Отправлено: 12.07.08 00:39. Заголовок: ГП: "Драконьи ночи" ГП/ДМ, ГП/ЧУ, NC-17, angst, миди, в процессе (обновление от 14 декабря)

Фандом: Гарри Поттер.
Название фика: Драконьи ночи.
Пейринг: Гарри Поттер / Драко Малфой, Гарри Поттер / Чарли Уизли.
Рейтинг: NC-17.
Автор: Сколопендр@ (но здесь все сложнее. На самом деле этот фик написан в соавторстве. Мои - идея и редактирование. Воплощение - моего соавтора, который по ряду причин пожелал сохранить инкогнито. Так что на все вопросы, предложения и замечания я буду отвечать за двоих).
Направленность: слэш.
Предупреждение: присутствуют сцены насилия.
Жанр: ангст, романс.
Статус: в процессе.
Размер: миди (пока).
Саммари: В Драконьи ночи светит полная луна и на воде появляется лунная дорога. Но это обманчивый путь, следовать ему - обречь себя на одиночество. Призрачный свет луны уводит от берега любви в океан заблуждений...
Отказ от прав: быстро отданное не считается украденным.

 Отправлено: 06.11.08 19:04. Заголовок: надеемся и ждем(..

надеемся и ждем(

 Отправлено: 07.11.08 22:47. Заголовок: TheScreen ППКС Очен..

TheScreen
ППКС
Очень ждем и очень надеемся!

 Отправлено: 03.12.08 19:23. Заголовок: Глава 4 Драко: Ровно..

Глава 4
Драко:
Ровно неделю я провалялся дома, не вступая в разговоры со Снейпом, не слушая наставлений колдомедиков, говоривших о стрессе. Мне стало все безразлично. Пустота и чернота будущего разверзлась передо мной, и я никак не мог оторвать от нее взгляда. Наконец, на восьмой день, поняв, что ничего не изменится, я просто-напросто вышел на работу.
– Мистер Малфой, как Ваше здоровье?
Вот первый вопрос, который я услышал у порога Министерства. Спасибо моему Блейзу, что подсуетился и любовный депересняк списал на обычную болезнь. Конечно. Я понимаю. Бизнес и честь семьи…
– К черту все, – рычу я себе под нос и неожиданно понимаю, что нахожусь в лифте.
– Ваш этаж, мистер Малфой.
Я шагаю из кабины и удивленно оглядываюсь. Почему я на четвертом этаже? Здесь Аврорат. И мне здесь делать нечего. Я рывком разворачиваюсь и жду следующего лифта.
– Малфой, как здоровье? – лица говорящего я не вижу. Собеседники у меня сегодня безликие. Пожимаю плечами, не оборачиваясь. – Ты зачем заходил?
Навязчивость и знакомый голос говорившего заставляют меня оглянуться.
– Ох, ты… – испуганно вздыхает Уизли-младший. – Слышал я, что у тебя проблемы с сердцем, но не думал, что так серьезно.
– О чем это ты? – я злюсь, видя только рыжую шевелюру.
– Хреново выглядишь, – отзывается тот, и я прикидываю, как будет смотреться драка заместителя министра и старшего полевого аврора, но в его тоне нет и намека на насмешку, поэтому я просто вновь утыкаюсь взглядом в закрытые двери лифта и игнорирую его вопросы и комментарии.
Еще с минуту мы стоим в полной тишине, и, наконец, лифт открывает спасительный шлюз. Мы входим, и я называю свой этаж. Уизли стоит за спиной, но мне опять все равно. Пусть перемигивается с попутчиками, строит мне рожи… Это проблемы его несостоявшегося воспитания.
– Так зачем заходил? – вновь повторяет он, и я разворачиваюсь всем корпусом.
– Что ты хочешь услышать, Уизли? – холодно спрашиваю и в упор гляжу в синие глаза.
– Думал… мало ли что…
И куда подевался тот Ронни? Я оторопело моргаю, понимая, что нахожусь под цепким взглядом полевого командира лучшего отряда авроров, который, как мне кажется, видит меня насквозь. Интересно, когда из того неуклюжего неумехи родился воин?
Я запрещаю себе вспоминать запретное имя и адрес, по которому Уизли и вся его семейка могла бы отправляться, и вежливо отвечаю:
– Что именно, мистер Уизли?
В синих глазах друга Га…
НЕТ.
В синих глазах аврора только жгущая душу жалость. Жалость? Он. Меня. Жалеет?!
Вот уж не бывать этому, я вытаскиваю из запасников своей коллекции ухмылок самую брезгливую и заявляю:
– У меня, в отличие от ваших дружков и семейки, никогда не случается «мало ли что». Я вновь отворачиваюсь и вовремя: лифт раскрывает двери на моем этаже. Я шагаю из кабины и слышу за спиной доброе и старое «хорек».
Жизнь, кажется, налаживается. Хотя я так и не понял, зачем я спустился на четвертый этаж.

