Форум сайта "Мир Эсси Эрганы"

Единственное, что я чувствовал в тот момент, когда родился - это ласковый язык матери, достающий до моей головы. Он стремительно и нежно пробежал по глазам, влился в пасть, потом в уши, освобождая от сохнувшей крови, мягко скользнул по шерсти, и первая боль снималась от малейшего прикосновения. Я чувствовал себя счастливым. Чувствовал, что я в безопасности. Сам того не понимая я издал первый звук - тихое, довольное урчание, прижимался к языку, подставляя шею и живот.
Вылизанный, но всё ещё мокрый, на неустойчивых лапках я стоял на земле, явлённый из небытия, живой сосуд радости измученной родами матери.
Вокруг были плотные заросли крапивы, выросшие на дне ямы, а под ногами битый кирпич и ржавое железо.
Я, опьянённый запахами, попытался выбраться из ямы, но слабое тельце отказывалось должным образом подчиняться и я снова... и снова скатывался вниз. Очередная попытка провалилась, и я подполз к матери, которая тщательно вылизывала сразу двух новорожденных щенков. Как и мне, она снимала первую в их жизни боль, чистила глаза и пасти, однако не освобождала от себя, не отпускала на волю, и они ползали возле матери.
Недалеко слышались звуки стрельбы, которые становились всё отчётливее, резче, и человеческий запах сильно перебивал все остальные запахи, исходящие из леса. Странно...разве волчата не рождаются глухими?
Среди этой вселенской мути, поднятой человеком, я почувствовал как мать начала пожирать вместилище того недавнего счастья и благоденствие, которое длилось всего пару месяцев. Она стала пожирать щенков...
Хватала жадно, как добычу, втягивала в себя свою плоть и, когда остались лишь тесёмки пуповин, на концах которых, как на привязи, вдруг заметались, забились и заскулили детёныши, чувствуя смерть, сделала паузу, проглотила с трудом и решительным, сильным движением челюстей одного за одним отправила в свою утробу только что вылизанных, но не отпущенных щенков. Косточек ещё не было, а если и были, то что-то вроде куриных, мягких хрящиков, и потому собственно добыча исчезла без звука...
Я отскочил, будучи свободным, оскалился. Я ненавидел мать! До боли сжимая челюсти, до того, что тонкие зубки неосторожно впились в нижнюю губу я стоял и смотрел...смотрел на мать. Я прозрел и метнулся прочь из ямы. Но тут же на маленьком тельце сомкнулись знакомые материнские клыки, шершавый, мягкий язык скользнул по мордочке и мать резко, без жалости отправила меня на тот свет...

Этот кошмар снился мне уже несколько месяцев. Долгий болезненный кошмар, от которого я просыпался в холодном поту и с немым ужасом осознавал, что по щекам струятся солёные слёзы, от боли и ужаса. Это было отвратительно. Ты понимаешь, что слаб и беспомощен, ты ощущаешь себя маленьким существом, которому некуда бежать. Твоё существо целиком и полностью осознаёт боль, которую тебе причинили. Это щемящее, отвратительное чувство... эта непозволительная слабость для капитана 10 отряда.
Мать поступила так же, когда я родился . Она сожрала моих братьев и сестёр, а потом и меня...
Этот сон был страшным напоминанием о том, что случилось, когда я был простым ребёнком на земле...когда я умер. И каждую ночь, видя этот кошмар, я понимаю, что не могу остановить слёзы.

Никогда не отступать и идти только вперёд, стремясь к своей цели, выбраться из ямы, чтобы мать не поймала тебя. Пусть это порождения животного страха и отчаяния, но это цель и стремление, моё стремление выбраться и стать сильным. Нет, стать сильнее. Никогда не знаешь, что ждёт тебя впереди, да? Ещё чего...
Никогда не понимал, почему так важны эмоции. Почему они важны? Кто мне ответит? Хинамори? Мацумото? Нет... Они хорошие люди, прекрасные девушки, но мне нужен тот, кто не просто объяснит, кто научит и поймёт, изгонит страх из моего сердца и сделает меня ещё сильнее. Мне нужен матёрый волк.

Когда я впервые увидел капитана 6 отряда, то никак не мог понять, кто он. Я не мог понять, что это за человек. И чем дальше я шёл в лес, тем сильнее и гуще росла крапива, скрывая следы неизвестного, непонятного мне существа. Он не человек, он однозначно матёрый волк. С тех пор, как я стал видеть один и тот же сон, мне приходилось идти всё дальше в лес, и однажды я наткнулся на заросли малины. Яркой, сочной дикой малины, стоящей на моём пути плотной стеной. Колется, больно - не пройти.
Я не был интересен Бьякуе Кучики. Нет, он был интересен мне.
Но последний раз, когда мы встретились взглядами я увидел в его холодных серых глазах оттенок того же, что было присуще мне по отношению к нему. А может я увидел лишь своё отражение в его глазах? Я не могу сказать точно. Я лишь испуганно дернулся где-то внутри и застыл, пока Кучики не отвёл взгляд первым. Что же я видел? Да. Я видел именно себя.

Кусты малины - это самое сердце леса, самая глубина. Здесь тепло и солнце пробивается сквозь кроны деревьев. Малина не тронута, она девственна и прекрасна настолько, что хочется отступить и оставить в покое. Просто уйти из его леса и вернуться в яму. Попросить мать убить... Убить тебя вместе с тем чувством, которое упорно зарождалось в груди.

