам Бойца, то их засыпят вопросами, на которые мальчик вряд ли найдется, что ответить. «Бака! Соби, ну, как так можно?!» - в сердцах подумал Рицка, сжав кулаки.
Соби вздрогнул и сделал шаг к мальчику, неверяще смотря на него: молодому человеку опять, как и утром послышалось, что Рицка что-то произнес, тихо и невнятно. Ничего странного не было бы, если бы сейчас Соби не видел, что мальчик, сердясь на него, плотно сжимал губы. Боец остановился и качнул головой, словно, отгоняя какое-то наваждение, говоря самому себе: «Не может быть, мне просто показалось».
- Он шутит, Юико! – Рицка выразительно посмотрел на растерянно выглядевшего Соби, - А сейчас нам пора! Гомэн! Пока!
С этими словами Рицка ухватил Бойца за рукав плаща и потащил его от своих одноклассников, пока Юико не пришла в себя и не смогла спросить что-то еще. Например, почему у Соби нет ушек? На это Рицка точно бы не смог ответить!
Отойдя на некоторое расстояние, мальчик обернулся: больше всего он боялся, что Юико увяжется за ними ( хватит и того, что она не отходила от него ни на шаг в школе, обнимая и крича: «Зови меня – Юико! Юикоооо!»). Но Рицке повезло: воспрявший духом, с их уходом, Яёй, размахивая сразу двумя сумками, что-то оживленно говорил поникшей и смотрящей своему однокласснику вслед Юико.
…Соби не сопротивлялся, когда Рицка так поспешно сорвался с места. Он шел за ним, позволяя себя тащить за рукав. Было видно, что мальчик рассержен: кошачьи ушки прижались к голове, хвост нервно вычерчивал дуги в воздухе. «Он сейчас так похож на Сэймэя. Только Возлюбленный не стал бы со мной церемониться, - Соби даже усмехнулся, смотря на спину идущего впереди мальчика, - Я так хотел его увидеть, чтобы стало… легче. Кого мне хотелось обмануть?»
Рицка не останавливался и не отпускал Соби, пока здание школы не скрылось из виду. Только тогда он выпустил рукав Бойца и развернулся, гневно сверкая глазами:
- Соби! Зачем ты это сказал Юико и Яёю?! Ты с ума сошел? Как я завтра покажусь им на глаза? Я даже не знаю, что им сказать, кроме того, что это дурацкая шутка! – мальчику хотелось много чего еще сказать, но, увидев взгляд Бойца, Рицка осекся: Соби смотрел на него глазами побитой собаки, как будто Рицка ударил его или сделал еще что-нибудь ужасное.
И что было намного хуже: Соби молчал и даже не думал оправдываться! Он просто стоял, опустив руки, и смотрел на него.
Рицка вздохнул: это было все равно, что драться с тем, кто не защищается и позволяет себя избить. Это было не честно. Смысл продолжать ругаться, если тебя не понимают? «Бесполезно», - мальчик махнул рукой:
- Забудь. Только не надо так больше говорить при моих друзьях!
Соби не спорил. А чем он мог сказать? Его навязали этому мальчику: он не нужен Рицке. Слуга и хозяин – дурацкая шутка и больше ничего. Вот так его и следует воспринимать: вещь, которая пытается быть тем, чем не является. Несмотря на все хорошее отношение – вещь всегда останется вещью.
- Как ты прикажешь, Рицка, - Соби произнес это спокойным и невозмутимым голосом.
Рицкины ушки снова воинственно вскинулись:
- Соби!
- Да, хозяин?
На лице Бойца было столько терпения, готовности повторять это глупое обращение, что мальчик только покачал головой:
- Ничего, - он отвернулся.
Соби достал из кармана пачку, но в ней не осталось ни одной сигареты. Он с досадой вспомнил о последней, так беспечно им выкинутой, и вздохнул: как можно было не заметить, что больше ничего не осталось? Курить хотелось безумно… Новая Жертва тяготится его обществом, что ж, тогда остается только одно:
- Рицка.
- Что?
- Хочешь, я провожу тебя домой?
Мальчик повернулся и внимательно посмотрел на Бойца. Потом опустил голову и поддел носком ноги какой-то камушек, прочертил на земле линию, стер ее стопой.
- Рицка?
- Я не хочу домой. Там… Сэймэй.
- Но ведь все равно придется возвращаться.