Гарри:
Открываю глаза и вижу вновь белые стены. Как же надоел этот вид! Хочется уже сбежать из больницы и вернуться…
Нет. Вот возвращаться как раз не хочется. Мне не хватило недели на обдумывание ситуации. Хотя какое! Три дня я был без сознания. Так сказал медик. А вот последние дни я постоянно думаю о произошедшем и выхода не вижу.
Как только я очнулся, первым, кого я увидел, был Рон. Он стоял, склонившись надо мной, и разглядывал меня, словно я был возрожденным Волдемортом.
– Привет, герой, – голос друга показался незнакомым, так холодно он прозвучал. Я попробовал ответить, но получился только жалкий хрип. Рон поднес мне стакан воды, я отхлебнул и кивком поблагодарил его. – Так что скажешь, Гарри? – тон профессионального дознавателя не покидал его.
– А что ты хочешь услышать? – выдавил я из себя и, повернув голову, увидел Чарли. Он сидел рядом на стуле и безучастно наблюдал за нашим разговором. Встретившись со мной взглядом, он опустил голову.
– Хочу узнать, к кому ты бегал на свидание сразу после того, как мы вернулись с рейда? И зачем это ты, уставший и вымотанный, поплелся искать приключений на свой зад?
– Это не твое дело, – огрызнулся я, не веря своим ушам и глядя на опущенную голову Чарли. Почему он не смотрит на меня, почему молчит, почему не рассмеется на нелепые заявления? Мое сердце погружается во тьму. Это слова не Рона… Это он, Чарли, выдумал эту глупую историю!
Закрываю глаза, потому что не хочу видеть, как человек, которого я пытался полюбить, предает меня… Вот так… Просто…
– То есть, Поттер, ты признаешь, что это правда, – подводит итог Рональд и встает с места. Чарли поднимает, наконец, голову и встречается со мной взглядом. В его глазах торжество.
– Да, признаю, – я отвечаю, глядя на него в упор. – Рон, оставь нас, пожалуйста.
Мой друг морщится и впервые в жизни смотрит на меня с неприязнью.
– Не заставляй меня делать выбор, Поттер, – говорит он, резко склонившись надо мной, отчего я невольно вздрагиваю. Он усмехается, и синий взгляд почему-то теплеет. – Темперамент, говоришь? Ну-ну.
Когда мы остаемся с Чарли одни, я чувствую себя голым на рынке. Так пристально изучает меня мужчина, сидящий рядом.
– Чарли, – начал я, не дождавшись от него никаких действий, – думаю, нам нужно расстаться и все обду….
– Не надейся, – перебивает он тихим голосом, от которого у меня мурашки ползут по спине, – ты можешь кричать на каждом углу, какой я отвратительный и жестокий, – продолжает он, откинувшись на спинку стула, – но ты будешь жить со мной и удовлетворять меня. Так, как я захочу…
– Не слишком ли ты много на себя берешь? – ошеломленно отзываюсь я.
– Нет. А вот ты, гляди, не надорвись, потому что твоя ноша будет очень тяжела, если ты вдруг чем-то меня расстроишь, – качнувшись ко мне, он больно сжимает мой подбородок. – Ты же не хочешь, чтобы Блейз стал вдовцом?
У меня словно черный занавес опускается на глаза.
– Ты сумасшедший… – я от страха почти ничего не чувствую. Мне хочется только одного: чтобы он не прикасался ко мне.
– Т-ш-ш-ш… – Чарли мокро целует мои губы и шепчет мне в лицо: – Обвинишь меня – папа и Ронни лишатся авторитета и работы.
– Мразь! – я брезгливо отталкиваю его руку, чувствуя, как гнев собирает магию к выбросу. – Рон поверит мне!
– Может, спросим? – Чарли подходит к дверям окликает брата. – Тут тебе твой друг хочет сказать кое-что. – Уставший и хмурый Рон подходит и выжидающе смотрит на меня, тогда как я готов разрушить весь мир. – Ну же. Правда – это всегда больно.
Я смотрю в глаза друга и четко понимаю – сейчас я потеряю и его. Я мотаю головой и закрываю глаза.
– Как знаешь.
Брошенная им фраза бьет больнее плети. Я слышу, как закрывается дверь, и только тогда поднимаю ресницы. Чарли улыбается.
– Вот так-то, муженек, – нежно говорит он. Смотрю на него с ненавистью и шиплю сквозь зубы:
– Думаешь, я не найду управы на тебя?
– Ну, отчего, же, – он присаживается на край кровати, и его рука скользит под одеяло, задевая мой пах. – Найдешь, милый, – он властно сжимает мой член, и я едва не вою от бессилия и злобы. – Только ты сам признался в своей вине, и вряд ли Ронни теперь поверит. А если к концу недели я не увижу тебя дома, за жизнь Малфоя я не дам и ломаного кната. Пока, любовь моя.
Он гладит меня под одеялом, а я готов провалиться сквозь землю, потому что тело предает меня и отвечает на его ласку. Чарли усмехается и вновь целует меня.
И вот последний день в больнице. И передо мной только чистые белые, как листы бумаги, стены. И на всех я могу вывести только один вопрос: «И как тебя угораздило так влипнуть, Гарри Джеймс Поттер?»
К вечеру я дома. Холодно тут. Я дрожу. Наверное, от холода, а не оттого, что еще не до конца оправился. Разжигаю камин и жду Чарли. Часовая стрелка медленно ползет по циферблату, и мне с каждым ударом маятника становится хуже. Наконец час «икс» настал.
– Пришел? – усмешка Чарльза не предвещает ничего хорошего, но я не даю ему продолжить. Встаю со своего места и подхожу вплотную.
– Если ты решил, что я испугался, ты ошибся, Чарли. Я хочу сказать тебе, что я уезжаю… Пока только на время…
– Подожди-ка, – Чарли протягивает мне газету, и на первой полосе я вижу фотографию Драко. У меня внутри все обрывается. Я дрожащими руками держу бумагу и не смею взглянуть на слова, что напечатаны ниже.
– Не трясись, – Чарли подходит сзади и сминает меня в объятиях, вызывая дикую боль в незаживших ребрах. Его язык пробегает по шее и скуле, ласкает ухо и мне становится страшно.