Хисана Кучики была любовью Бьякуи, единственной. После её смерти прошло 50 лет, а он так ни разу и не притронулся к другой женщине. Он ушел в самозабвение, пропуская солнце сквозь кроны деревьев и не позволяя трогать девственную малину, яркую и спелую. Притронешься и она уколет, оставив шрамы где-то глубоко внутри, впрыснет свой яд и ты точно вернёшься обратно в яму и умрёшь под языком матери.
Кучики был безумен. Его клан нуждался в наследнике, а он закрылся от всех, не оставив место никому кроме портрета любимой жены. Даже Рукии, бедной маленькой девочке, блуждающей в темноте. Даже мне... мне? Чушь.

С каждой новой ночью кошмар становится всё реальнее, и он продолжается. Я убегаю прочь из ямы сквозь плотные заросли крапивы, вперёд, вперёд в лес и натыкаюсь на малину, чьи шипы пронзают моё маленькое тельце насквозь. Моя боль становится сильнее, и я просыпаюсь, откровенно рыдая в подушку, скуля и кусая губы до крови. Как же мне больно...Пожалуйста...прекратите.

В этот раз я совершил серьёзную ошибку, заснул на рабочем месте, за столом, уткнувшись носом в стопку отчётов. Отлично, Тоуширо...
Когда слезы заволокли глаза, и я рывком проснулся, первое что я видел это его взгляд, изучающий меня. Что он видел? Заплаканного мальчишку с покрасневшими испуганными глазами...струйку крови на прокушенной губе. Неужели я так громко плакал во сне, что он услышал меня? Нет...
Только когда он ушёл я понял, что видел в его глазах собственный интерес. Это уже не было отражением моих страхов и стремлений. Это были искренне его пожелания на мой счёт. Неужели я привлёк его внимание? Глупо, Тоуширо. Хоть и улыбка в уголках губ свидетельствовала об обратном.

Мне не было стыдно за свои слабости, но я не видел в них своей силы. Я не видел в них ничего, что могло бы послужить мне оправданием. Я уже ничего не видел, кроме огонька в его глазах.
Заросли малины...Хисана. Маленький агнец в его душе, закрытый ото всех кроме меня. Чтобы это значило?

Карты раскрываются только тогда, когда под утро меня находит подвыпившая Мацумото в темном углу самой дальней комнаты с прокушенным запястьем. Я не понимаю сам себя, я ослеп и оглох, я лишился дара речи и дара осязания. Я лишился последнего, что имел.

После инцидента Бьякуя приглашает к себе. Вот просто так. Адская бабочка не принесла никаких объяснений, только короткое "Приглашаю к себе". Как неэтично со стороны главы благородного клана. Как странно со стороны матерого волка. Щенки - дело волчиц.
Несмотря на противоречивость, несмотря на собственную беспомощность, я иду. Иду просто так, не ориентируясь ни на что. У меня нет ориентира, я лишь вижу его глаза перед собой, его огонёк заинтересованности и улыбку в уголках губ. Я слепой мотылёк, летящий на свет, которого нет... который убьёт, стоит мне только приблизиться.

... его губы скользят по моей щеке, ловя прозрачные слезинки языком, снимая мою боль и отчаяние, мои страхи и стремления. Он словно мать, вылизывает меня всего, заставляя открыть шею, подставить грудь и живот, ответить взаимностью и лизнуть в самые губы... потереться носом о теплый, немного шершавый подбородок и ощутить, как сильные руки матерого волка скользят по маленькому тельцу, лаская там, где не ласкала бы даже мать... Мне остаётся лишь стонать, выгибаться навстречу, зарываться пальцами в темные волосы, сдирая кенсенканы - ненужные, отвратительные заколки, сковывающие длинную мягкую шерсть матерого волка...
Последнее что помню перед этим моментом - горький вкус зеленого чая... И больше ничего. Единственная деталь, пробудившая во мне все чувства заново. Тепло, вспыхнувшее внутри, пробудившее интерес заново, заставившее меня поддаться навстречу капитану 6 отряда.
Он срывает с меня одежду, не дико, поддаваясь инстинктам, а почти нежно, трепетно исследуя каждый сантиметр кожи перед тем, как впиться долгим поцелуем в губы. Долгая пытка, терзание, мучение... наказание.
Я такой маленький и беззащитный, светлый... но не менее безумный, чем он, раз впиваюсь ногтями в его плечи, когда он болезненным рывком входит в меня, заставляя кричать от боли. Он не жесток... нет. Он умеет снимать первую боль.
Через какое-то время я отчётливо чувствую, как он двигается внутри меня, задевая чувствительный, маленький бугорок простаты. Он не рискует толкаться глубже, но я чувствую, что ему хочется... я чувствую как его инстинкты, далекие и темные берут верх.
Перед глазами отчётливо предстаёт картина: лес, заросли малины. У малины больше нет шипов и я проползаю вперёд, оказываясь там, где свет заливает всё пространство, заставляя жмурится. Невозможно разглядеть что там. Но тепло...
Я бы никогда не подумал, что он выберет меня в качестве замены. Даже если она будет временной.
Мой всхлип срывается на стон, когда Бьякуя обхватывает ладонью мою изнывающую от возбуждения плоть. Забавно, когда чувства исчезают и появляются с новой силой вновь. С такой силой, что хочется горы свернуть и чувствуешь только наслаждение. Потому что ты видишь успокаивающую темноту, потому что ты слышишь стоны того, кто сейчас делает с тобой то, что никогда никто не делал. Тебе жарко, и ты счастлив что чувствуешь прикосновения губ с своей шее, ушам, щекам, вискам... Ты пребываешь в эйфории и тебе просто хорошо.
Последний рывок внутри, сжатая рука, терзающая меня и долгожданная темнота.
-Мой маленький агнец... - последнее, что я слышал в тот вечер.
Кошмары прекратились...

Форум » » "Мой маленький агнец". Bleach, angst, romans, R, Бьякуя/Тоуширо
	перенос