Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

У входа в туалет стоит Саки и держит мобильник у уха. Увидев меня, он убирает трубку и говорит, как только я подлетаю к нему:
-А я тебе уже звонить хотел…чтоб ты не волновался…
У меня только один вопрос:
-Где они?
-Билл там, в туалете, а этот не знаю…
От сердца немного отлегло.
-Так они не вместе пошли?
-Они шли вместе сюда, разговаривали по дороге…а потом разошлись тут, в коридоре…
Облегченно выдыхаю и отстраняю Саки от двери.
-Дай я зайду. Никого не впускай.
Билла внутри не видно. Все кабинки свободные, кроме одной. Подхожу и тихонько стучу по блестящей дверце.
-Билл, это я.
Он открывает тут же. Смотрит на меня вопросительно. Одежда в порядке, зачем он тут закрылся?
-Тебе в туалет надо? Я подожду…
-Нет, не надо…
Он выходит и направляется к ряду умывальников вдоль зеркала. Открывает кран и подставляет руки под мощную струю, так что вода брызжет на столешницу. Спрашивает недовольным тоном:
-Ты меня что, пасешь?
-Нет. Я просто не хочу, чтобы кто-то…
Он перебивает:
-Ты мне не доверяешь?
Ну вот, начинается. Вздыхаю и подхожу к нему ближе.
-Не в этом дело. Я не доверяю этим придуркам, которые спят и видят, как бы затащить тебя в свою постель.
-Да? А может это ты видишь?
-Чего?
Он оборачивается, задето высказывая:
-Тебе кажется, что все вокруг видят во мне только рабочую дырку, да?! Думаешь, всем только и надо, что в жопу мне вставить? Хочешь сказать, я больше ничем другим заинтересовать людей не могу, да? Что как человек я никого не волную? Что со мной и поговорить не о чем даже, а можно только е*ать молча, да? Ты так думаешь?!
У меня глаза на лоб лезут от его выражений. Никогда ничего подобного от него не слышал. Я понимаю, что он далеко не трезв, но все равно бросаться такими словами это уже чересчур. Делаю шаг к нему, протягивая руки, но Билл машет своими, брызгая на меня летящей с них водой и отбивается.
-Не лезь ко мне! Я не хочу, чтобы ты меня трогал сейчас!
Да что это с ним такое? Этот козел что ли ему чего-то наговорил? Он раньше так себя не вел. И мыслей подобных у него не возникало. Я знаю, потому что он не умеет долго держать что-то в себе, выскажет все при первой же возможности. А мы уже сотни раз были на подобных вечеринках, и он уже давно знает о том, что мне не нравится, как на него смотрят некоторые типы. И он никогда еще до этой ночи не позволял никому из них к себе вот так прикасаться, а уж тем более не прикасался сам. А тут…неужели он не понял, что этот Майкл уже десять раз трахнул его в своем воображении? И не прочь сделать это в одиннадцатый уже в реале.
Стараюсь говорить спокойно и уверенно:
-Так, все…успокойся. Мы сейчас выйдем отсюда, найдем Тома, сядем в машину и поедем в отель. А там ты можешь высказать мне все свои претензии и упреки. А я скажу тебе, что об этом всем думаю я, идет?
Он шумно дышит, все еще держа перед собой руки, не давая мне подойти ближе. Обхожу его и тянусь, чтобы закрыть кран. Он отходит от столешницы и выдергивает бумажное полотенце из держателя. Нервно комкает его в руках и бросает мимо корзины.
-Давай, пойдем… - Киваю на дверь.
Билл глядится в зеркало и приглаживает волосы. Не буду, пожалуй, больше ничего ему говорить сейчас. И трогать не буду. Пусть поостынет. Может, протрезвеет немного до отеля и можно будет поговорить с ним нормально. Молча дожидаюсь, пока он приведет себя в порядок, и пропускаю его вперед, придерживая дверь. Отдаю распоряжение Саки:
-На этот раз мы точно уезжаем. Сходи за Томом, а я пока позвоню, чтоб машину подогнали. Встретимся у черного входа.