Драко:
Хорошо. Мне хорошо. Работа отвлекает от посторонних мыслей и лишает сумбура в душе. Здесь все четко и последовательно. Решение принято, пресса оповещена, заявление об отставке написано. Никаких сомнений, терзаний и разочарований. И когда я покину Министерство, я никогда не увижу это лохматое чудо…
– Черт, – выдыхаю я, понимая, что не видеть и не думать – разные вещи. Облокотившись на стол, закрываю лицо ладонями и застываю в этой позе. «Может, бросить все прямо сейчас? Не ждать трех недель. Уйти». Самая соблазнительная перспектива и выход из этого кошмара. Но это значит – проиграть. Опять. А Поттеру достанется…
Я мычу, как от боли, и готов накинуться на любого, кто рискнет войти в мой кабинет.
– Мистер Малфой, – молоденькая секретарша, имя которой я никак не могу запомнить, попадает под горячую руку.
– Вон.
– Простите, что? – девушка, не расслышав, делает шаг ко мне, и я поднимаю глаза.
– Вон! – тихо цежу сквозь зубы, и девушка пятиться.
– Простите…
– Вон!!
Под горячую руку она попадает, вероятно, впервые, потому что из ее глаз брызжут слезы, и она выскакивает из кабинета, натыкаясь на кого-то в приемной.
«Мелани?»
Голос, окликнувший девушку, я не хочу слышать. Но его хозяин уже стоит передо мной и сверлит меня своими синими глазищами.
– Что ты сделал, ублюдок? Что ты сказал ей? – кулаки Уизли-младшего уперты в мой стол, и расстояние от них до моего носа вовсе не велико, но я упрямо молчу. – Вы с Поттером совсем охренели!
Вот это он зря, право слово… Гнев врывается в мое сердце и разбивает мнимое безразличие. Я смотрю на него снизу вверх и вдруг хохочу. Громко и зло. «Вы с Поттером!» Как я мечтал это услышать! Но не от Рональда Уизли, так далеко мои мечты не заходили. Мой смех становится громче, но рыжий не поддается соблазну уйти и не нарываться. Что ж!
Смех резко обрывается, и я поднимаюсь со своего места.
– Никогда не ставь моё имя рядом с его. Заруби себе это на носу.
Аврор криво усмехается, но его взгляд по-прежнему холоден.
– Знаешь, если бы мне пришлось арестовывать людей за глупость, то вы были бы первыми кандидатами.
Я мотаю головой, пытаясь понять, в чем я глуп, но понимать и обсуждать не хочется. Поэтому просто зло рычу:
– Чего тебе, Уизли?
Пристально смотрю в его лицо, ожидая ответа. Ведь зачем-то он пришел. Он молчит, словно оценивает ситуацию, и вдруг три слова в упор… словно своим кулачищем:
– Что между вами?
Я вздрагиваю, поняв его абсолютно верно, и сажусь на место, неотрывно глядя в его глаза. Очень хочется отвернуться, а еще лучше спрятаться под стол, чтобы он не смел рассматривать мою душу, где, я знаю, темно и пусто. Но его взгляд, словно магнит, держит, не отпускает.
– Я не понимаю тебя, – нахожу в себе силы ответить.
– Два идиота, – морщится он и, не говоря больше ни слова, уходит.
Смотрю ему в спину и в который раз за день удивляюсь, какого черта понадобилось Уизли лезть в это? Ведь Чарли – его брат. Гарри его друг. А ради своего друга он готов пойти на все.
Стоп!
«Стоп… Малфой, не смей мечтать… Неужели Уизли-младший перешагнул через себя и пришел сюда, потому что Поттер его друг? Стоп… Но не значит ли это, что Поттеру не сладко в семейном гнездышке или он просто до сих пор думает о тебе… Стоп! Не смей мечтать!»
– Мистер Уизли! – я успеваю догнать его у самых дверей приемной. Посетители с интересом смотрят на заместителя министра, удерживающего хмурого аврора за локоть, в углу шмыгает носом секретарша. Но мне плевать на них всех. – Уизли, что происходит?
Рыжий вырывает руку и изучает мое лицо, словно только что увидел.
– Вы охренели,.. оба… – сквозь зубы цедит он и уходит, оставив меня на обозрение присутствующим.
С трудом дожидаюсь, когда этот день закончится. Выхожу на улицу и нервно курю, раскланиваясь с выходящими из Министерства работниками. Мой взгляд скользит по толпе, выискивая лохматую макушку, но либо он ушел раньше, либо я его пропустил.
– Он будет завтра.
Голос Уизли я скоро буду узнавать с закрытыми глазами. Откидываю недокуренную сигарету и поворачиваюсь к нему.
– Что случилось? Почему его нет на работе?
– Знаешь, попадись ты мне на глаза три дня назад, я бы прикончил тебя, – невпопад ответил рыжий.
– Вот даже как, – рука тянется к пачке, и я вновь затягиваюсь. – Ну-ну, продолжай, Уизли.
– Продолжать, собственно говоря, нечего, – отрезает аврор. – Я решил, что он сбежал с тобой, когда вы оба не появились в Министерстве. Но потом… – Он махнул рукой, отвернулся и тихо добавил: – Увидишь его – так и сделай. – Он через плечо оглядывается, и я вновь вижу перед собой растерянного гриффиндорского нищеброда.
Застываю с горящей сигаретой в руке и, не успев стряхнуть пепел, смотрю, как он опадает серым порошком на моей мантии. Маленькие островки сгоревшего времени.

 Отправлено: 14.12.08 23:41. Заголовок: Глава 5 Гарри: После..