- Да, но сейчас я не хочу. Пойдем в парк, тут недалеко. Если ты никуда не спешишь, конечно, - последние слова больше походили на просьбу, - У меня есть фотоаппарат: мы могли бы сделать с тобой много воспоминаний.
Соби кивнул, снова начиная надеяться на что-то: Рицка не прогоняет, может не так все и плохо?
Они прошли всего квартал и перед ними раскинулся парк: он казался единственным ярким, цветным пятном в этом городе, разбавляя потоки машин, серость высотных зданий из стекла и бетона, радуя разбегающимися во все стороны дорожками, посыпанными мелким гравием вместо привычного асфальта, скамеечками в укромных уголках, множеством деревьев в пестром осеннем убранстве и почти пустотой, по сравнению с оживленными улицами.
- Так мало людей, - немного задумчиво заметил Соби, проходя через ворота парка
- Наверное, потому, что сейчас рабочий день, - Рицка шел за ним, но вдруг остановился, - Соби!
- Да, Рицка?
- Я хочу мороженное.
Молодой человек удивленно вскинул брови:
- Сейчас? Холодно же и…
- Мне все равно. Вон там, видишь? – мальчик показал рукой куда-то в сторону, - Там палатка и наверняка продают мороженное. Пожалуйста, Соби, давай купим?
Соби проследил взглядом направление жеста Рицки: там и правда стояла небольшая торговая палатка с яркими пятнышками наклеек на витрине.
- Хорошо. Как пожелаешь. Тебе какое?
- Если есть, то я хотел бы виноградное.
Соби улыбнулся:
- Хорошо, Рицка.
Через несколько минут Рицка с наслаждением лизал лилового цвета мороженное в вафельном стаканчике, то и дело смущенно стирая с носа молочные пятна. Себе Соби купил сигареты: привычка курить появилась очень давно и он не хотел от нее избавляться – это отвлекало от тягостных мыслей. В такие моменты можно просто затягиваться, ощущая, как дым заполняет легкие, а потом смотреть, как тоненькая струйка облачком поднимается вверх – и ни о чем не думать.
Рицка шел молча, пиная опавшие листья под ногами, постепенно поедая свое лакомство. Потом он увидел лавочку, стоящую немного в стороне от дорожки и свернул туда.
- Соби, - мальчик опустил руку с мороженным, - Давай сделаем сейчас несколько воспоминаний?
- Воспоминаний? – Соби не спросил сразу, когда это слово резануло ему слух, поэтому сейчас он несколько удивленно смотрел на Рицку, - Ты называешь воспоминаниями фотографии?
- Да, потому что фотография это не очень верное слово. Это не просто карточки – это мои воспоминания, которые я не хочу забыть!
- Ты не забудешь, Рицка.
- Нет! - Рицка опустил ушки, - Если я не буду делать воспоминания, то все забуду: Сэймэя, маму и тебя, Соби. Иногда оттого, что подобное может произойти еще раз, становится так страшно, что я бы с удовольствием вернул это тело настоящему Рицке, когда он появится.
Соби присел перед мальчиком и взял его за руки, которые покрасневший Рицка торопливо выдернул, роняя мороженное в пестрые листья, не успевая подхватить его, лишь скользнув пальцами по подтаявшему верху:
- Соби… мороженное…
Соби, казалось, не слышал его и снова потянулся к Рицке. Паренек спрятал руки у себя за спиной, но Боец все же смог перехватить его за кисти, переплетая свои пальцы с липкими пальчиками мальчика.
- Я упустил мороженное, - прошептал Рицка, отворачиваясь, не зная, как реагировать на настойчивость молодого человека.
- Рицка, я куплю тебе еще, я куплю тебе любое мороженное, которое ты пожелаешь, - Боец смотрел на мальчика и постепенно его сердце заполняла нежность, - Рицка, ты – настоящий, даже поражает насколько ты настоящий.
Рицка ему нравился. Не так как понравилась бы ему его Жертва или не так, как когда-то ему стал нравится Сэймэй: это было нечто другое. Большие грустные глаза, непослушная челка, коротковатая одежда, пластыри – Соби внезапно почувствовал, что это неимоверно ему дорого, что это то, что, возможно, даст ему силы жить дальше. Продолжать бороться и… побеждать. «Я познакомился с этим мальчиком всего пару дней назад, он теперь моя Жертва, но почему я чувствую себя рядом с ним так… спокойно? Сэймэй почти убил меня своим решением, уничтожил то, во что было вложено столько смысла и моих чувств, унизил каждую минуту счастья – такого редкого – что у нас с ним было. Ему никогда не была нужна моя защита, никогда не был нужен я сам. Я не проигрывал бои, но в душе я все же проиграл самый главный свой поединок, потому что мне не для кого было сражаться. Возможно ли, что Рицка даст мне то, в чем я так нуждаюсь?»