Биллу мне ничего повторять не приходится. Он знает, где здесь черный ход. Идет сам впереди меня, не оборачиваясь и не останавливаясь нигде. И что это на него нашло? Нет, все-таки, думаю, без участия этого Майкла не обошлось. Наверняка наплел ему что-то, отчего Билл вдруг задумался на эту тему. Что он хотел от меня услышать? Что это не так? Что я так не думаю? Что, разумеется, он в первую очередь личность и годится не только на роль подстилки? Но, бл*дь, я-то это знаю, я-то вижу в нем гораздо больше, чем как он выразился «рабочую дырку», и мой интерес к нему отнюдь не ограничивается постелью. Но вот они… О них я, к сожалению для него, такого сказать не могу. Да, Билли, конечно, они могут поговорить с тобой, сделать вид, что ты невероятно интересный и приятный собеседник, но на деле почти каждый из них будет глядеть тебе в рот и думать, как должно быть отлично в нем смотрелся бы его х*й. И убеждать тебя в обратном я не вижу смысла. Ни к чему тебе эти розовые очки. Ты ведь в шоу-бизнесе, дорогой. Здесь людей волнуют только две вещи: бабло и секс. И чем у тебя этого больше, тем ты круче.

По дороге в отель Тома немного развозит и укачивает. Он жалуется, что его мутит, но когда водитель останавливает микроавтобус, передумывает блевать и к моменту, когда мы подъезжаем к парадному входу, уже мирно сопит один на заднем сидении. Билл весь путь молча таращится в окно, а я, так и не найдя другой причины его резкой смены настроения, уже продумываю как бы достать телефон этого Майкла и мило побеседовать с ним с глазу на глаз.
Тома практически волокут под руки двое охранников, не знаю, как это он смог так налакаться, ведь в последний раз, когда мы говорили с ним в клубе, выглядел вполне адекватно. Очевидно, вдарило уже позже. Билл вполне ровно идет сам, но на лестнице спотыкается, и Саки вовремя успевает подхватить его под локоть. Я не лезу, как он и просил, дабы не спровоцировать новый выпад в мою сторону.
Уже на этаже прошу охрану проследить, чтобы Том лег спать, и, попрощавшись со всеми до завтра, отпираю дверь нашего номера. Билл нехотя заходит внутрь и, не включая свет в прихожей, сразу бредет в спальню. Черт, если бы не этот урод, сейчас бы мы уже целовались как сумасшедшие, натыкаясь в темноте на мебель и чемоданы. И его голова не была бы забита этими ненужными мыслями. Надо было не слушать его и уезжать сразу.

В комнате он свет тоже не включает, закуривает, и я вижу только красноватый огонек недалеко от его губ. Хочу зажечь ночник, но он быстро говорит:
-Не включай.
Убираю уже протянутую руку от выключателя и осторожно присаживаюсь рядом с ним на диван.
-Билл, ну что случилось?
-А ты не понимаешь?
-Не уверен, что правильно. Расскажи все как есть.
Он тяжело вздыхает и закашливается. Небось дыма глотнул, все-таки надо его отучать от этой дурной привычки. Но сейчас не об этом.
-Ты мне не ответил. Ты так думаешь? Думаешь, что всем от меня только одно надо?
Поворачиваюсь к нему всем корпусом, подгибая по себя одну ногу.
-Билл, послушай… Конечно, я не спорю, есть действительно приличные и достойные люди, которым ты интересен, которые уважают тебя за твои достижения, за твой талант...но, пойми…этот Майкл…
Он дергается и повышает тон:
-Что ты к нему прицепился так! Он нормальный парень! Да, может я ему и понравился, но он сразу понял, что ловить нечего и вел себя совершенно нормально! Это ты вечно видишь в людях только плохое!
Пытаюсь его утихомирить:
-Только не кричи, Билл, ночь ведь уже глубокая. Давай спокойно поговорим.