Глава 5
Гарри:
После вчерашней ночи я словно замерз. Мне холодно от лживых клятв Чарли, холодно от его угроз, его прикосновений, объятий… Я дрожу все утро, пока лежу рядом с ним и тупо рассматриваю потолок. Обдумывая варианты побега, мысленно возвращаюсь к огромной фотографии в «Пророке». И ни похищение, ни внезапная смерть на рейде, ни даже банальное исчезновение не принимаются мною как состоятельные планы. Значит, продолжать жить с ним? От этого замерзает сердце. Я поднимаюсь и тихо выхожу из спальни.
– Куда ты? – вопрос Чарли застает меня, когда я уже с сумкой стою у дверей.
– На работу, – в моем голосе нет жизни, есть покорность.
– Рано, – Чарли отворачивается и жестом манит за собой. Тяжелая сумка падает на пол, и я иду, вновь начиная дрожать от холода. Мой муж становится у окна и ждет меня.
– Что ты хочешь? – замираю на полпути, пряча руки в карманы кожаной куртки.
– Подойди.
Приходится сделать еще шаг.
– Ближе, Поттер. Сразу видно, что тебя не воспитывали как надо. Приходится все повторять по нескольку раз.
Спорить и злить его сейчас? И к чему это приведет? Пожимаю плечами и иду к нему.
– Вот так, – ухмыляется Чарли, не глядя на меня. – Твоя смена начинается только через два часа. Впредь ты будешь уходить ровно за полчаса. Этого хватит на дорогу и… – он поворачивается и улыбается одними губами, – …на то, чтобы поговорить с моим братцем. Он всегда любил сказки.
Меня охватывает ярость, и кулаки сжимаются сильнее.
– Зачем ты это делаешь? – спрашиваю как можно спокойнее.
– Делаю что?
– Делаешь из меня послушную собачонку.
– Потому что, – Чарли кладет руки мне на плечи и прижимает к себе, – непослушных собачонок я не потерплю, Гарри.
Он стаскивает с меня куртку, тянется к рубашке. Я невольно пытаюсь защититься и откидываю его руки. Рубашка трещит, а Чарли тут же перехватывает мои кисти и заводит их за спину, касаясь моего лица губами.
– Меня заводит, когда ты сопротивляешься, – шепчет он.
– Я не хочу, – говорю и приказываю себе не двигаться, но жесткий поцелуй вгоняет в панику, и я начинаю вырываться. – Пусти! Чарли! Ты обещал!!
– Я? – мужчина на миг перестает целовать меня и удивленно смотрит в мои глаза. – Я обещал не причинять тебе боли, а заниматься сексом… Поттер, ты что-то путаешь.
– Да пусти же! – делаю еще одну попытку… последнюю. Потому что жесткая пощечина возводит меня к той точке замерзания, за которой уже все равно, что с тобой делают.
Безразличие, словно туман, укрывает меня в своих объятиях, отстраняя все чувства и желания. Горячие руки на теле. Не на моем теле. Это не меня опрокидывают спиной на стол. Не с меня сдергивают джинсы. Это не мой крик вырывается из горла… Это не я содрогаюсь вместе с другим телом… Это не мне больно и горько от унижения. Это все не я. Тот я замерз в снегах страха и жестокости.
…………………………………………………………………………………………….
– Еще успеешь замазать лицо, – раздается откуда-то издалека. Я открываю глаза. Мне холодно, и меня сотрясает дрожь. Я поднимаюсь и, покачиваясь, иду в душ. Сначала смыть этот холод, эту грязь… Растирая себя мочалкой до крови, чувствую, как начинают оттаивать слезы, горячими ручейками смешиваясь с водой. «Откуда в доброй и славной семье Уизли такое чудовище? Когда Артур и Молли просмотрели задатки садиста в Чарли? Почему Рон поверил ему, а не мне? Хотя последний вопрос полная глупость. Чарли его брат, а я… А я? Кто я? Для магического мира – герой. Для близкого друга – ничтожество. Для мужа – мальчик для утех. Для любимого – помеха». Жалость к себе заполняет душу и выходит слезами. Я сажусь на пол под горячими струями и, уткнувшись лбом в колени, по-детски отдаюсь страху и отчаянию.

Драко:
– Блейз! – сегодня моя активность поражает даже меня самого. – Где мои бумаги? Я вчера тут оставлял книгу и заметки, – времени остается всего ничего, я нервничаю и поэтому не сразу замечаю, что необходимая мне книга у Блейза в руках и что он удивленно поглядывает на корешок.
– Кросс? «Прецедент в английском праве»? И давно ты увлекся бракоразводными процессами?
Как же быстро мой муженек выхватывает нужную информацию из незначительных событий. Я открыто смотрю ему в глаза и вытягиваю из пальцев книгу.
– Прецедент может быть не обязательно в бракоразводном процессе, дорогой.
– Конечно, милый, – ядовитая улыбка застывает на его губах, но мне все равно.
– Не жди меня к обеду.
– А к ужину?
- Малькольм сегодня занят? – возвращаю равноценную улыбку.
– Как раз наоборот. Сегодня он свободен. Я хотел бы провести вечер в семейном кругу.
Это уж слишком! Я с усмешкой смотрю в лицо мужа, которого, как мне казалось, знал как облупленного.
– Уж не ухаживать ли ты решился? – моя улыбка трансформируется в хогвартский вариант брезгливой гримасы, но Блейз слишком хорошо изучил меня в школе, чтобы хоть как-то отреагировать на это.
– Разве мне запрещено это? – он подходит вплотную, и только сейчас становится заметна грусть в его глазах и мелкие морщинки на переносице. – Почему ты отвергаешь меня? – его руки накрывают мои и скользят по плечам, шее, ласкают щеки и зарываются в волосы…
– У меня пять минут, – строго говорю я, имея ввиду вовсе не то, о чем подумал Блейз. Но его действия становятся более решительными. Моя книга, записи, мантия, рубашка – все летит на пол. И, кажется, я понимаю, почему женился именно на нем: перед его страстью и напором устоять очень тяжело. Черные волосы мелькают перед моим взором, и я покидаю этот мир. Я вновь там… Где луна манит за собой в океан.
– Драко… Драко… – его губы скользят по моему телу. – Драко… – шепот и горячие укусы, движения к дивану, стоны… Его или мои? Глубокий и горький поцелуй,.. забытый вкус его губ… Все же это я стонал. Мне не хватает его любви… Мне не хватает его горячности… Холод свободы… Жар и тяжесть чужого тела. Я закрываю глаза и полностью принимаю его… И забытье тягучее и сладкое…
– Мне не хватает тебя, – мой шепот, кажется, возносит его на небеса, и ритм становится бешеным, а захваты его губ болезненными. Пусть… Я так скучал… Ты мне так нужен, Гарри… Гарри…
Неожиданно он перестает двигаться и замирает на полувздохе.
– Гарри? – почти шипение. Лунная дорога выдернута из-под ног. Я мотаю головой. – Драко, открой глаза.
Покорно открываю и бесстрастно встречаюсь с синим взглядом. Желваки на порозовевших скулах брюнета зло ходят. Я опускаю вздернутые ноги и притягиваю его голову для поцелуя.
– Неужели ты решил, что это ты? – шепчу ему в сомкнутые губы и ловлю его улыбку.
– Всего лишь надеялся.
– Напрасно, – еще один поцелуй, и ноги занимают прежнее положение. – У меня мало времени, дорогой.
Блейз, наверное, впервые был так жесток. Вряд ли его мальчишке Беддоку понравились бы подобное. Но я не мешал ему изливать обиду и злость. К чему? Мне же только лучше… Не чувствуешь той боли…