Кошачьи ушки Рицки немного приподнялись:
- Ты, правда, так считаешь? Но я… когда-то я забыл все, что было со мной, даже то, какой я есть на самом деле, - он вздохнул, - Мама не узнает меня. Наверное, я виноват в том, что произошло. Видимо это нечто ужасное и я должен искупить свой грех, но… я не знаю как, Соби! И я больше не хочу ничего забывать. Мы ведь можем сделать с тобой несколько воспоминаний? Хотя ты и взрослый, но… Соби?
Соби странно улыбнулся:
- Конечно, Рицка. Я буду рад сделать с тобой воспоминания.
После слов Рицки Соби стало почему-то так хорошо: мальчик хочет сделать воспоминания с ним, чтобы не забыть. Он не зря ждал этого мальчика у школы, ведь только ради этих простых слов и стоило ждать: чтобы кто-то хотел его не забыть.
Глава 19. Воспоминания.

Делать воспоминания оказалось неожиданно весело. Соби с интересом наблюдал за Рицкой из-под длинной челки: скинув на лавку мешающую ему школьную сумку, и вытащив из нее фотоаппарат, мальчик полностью преобразился. Глаза радостно заблестели, он с азартом выбирал места для того, чтобы сделать снимок, смеялся, когда Соби не понимал, чего Рицка от него хочет, и своими подсказками только еще больше запутывал Бойца. «Это совершенно другой Рицка», - с удивлением думал Соби, принимая из рук мальчика красивые кленовые листья всех цветов и оттенков осени: от зеленого и желтого до багряно-красного.
- Соби! Улыбнись! – кричал мальчик, махая Бойцу свободной рукой, сжимая во второй фотоаппарат.
И Соби улыбался: постепенно его начинала заражать веселость маленькой Жертвы. Мальчик творил невозможное: впервые за эти дни, наполненные невыносимой болью, сомнениями и метаниями, Соби чувствовал себя… счастливым? Просто счастливым, чувствующим, живущим. Никогда такого не было у них с Сэймэем, который всегда держал Соби на расстоянии, не позволяя приблизиться, разделить светлые моменты в его жизни. «Мне нравится, когда ты извиняешься и твой несчастный вид - мне тоже нравится», - это все, чего у Возлюбленного был достоен Боец. А потом Сэймэй обычно отсылал его домой: «А теперь ты пойдешь к себе, один, но будешь думать обо мне. Никогда не переставай думать обо мне, Соби», - не нужно было заклинаний и поединков, чтобы замкнуть убивающий круг цепей ограничения: Возлюбленный умел добиваться и худшей боли самыми простыми словами. Соби всегда жил для Сэймэя, но вот Сэймэй не жил для Соби.
Рицка, его брат, с таким ужасным, отбирающим всякую надежду, Именем – Нелюбящий – был полной противоположностью Возлюбленному. Ожидая худшего, Соби неожиданно получил столько внимания и участия от этого ребенка, что это сбивало с толку: «Так же не должно быть! Как же слуга и хозяин?! Мое тело не может жить без приказов, но Рицка – он только… просит и это так странно. А еще он улыбается… мне» …
Они сделали множество фотографий – воспоминаний – снимая друг друга, летящий в небе самолет, деревья, какую-то маленькую собачку, которая подбежала, приветливо виляя хвостом. Просили редких прохожих сфотографировать их вместе, и Рицка каждый раз ужасно смущался, когда Соби обнимал его за плечи: черные ушки вставали торчком и даже шерстка на них смешно топорщилась.