-Да что тут говорить…я и так уже все понял… Ты ревнуешь, потому что считаешь, что кто-то может занять твое место, да? Думаешь, я такой тупой и наивный? Думаешь, не понимаю, в чем дело? Бережешь мой зад для себя, да? Только ты можешь меня хотеть, только ты можешь меня трахать? А если кто-то даже на секунду об этом подумает, то автоматически становится последним чмо?
Я уже не знаю, стоит ли отвечать. Переубеждать, что-то объяснять, доказывать… В чем-то он прав. Но я не хочу, чтобы он думал, что я считаю его глупым несмышленышем, не умеющим отличить искренний интерес от замаскированной похоти.
-Билли…нет…зачем ты так… - Нащупываю его руку и зажимаю кисть в своих ладонях. – Ты же знаешь, как много ты значишь для меня…ты ведь не думаешь, что я так к тебе отношусь? Что мне от тебя только одно нужно? Нет?
Он не отвечает. Ладно, не страшно. Пусть послушает тогда.
-Надеюсь, что не думаешь. Пойми, я тебя просто оградить хочу от неприятных ситуаций. И…да, черт, да, я ревную…я не могу видеть, как тебя трогают чужие руки…Билл, ты же мой…и я не собираюсь ни с кем тобой делиться…если только ты сам не захочешь…уйти…
Последнее слово дается мне крайне трудно. Его ладонь в моих руках становится влажной. Придвигаюсь к нему ближе, так что согнутое колено касается его бедра. Он уже не курит, просто держит сигарету между пальцев и сидит, склонив голову. Протягиваю руку и убираю назад волосы, скрывающие от меня его профиль. Глажу его по голове.
-Билл…
Он вдруг вздрагивает, словно очнувшись от оцепенения, и совершенно серьезным голосом спрашивает:
-Можно мы сегодня не будем спать вместе?
У меня сердце резко ухает куда то вниз. Словно от крутого спуска.
-Почему? – Только и могу спросить.
-Я хочу подумать.
-О чем?
Но он не отвечает на этот вопрос, повторяя свой предыдущий:
-Так можно?
И что я могу сказать? «Нельзя»? «Будешь спать рядом со мной и точка»?
-Ну…предлагаешь мне лечь на диване?
-Я могу к Тому уйти. У него же вторая кровать свободная.
Он выдергивает свою руку и поднимается с дивана.
-Билли…ну подожди…я так не могу…
Пробую ухватить его за запястье. Не хочу отпускать вот так. Но он весьма грубо отвечает:
-Что? Мне сначала дать тебе надо?
Во мне вскипает какая-то возмущенная злость. Тоже встаю и все же хватаю его за руку.
-Это что за тон? Ты меня сегодня поражаешь.
-Что, не нравится, когда я говорю, как есть? Но ты же сам просил!
Да что же это с ним такое творится?! То высказывает жалобы и претензии, то откровенно хамит и дерзит. И списать все на алкоголь я не могу. Он и раньше напивался, и куда похлеще, но никогда не говорил со мной в такой отвратительно манере.
-Так, если будешь так себя вести, то никуда не пойдешь!
-И что ты сделаешь? Запрешь меня здесь?
-Легко.
-Не имеешь права!
-Ты своим поведением даешь мне его.
-Да пошел ты!
Он вырывается и быстро идет к выходу. Ну уж нет, теперь я точно его отсюда не выпущу. Свяжу, если надо будет, и рот кляпом заткну, но в таком состоянии он отсюда не выйдет.
Догоняю его в прихожей и заслоняю собой дверь.
-Ты отсюда не выйдешь, понял?
Он подходит ко мне вплотную и требовательно говорит:
-Пусти.
Качаю головой.
-Нет.
-Дэвид, я хочу уйти.
-Я понял. Но ты не уйдешь.
Он снова начинает орать:
-Ты кретин что ли? Я же сказал, что хочу выйти отсюда! Я не останусь с тобой тут!
-Не смей кричать.