Гарри:
Я опаздываю и почти бегу. Сумка больно бьет по спине, задевая старые ушибы, но уменьшить вещи и налегке добраться до Аврората в голову так и не приходит. Пасмурно и дождливо. Натянув капюшон маггловской толстовки и поправив черные очки, я торопливо перепрыгиваю через лужи и огибаю случайных прохожих, но я все еще там – в гостиной моего… моего дома!
В тот момент, когда Чарли вытаскивал меня из душа, со мной случилась самая обычная истерика. Я кричал и отбивался, кажется, даже царапался, как девчонка, а он попросту ударил… Боль ослепила и лишила возможности понять, что произошло, но очень эффектно успокоила и придала решимости. Машинально ответив на удар и глядя на то, как он хватает ртом воздух и корчится у моих ног, я судорожно натянул на себя джинсы и старую толстовку с капюшоном, горя в огне стыда и ненависти. А Чарли поднялся с пола и, подойдя вплотную, отвесил мне хозяйскую пощечину – не болезненную, но внушительную.
– Об этом поговорим вечером, – процедил он сквозь зубы, – а сейчас поторопись, герой, на тебя равняются многие, – вжикнув молнией на брюках и накинув дорогую рубашку, он усмехнулся и вручил мне солнцезащитные очки, проведя пальцами по расплывающемуся на моем лице синяку. – Или тебе хочется еще?
Я попятился и, подхватив сумку, рванул из дома, убегая от обыденности цинизма человека, которому готов был отдать свое сердце.
Тру лоб и стараюсь смахнуть неприятные воспоминания, как дождь с лица, но какая-то мысль, словно москит, звеня и надоедая, вьется поблизости и не дает забыться. «Что же меня так насторожило? Что я никак не могу уловить?»
Впереди мелькает красная телефонная будка, и тревога уступает место отчаянию. «Так опоздать! Теперь придется вновь что-то врать о своих синяках. И что мне сказать?»
Вновь прокручиваю картинки нашей грязной возни, и отчего-то в памяти всплывает недавний разговор с Роном:
– Не понимаю, почему нас обучают маггловской борьбе, взяв клятву, что мы не будем применять свои знания?
– Гарри, нас учат только защищаться. А контрабандисты нападают и не оставляют магического следа. Но это их промашка.
– Промашка, что они убивают авроров безнаказанно и что мы уже полгода не можем напасть на их след? Ты понимаешь, что говоришь?
– Промашка в том, что своим коронным приемом они выдают себя. И скоро мы сможем найти их.
Неожиданно неуловимая доселе мысль сформировалась в догадку и ударила под дых.
Чарли?! Он же… – я останавливаюсь и замираю, не обращая внимания на толчки прохожих. – Он же не бил! Это был боевой прием,.. тот самый… коронный!
Оглушенный и раздавленный своим открытием, я тупо рассматриваю телефонную будку перед собой и продолжаю погружаться в ужас понимания.
Неужели неуловимость этой группировки объясняется так просто?!
– Этого не может быть… – шепчу и судорожно ищу хоть какую-то зацепку для оправдания или объяснения своей слепоты, но как аврор и полевой агент понимаю, что виноват во всем только я сам.
Да и потом, сколько я знаю его? Всю жизнь… Нет. Узнал я его только после школы. Он занимался тогда разведением драконов, а я искал работу. Он показался уверенным, знающим жизнь веселым парнем. Да, собственно, он таким и был. Потом наши дороги разошлись, и встретились мы уже через год. К тому времени Чарли занимался исследованиями и работал в маггловском институте палеонтологии…
Стоп!
Даже дышать стало трудно.
Ведь контрабандисты, поставляющие в маггловский мир оружие, перевозят их из страны в страну не единицами, а десятками… А Чарли ежемесячно оформляет в аврорате клетки с драконами… И никто…. никто не проверяет груз брата старшего аврора Уизли и мужа Гарри Поттера!!
– Ты так и будешь стоять?
Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Рон с непроницаемым лицом стоит за моей спиной.
– Я опоздал, прости… – говорю как можно спокойнее.
– Ничего, тебе можно не торопиться, – кивает тот и проходит мимо меня в кабину телефона. – С этого дня ты отстраняешься от…
– Рон! – рычу я, влетая вслед за ним. – Только не сейчас!
– А что изменилось? – поводит бровью он.
– Не отвергай нашу дружбу, – шепчу я в отчаянии.
– Ты уже отверг ее.
Спокойствие Уизли убивает. Я прижимаю его спиной к стене и яростно шиплю:
– У тебя нет повода отстранять меня!
– Отчего же, – усмехается Рон и перехватывает кисти моих рук, выразительно поглядев на ободранные костяшки, – превышение полномочий, состояние здоровья. Я могу добавить: и глупость. Но это от себя, Поттер. Для отстранения достаточно и одного пункта.
Рон отталкивает меня, и фраза про Чарли застывает у меня на губах. Я потерял друга, и он никогда больше не поверит мне. Мой мир окончательно разрушился.
– Ваш этаж, господа, – раздается голос из-под потолка. Мы молча выходим из лифта.
– Прежде, чем я уволюсь, я подам рапорт о своей версии в расследовании, – говорю я, шагая за высоким и длинноногим Уизли.
Рон оглядывается и морщится.
– Шел бы ты работать в школу, – говорит он.
Я усмехаюсь, представив лицо его братца на такое заявление.
– Не могу. Чарли не понравится… И потом, у меня есть реальные зацепки по делу о контрабанде.
– Заткнись! – вот теперь Рон меня ошарашил. Я никогда еще не видел его столь злым. – Ты отстранен и уволен! – кричит он. – И прекрати говорить о расследовании! Подумай лучше о своей жизни!
– О ней достаточно думают другие, – машинально огрызаюсь я, но замолкаю, когда вижу, как побледнел Рон.
– Когда ты стал таким жалким? – сквозь зубы цедит он. – Готов ради мести…
Он брезгливо оглядывает меня и оставляет посреди коридора с сумбуром вместо мыслей в голове.