Рицка забыл обо всем на свете: было просто хорошо. В его жизни не часто случались светлые моменты, такие как сегодня, и он хотел получить все, что можно от этого солнечного дня, от близости другого человека. Его веселила некоторая растерянность Бойца вначале, неловкие попытки расслабиться и просто улыбаться. Правда, раздражало то, что Соби старался все время коснуться его, взять за руку или дотронуться до кончика кошачьего хвоста, когда думал, что Рицка не видел. Это еще и ужасно смущало: Рицка не привык, что его касается кто-то, кроме брата. Но прикосновения Соби были такими, словно он думал, что Рицка сейчас пропадет, растворится в воздухе как призрак: прикосновения, которые напоминают, что рядом человек, который не собирается исчезать. И мальчик смирился, просто делая вид, что ничего не замечает, видя, как улыбка каждый раз озаряет лицо Бойца.
В конце концов, Соби поймал себя на том, что сидит в ворохе разноцветных листьев, которые запутались даже в волосах и смеется, глядя, как Рицка пытается поймать свой кошачий хвостик, смешно вертясь на месте, или сфотографировать сам себя, гордо отказавшись от помощи Бойца: фотографировать не получалось, потому что мальчик то и дело прыскал от смеха, не попадал в кадр или отвлекался на молодого человека:
- Соби! Перестань смеяться! Ты меня сбиваешь: из-за тебя ничего не получается! Ну, Соби!!! – напрасно взывал он к совести Бойца.
- Мне хорошо, Рицка, я не хочу переставать смеяться, - Соби провел рукой по волосам и вынул из них маленькую веточку, - Конечно, если ты прикажешь…
На этих словах Рицка перестал улыбаться и опустил руки с фотоаппаратом:
- Совсем что ли? Как такое можно приказать? – он нервно дернул ушком, - Умеешь ты настроение испортить, почему надо все сводить к приказам?
- Прости, Рицка, я не хотел тебя расстроить, - Соби встал с земли и отряхнул свой плащ.
- Ладно, проехали, - мальчик, казалось, внимательно рассматривал ремешок от фотоаппарата, потом поднял голову и внимательно посмотрел на Бойца, - Соби, я бы хотел спросить у тебя кое-что. Можно?
Молодой человек подошел к Рицке ближе и положил руку ему на плечо, немного сжал пальцы:
- Конечно, Рицка, спрашивай все, что захочешь.
- Сэймэй мне рассказывал про боевые Пары, про отношения между Бойцами и Жертвами, но одного я никак не могу понять, - Рицка стал нажимать кнопочки на цифровике, просматривая отснятые кадры.
- Что именно, Рицка?
- Между Бойцом и его Жертвой существует Связь, верно? Что это и… как она возникает? – мальчик на секунду отвлекся от снимков, взглянув в глаза Соби, но отчего-то покраснел, и почти сразу уткнулся обратно в дисплей.
Боец тихо вздохнул: Сэймэй предоставил объяснять ему самое сложное.
- Связь – это своего рода узы, соединяющие боевую Пару. Связь возникает или при рождении, или создается искусственно.
- При рождении?
- Да, это когда Имена Бойца и Жертвы известны и совпадают. Со временем Связь крепнет, становится сильнее, кроме того, в Школе для Бойцов и Жертв помогают укрепить то, что соединяет такие Пары.
- А что значит, когда Имена известны?
- Это значит, что Имена проступили на обоих участниках Пары.
- Бывает иначе?
- Да, - Соби заставлял себя говорить спокойным голосом: общность Имен – это была болезненная для него тема, в прямом и переносном смысле.
Захотелось дотронуться до бинтов, которые закрывали горло: его Имя – Возлюбленный – когда-то так и не проступило.
Соби был чистым Бойцом, до того как попал к Аояги Сэймэю, и можно было написать любое Имя: все зависило от того, на кого выпадет жребий стать его Жертвой. И то, что Имя упорно не проступало, не смотря на все выполненные формальности после выбора Жертвы, очень бесило Возлюбленного: от стычек с Ритцу-сенсеем, обвинений, что Сэймэю подсунули бракованного Бойца, до вымещения злобы на самом Соби. Однажды, когда предел терпения Аояги был пройден, он просто вырезал свое Имя на Соби. Это было больно. Не только физически: Соби умел терпеть любую, даже самую сильную боль – было больно оттого, что Сэймэем двигало только собственное тщеславие, стремление быть всегда и во всем первым…
- Бывает, что Имя одного из участников Пары долго не появляется, тогда второй вправе помочь появлению Имени у своего напарника, - тщательно подбирая слова, ответил Соби, уже угадывая, каким будет следующий вопрос и – Боже – как же не хотелось на него отвечать!
- Как? – Рицка настороженно поднял ушки.