-Почему это?! Вот возьму и буду орать, пока кто-нибудь не придет и не выпустит меня отсюда!
Дурак. Маленький пьяный дурак. У меня нет другого выхода.
-Вернись в комнату. – Толкаю его в плечо.
-Нет!
-Ладно…ты меня вынуждаешь…
Подхватываю его под коленками и перекидываю через плечо. Он вопит и пытается брыкаться. Ничего, сейчас поутихнет. Дотаскиваю его до кровати и кидаю на нее.
-Встанешь отсюда - мне тебя придется к кровати привязать.
Он злобно выкрикивает:
-Только посмей! – И тут же пытается слезть.
Толкаю его назад.
-Раздевайся и ложись спать. Никуда ты не пойдешь.
-Не буду я спать тут!
-Будешь.
Сохранять спокойный тон удается все труднее и труднее, но переходить на крик я не должен. Сразу потеряю контроль.
-Чего ты хочешь от меня? Если трахнуть - так и скажи! Не строй из себя воспитателя!
Все же не выдерживаю, повышаю голос:
-А может это ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, а? Может в этом все дело? Может сперма по мозгам ударила, после того, как не получилось кончить там, в клубе?
Боже, что я несу? Сам от себя не ожидал. Где, бл*дь мои хваленое самообладание и психологические приемы? Я же его сейчас совсем оттолкну от себя так. Но меня несет.
-Давай попробуем? Может, пройдет все? И наша проблема сама собой решится, а?
Он молчит и не двигается, замерев на краю кровати.
-Ну что ты замолк? Будем трахаться?
Черт, я себя не узнаю. Неужели тоже что-то в голову стукнуло? Говорю и тут же жалею о сказанном. Но снова продолжаю в том же духе.
-Молчание знак согласия? Ну иди сюда…давай, поцелуй меня…
Опускаюсь перед кроватью на колени и притягиваю к себе его лицо. Он не сопротивляется, позволяя коснуться губ, но потом сразу же отталкивает меня и говорит почему-то уже очень тихо:
-Не надо.
-Что не надо?
-Целовать не надо.
-Почему это?
-Ты меня трахнуть хотел? Вот и трахай. А целовать не надо.
Я не знаю, почему у меня идет такая реакция на его язвительные слова, надо бы сдерживать себя, но я уже не могу. Он меня бесит своим поведением. Злит, провоцирует на агрессию. Сжимаю его горло под самым подбородком и довольно грубо говорю в лицо:
-Я буду тебя целовать, если захочу. И ты, бл*дь, будешь целовать меня в ответ, если я захочу, ясно?
Он только часто моргает и сглатывает. Чувствую, как шевелится его кадык под моей ладонью. Что же он со мной делает? Я же не хочу так.
-Будешь меня целовать?
Он отрицательно мотает головой и шмыгает носом. Надеюсь, он не заплачет. Потому что я осознаю, что сейчас меня это только больше взбесит.
-Ответ неверный. Будешь. Я хочу, поэтому будешь! Целуй. Давай же, целуй меня!
Вдавливаю свои губы в его, плотно сжатые и безответные. Холодные такие. Мне не нравится так.
-Что такое? Мне что, трахать тебя как шлюху, не целуя в губы? Ты, может, так хочешь?
Он молчит, как партизан на допросе, и смотрит куда-то в сторону. Вижу, как блестят белки, когда в глазах отражается свет проезжающих мимо машин. Только не вздумай реветь, Билли.
-Ладно, нет так нет. Забьем сегодня на эти нежности. Хочешь без ласк, хочешь грубо?
Встаю и толкаю его в грудь на постель. Он падает на нее спиной и не двигается. Какого хрена? Он даже сопротивляться не будет? Чертов дурак. Он меня сведет с ума.
Встаю коленями на кровать, расставив ноги по обе стороны от него, и склоняюсь над его животом. Пока вожусь с пряжкой, он не издает ни звука, только подносит руку к лицу и прислоняет пальцы к губам. На меня не смотрит, отвернулся в сторону окна. Ненавижу его за это. Зачем он это делает? Зачем позволяет мне это делать? Что, черт побери, он хочет доказать?