Драко:
«Мало мне внимания из-за отставки, так теперь еще решат, что я смертельно болен!» Злая мысль – отголосок на мое отражение в новом молчаливом зеркале. Растрепанный, утомленный, с синяками под глазами и…
– Блейз! Скотина!
– Что случилось, милый? – довольный муженек выплывает из душа в одном полотенце на бедрах. Я сверкаю в его сторону гневным взглядом и возвращаюсь к маскирующим заклятиям.
– Ты оставил мне засосы, придурок, – шиплю я, углядев на ключице еще одно багровое пятно.
– Но тебе не о чем волноваться, – фыркает Забини. – Ты же не станешь дефилировать полуголым по Министерству. Хотя это, вероятно, и смогло бы помочь тебе вернуть Поттера.
Мой взгляд становится острым, как бритва, но я молчу, а Блейз тем временем скидывает полотенце и начинает одеваться.
– Но, говорят, ему нравится жесткий секс, – добавляет брюнет, – а ты у нас не способен на это. Да-а-а, значит, снимать рубашку резона …
Мою палочку он увидел перед своим носом, когда, натянув носок, поднял голову.
– Еще слово, и коллекция Кросса пополнится убийством на почве словесного изнасилования.
Забини фыркает и мелко трясется от смеха, зажимая рот рукой.
– Ублюдок, – шепчу я и, подхватив книгу, выбегаю из дома.
В лифте никого нет. Час посетителей еще не пробил, а работники уже на местах. Нервно потираю переносицу. Опоздать на час! Это непростительно, но теперь уже не имеет значения. Еще неделя, и этот кошмар закончится. Я уже нашел новое место работы на самом дальнем краю земли. Оставлю Забини с его идеей фикс соблазнить Малфоя. Оставлю Англию. Стану адвокатом. Забуду эту жизнь.
Вздыхаю с облегчением, понимая, что принятое решение помогает нащупать под ногами почву, но тут же давлюсь воздухом, когда в лифт входит Поттер.
Если бы я не настолько хорошо изучил его фигуру, походку, то, наверное, засомневался бы, что это он. Бледное осунувшееся лицо, дурацкие солнцезащитные очки, еще более дурацкая толстовка, словно снятая с нищего маггла, опущенные плечи и большая сумка. Его помятый вид вышибает из меня разум.
– На задание, Потти? – рефлексы срабатывают, как Биг Бен. – Вживаешься в образ бездомного? Так тебе особо не стоит утруждаться.
Не реагируя на мое хамство, Гарри лишь больше сутулится. Я нервно сглатываю. Это так не похоже на него.
– Просто вид у тебя… – шепчу я, чтобы разрушить стену молчания. Но в это время лифт останавливается на втором этаже и голос сообщает:
– Расчетный отдел, мистер Поттер.
Он перехватывает свою сумку и шагает к дверям.
– Расчетный?
«Что ему там надо? Он что, уходит из Аврората?!»
Я хватаю его за плечо и тащу обратно в лифт.
– Какого черта, Поттер? – шиплю я. – Минус седьмой! – приказываю, но лифт странно дергается, и голос виновато сообщает:
– У нас только шесть подземных…
– Значит, минус шестой! – рычу я. Двери лифта покорно смыкаются, а Гарри сбрасывает мою руку, отскакивая в дальний угол и вытаскивая палочку. «О! Это уже что-то новое!» – Так что происходит?
– Что тебе надо, Малфой?! – голос Поттера хриплый, а рука дрожит. Мне это совсем не нравится. Я делаю шаг в его сторону, но он угрожающе поднимает искрящуюся деревяшку. – Не подходи.
– А то убьешь? – шагаю еще, упираясь грудью в вибрирующую волшебную палочку. – Сделай милость.
Гарри шумно выдыхает и опускает смертельное оружие. Я стою очень близко и вижу, как стиснуты его губы. Вон… даже побелели. И мне до дрожи хочется увидеть его глаза. В последний раз. Тянусь к очкам, а он вдруг бьет меня по руке, вжимаясь в стенку лифта.
– Не трогай меня!
Я пораженно смотрю на напрягшегося как перед боем мужчину и пропускаю момент, когда двери вновь открываются. Гарри срывается с места и пытается проскочить мимо меня, но я успеваю перехватить его за талию и прижать к себе. Очки падают, и я охаю вместе с ним. Жуткий синяк в пол-лица, огромные зрачки, загнанный, как у пойманного зверька, вид.
– Га… – выдыхаю я.
– Какой этаж, господа? – вопрошает голос диспетчера, и я выпихиваю его из кабины. Оглядываюсь – мы в каком-то запыленном хранилище и вокруг ни души.
Гарри крутит головой и испуганно озирается.
– Где мы?! – кричит он, но я не слышу. Я неотрывно смотрю на Поттера и буквально слышу, как хрустальная мечта «все забыть» разбивается на миллион осколков. Он что-то говорит и просит, по-моему, но я не могу разобрать ни слова из-за звона в ушах.
– Гарри, он бьет тебя? – наконец говорю я, вдруг замечая, что все еще удерживаю его в своих руках. Поттер, замолкнув на полуслове, неожиданно утыкается мне в плечо и плачет так горько и отчаянно, что мое сердце готово разорваться на кусочки. Я обнимаю его за плечи и нежно прижимаюсь к вздрагивающему телу.
– Как же давно тебя не было, – шепчу я ему в макушку и осторожно зарываюсь лицом в черные волосы. – Как же давно, дурачок…