Соби вздохнул:
- С помощью укрепления Связи: это могут быть простые прикосновения, поцелуи или нечто большее, - Соби наклонил голову, скрыв от Рицки свое лицо за упавшими вперед прядями волос.
Бойцу не хотелось сейчас говорить о подобном, впрочем, не только сейчас, но и вообще: это было бы слишком жестоко по отношению к мальчику, для которого брат был идеалом и примером для подражания. Несмотря на то, что произошло между ними вчера, Рицка любил Сэймэя, был очень привязан и доверял ему. Соби просто не мог позволить себе разрушить идеалы Рицки, то, что заставило бы мальчика думать иначе о своем брате и страдать. Если и суждено будет Нелюбящему когда-то узнать все о Сэймэе, то только не от Соби. И дело даже не в приказе Возлюбленного: это просто было бы тоже очень больно, сродни предательству. Молодой человек не желал никому: ни Возлюбленному, ни Нелюбящему того, что испытал сполна сам. И отыгрываться за свое прошлое и настоящее на других, Соби не мог: «Есть вещи, которые лучше не знать. Рицка… он полон жизни, а я уже сломан ею. Я не могу дать ему повод построить такую же тюрьму, в которую заключил себя сам».
Мальчик напрягся: нечто большее? Что Соби имеет ввиду? Видя, как неожиданно погрустнело лицо молодого человека, Рицка не решился спрашивать, что же именно. Может потом, со временем, если Соби сам захочет рассказать.
Поэтому Рицка только кивнул:
- Понятно. А если Связи нет, что тогда?
- Тогда Боец и его Жертва проводят инициализацию - это когда один из Пары просит у другого поделиться с ним Силой.
- Просто просит? – мальчик удивленно вскинул брови.
- Да, Рицка. Слова - своего рода заклинания, они имеют магическое влияние, особенно на тех, кто наделен Силой. Если ты произносишь определенный набор слов: поделись со мной Силой, то происходит инициализация боевой Пары. С этого момента ее могут вызывать на поединки другие боевые Пары.
- Соби, Сэймэй отдал, - Рицка поморщился от этого, так неуместного тут слова и посмотрел на молодого человека, - отдал тебя мне.
- Все верно.
- Мы теперь - Пара?
- Да, Рицка.
- А почему ты не просил у меня поделиться Силой? – мальчик внимательно всматривался в лицо Бойца.
- Потому что я бы не хотел использовать тебя, Рицка. Кроме того, это может быть опасно: ты не готов участвовать в поединках. Я не смогу сделать что-то, что причинило бы тебе вред.
Мальчик наклонил голову:
- А Сэймэй был самой сильной Жертвой, правда?
- Правда. Он и есть – самая сильная Жертва. Вряд ли со сменой, - Соби на секунду запнулся, но тут же продолжил, - со сменой Бойца, что-либо изменится.
- Я тоже хочу быть сильным, - Рицка в упор посмотрел на Соби, - Я хочу быть как он!
Соби вздрогнул: опять то странное ощущение, что и недавно, когда Рицка разговаривал со своими одноклассниками. Что с ним творится вообще? Сейчас при решительном восклицании Рицки, по телу Соби словно пробежал электрический разряд, заставляя дернуться.
Ища объяснения, Соби присел перед Рицкой, подвернув полы плаща, и потянул мальчика за рукав куртки на себя, обхватив второй рукой за талию. Глаза Рицки расширились и он уперся одной рукой Соби в грудь:
- Ты что делаешь? Соби! Не смей обнимать меня!
- Рицка, не бойся, я ничего не сделаю тебе плохого.
Мальчику от интонаций, которые проскользнули в голосе Бойца, стало жарко. Он почувствовал, как краснеет от смущения и того, что Соби совсем лишил его способности сопротивляться. Об этом он говорил, упоминая слова-заклинания?
- Соби...
Рицка смотрел на Соби так, что у того стала немного кружиться голова. Боец потянулся ладонью к лицу мальчика, коснулся нежной кожи.
- Рицка, я… - Соби сам не знал, что он хочет сказать или спросить: просто безумно хотелось прикоснуться к своей новой Жертве.
- Что здесь происходит!
От резкого окрика, Рицка отпрыгнул, сбрасывая с себя обнимающую его руку, от Бойца на внушительное расстояние. Вид у мальчика был такой, словно его застали за чем-то постыдным.
- С-Сэймэй, - только и смог дрожащими губами произнести Рицка.