Стянуть вниз штаны мешают подтяжки. Сдергиваю их с его плеч. Ему приходится отнять руку ото рта, чтобы продеть ее в звенящую цепь. Но едва он это делает, тут же возвращает ее обратно. Не хочу смотреть сейчас на его лицо. Не могу.
С трудом стаскиваю с него брюки. Они такие узкие, что застревают на голенях, и ботинки не дают снять до конца. По фигу, пусть так и останутся. Спускаю к ним трусы и возвращаюсь к его животу. У него не стоит. Это и не удивительно. У меня тоже. Трогать его член не буду. И водолазку снимать тоже. Зачем, если он не хочет, чтобы я его целовал? Переворачиваю его на живот. Он складывает руки перед собой и кладет на них голову. Неужели ему абсолютно плевать на то, что я сейчас буду с ним делать? Не понимаю.
Наваливаюсь на него сверху и шепчу на ухо:
-Еще не поздно передумать. Можно ведь по-хорошему.
Но он только равнодушно произносит:
-Если нужна будет смазка, она в тумбочке слева.
Упрямый болван! Неужели так хочется меня позлить? Этот секс не нужен ни ему, ни мне. Но я, бл*дь, тоже не отступаю. И кто из нас упрямее…
Облизываю средний палец и просовываю руку между нами. Черт, он такой зажатый сейчас. Сухой и тесный. Палец не лезет дальше первой фаланги.
-Что же ты…не хочешь мне помочь? Хочешь, чтоб было больно?
Он боится боли. Обычно. Но сейчас только спрашивает:
-А тебе не все равно?
Конечно, твою мать, мне просто по х*й как тебе будет, Билл! Порву и не пожалею! Я же, наверное, сейчас у тебя в мыслях такая мерзкая сволочь, эгоист и насильник. Ты, должно быть, сейчас думаешь о том, как ненавидишь меня, и как скажешь мне это в лицо, когда я вы*бу тебя и отпущу. Только тебе не придется ждать этого момента, Билли, можешь говорить мне это прямо сейчас.
Слезаю с него и отсаживаюсь подальше, спуская ноги на пол. Он лежит за мной, не двигаясь, минуты две, а потом, очевидно, тоже садится и говорит мне в спину:
-И что, это все? Все, на что ты способен?
Сжимаю кулаки. Если он скажет что-нибудь еще в этом духе, я просто наброшусь на него и в самом деле жестко выдеру. Молчи, Билл, лучше молчи.
-Иди куда хочешь.
Он натягивает на себя штаны и, не застегивая ремня, со спущенными подтяжками, болтающимися сзади, идет в ванную. Опускаю лицо в ладони. Мне так противно. От него и от самого себя. Противно, что мы дошли до такого. Всего за одну ночь. И что будет дальше - не знаю.

Он выходит минут через пять, оставляя дверь ванной нараспашку, отчего в спальню проникает желтый косой прямоугольник света. Подходит к своей сумке, лежащей в кресле и скидывает в нее все, что набрал в ванной. Свои гели, кремы, лосьоны, косметику. Достает из раскрытого чемодана какие-то вещи и тоже запихивает в сумку. Молча наблюдаю за его сборами. А на душе кошки скребутся. Не хочу, чтобы уходил, но и удерживать не стану. Силой не удержишь. На время только. И чем больше приложишь сил, тем короче будет это время.
Он вешает сумку на плечо и идет к выходу из спальни. Я жду. Он же должен хоть что-то сказать на прощание. И он говорит. То, что я и ожидал услышать.
-Я тебя ненавижу.
Только нет ненависти в его голосе. Есть обида, горечь, разочарование…и, кажется, слезы. Я почти уверен, что если подойду сейчас к нему и посмотрю в лицо, увижу, как они тихо скатываются по его щекам. Но я не подхожу. И он уходит. От меня. Хотелось бы верить, что не навсегда.

_____________