Гарри:
Собрав вещи под молчаливыми взорами сослуживцев, я выхожу из отдела и на миг теряю сознание. Нет. Я не падаю и не останавливаюсь. Я просто не понимаю, куда иду и с кем разговариваю.
Лифт останавливается на втором этаже и голос сообщает:
– Расчетный отдел, мистер Поттер.
Я шагаю из лифта, но тут меня дергают за плечо, вырывая из состояния безразличия.
– Минус седьмой! – кричит мой попутчик, и тут я узнаю Малфоя. «Бежать!» Это страх и боль завизжали одновременно. Я вырываюсь из цепких пальцев, но двери лифта, дрогнув, отрезают путь к спасению.
Захват слабеет, и я оборачиваюсь к нему лицом, занимая боевую позицию.
– Что тебе надо?! – рычу я, но Малфой делает шаг ко мне, и я с ужасом вижу, как зеленые огоньки искрятся на кончике моей палочки, зажатой в дрожащей руке. – Не подходи.
– А то убьешь? Сделай милость.
Через темные очки плохо различаю выражение его лица, но голос у него – как у смертельно уставшего человека. Моя рука опускается, когда Драко приближается ко мне вплотную, и я с трудом перевожу дыхание.
«Какое ты имеешь право требовать смерти?!» Мне хочется проорать это ему в лицо. Но я так и не разлепляю занемевших от напряжения губ. Неожиданно он поднимает руку, и я инстинктивно бью по ней, вжимаясь в стенку лифта.
– Не трогай меня! – кричит какое-то существо внутри. Я готов от стыда провалиться на последний этаж, но проваливаться уже некуда, так как двери распахиваются и я рвусь к выходу. Невероятно сильные руки дергают меня назад, перехватив поперек туловища, очки летят прочь, а я вскрикиваю от боли в поврежденных ребрах.
«Он собрался аппарировать?! Нет! Только не снова! Чарли… Он убьет меня!» Я вырываюсь и кричу что-то, но мы все еще в треклятом лифте, а лицо у Малфоя белое как мел.
– Га…, – выдыхает он, словно я стал копией мантикоры.
– Какой этаж, господа?
Малфой вдруг преображается и становится тем слизеринцем, которого я побаивался и сразиться с которым считал за честь. Он решительно выпихивает меня из лифта и оглядывается. Я вторю его взору, и ужас накатывает вновь. Пустое помещение, заставленное какими-то коробками и ящиками, темнота, разбавленная тусклыми пятнами факелов.
«Зачем он затащил меня сюда?»
– Где мы?! – кричу я, но он не отвечает, а только сильнее стискивает меня и топит в своем пронзительно сером взгляде. – Отпусти, мне нужно домой. Я должен идти! Пожалуйста! Чарли будет сердит…
– Гарри, он бьет тебя? – вдруг спрашивает Драко, а я захлебываюсь звуком, утопая в искрящейся тревоге и нежности его глаз. Не мнимой, а настоящей. И так от них тепло и грустно, что ощущение непоправимости прорывает плотину моих спрятанных чувств, и я по-детски прячу лицо на его плече и плачу.
– Как же давно тебя не было, – шепчет он. – Как же давно, дурачок…
Я обнимаю его и позволяю своей тоске захватить меня окончательно. И только выплакавшись и согревшись впервые за последнюю неделю, я начинаю понимать, что происходит.
– Спасибо, – голос хриплый, но мне уже не стыдно и не страшно. В конце концов, Драко единственный, кто видел меня в любых ситуациях и кто правильно все поймет…
А что, собственно, он поймет? Утираю лицо и ищу свои очки.
– Извини, я непростительно распустился, – говорю, надевая их на нос. Хочется уйти. И не сжиматься от смущения под его внимательным взглядом.
– Я не отпущу тебя больше, – шепчет он, а я усмехаюсь.
– Знаешь, как я ждал этих слов? – сожаление не удается скрыть.
– Гарри…
– Постой, Малфой, – перебиваю его и, шагнув к единственной двери из подвала – двери лифта, натягиваю капюшон, вновь замерзая и начиная дрожать. – Постой. Все дело в том, что все между нами было очень давно, и теперь ты мне не нужен. – Я не смотрю на него, а нетерпеливо поглядываю на двери. – Как вызвать этот чертов лифт?
Слышу шаги за спиной и в следующий миг чувствую его горячее дыхание у своей шеи.
– Я. Не. Отпущу.
Горячие ладони легко обхватывают меня, и что-то во мне ломается окончательно. Я рывком разворачиваюсь в его руках и набрасываюсь на его губы, лицо, веки, шею. Я задыхаюсь от желания быть с ним, от запаха его волос, от знакомых изгибов тела. Я знаю его всего наизусть, и мне до крика не хватает его ласк.
Словно лечу в пропасть, когда Драко так же безнадежно кидается в водоворот страсти, стягивая с меня одежду и не отрываясь от меня ни на секунду.

Драко:
Я не понимаю, что он говорит, но я твердо знаю, что не отпущу его. Все еще пребывая в шоке, вижу, как он вновь вползает в свой кокон и собирается сбежать.
– Я. Не. Отпущу.
Хватаю его в надежде умолять и просить, но он вдруг буквально набрасывается на меня. В нем огонь, который распаляет наши тела, в нем земная твердь, которая помогает нам не упасть, в нем ветер, который ураганом выносит разум из головы, и океан, встающий на дыбы в столкновении четырех стихий.
Мои ноги подкашиваются, и я тяну его за собой на скинутую на пол мантию. Его взгляд бешеный и бездонный.
Насытиться им, впитать все эмоции, раствориться в чувствах, подчиниться движениям и просто быть... Быть с ним, в его мире, в его жизни.
– Я люблю тебя! – кричу я на пике.
– Драко, милый... пожалуйста… Оставь меня! Забудь! Он не оставит нас в покое!
Его оргазм перерастает в истерику, и он мечется подо мной, словно в агонии.
– Тшшш…. Тихо, тихо, – я говорю какие-то глупости, стираю слезы с ресниц и целую, целую, целую. Вжимаюсь в мокрое от пота тело, глажу его лицо, жду, когда он успокоится. Но Гарри начинает вдруг мелко дрожать, и тоска вновь поднимается со дна его зрачков.
– Мне пора, Малфой, – спокойный тон, холодный голос, я даже отшатываюсь, насколько это возможно, лежа на нем. «Да что же сделал с ним этот подонок?! Даже Волдеморт не смог превратить его в бездушного циника! А тут! Две недели!!»
Во мне все сжимается, и наконец пружина решимости раскручивается с бешеной скоростью.
– Ты никуда не пойдешь. Я спрячу тебя. У меня есть дом, о котором никто не знает. Отец готовил его на случай бегства, но не успел воспользоваться, поэтому особняк так и стоит под охраной защитных чар. Там нас никто не найдет, и там ты будешь жить со мною. Я отправлю тебя туда немедленно. Ты только дождись меня там! А потом… Я обналичу счета, и мы свободны. Я все равно увольняюсь. Мы исчезнем из волшебного мира.
– Постой… Постой! Драко! – он зажимает мой рот ладонью. Его пальцы словно лед. Они дрожат, и я машинально целую их. – Постой…
Он выбирается из-под меня и спокойно натягивает одежду.
– Поттер, только не говори «нет», – шепчу я, стоя на коленях и глядя на ускользающую мечту. Но он не слышит меня. Он что-то говорит громко и отрывисто… Что? Зачем? Я не понимаю его.

Гарри:
Одеваюсь, с трудом попадая в рукава рубашки. Малфой не понимает, что теперь нет пути назад. Строит какие-то немыслимые планы. Когда все предельно просто – между нами Чарли. «И я... я не рискну твоей жизнью, Драко». Оглядываюсь. Он все еще раздет и стоит на коленях, рассуждая о каких-то чарах и виллах… Наивный. Меня уже бьет дрожь, потому что я понимаю, что каждый следующий миг приближает нас к окончательному разрыву. Не хочу ждать!.. Зачем?
Опускаю глаза и говорю:
– Если мы не прекратим это, то будем очень жалеть.
Драко вздрагивает, как от удара.
– Ты будешь жалеть, что не бросил своего садиста? – спрашивает он. Я хмурюсь и смотрю на него.
– Нет, не об этом.
– Тогда о чем?
– Давай прекратим этот разговор, – я стараюсь улыбнуться и протягиваю брюки Малфою. – Одевайся. Нам пора.
Он смотрит на меня с такой тоской, что мне хочется просто исчезнуть.
– Тебе не кажется, что все, что происходит с нами, кошмар? – спрашивает он.
Я киваю и расставляю точки над «i».
– Этот кошмар нам придется пережить. Каждому по-своему, Малфой. И одевайся. Смотреть больно на тебя. Отощал как тестрал…
По-моему, это его задевает, потому что в следующую минуту он быстро одевается и заклятием приводит в порядок себя и меня… Как раньше… Закрываю глаза и позволяю ему колдовать над моей одеждой и моим лицом.
– На себя посмотрел бы, чучело, – ворчит он по привычке. – Почему ты перестал носить очки?
– Чарли не нравится.
– А мне нравилось… – короткий поцелуй в нос, и я опять вижу его. Он так изменился за это время. Словно стал старше на вечность. В глазах больше нет того задиристого серебристого света. В них туман и глубина. И еще жесткость. Люциус мог бы гордиться сыном.

 Отправлено: 18.12.08 05:51. Заголовок: Ох, с замиранием сер..

Ох, с замиранием сердца слежу за этим фанфом.
Рона готова пришибить на месте